Дело № 2-4751/2020

Номер дела: 2-4751/2020

УИН: 07RS0001-02-2020-004563-67

Дата начала: 13.10.2020

Суд: Нальчикский городской суд Кабардино-Балкарской Республики

Судья: Сохроков Т.Х.

:
Результат
Иск (заявление, жалоба) УДОВЛЕТВОРЕН ЧАСТИЧНО
Стороны по делу (третьи лица)
Вид лица Лицо Перечень статей Результат
ИСТЕЦ Иванов Залимгери Муратович
ОТВЕТЧИК ПАО "Московский Индустриальный банк" в лице ОО "РУ в г.Нальчик филиала СКРУ ПАО "МинБанк"
ТРЕТЬЕ ЛИЦО Тяжгов Заурбек Адилович
ТРЕТЬЕ ЛИЦО ОАСР УВМ МВД по КБР
Движение дела
Наименование события Результат события Основания Дата
Регистрация иска (заявления, жалобы) в суде 13.10.2020
Передача материалов судье 14.10.2020
Решение вопроса о принятии иска (заявления, жалобы) к рассмотрению Иск (заявление, жалоба) принят к производству 15.10.2020
Вынесено определение о подготовке дела к судебному разбирательству 15.10.2020
Вынесено определение о назначении дела к судебному разбирательству 15.10.2020
Судебное заседание Вынесено решение по делу Иск (заявление, жалоба) УДОВЛЕТВОРЕН ЧАСТИЧНО 10.12.2020
Изготовлено мотивированное решение в окончательной форме 11.12.2020
Дело сдано в отдел судебного делопроизводства 06.04.2021
 

Решение

Дело № 2-4751/2020

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

10 декабря 2020 года                            город Нальчик

Нальчикский городской суд КБР в составе председательствующего Сохрокова Т.Х., при секретаре Шомаховой М.Х.,

с участием представителя истца Борокова Хасан-Али Беталовича, действующего по доверенности от ДД.ММ.ГГГГ, удостоверенной нотариусом Нальчикского нотариального округа КБР ФИО8 и зарегистрированной в реестре за ,

представителей ответчика ФИО2, действующей по доверенности от ДД.ММ.ГГГГ, и ФИО3, действующего по доверенности от ДД.ММ.ГГГГ,

представителя третьего лица ФИО5ФИО4, действующего по доверенности от ДД.ММ.ГГГГ, удостоверенной ФИО9, временно исполняющей обязанности нотариуса Нальчикского нотариального округа КБР ФИО10 и зарегистрированной в реестре за ,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению ФИО6 к публичному акционерному обществу «Московский индустриальный банк» в лице ОО «РУ в г. Нальчик» филиала СКРУ ПАО «МИнБанк» о взыскании денежных средств,

УСТАНОВИЛ:

ДД.ММ.ГГГГ в Нальчикский городской суд КБР поступило исковое заявление ФИО6 к публичному акционерному обществу «Московский индустриальный банк» в лице ОО «РУ в г. Нальчике филиала СКРУ ПАО «МИнБанк» (далее – Банк, ПАО «МИнБанк») о взыскании денежных средств.

Исковые требования мотивированы следующими обстоятельствами.

ДД.ММ.ГГГГ между Банком и истцом был заключен договор банковского вклада «Накопительный» сроком на три календарных года (до ДД.ММ.ГГГГ) на размещение денежных средств в размере 10 000 000 рублей, под 17% годовых (далее – Договор вклада), которые были сразу внесены, в подтверждение чего истец ссылается на банковский ордер от ДД.ММ.ГГГГ

После заключения названного Договора Банк добросовестно ежеквартально причислял доход по вкладу истца, увеличивая сумму накопленного дохода соразмерно остатку суммы на счете по вкладу, в связи с чем, согласно справке Банка от ДД.ММ.ГГГГ остаток на банковском счете истца составлял 15 162 139 рублей.

По мнению истца, размер вклада в дальнейшем составил: по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ – 15 806 530 рублей, на ДД.ММ.ГГГГ – 16 478 308 рублей, а далее – по 7 781,42 рублей в день (из расчета 17% годовых и 360 дней в году).

Срок Договора вклада истек ДД.ММ.ГГГГ, однако денежные средства истцу не возвращены, в связи с чем, ДД.ММ.ГГГГ он обратился в Банк с претензией об их возврате, однако получил ответ Банка о том, что названный Договор заключен не был, и рекомендацию обратиться в правоохранительные органы по вопросу правоотношений с ФИО5 (бывшим управляющим Операционным офисом «РУ в <адрес>» Филиала СКРУ ПАО «МИнБАнк»).

