Дело №2-3/2020

Приговор

П Р И Г О В О Р

именем Российской Федерации

г. Саратов                                                                           «26» февраля 2020 года

Саратовский областной суд в составе:

председательствующего судьи Ляпина О.М.,

при секретарях Островской А.С., Бутырине В.М.,

с участием:

государственных обвинителей – прокуроров отдела прокуратуры Саратовской области Иванова А.А. и Дунай Н.А.,

подсудимого Б.М.Ю.,

его защитников – адвоката Степнова Р.П., представившего удостоверение № 2038 и ордер № 69 от 12 декабря 2019 года, адвоката Неволиной М.А., представившей удостоверение № 1614 и ордер № 6 от 23 января 2020 года,

рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела в отношении

Б.М.Ю., <дата> года рождения, уроженца <адрес>, не имеющего регистрации, определенного места жительства и рода занятий, с основным общим образованием, не женатого, не работавшего, ранее не судимого,

обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п. п. «а», «в», «з» ч. 2 ст. 105, п. «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ,

у с т а н о в и л :

Б.М.Ю. органами предварительного следствия обвинялся в убийстве при разбое Г.Т.А., а также Г.В.В., заведомо для него находившегося в беспомощном состоянии при следующих обстоятельствах.

В ночь с <дата> на <дата> примерно до 00 часов 30 минут <дата>, как указано в обвинительном заключении, у Б.М.Ю., находившегося в состоянии алкогольного опьянения, возле <адрес> в <адрес> возник преступный умысел на совершение нападения в целях хищения чужого имущества, с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, и предметов, используемых в качестве оружия, с незаконным проникновением в жилище ранее ему незнакомых Г.В.В. и Г.Т.А., в ходе чего причинить смерть обоим потерпевшим.

Реализуя свой преступный умысел в период времени с 00 часов           30 минут до 06 часов <дата>, Б.М.Ю., будучи в состоянии алкогольного опьянения, перелез через забор, ограждающий двор <адрес> в <адрес>, приблизился к <адрес>, где проживали Г., и постучал во входную дверь.

Г.В.В., не подозревая о готовящемся нападении на него и Г.Т.А., открыл входную дверь Б.М.Ю., который в целях хищения чужого имущества напал на Г.В.В. и нанес не менее одного удара кулаками рук в область передней поверхности груди потерпевшего.

При этом Б.М.Ю., находясь от него в непосредственной близости, осознавал, что Г.В.В., <дата> года рождения, являлся престарелым лицом и в силу своего физического состояния, обусловленного, в том числе, имевшимся у него заболеванием, не способен был защитить себя и оказать ему активное сопротивление, то есть находился в беспомощном состоянии.

Затем Б.М.Ю., продолжая свои преступные действия, незаконно, против воли и согласия Г. проник в их жилище, зайдя в <адрес> в <адрес>, и, используя свое физическое превосходство и заведомо для него беспомощное состояние Г.В.В., с целью его убийства в ходе разбойного нападения нанес кулаками рук не менее шести ударов по Г.В.В., из которых не менее четырех в область головы, не менее одного в область левой ключицы, не менее одного в область языка, повалив тем самым его на пол.

После этого Б.М.Ю., предварительно вооружившись в квартире неустановленным тупым предметом, имеющим ограниченную травмирующую поверхность, и используя его в качестве оружия, применяя к Г.В.В. насилие, опасное для жизни и здоровья, с целью его убийства, сопряженного с разбоем, путем удушения, сдавил своим телом грудь Г.В.В. в передне-заднем направлении, после чего произвел руками и вышеуказанным предметом не менее одного воздействия спереди назад и последующего не менее одного бокового сдавления шеи Г.В.В.

В результате этих преступных действий Б.М.Ю. причинил Г.В.В. следующие телесные повреждения:

- кровоподтеки в окружности правого глаза и в окружности левого глаза; ссадины: в правой скуловой области, в подбородочной области несколько справа, в щечной области справа, в проекции левой ключицы; ушибленную рану в лобной области справа, кровоизлияние в мягкие ткани головы лобной области справа, раны и кровоизлияния на слизистой оболочке языка по боковым поверхностям, которые не повлекли за собой кратковременного расстройства здоровья или незначительной стойкой утраты общей трудоспособности и не причинили вреда здоровью;

- полные сгибательные переломы 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10 ребер справа по средней ключичной линии с переходом на переднюю подмышечную линию, полные переломы хрящевых частей 4, 5, 6 ребер справа по окологрудинной линии, кровоизлияния в пристеночную плевру в проекции переломов;

- множественные ссадины на шее, образовавшие участок кожи полосовидной формы в верхней трети шеи (кровоизлияния в коже краев и в подлежащие мягкие ткани), кровоизлияния в мягкие ткани гортани, кровоизлияния в слизистой корня языка, разрыв передних связок сустава подъязычной кости, полные сгибательные переломы верхних рогов щитовидного хряща, неполный разгибательный перелом пластины перстневидного хряща, полные сгибательные переломы в области основания пластины с двух сторон с признаками повторной травматизации, полный разгибательный перелом дуги по средней линии перстневидного хряща, которые повлекли за собой развитие угрожающего для жизни человека состояния – механической асфиксии и причинили тяжкий вред здоровью, от которых в результате механической асфиксии от сдавления органов шеи тупым предметом, имеющим ограниченную поверхность, в короткий промежуток времени, исчисляемый единицами минут, наступила смерть Г.В.В.

После убийства Г.В.В. в этот же период времени         Б.М.Ю., по версии стороны обвинения, будучи в состоянии алкогольного опьянения, продолжая незаконно находиться в <адрес> в <адрес>, в целях хищения чужого имущества совершил нападение на Г.Т.А., которая в это время вышла из соседней комнаты. Используя свое физическое превосходство, Б.М.Ю. с целью убийства Г.Т.А. нанес ей кулаками рук и ногами, обутыми в обувь, не менее десяти ударов по голове, не менее двух ударов в область груди, не менее четырех ударов в область верхних конечностей и не менее двух ударов в область нижних конечностей.

Кроме того, Б.М.Ю. в процессе нанесения ударов     Г.Т.А. с целью лишения ее жизни, после того как повалил на пол потерпевшую, умышленно встал сверху ногами, обутыми в обувь, на грудную клетку, сдавливая ее своей массой тела, а также, подавляя волю к сопротивлению Г.Т.А., приискал в помещении квартиры тряпку, которой обмотал пальцы своей руки и ввел их в рот потерпевшей, чтобы она не кричала и не звала на помощь.

В результате этих преступных действий Б.М.Ю. причинил Г.Т.А. следующие телесные повреждения:

- кровоподтеки: в надплечевой области слева с переходом на заднюю поверхность левого плеча в верхней трети; на задней поверхности левого предплечья по всем третям с переходом на тыльную поверхность левой кисти и на переднюю поверхность левого предплечья в нижней и средней трети; на задней поверхности правого предплечья по всем третям с переходом на тыльную поверхность правой кисти и на переднюю поверхность правого предплечья в нижней трети; на передней поверхности правой голени в средней трети; ссадины: на задней поверхности в проекции левого локтевого сустава; на передней поверхности в проекции правого коленного сустава; рваную рану в области уздечки языка, которые не причинили вреда здоровью;

- кровоподтеки: в височной области справа с переходом на лобную и скуловую области справа; в области верхнего века справа; в области верхнего века слева; в височной области слева с переходом на скуловую, щечную и подбородочную область слева; на передней поверхности левой ушной раковины; кровоизлияние на слизистой верхней губы справа; ссадины: в надбровной области слева; в области нижнего века слева; в лобной области по условно-срединной линии; в области переносья с переходом на спинку носа; в щечной области слева; в проекции угла нижней челюсти слева; в области верхней губы справа с переходом на щечную и подбородочную область справа; в области верхней губы слева с переходом на левую щечную область; многооскольчатый перелом тела верхнечелюстной кости слева; кровоизлияния: в мягкие ткани лица; в мягкие ткани головы в лобно- теменно-затылочной области слева и в лобно-теменной области справа; под мягкую мозговую оболочку (субарахноидальное кровоизлияние), которые причинили тяжкий вред здоровью человека по признаку опасности для жизни;

- кровоподтеки: на передней поверхности грудной клетки в проекции тела грудины; в проекции верхнего внутреннего квадранта правой молочной железы; кровоизлияния в мягкие ткани груди; множественные двусторонние переломы ребер с повреждением пристеночной плевры, кровоизлияния в пристеночную плевру слева и справа, которые причинили тяжкий вред здоровью человека по признаку опасности для жизни.

В результате причинения Б.М.Ю. потерпевшей     Г.Т.А. тупой сочетанной травмы тела, с кровоизлияниями под мягкие оболочки головного мозга и с множественными двусторонними переломами ребер с повреждением пристеночной плевры в <адрес> в <адрес> наступила ее смерть.

После убийства Г., по версии стороны обвинения, подсудимый Б.М.Ю., будучи в состоянии алкогольного опьянения, в целях хищения чужого имущества обследовал помещения их квартиры и похитил, обратив в свою пользу, следующее имущество и денежные средства, принадлежащие Г.В.В. и Г.Т.А.: 2 000 рублей; а также не представляющие материальной ценности для потерпевших половину буханки хлеба и женскую кофту.

Затем, с похищенным вышеуказанным имуществом Б.М.Ю. с места преступления скрылся, распорядившись им по своему усмотрению.

Таким образом, как следует из обвинительного заключения, своими действиями Б.М.Ю. совершил в отношении Г. преступления, предусмотренные п. п. «а», «в», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ, – убийство, то есть умышленное причинение смерти двум лицам:       Г.Т.А., и Г.В.В., заведомо для него находившемуся в беспомощном состоянии, сопряженное с разбоем, а также п. «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ – разбой, то есть нападение в целях хищения чужого имущества, совершенное с применением насилия, опасного для жизни и здоровья, и предметов, используемых в качестве оружия, с незаконным проникновением в жилище, и причинением тяжкого вреда здоровью потерпевших.

Исследовав представленные доказательства, суд приходит к выводу об оправдании Б.М.Ю. в убийстве Г. при разбое по следующим основаниям.

Так, в основу обвинения положены показания Б.М.Ю., которые были даны им в ходе предварительного следствия о том, что именно он причинил смерть супругам Г., а затем похитил из их дома денежные средства в сумме 2000 рублей, половину буханки хлеба и женскую кофту. Переночевав в лесу, он добрался до <адрес> и пошел в <адрес>, где работал у Т.В.П. до <дата>. После этого направился вновь в <адрес>, где был задержан сотрудниками полиции. В отделе полиции он написал явку с повинной и рассказал о случившемся (т. 2 л.д. 59-64; л.д. 103-112), а также опознавал на фототаблицах к протоколу осмотра места происшествия трупы Г., убийство которых он совершил <дата> (т. 2 л.д. 113-117).

Эти же сведения, по мнению органов обвинения, Б.М.Ю. сообщил и при производстве проверки показаний на месте происшествия с его участием, демонстрируя наглядно свои действия. При этом подозреваемый     Б.М.Ю. указал, что открывал холодильник на кухне, мыл руки в ванной комнате и вытирал руки полотенцем (т. 2 л.д. 71-95).

Сославшись на заключение судебно-психологической экспертизы, сторона обвинения посчитала, что во время производства следственных действий в эмоционально-психическом состоянии Б.М.Ю. признаков дезорганизации поведения и психической деятельности не имелось (т. 4 л.д. 213-261).

Кроме того, сторона обвинения указала в качестве доказательства виновности протокол и саму явку с повинной Б.М.Ю. от <дата>, согласно которым <дата>, в ночное время, находясь в <адрес>, он нанес множественные телесные повреждения Г.В.В. и Г.Т.А., от которых они скончались. После этого он похитил принадлежащие им денежные средства в сумме 2 000 рублей и половину буханки хлеба (т.2 л.д. 42-43; 45-46).

Сославшись на заключение почерковедческой экспертизы, государственные обвинители посчитали это доказательство допустимым, поскольку признаков применения дополнительных технических средств, намеренного изменения почерка, а также признаков выполнения почерка в необычных условиях (состояния усталости, опьянения, необычной позе, состояния душевного равновесия), при выполнении рукописных записей в явке с повинной от имени Б.М.Ю. не обнаружено. Рукописные записи и подписи в протоколе и явке с повинной от имени Б.М.Ю. выполнены Б.М.Ю. (т. 4 л.д. 184-193).

Кроме того, сторона обвинения посчитала Б.М.Ю. виновным в связи с тем, что согласно заключениям экспертов-биологов на вещественных доказательствах, осмотренных и изъятых с места происшествия из дома Г. (на двери и крышке от холодильника (морозильника) и на полотенце), обнаружены следы биологического происхождения, которые произошли от потерпевших и Б.М.Ю.    (т. 1 л.д. 106-122; т. 3 л.д. 177-212, 216-217; т. 4 л.д. 89-98; л.д. 106-110).

Изъятые <дата> в ходе выемки у Б.М.Ю. и впоследствии осмотренные женская кофта, на которой были обнаружены по заключению генетической экспертизы биологические следы           Б.М.Ю., и денежные средства в сумме 1348 рублей также свидетельствуют, по мнению стороны обвинения, о совершенном Б.М.Ю. хищении имущества Г. (т. 2 л.д. 34-40; т. 3      л.д. 162-168, 216-217; т. 4 л.д. 89-98).