Полагая, что Договор вклада заключался непосредственно с Банком, а ФИО5 подписывал его в качестве управляющего операционным офисом Банка и действовал от имени Банка, и, утверждая, что ДД.ММ.ГГГГ внес деньги во вклад в офисе Банка, истец считает, что лично с указанным лицом никаких правоотношений не имел.

Ссылаясь на нормы статей 834, 837, 852, 859 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), и полагая, что ответчик нарушил права истца на возврат денежных средств и процентов по вкладу, ФИО6 полагал согласно представленному им расчету, что общий размер задолженности Банка перед ним на ДД.ММ.ГГГГ составит 18 289 442 рубля.

Кроме того, в связи с неправомерным удержанием денежных средств и уклонением от их возврата, по мнению истца, на задолженность перед ним подлежат начислению проценты по ст. 395 ГК РФ, размер которых за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ составляет 118 160 рублей, а по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ составит 928 736 рублей.

На основании изложенного, истец ФИО6 просил суд взыскать в его пользу с Банка денежные средства по договору банковского вклада от ДД.ММ.ГГГГ и проценты по названному договору по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ в размере 18 289 442 рубля, проценты за пользование чужими денежными средствами за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в размере 118 160 рублей и за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в размере 928 736 рублей.

Протокольным определением суда от ДД.ММ.ГГГГ к участию в деле в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора на стороне ответчика, был привлечен ФИО5.

Истец ФИО6, будучи надлежащим образом извещен о времени и месте рассмотрения дела, в судебное заседание не явился, представлена медицинская справка о невозможности его личного участия в судебном разбирательстве; не явился в суд и третье лицо ФИО5; оба направили для участия своих представителей; при таких обстоятельствах суд, руководствуясь положениями ст. 167 ГПК РФ, счел необходимым рассмотреть дело в их отсутствие.

Представитель истца ФИО14-А.Б. в судебном заседании заявленные требования поддержал в полном объеме, просил удовлетворить их по основаниям, изложенным в иске, а также просил взыскать с Банка в пользу истца штраф за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя в размере 50% от взысканной по делу суммы. Суду пояснил, что истец ФИО6 всю жизнь проработал на ответственных должностях, в связи с чем, имел возможность накопить вложенные денежные средства; обращая внимание, что Договор вклада заключен в здании Банка, в кабинете управляющего, которому он в присутствии дочери передал денежные средства, получив свою копию Договора вклада, Условий по размещению денежных средств по вклад «Накопительный» в рамках договора банковского обслуживания от ДД.ММ.ГГГГ, банковский ордер от ДД.ММ.ГГГГ, подписанные представителем Банка и заверенные печатями Банка, полагал, что условия заключения Договора вклада не вызывали сомнений в полномочиях ФИО5 на его заключение; доводы представителей ответчика о несоответствии форм заполненных сторонами названного Договора документов полагал необоснованными, поскольку истец не обязан их знать и проверять. Ходатайства о передаче дела по подсудности и снижении размера штрафа полагал необоснованными и не подтвержденными необходимыми доказательствами.

Представители ответчика ПАО «МИнБанк» по доверенностям ФИО2 и ФИО3 в судебном заседании заявленные требование не признали, просили отказать в иске по основаниям, изложенным в отзыве на исковое заявление. Суду пояснили, что истцом денежные средства в кассу Банка не вносились; формы документов, представленных истцом, не соответствуют формам, которые утверждены Банком, и не подтверждают факт внесения денежных средств в Банк, поскольку не представлен приходный кассовый ордер, подписанный кассиром Банка; деньги должны вноситься в кассу Банка, а не передаваться управляющему; ставка в 17 % годовых в Банке не действовала; истец не доказал наличие у него такой крупной денежной суммы. Полагая, что спорные правоотношения не регулируются законодательством о защите прав потребителей, просили передать дело для рассмотрения по подсудности в Симоновский районный суд г.Москвы (по месту нахождения головного офиса Банка). Вместе с тем, заявили ходатайство о том, чтобы в случае удовлетворения заявленных требований суд снизил размер взыскиваемого штрафа до 5 000 рублей ввиду его явной несоразмерности последствиям нарушения обязательства.