Помимо этого, органы обвинения в качестве доказательств виновности Б.М.Ю. представили суду:

- показания свидетеля К.А.Ф., из которых следует, что у себя по месту жительства по адресу: <адрес>, он занимается разведением животных с целью их последующей продажи. С <дата> у него в хозяйстве работал Б.М.Ю., который <дата> попросил отвезти его до федеральной трассы на <адрес>. В этот день примерно в 16 часов он высадил Б.М.Ю. на трассе около села <адрес>. Затем он уехал, и Б.М.Ю. больше не видел;

- показания свидетеля Т.В.П., согласно которым у себя по месту жительства по адресу: <адрес> он выращивает животных с целью последующей продажи молочных продуктов. <дата> после            18 часов к нему обратился, как впоследствии стало ему известно    Б.М.Ю., который согласился поработать в его хозяйстве.     Б.М.Ю. работал у него до <дата>, когда в 23 часа ночи он отвез Б.М.Ю. к трассе, неподалеку от села <адрес> и больше его не видел;

- показания свидетелей А.М.Г., Е.Р.В. и       Ш.А.А. – инспекторов ДПС ГИБДД ОМВД России по <адрес> о том, что <дата> в 08 часов они заступили на службу в составе патруля. В обеденное время в районе села <адрес> и <адрес> на дороге увидели ранее незнакомого мужчину, который представился Б.М.Ю. и пояснил, что является лицом без определенного места жительства. Б.М.Ю. странно себя вел, был одет в теплую куртку. Для проверки личности он был доставлен в ОМВД России по <адрес>;

- показания свидетеля Г.А.Ю. – оперуполномоченного ОМВД России по <адрес> о том, что <дата> он дежурил в ОМВД России по <адрес>, куда был доставлен ранее ему незнакомый Б.М.Ю., который в ходе беседы вел себя подозрительно, не мог внятно объяснить цель его нахождения в <адрес>. Через некоторое время Б.М.Ю. добровольно, без какого-либо принуждения и давления сообщил о том, что именно он совершил убийство Г., а также похитил у них денежные средства. Впоследствии Б.М.Ю. был передан о/у ОУР М.Е.В., который отобрал у Б.М.Ю. явку с повинной по данному факту;

- показания свидетеля М.Е.В. – оперуполномоченного ОМВД России по <адрес> о том, что <дата> им получена явка с повинной от Б.М.Ю., в которой тот добровольно изложил обстоятельства применения им насилия к Г. ночью <дата>, о чем им был составлен соответствующий протокол;

- показания свидетелей Ф.С.В. и С.А.С. – сотрудников ОУР ОМВД России по <адрес> об обстоятельствах их беседы <дата> с Б.М.Ю. и отобрания <дата> у него явки с повинной без применения к нему какого-либо насилия;

- заключение судебно-медицинской экспертизы от <дата>, согласно которому у Б.М.Ю. каких-либо телесных повреждений не обнаружено (т. 4 л.д. 176).

Между тем, в ходе судебного следствия было установлено лишь следующее событие преступления:

С 00 часов 30 минут до 06 часов <дата> в <адрес> в <адрес> Г.В.В. было нанесено не менее шести ударов, из которых не менее четырех в область головы, не менее одного в область левой ключицы, не менее одного в область языка.

После этого неустановленным тупым предметом, имеющим ограниченную травмирующую поверхность, было произведено не менее одного воздействия спереди назад и последующего не менее одного бокового сдавления шеи Г.В.В., а также сдавление груди потерпевшего в передне-заднем направлении.

В результате этого Г.В.В. были причинены следующие телесные повреждения:

- кровоподтеки в окружности правого глаза и в окружности левого глаза; ссадины: в правой скуловой области, в подбородочной области несколько справа, в щечной области справа, в проекции левой ключицы; ушибленную рану в лобной области справа, кровоизлияние в мягкие ткани головы лобной области справа, раны и кровоизлияния на слизистой оболочке языка по боковым поверхностям, которые не повлекли за собой кратковременного расстройства здоровья или незначительной стойкой утраты общей трудоспособности и не причинили вреда здоровью;

- полные сгибательные переломы 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10 ребер справа по средней ключичной линии с переходом на переднюю подмышечную линию, полные переломы хрящевых частей 4, 5, 6 ребер справа по окологрудинной линии, кровоизлияния в пристеночную плевру в проекции переломов;

- множественные ссадины на шее, образовавшие участок кожи полосовидной формы в верхней трети шеи (кровоизлияния в коже краев и в подлежащие мягкие ткани), кровоизлияния в мягкие ткани гортани, кровоизлияния в слизистой корня языка, разрыв передних связок сустава подъязычной кости, полные сгибательные переломы верхних рогов щитовидного хряща, неполный разгибательный перелом пластины перстневидного хряща, полные сгибательные переломы в области основания пластины с двух сторон с признаками повторной травматизации, полный разгибательный перелом дуги по средней линии перстневидного хряща, которые повлекли за собой развитие угрожающего для жизни человека состояния – механической асфиксии и причинили тяжкий вред здоровью, от которых в результате механической асфиксии от сдавления органов шеи тупым предметом, имеющим ограниченную поверхность, в короткий промежуток времени, исчисляемый единицами минут наступила смерть Г.В.В.

После чего в этот же период времени в том же месте Г.Т.А. было нанесено не менее десяти ударов по голове, не менее двух ударов в область груди, не менее четырех ударов в область верхних конечностей и не менее двух ударов в область нижних конечностей.

Кроме того, в процессе нанесения ударов Г.Т.А. тупыми твердыми предметами было произведено сдавление грудной клетки потерпевшей, а затем введение в ее рот неустановленных предметов.

В результате этого Г.Т.А. были причинены следующие телесные повреждения:

- кровоподтеки: в надплечевой области слева с переходом на заднюю поверхность левого плеча в верхней трети; на задней поверхности левого предплечья по всем третям с переходом на тыльную поверхность левой кисти и на переднюю поверхность левого предплечья в нижней и средней трети; на задней поверхности правого предплечья по всем третям с переходом на тыльную поверхность правой кисти и на переднюю поверхность правого предплечья в нижней трети; на передней поверхности правой голени в средней трети; ссадины: на задней поверхности в проекции левого локтевого сустава; на передней поверхности в проекции правого коленного сустава; рваную рану в области уздечки языка, которые не причинили вреда здоровью;

- кровоподтеки: в височной области справа с переходом на лобную и скуловую области справа; в области верхнего века справа; в области верхнего века слева; в височной области слева с переходом на скуловую, щечную и подбородочную область слева; на передней поверхности левой ушной раковины; кровоизлияние на слизистой верхней губы справа; ссадины: в надбровной области слева; в области нижнего века слева; в лобной области по условно-срединной линии; в области переносья с переходом на спинку носа; в щечной области слева; в проекции угла нижней челюсти слева; в области верхней губы справа с переходом на щечную и подбородочную область справа; в области верхней губы слева с переходом на левую щечную область; многооскольчатый перелом тела верхнечелюстной кости слева; кровоизлияния: в мягкие ткани лица; в мягкие ткани головы в лобно- теменно-затылочной области слева и в лобно-теменной области справа; под мягкую мозговую оболочку (субарахноидальное кровоизлияние), которые причинили тяжкий вред здоровью человека по признаку опасности для жизни;

- кровоподтеки: на передней поверхности грудной клетки в проекции тела грудины; в проекции верхнего внутреннего квадранта правой молочной железы; кровоизлияния в мягкие ткани груди; множественные двусторонние переломы ребер с повреждением пристеночной плевры, кровоизлияния в пристеночную плевру слева и справа, которые причинили тяжкий вред здоровью человека по признаку опасности для жизни.

В результате причинения потерпевшей Г.Т.А. тупой сочетанной травмы тела с кровоизлияниями под мягкие оболочки головного мозга и с множественными двусторонними переломами ребер с повреждением пристеночной плевры в <адрес> в <адрес> наступила ее смерть.

Это обстоятельство, подлежащее доказыванию (событие преступления), установлено следующими доказательствами.

Так потерпевший Г.Э.В. суду сообщил, что Г.В.В. и Г.Т.А., проживавшие по адресу: <адрес>, являлись его родителями. Отец был инвалидом 3 группы. Из-за перенесенных инфарктов у него была частично парализована левая рука и нога, он не мог полноценно шевелить ими, плохо передвигался самостоятельно. Г. жили на пенсию, которую они получали в середине каждого месяца. От брата Г.А.В. ему стало известно, что <дата> примерно в 21 час он последний раз разговаривал с мамой по телефону. <дата> на протяжении всего дня он неоднократно пытался дозвониться до нее, но телефон был отключен. Тогда Г.А.В. <дата> утром позвонил соседу родителей – Б.В.Н. и попросил, чтобы тот зашел к ним в дом. Через некоторое время от брата он узнал об обнаружении трупов родителей. Как ему стало известно в ходе расследования, из дома родителей было похищено 2 000 рублей, половина буханки хлеба и женская кофта.

Из протокола осмотра документов – информации о входящих и исходящих соединениях по абонентскому номеру, которым пользовалась Г.Т.А., следует, что <дата> по нему имелось соединение в 21:04 с абонентским номером сына - Г.А.В. и обслуживался этот номер базовой станцией, расположенной по адресу: <адрес>, <адрес> то есть в непосредственной близости от дома Г.. После 21 часа 04 минут      <дата> каких-либо звонков, смс сообщений, выходов в интернет по абонентскому номеру Г.Т.А. не осуществлялось (т. 3 л.д. 252-254, 255).

Аналогичные обстоятельства обнаружения <дата> трупов Г. с признаками насильственной смерти подтвердили в ходе судебного разбирательства свидетели Г.А.В., Б.В.Н. и     С.Е.А., которые, побывав в доме Г., сразу же вызвали сотрудников скорой помощи и полиции.

Свидетель С.К.Х. – заведующая ФАП <адрес> ГУЗ СО «<адрес>» также сообщила, что Г.В.В. был не способен в силу своего физического состояния оказать какое-либо сопротивление в случае нападения на него, что подтверждает и справка из ГУЗ СО «<адрес>» о наличии у потерпевшего тяжелого заболевания головного мозга (т. 3        л.д. 128).

Согласно показаниям свидетеля К.Е.С. – фельдшера скорой помощи ГУЗ СО «<адрес>», <дата> она выезжала в <адрес> по адресу: <адрес>. В доме были обнаружены трупы Г., на лице и теле которых имелись множественные гематомы. Во время осмотра Г. была констатирована их смерть, она покинула указанное помещение и передала сообщение в полицию.

Из сообщения о происшествии следует, что <дата> в 10 часов 40 минут в ОМВД России по <адрес> по телефону «02» от фельдшера скорой медицинской помощи К.Е.С. поступило сообщение об обнаружении в <адрес> в <адрес> трупов Г. с внешними признаками насильственной смерти (т. 1 л.д. 125).

Как следует из протокола осмотра места происшествия, <дата> в <адрес> в помещении коридора на полу обнаружены трупы Г.В.В. и Г.Т.А. с признаками насильственной смерти. В ходе осмотра обнаружены и изъяты: металлический трос с замком, фрагмент древесины с веществом бурого цвета, нижняя ручка с дверцы холодильника, полотенце, два металлических вентиля от крана, а также сделаны смывы при помощи марлевых тампонов в количестве трех штук (т. 1 л.д. 54-86).

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы на трупе Г.В.В. были обнаружены следующие телесные повреждения:

- кровоподтеки в окружности правого глаза и в окружности левого глаза; ссадины: в правой скуловой области, в подбородочной области несколько справа, в щечной области справа, в проекции левой ключицы; ушибленную рану в лобной области справа, кровоизлияние в мягкие ткани головы лобной области справа, раны и кровоизлияния на слизистой оболочке языка по боковым поверхностям, которые не повлекли за собой кратковременного расстройства здоровья или незначительной стойкой утраты общей трудоспособности и не причинили вреда здоровью;

- полные сгибательные переломы 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10 ребер справа по средней ключичной линии с переходом на переднюю подмышечную линию, полные переломы хрящевых частей 4, 5, 6 ребер справа по окологрудинной линии, кровоизлияния в пристеночную плевру в проекции переломов;

- множественные ссадины на шее, образовавшие участок кожи полосовидной формы в верхней трети шеи (кровоизлияния в коже краев и в подлежащие мягкие ткани), кровоизлияния в мягкие ткани гортани, кровоизлияния в слизистой корня языка, разрыв передних связок сустава подъязычной кости, полные сгибательные переломы верхних рогов щитовидного хряща, неполный разгибательный перелом пластины перстневидного хряща, полные сгибательные переломы в области основания пластины с двух сторон с признаками повторной травматизации, полный разгибательный перелом дуги по средней линии перстневидного хряща, которые повлекли за собой развитие угрожающего для жизни человека состояния – механической асфиксии и причинили тяжкий вред здоровью, от которых в результате механической асфиксии от сдавления органов шеи тупым предметом, имеющим ограниченную поверхность, в короткий промежуток времени, исчисляемый единицами минут, наступила смерть Г.В.В. (т. 4 л.д. 7-13).

Свои выводы подтвердил в судебном заседании и эксперт П.П.А.., указавший также, что повреждения, повлекшие смерть Г.В.В., учитывая их морфологические свойства, не могли быть причинены руками либо пальцами рук.

В соответствии с заключением судебно-медицинской экспертизы на трупе Г.Т.А. обнаружены следующие телесные повреждения:

- кровоподтеки: в надплечевой области слева с переходом на заднюю поверхность левого плеча в верхней трети; на задней поверхности левого предплечья по всем третям с переходом на тыльную поверхность левой кисти и на переднюю поверхность левого предплечья в нижней и средней трети; на задней поверхности правого предплечья по всем третям с переходом на тыльную поверхность правой кисти и на переднюю поверхность правого предплечья в нижней трети; на передней поверхности правой голени в средней трети; ссадины: на задней поверхности в проекции левого локтевого сустава; на передней поверхности в проекции правого коленного сустава; рваную рану в области уздечки языка, которые не причинили вреда здоровью;

- кровоподтеки: в височной области справа с переходом на лобную и скуловую области справа; в области верхнего века справа; в области верхнего века слева; в височной области слева с переходом на скуловую, щечную и подбородочную область слева; на передней поверхности левой ушной раковины; кровоизлияние на слизистой верхней губы справа; ссадины: в надбровной области слева; в области нижнего века слева; в лобной области по условно-срединной линии; в области переносья с переходом на спинку носа; в щечной области слева; в проекции угла нижней челюсти слева; в области верхней губы справа с переходом на щечную и подбородочную область справа; в области верхней губы слева с переходом на левую щечную область; многооскольчатый перелом тела верхнечелюстной кости слева; кровоизлияния: в мягкие ткани лица; в мягкие ткани головы в лобно- теменно-затылочной области слева и в лобно-теменной области справа; под мягкую мозговую оболочку (субарахноидальное кровоизлияние), которые причинили тяжкий вред здоровью человека по признаку опасности для жизни;

- кровоподтеки: на передней поверхности грудной клетки в проекции тела грудины; в проекции верхнего внутреннего квадранта правой молочной железы; кровоизлияния в мягкие ткани груди; множественные двусторонние переломы ребер с повреждением пристеночной плевры, кровоизлияния в пристеночную плевру слева и справа, которые причинили тяжкий вред здоровью человека по признаку опасности для жизни.