Представитель третьего лица ФИО5ФИО4 в судебном заседании оставил разрешение заявленных требований на усмотрение суда и пояснил, что начиная с 2016 г. по ДД.ММ.ГГГГ ФИО5 работал в должности управляющего Операционным офисом «Региональное управление в г. Нальчик» филиала «Северо-Кавказское региональное управление» г. Ставрополь публичного акционерного общества «Московский Индустриальный банк», в соответствии с выданными ему доверенностями в указанный период времени он был уполномочен на совершение от имени Банка, в числе прочих, операций по привлечению денежных средств физических лиц во вклады. От имени своего доверителя также подтвердил, что в период своей работы управляющим ОО «РУ в г. Нальчик» Филиала СКРУ ПАО «МИнБанк», Тяжгов З.А., увидев в офисе Банка истца с дочерью, намеревавшихся внести в Банк крупную сумму денежных средств, пригласил их в свой служебный кабинет, где, действуя от имени Банка, заключил Договор банковского вклада с истцом по делу и принял от него наличные денежные средства по Договору вклада, которые пересчитал и намеревался открыть вклад в следующем отчетном период с целью формирования положительной статистики работы Банка, однако в последующем не сделал этого; соглашение между ФИО6 и Банком в его лице в качестве представителя по доверенности оформлялось заявлением о размещении денежных средств во вклад, а также условиями по размещению денежных средств во вклад «Накопительный», которые он сам разъяснил истцу; в подтверждение приема денежных средств во вклад он выдал истцу банковский ордер; указанные документы он подписывал лично и проставлял печать Банка в кабинете управляющего в здании Операционного офиса по адресу: <адрес>; при ознакомлении с условиями банковского вклада он разъяснял истцу, что размер процентов обусловлен крупной суммой вносимого вклада, а также большим сроком, на который заключался Договор вклада.

Выслушав пояснения представителей сторон и третьего лица, исследовав материалы дела, суд приходит к следующим выводам.

Отношения, вытекающие из договора банковского вклада, регламентируются главой 44 ГК РФ.

В силу ст. 834 ГК РФ по договору банковского вклада (депозита) одна сторона (банк), принявшая поступившую от другой стороны (вкладчика) или поступившую для нее денежную сумму (вклад), обязуется возвратить сумму вклада и выплатить проценты на нее на условиях и в порядке, предусмотренных договором.

В соответствии со ст. 836 ГК РФ договор банковского вклада должен быть заключен в письменной форме.

Письменная форма договора банковского вклада считается соблюденной, если внесение вклада удостоверено сберегательной книжкой, сберегательным или депозитным сертификатом либо иным выданным банком вкладчику документом, отвечающим требованиям, предусмотренным для таких документов законом, установленными в соответствии с ним банковскими правилами и применяемыми в банковской практике обычаями делового оборота.

Вместе с тем, как разъяснил Конституционный Суд Российской Федерации в своем Постановлении от 27.10.2015 № 28-П «По делу о проверке конституционности п. 1 ст. 836 Гражданского кодекса РФ в связи с жалобами граждан И.С. Билера, Г.П., Г.Н., К., С.А., С.Л. и С.И.», подтверждение факта внесения вклада, по буквальному смыслу абз. 2 п. 1 ст. 836 ГК РФ, допускается и иными, помимо сберегательной книжки, сберегательного или депозитного сертификатов, документами, оформленными в соответствии с обычаями делового оборота, применяемыми в банковской практике, к числу которых может, в частности, относиться приходный кассовый ордер, который по форме отвечает требованиям, утвержденным нормативными актами Банка России.

В соответствии с п.п. 2.4, 3.2 - 3.4 Положения о порядке ведения кассовых операций и правилах хранения, перевозки и инкассации банкнот и монеты Банка России в кредитных организациях на территории Российской Федерации, утвержденного Банком России 24.04.2008 № 318-П, операции по приему наличных денег от клиентов осуществляются в кредитной организации, в том числе, на основании приходных кассовых ордеров.

Приходный кассовый документ составляется клиентом или бухгалтерским работником кредитной организации.

После соответствующей проверки и оформления бухгалтерским работником приходный кассовый документ передается кассовому работнику, который проверяет в приходном кассовом документе наличие подписи бухгалтерского работника и ее соответствие имеющемуся образцу, сверяет соответствие сумм наличных денег цифрами и прописью, передает клиенту приходный кассовый документ для проставления его подписи и принимает наличные деньги.

После приема наличных денег кассовый работник сверяет сумму, указанную в приходном кассовом документе, с суммой наличных денег, оказавшихся при приеме, и при их соответствии подписывает все экземпляры приходного кассового документа.

В подтверждение приема наличных денег от физического лица для зачисления на счет по вкладу по договору банковского вклада бухгалтерским работником производится запись в сберегательной книжке, которая заверяется подписями бухгалтерского и кассового работников. Если при открытии счета по вкладу по договору банковского вклада сберегательная книжка не оформлялась, физическому лицу выдается подписанный кассовым работником второй экземпляр приходного кассового ордера с проставленным оттиском штампа кассы.

Оценивая конституционность п. 1 ст. 836 ГК РФ в части, позволяющей удостоверять соблюдение письменной формы договора «иным выданным банком вкладчику документом, отвечающим требованиям, предусмотренным для таких документов законом, установленными в соответствии с ним банковскими правилами и применяемыми в банковской практике обычаями делового оборота», Конституционный Суд РФ в этом же Постановлении от 27.10.2015 года № 28-П признал соответствующую норму не противоречащей Конституции РФ, указав на то, что ее положения не препятствуют суду на основании анализа фактических обстоятельств конкретного дела признать требования к форме договора банковского вклада соблюденными, а договор - заключенным, если будет установлено, что прием от гражданина денежных средств для внесения во вклад подтверждается документами, которые были выданы ему банком (лицом, которое, исходя из обстановки заключения договора, воспринималось гражданином как действующее от имени банка) и в тексте которых отражен факт внесения соответствующих денежных средств, и что поведение гражданина являлось разумным и добросовестным.

Таким образом, Конституционный Суд Российской Федерации в резолютивной части вышеуказанного Постановления № 28-П от 27.10.2015 подчеркнул необходимость оценки судом действий гражданина-вкладчика при заключении договора банковского вклада на предмет разумности и добросовестности.

Давая нормативное определение договора банковского вклада в ст. ст. 834, 836 ГК РФ, федеральный законодатель указал на наличие двух последовательных юридических фактов, необходимых для совершения договора: заключение в письменной форме соглашения между банком и вкладчиком и фактическую передачу банку конкретной денежной суммы, зачисляемой на счет вкладчика, открытый ему в банке.

По смыслу п. 2 ст. 224 ГК РФ, договор банковского вклада является реальным, то есть считается заключенным с момента внесения вкладчиком денежных средств, когда банком были получены конкретные денежные суммы. Обязательства банка возвратить сумму вклада с начисленными процентами возникают у банка только после внесения вкладчиком денежных средств на депозитный счет, открытый на его имя в банке.

Соответственно, право требования вклада, принадлежащее вкладчику, и корреспондирующая ему обязанность банка по возврату вклада возникают лишь в случае внесения вкладчиком денежных средств.

Заключение договора банковского вклада между банком и клиентом оформляется открытием последнему так называемого депозитного счета, который является разновидностью банковского счета.

По договору банковского счета банк обязуется принимать и зачислять поступающие на счет, открытый клиенту (владельцу счета), денежные средства, выполнять распоряжения клиента о перечислении и выдаче соответствующих сумм со счета и проведении других операций по счету (п. 1 ст. 845 ГК РФ).

Согласно ст. 846 ГК РФ при заключении договора банковского счета клиенту или указанному им лицу открывается счет в банке на условиях, согласованных сторонами.

Банк обязан заключить договор банковского счета с клиентом, обратившимся с предложением открыть счет на объявленных банком для открытия счетов данного вида условиях, соответствующих требованиям, предусмотренным законом и установленными в соответствии с ним банковскими правилами.

Учитывая изложенное, в предмет договора банковского вклада включаются действия банка по открытию и ведению счета, на который принимается сумма вклада и начисляются проценты на вклад, а потому факт внесения вклада не может удостоверяться одним только договором, оформленным в виде единого документа, подписанного сторонами, при отсутствии иных доказательств фактической передачи банку денежных сумм, составляющих размер банковского вклада.

Таким образом, совокупный анализ вышеприведенных положений закона позволяет сделать вывод о том, что договор банковского вклада, как и всякий иной гражданско-правовой договор, может считаться заключенным лишь в том случае, когда между сторонами в требуемой форме достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора (п. 1 ст. 432 ГК РФ). Кроме того, учитывая реальный характер договора банковского вклада, он считается заключенным с момента внесения суммы вклада в банк (п. 2 ст. 433 ГК РФ).

Помимо того, что договор банковского вклада должен быть заключен в письменной форме (п. 1 ст. 836 ГК РФ) общим требованием при использовании любого из известных способов заключения этого договора является внесение вкладчиком денежной суммы, составляющей сумму вклада. Данное требование производно от того обстоятельства, что договор банковского вклада, являясь реальным договором, может считаться заключенным не ранее момента внесения суммы вклада в банк, то есть внесения наличных денег в кассу банка либо поступления безналичных денежных средств на корреспондентский счет банка.

Поскольку договор банковского вклада, в котором вкладчиком является гражданин, признается публичным договором (п. 2 ст. 834 ГК РФ), постольку его заключение для банка является обязательным. Отказ банка от заключения договора при наличии у него возможности принять вклад от гражданина не допускается (п. 3 ст. 426 ГК РФ).