В результате причинения потерпевшей Г.Т.А. тупой сочетанной травмы тела с кровоизлияниями под мягкие оболочки головного мозга и с множественными двусторонними переломами ребер с повреждением пристеночной плевры наступила ее смерть (т. 4 л.д. 27-33).

В то же время, по убеждению суда, представленных доказательств явно недостаточно, поскольку часть из них добыта с нарушением требований уголовно-процессуального закона, а совокупность других доказательств не позволяет суду сделать однозначный вывод о том, что именно         Б.М.Ю. лишил жизни Г., похитив принадлежавшее им имущество и денежные средства.

Подсудимый Б.М.Ю. в суде показал, что убийства Г. в поселке Студеный он не совершал, с ними никогда не встречался. <дата> в обеденное время в <адрес> на трассе его остановили сотрудники полиции и доставили в ОМВД России по <адрес>. Там на него неизвестными полицейскими было оказано физическое (пытки электрошокером) и психическое воздействие, в связи с чем он вынужден был признаться в нападении и убийстве Г., которых не совершал.

При этом судом принято во внимание, что перед допросами в качестве подозреваемого и обвиняемого Б.М.Ю. были разъяснены предусмотренные уголовно-процессуальным законом права, в том числе право не свидетельствовать против себя, а также то, что в случае отказа в дальнейшем от этих показаний они могут быть использованы в качестве доказательств по делу. Показания даны им в присутствии защитника, каких-либо жалоб и заявлений о недозволенных методах в процессе производства этих следственных действий от Б.М.Ю. или его защитника не поступало, о чем свидетельствовали тексты протоколов его допросов, видеозаписи, просмотренные непосредственно судом, а впоследствии по заявлению подсудимого от <дата> еще на предварительном следствии была проведена проверка и вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников правоохранительных органов (л.м. 3 материала проверки).

Однако при оценке признательных показаний Б.М.Ю. на предварительном следствии суд учитывает и следующие установленные в ходе судебного разбирательства обстоятельства относительно их допустимости и достоверности.

Так, показания сотрудников ДПС ГИБДД ОМВД России по <адрес> А.М.Г., Е.Р.В. и       Ш.А.А., доставивших Б.М.Ю. в отдел полиции для установления личности в связи с подозрением в совершении убийства (наличием у них фоторобота подозреваемого), опровергаются сведениями, содержащимися в материалах уголовного дела в информационной карте на субъективный портрет этого лица (т. 1 л.д. 159-160). Как следует из этой карты, внешность разыскиваемого лица, его рост (антропологический тип - южный европеоид, рост 160-165 см) полностью не соответствуют внешности и физическим данным Б.М.Ю.

Показания сотрудников ОУР ОМВД России по <адрес> – свидетелей Г.А.Ю., Ф.С.В. и С.А.С. о том, что доставленный Б.М.Ю. самостоятельно и добровольно <дата> сообщил о своей причастности к убийству супругов Г., а отбиравший <дата> у него явку с повинной М.Е.В. лишь помогал при ее составлении формулировать предложения Б.М.Ю., страдающему психическим расстройством, вызывают у суда обоснованные сомнения в их достоверности.

Так, в день своего задержания <дата> с 18 часов до 18 часов 20 минут Б.М.Ю. уже был допрошен следователем <адрес> СО СУ СК России по <адрес> А.Д.В. и об убийстве Г. ничего не сообщал (т. 2 л.д. 26-28).

Однако впоследствии в этот день на Б.М.Ю. сотрудниками ППС ОМВД России по <адрес> Т.Д.А., Н.И.А., К.Д.К. был составлен протокол и оформлен материал об административном правонарушении по ст. 20.21 КоАП РФ, совершенном им около 23 часов <дата> в селе <адрес> <адрес>.

После этого Б.М.Ю., как было установлено судом, в том числе из показаний оперативного дежурного ОМВД по <адрес> М.Д.А., продолжал без законных на то оснований удерживаться в различных кабинетах отдела полиции <адрес> в общей сложности с обеденного времени <дата> до 09 часов <дата>, когда ему было мировым судьей назначено административное наказание в виде административного ареста.

О фальсификации этого административного материала в отношении Б.М.Ю. сотрудниками полиции заявляла в своих ходатайствах и государственный обвинитель Дунай Н.А., указывая на проведение по данному факту соответствующей проверки прокуратурой Саратовской области.

В этой связи само по себе не обнаружение у Б.М.Ю. согласно заключению судебно-медицинской экспертизы телесных повреждений не опровергает доводы подсудимого Б.М.Ю. о возможном применении к нему физического либо психического насилия.

Конституция Российской Федерации, закрепляя право на получение квалифицированной юридической помощи, не связывает предоставление помощи адвоката (защитника) с формальным признанием лица подозреваемым или обвиняемым, поэтому данное конституционное право возникает у конкретного лица с того момента, когда ограничение его прав становится реальным (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27 июня 2000 года N 11-П).

При этом, как следует из материалов уголовного дела, Б.М.Ю. фактически еще с <дата> имел статус подозреваемого, с ним вплоть до составления <дата> в 17 часов 45 минут протокола его задержания в порядке ст. 91 УПК РФ проводились различного рода следственные действия (допросы, выемка вещей, отобрание образцов для сравнительного исследования, осмотры с его участием и др.), а органы следствия указывали в своих постановлениях о необходимости их проведения на причастность Б.М.Ю. к убийству Г., не предоставляя подсудимому возможности в полном объеме воспользоваться правами подозреваемого лица, предусмотренными уголовно-процессуальным законом (т. 2 л.д. 26-28; л.д. 29; л.д. 32; л.д. 34-40; л.д. 133-149).

В силу требований ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ при принятии явки с повинной от Б.М.Ю., страдающего психическим расстройством в виде олигофрении легкой дебильности, органы расследования должны были разъяснить ему право не свидетельствовать против самого себя, пользоваться услугами адвоката, приносить жалобы на действия (бездействие) и решения органов предварительного расследования в порядке, установленном главой 16 УПК РФ, а также обеспечить возможность осуществления этих прав.

Эти требования закона по настоящему делу надлежащим образом не соблюдены. Согласно собственноручно написанной Б.М.Ю. явки с повинной положения ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ ему не разъяснялись (т. 2       л.д. 44-46), а сам этот документ имеет неоговоренные подчистки и исправления в датах и словах и противоречит протоколу явки с повинной Б.М.Ю. (т. 2 л.д. 42-43) о мотиве нападения на Г. и похищении им из дома какого-либо имущества потерпевших, а также показаниям свидетеля К.А.Ф. о дате отъезда Б.М.Ю. на трассу в сторону <адрес>.

При этом суд считает, что проведение оперативно-розыскных мероприятий не может быть произвольным, а допускается лишь при наличии законных оснований.

Исходя из изложенного, суд не может признать допустимыми доказательствами протокол и явку с повинной Б.М.Ю., составленные сотрудниками ОУР ОМВД по <адрес>, в том числе и в нарушение ч. 4 ст. 157 УПК РФ без соответствующего поручения следователя.

В этой связи не имеет юридической силы и заключение почерковедческой экспертизы по рукописным записям и подписям Б.М.Ю. в протоколе и его явке с повинной.

Кроме того, в силу требований ч. 2 ст. 194 УПК РФ проверка показаний на месте заключается в том, что ранее допрошенное лицо воспроизводит на месте обстановку и обстоятельства исследуемого события, указывает на предметы, документы, следы, имеющие значение для уголовного дела, демонстрирует определенные действия. Какое-либо постороннее вмешательство в ход проверки и наводящие вопросы недопустимы.

Однако и эти требования уголовно-процессуального закона органами предварительного расследования также проигнорированы.

Допрошенный в судебном заседании Б.М.Ю. сообщил, что после оказанного на него <дата> физического давления со стороны сотрудников полиции он вынужден был признаться в убийстве Г., которого не совершал, а затем в обеденное время <дата> был вывезен в <адрес>. В поселке сотрудники указали ему дом, где было совершено убийство Г., заставляя там, дотрагиваться до различных предметов. Затем в этот же день ночью с участием следователя, защитника и понятых он вновь был вывезен в <адрес> и под видеозапись повторил показания, которые добились от него полицейские.

Эти показания Б.М.Ю. фактически подтвердили в судебном заседании потерпевший Г.Э.В., свидетели Б.В.Н. и          С.Е.А., также указавшие на неоднократное доставление     Б.М.Ю. <дата>, в том числе в дневное время, в <адрес> сотрудниками полиции, являясь очевидцами этих событий.

Кроме того, в ходе просмотра в процессе разбирательства дела видеозаписи проверки показаний на месте судом были выявлены и серьезные технические ее недостатки (слабое освещение при съемке, плохая слышимость, а местами и полное их отсутствие и т.п.).

При этом сведения, указанные Б.М.Ю. в своих признательных показаниях в качестве подозреваемого и обвиняемого, вызывают у суда обоснованные сомнения в их достоверности еще и потому, что они содержат ряд существенных противоречий между собой и с иными доказательствами, которые в ходе судебного разбирательства стороной обвинения устранены не были.

Так, судом была просмотрена видеозапись проверки показаний на месте Б.М.Ю., которая проводилась с 21 часа 10 минут <дата> до 01 часа 10 минут <дата>. При производстве следственного действия применялся манекен, с помощью которого подозреваемый Б.М.Ю. демонстрировал свои действия. Однако сообщенные им сведения о месте расположения трупов Г.В.В. и Г.Т.А., указание на способ и процесс их волочения (т. 2 л.д. 81) противоречат протоколу осмотра места происшествия и трупов от <дата>, выводам заключений судебно-медицинских экспертиз об отсутствии на трупах следов волочения и ином их взаиморасположении при обнаружении.

В то же время сам Б.М.Ю., как следует из видеозаписи, слабо ориентируется в помещениях жилого дома Г., а название самого поселка, местонахождение предметов (полотенца) в ванной комнате дома указывает только после неоднократных напоминаний следователя (т. 2 л.д. 75-76; л.д. 89-90).

Противоречат другим доказательствам по делу показания     Б.М.Ю., в частности, о том, что он открывал кран в ванной, а помыв руки, вытерся полотенцем, висевшим на веревке над ванной. Так, согласно протоколам осмотров места происшествия какое-либо полотенце на веревке над ванной отсутствовало (все полотенца обнаружены на полу либо на двери на крючке), а в соответствии с заключением генетической экспертизы на изъятых вентилях крана присутствует только биологический материал потерпевших, а материал Б.М.Ю. отсутствует (т.4 л.д. 89-98).

При этом, органами предварительного расследования оставлены без внимания выводы проведенных по делу дактилоскопических экспертиз об отсутствии в доме следов пальцев рук, принадлежащих Б.М.Ю. и напротив, обнаружении пригодных для идентификации личности следов пальцев рук, изъятых с двери в ванную комнату, а также в коридоре квартиры Г., оставленных не потерпевшими, не Б.М.Ю., а другими лицами (т. 4 л.д. 134-142; л.д. 152-156).

Противоречат признательные показания Б.М.Ю. и выводам заключений судебно-медицинских экспертиз о причинах смерти Г., что также ставит под сомнение их достоверность.

Так, согласно заключению судебно-медицинского эксперта и его показаниям в судебном заседании смерть Г.В.В. наступила в результате телесных повреждений, с учетом морфологических свойств которых возможность их образования ногами, обутыми в обувь, ногами без обуви, руками исключается. Они могли быть причинены предметом, который мог обладать как свойствами твердого, так и полужесткого предмета (ремня). Однако об этом в своих признательных показаниях на предварительном следствии Б.М.Ю. никогда не сообщал.

В отношении потерпевшей Г.Т.А. подсудимый          Б.М.Ю. указывал, якобы, на использование им тряпки в качестве кляпа, которую оставил после убийства в доме Г.. Однако ни <дата>, ни <дата> подобные вещи или предметы в ходе неоднократных осмотров места происшествия обнаружены не были.

Не опровергнуты стороной обвинения и показания Б.М.Ю. об отсутствии у него мотива нападения на Г., а также невозможность (с учетом показаний свидетелей К.А.Ф. и Т.В.П.) оказаться на месте преступления в короткий промежуток времени, передвигаясь в ночное время, по незнакомой местности, как следует из его первоначальных показаний, пешком, в состоянии алкогольного опьянения, преодолевая огромное расстояние от трассы до поселка <адрес> (по показаниям допрошенных потерпевшего и свидетелей оно составляет более 30 километров).

В соответствии с протоколами выемок и осмотров у Б.М.Ю. изъято большое количество продуктов питания и носильных вещей (т. 2     л.д. 133-149), о чем поясняли суду свидетели К.А.Ф. и Т.В.П. – бывшие работодатели подсудимого, сообщившие и о наличии у него достаточной суммы денежных средств, полученной Б.М.Ю. от них за свою работу. Эти доказательства, как и протокол явки с повинной Б.М.Ю., в котором вообще отсутствуют сведения о мотиве нападения на Г. и похищении какого-либо имущества потерпевших (т. 2 л.д. 42-43), противоречат выводам органов следствия как об имевшимся у Б.М.Ю. корыстном мотиве нападения (необходимости хищения половины буханки хлеба и двух тысяч рублей), так и о принадлежности изъятых у него денежных средств потерпевшим Г.. Более того, как пояснили в судебном заседании потерпевший и свидетель Г., в доме родителей после их смерти ими было обнаружено более 120000 рублей, а на диване, из-под которого, по показаниям Б.М.Ю., тот похитил 2000 рублей, находилось два мобильных телефона родителей.

Указание в первоначальных показаниях Б.М.Ю. о похищении из дома Г. не представляющей материальной ценности кофты также противоречит его же явке с повинной, в которой он не сообщал об этих обстоятельствах, и показаниям допрошенных судом потерпевшего Г.Э.В. и его брата свидетеля Г.А.В., которые опровергли принадлежность этой вещи (детского размера) их родителям, что подтверждается и выводами заключения генетической экспертизы об обнаружении на ней следов биологического происхождения, принадлежащих только Б.М.Ю., а не потерпевшим (т. 4 л.д. 95).

Таким образом, оценивая признательные показания подсудимого на предварительном следствии, в том числе и с точки зрения достоверности, суд признает сведения, содержащиеся в протоколе и в явке с повинной, протоколе проверки показаний на месте, протоколах допросов       Б.М.Ю. в качестве подозреваемого и обвиняемого, недостоверными доказательствами.

При этом суд учитывает и требования части второй статьи 77 УПК Российской Федерации о том, что признание обвиняемым своей вины в совершении преступления может быть положено в основу обвинения лишь при подтверждении его виновности совокупностью имеющихся по уголовному делу допустимых доказательств, что закрепляет дополнительную гарантию против самооговора, безотносительно к причинам, которыми он может быть вызван.

Обязательность подтверждения виновности лица, давшего признательные показания, другими доказательствами означает, что, установив наличие события преступления, суд обязан выводы о причастности такого лица к совершению преступления основывать на обстоятельствах, устанавливаемых на основании доказательств, полученных независимо от получения признания, либо на основании доказательств, которые были добыты в результате признания, но не являются производными от него.

Однако не опровергнуты какими-либо доказательствами в ходе судебного разбирательства доводы Б.М.Ю. о том, что принадлежащие ему следы биологического происхождения, обнаруженные в доме Г., попали туда после его задержания, когда сотрудники полиции в дневное время <дата> доставили его в дом потерпевших в <адрес>.

В соответствии со ст. 166 УПК РФ протокол следственного действия составляется в ходе следственного действия или непосредственно после его окончания. Он может быть написан от руки или изготовлен с помощью технических средств. При производстве следственного действия могут также применяться фотографирование и видеозапись. Фотографические негативы и снимки, материалы видеозаписи хранятся при уголовном деле. В протоколе описываются процессуальные действия в том порядке, в каком они производились, выявленные при их производстве существенные для данного уголовного дела обстоятельства, а также излагаются заявления лиц, участвовавших в следственном действии. В протоколе должны быть указаны также технические средства, примененные при производстве следственного действия, условия и порядок их использования, объекты, к которым эти средства были применены, и полученные результаты. К протоколу прилагаются фотографические негативы и снимки, киноленты, диапозитивы, фонограммы допроса, кассеты видеозаписи, чертежи, планы, схемы, слепки и оттиски следов, выполненные при производстве следственного действия, а также электронные носители информации, полученной или скопированной с других электронных носителей информации в ходе производства следственного действия.

Согласно ч. 1.1. ст. 170 УПК РФ при осмотре жилища понятые принимают участие в следственных действиях по усмотрению следователя. Если по решению следователя понятые в следственном действии не участвуют, то применение технических средств фиксации хода и результатов следственного действия является обязательным.

Однако данные требования уголовно-процессуального закона следователем при осмотре <дата> дома Г. соблюдены не были.

Как следует из этого протокола (т.1 л.д. 106-123), именно в ходе проведенного без участия понятых на следующий день после обнаружения трупов потерпевших повторного осмотра их жилища были изъяты вещественные доказательства (полотенце, крышка и дверца морозильника), на которых по заключению генетической экспертизы и были обнаружены биологические следы, принадлежащие Б.М.Ю. (т. 4 л.д. 89-95;    л.д. 106-110).

Однако на фототаблице, приложенной к протоколу осмотра, в нарушение ч. 1.1 ст. 170 УПК РФ отсутствуют сведения о фиксации хода и результатов этого следственного действия (в частности, об изъятии полотенца, крышки и дверцы морозильника).

Осмотр истребованных судом из ОМВД по <адрес> всех электронных образов фотоснимков по данному уголовному делу (более 200 фото) также показал отсутствие этих сведений, а выставленная на них дата их создания (<дата>) не соответствовала действительности.

Между тем, по ходатайству потерпевшего Г.Э.В. в процессе судебного разбирательства были приобщены к материалам уголовного дела и осмотрены электронные образы и фотоснимки жилых комнат дома родителей, сделанные им <дата>, то есть после производства осмотра и изъятия вещественных доказательств. Как установлено судом, на этих фотоснимках «изъятые» <дата> органами следствия вещественные доказательства (полотенце, крышка и дверца морозильника) продолжали находиться на своих местах в доме Г..

А свидетели Б.В.Н. и С.Е.А. вообще пояснили суду об изъятии сотрудниками полиции путем демонтажа крышки и дверцы морозильника в дневное время <дата>. Причем демонтаж дверцы и крышки был произведен после того, как в доме побывали полицейские вместе с подозреваемым Б.М.Ю., поскольку продукты из морозильника Г. были затем переданы им на хранение.

Допрошенные судом участники этого следственного действия – эксперты А.И.М, и Р.А.А. также не подтвердили факт своего присутствия при изъятии <дата> указанных вещественных доказательств.

С учетом изложенного суд относится критически к показаниям свидетелей – следователей Р.В.В., М.Д.Е., эксперта П.А.Ю. об изъятии перечисленных вещественных доказательств    <дата>.

Изъятие полотенца, крышки и дверцы морозильника из дома Г. после <дата> (то есть после задержания Б.М.Ю.) фактически подтверждается назначением органами следствия по ним генетических экспертиз и направлением вещественных доказательств на экспертизы только <дата> и <дата>.

Кроме того, как указано в протоколе осмотра дома Г. от <дата> (т. 1 л.д. 113), демонтированная дверца холодильника упакована в полиэтиленовый пакет, а устройство упаковки исключает доступ к упакованному объекту без нарушения целостности упаковки.

Однако из описательной части заключения генетической экспертизы и фотоснимков, сделанных экспертом (т. 4 л.д. 107-110), что было установлено судом и при непосредственном осмотре этих вещественных доказательств в судебном заседании, на самом деле была упакована лишь верхняя часть дверцы холодильника (морозильника), что не исключало доступ к упакованному объекту. В то же время свидетель С.Е.А. пояснила суду о том, что изъятая <дата> сотрудником полиции из дома Г. дверца морозильника вообще не упаковывалась.

Исходя из изложенного, суд признает, что сведения, содержащиеся в протоколе осмотра места происшествия от <дата> об изъятии различных предметов (т. 1 л.д. 106-123), впоследствии признанных вещественными доказательствами по уголовному делу, являются доказательством, не имеющим юридической силы, а потому они не могут быть положены в основу обвинения Б.М.Ю.

В этой связи не имеет юридической силы и заключения судебно-генетических экспертиз об обнаружении на полотенце, крышке и дверце морозильника, якобы, изъятых <дата> органами предварительного следствия из дома Г., биологических следов, происходящих от подсудимого Б.М.Ю.

Указание государственных обвинителей как на доказательство виновности подсудимого на показания эксперта-психиатра Ш.А.А., согласно которым Б.М.Ю. при производстве с <дата> по <дата> экспертизы признавал правонарушение, но винил алкоголь (т. 4 л.д. 204), является необоснованным.

Сведения, содержащиеся в описательной части заключения судебно-психиатрической экспертизы, как и в показаниях эксперта, являются не конкретными и более того противоречат показаниям в судебном заседании другого эксперта-психолога С.В.К., которой никакой информации по предъявленному обвинению Б.М.Ю. не сообщал, а также заявлению самого Б.М.Ю. от <дата> в прокуратуру Саратовской области о применении к нему сотрудниками полиции физического насилия с целью добиться признания в убийстве Г. (л.м. 3 материала проверки).

Иные показания свидетелей, заключения экспертиз, протоколы следственных действий с учетом обстоятельств, подлежащих доказыванию, относятся к установлению события преступления, а не виновности подсудимого в его совершении.

Таким образом, органы и лица, формирующие и обосновывающие обвинение, не представили достаточных доказательств, опровергающих показания подсудимого о его непричастности к нападению и убийству потерпевших Г..

В соответствии с принципом презумпции невиновности, закрепленным в статье 49 Конституции Российской Федерации каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда.

Конституционный Суд Российской Федерации в своем постановлении от 20 апреля 1999 года истолковал этот конституционный принцип в совокупности с принципом состязательности, закрепленном в статье 123 Конституции Российской Федерации следующим образом.

Суд вправе устанавливать виновность лица лишь при условии, если доказывают ее органы и лица, осуществляющие уголовное преследование. Поскольку, по смыслу статей 118 и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации, суд, рассматривая уголовные дела, осуществляет исключительно функцию отправления правосудия и не должен подменять органы и лиц, формирующих и обосновывающих обвинение, то не устраняемые ими сомнения в виновности обвиняемого, в силу статьи 49 (часть 3) Конституции Российской Федерации, толкуются в пользу последнего. Таким образом, если органы уголовного преследования не смогли доказать виновность обвиняемого в полном объеме, то это должно приводить - в системе действующих уголовно-процессуальных норм при их конституционном истолковании - к постановлению в отношении обвиняемого оправдательного приговора.

Согласно данному толкованию конституционных норм устранять сомнения в виновности обвиняемого должны органы и лица, формирующие и обосновывающие обвинение, но не суд.

При рассмотрении настоящего дела этого сделано не было, а заявленное государственными обвинителями ходатайство о необходимости возвращения уголовного дела прокурору Саратовской области в порядке ст. 237 УПК РФ фактически направлено на устранение неполноты проведенного предварительного расследования, для решения вопроса о привлечении к ответственности виновных должностных лиц правоохранительных органов за допущенные нарушения уголовно-процессуального закона при получении и закреплении доказательств по уголовному делу в отношении          Б.М.Ю.

При этом в основу обвинительного приговора могут быть положены лишь доказательства, не вызывающие сомнения в их достоверности и допустимости (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 21 октября 2008 года N 514-О-О, от 23 апреля 2013 года N 495-О, от 17 июня 2013 года N 1003-О, от 27 июня 2017 года N 1173-О и другие); сомнения, возникающие при оценке показаний с точки зрения их допустимости и достоверности, должны истолковываться в пользу обвиняемого (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 28 мая 2013 года N 720-О, от 21 ноября 2013 года N 1880-О, от 24 июня 2014 года N 1433-О, от 25 сентября 2014 года N 2212-О, от 23 декабря 2014 года N 2796-О, от 16 июля 2015 года N 1562-О и другие); нормы уголовно-процессуального закона не содержат положений, освобождающих суд от обязанности при возникновении сомнений в допустимости или достоверности этих доказательств – отвергнуть их (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 26 мая 2011 года N 676-О-О).

Таким образом, органы и лица, формирующие и обосновывающие обвинение, не устранили возникшие в результате судебного разбирательства обоснованные сомнения в виновности Б.М.Ю. и не представили суду достаточных доказательств его участия в нападении и лишении жизни Г..

В этой связи, суд приходит к убеждению о недоказанности участия подсудимого в нападении и в лишении жизни Г. и о необходимости постановления в отношении Б.М.Ю. оправдательного приговора за его непричастностью к совершению преступлений.

Государственные обвинители при наличии по делу лишь вероятностных доказательств, позволяющих только предполагать о возможной причастности Б.М.Ю. к совершению нападения и убийства Г., посчитали, что судебное следствие было проведено с достаточной, по их мнению, полнотой, позволяющей суду постановить в отношении подсудимого обвинительный приговор по п. п. «а», «в», «з» ч. 2 ст. 105 и       п. «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ.

По смыслу уголовно-процессуального закона (ч. 3 ст. 14 УПК РФ) все возникшие у суда сомнения в виновности подсудимого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном УПК РФ, истолковываются в пользу подсудимого.

Учитывая, что в соответствии с ч. 4 ст. 14 и ч. 4 ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, если в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления доказана, суд полагает, что за нападение и убийство Г. подсудимый Б.М.Ю. не должен нести ответственности и, руководствуясь п. 2 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, оправдывает его за непричастностью к совершению преступлений. Само же уголовное дело следует направить и.о. руководителя СУ СК России по Саратовской области для принятия мер к установлению лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого.

С учетом того, что суд пришел к выводу об оправдании         Б.М.Ю., в удовлетворении заявленного потерпевшим      Г.Э.В. гражданского иска к подсудимому о возмещении материального ущерба и компенсации морального вреда следует отказать.

На основании изложенного и, руководствуясь ст. ст. 304, 305, 306, 309 УПК Российской Федерации, суд

п р и г о в о р и л :

Б.М.Ю. по предъявленному ему обвинению в совершении преступлений, предусмотренных п. п. «а», «в», «з» ч. 2 ст. 105, п. «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ, признать невиновным и оправдать за его непричастностью к совершению этих преступлений.

Признать за Б.М.Ю. право на реабилитацию в соответствии с главой 18 УПК РФ.

Меру пресечения оправданному Б.М.Ю. в виде заключения под стражу отменить, освободив его из-под стражи в зале суда.

В удовлетворении заявленного потерпевшим Г.Э.В. гражданского иска к Б.М.Ю. о возмещении материального ущерба и компенсации морального вреда отказать.

Вещественные доказательства: куртку, футболку, джинсы, пару ботинок, женскую кофту, мобильный телефон марки «Микромакс» модели «X406», сумочку, зарядное устройство, наушники, 1348 рублей, карту памяти, две зажигалки, а также иные вещи принадлежащие оправданному и изъятые      <дата> у Б.М.Ю., возвратить по принадлежности Б.М.Ю.;

остальные вещественные доказательства и иные материалы, находящиеся в камере хранения вещественных доказательств СУ СК России по Саратовской области оставить при уголовном деле.

Судебные издержки принять на счет государства.

По вступлении приговора в законную силу уголовное дело направить         и.о. руководителя СУ СК России по Саратовской области для принятия мер к установлению лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого.

Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в Судебную коллегию по уголовным делам Четвертого апелляционного суда общей юрисдикции в течение 10 суток со дня провозглашения через Саратовский областной суд.

В течение 10 суток со дня вручения копии приговора Б.М.Ю. вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции, о чем он должен указать в своей апелляционной жалобе, и в тот же срок со дня вручения ему апелляционных представления или жалоб, затрагивающих его интересы, оправданный вправе подать свои возражения в письменном виде и ходатайствовать об участии в рассмотрении дела судом апелляционной инстанции.

Председательствующий судья:                                                      О.М. Ляпин