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что ДД.ММ.ГГГГ между ФИО6 и ПАО «МИнБанк» в лице ОО «РУ в гор. Нальчик» Филиала СКРУ ПАО «МИнБанк» был заключен письменный договор Банковского вклада, состоящий из заявления о размещении денежных средств во вклад и «Условий по размещению денежных средств по вклад «Накопительный» в рамках договора банковского обслуживания от ДД.ММ.ГГГГ.

В соответствии с условиями указанного договора, истец внес сумму вклада в размере 10 000 000 рублей, на три календарных года, то есть до ДД.ММ.ГГГГ, под процентную ставку по вкладу в размере 17 % годовых.

Договор от имени Банка подписан представителем Банка ФИО5, скреплен печатью ПАО «МИнБанк».

В соответствии с банковским ордером от ДД.ММ.ГГГГ (также подписанным и заверенным ФИО12) Банк принял от ФИО6 денежные средства в размере 10 000 000 рублей.

ДД.ММ.ГГГГ представитель истца обратился в Банк с претензией, просив выплатить сумму вклада по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ и доход по вкладу.

Письмом от ДД.ММ.ГГГГ Банк уведомил представителя истца о том, что на его имя Договор вклада на сумму 10 000 000 рублей не заключался. Дополнительно было сообщено, что в отношении ФИО5 ДД.ММ.ГГГГ 3-м МСО СЧ ГУ МВД России по СКФО возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, осуществляются следственные действия; по вопросу взаимоотношений с ФИО5 рекомендовано обратится в правоохранительные органы.

Между тем, суд считает, что представленные истцом в подтверждение исковых требований документы являются допустимыми и достаточными доказательствами заключения между сторонами договора срочного банковского вклада.

Условия заключенного с потребителем договоров вклада и счета подлежат оценке судами с применением положений статьи 16 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 г. № 2300-1 «О защите прав потребителей» (далее – Закон о защите прав потребителей), а также с учетом неоднократно выраженной правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации о защите потребителя как экономически более слабой и зависимой стороны в гражданско-правовых отношениях с коммерческой организацией (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 23 февраля 1999 г. № 4-П, Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27 октября 2015 г. № 28-П, Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 4 октября 2012 г. № 1831-О).

Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно обращал внимание на то, что право на судебную защиту, признаваемое и гарантируемое согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации, не подлежит ограничению и предполагает наличие гарантий, позволяющих реализовать его в полном объеме и обеспечить эффективное восстановление в правах посредством правосудия, отвечающего требованиям равенства и справедливости. Суды при рассмотрении конкретных дел обязаны исследовать по существу фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, а отсутствие необходимого правового механизма не может приостанавливать реализацию вытекающих из Конституции Российской Федерации прав и законных интересов граждан (Постановления от 6 июня 1995 года N 7-П, от 13 июня 1996 года N 14-П, от 28 октября 1999 года N 14-П, от 22 ноября 2000 года N 14-П, от 14 июля 2003 года N 12-П, от 12 июля 2007 года N 10-П, от 31 марта 2015 года N 6-П, от 5 июля 2016 года N 15-П).

Следуя позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной в вышеуказанном Постановлении от 27.10.2015 N 28-П, о необходимости оценки действий гражданина-вкладчика при заключении договора банковского вклада на предмет разумности и добросовестности и принимая доводы истца об обстоятельствах заключения договора, суд приходит к выводу, что у ФИО6 при должной степени осмотрительности отсутствовали основания полагать, что указанные выше Договор вклада и банковский ордер от ДД.ММ.ГГГГ не соответствуют типовым формам документов, утвержденным локальными актами банка, и содержат в себе недостоверные сведения о счетах.

Исходя из того, что п. 1 ст. 836 ГК РФ допускает подтверждение соблюдения письменной формы договора банковского вклада выданным банком вкладчику документом, отвечающим требованиям, установленным банковскими правилами и применяемыми в банковской практике обычаями делового оборота, т.е. перечень документов, которые могут удостоверять факт заключения договора банковского вклада, не является исчерпывающим, внесение денежных средств на счет банка гражданином-вкладчиком, действующим при заключении договора банковского вклада разумно и добросовестно, может доказываться любыми выданными ему банком документами.

В данном случае, такими документами являются заявление о размещении денежных средств во вклад договора срочного банковского вклада физического лица, банковский ордер о принятии от истца на счет указанных денежных средств в размере 10 000 000 рублей, а также справка о состоянии вклада от ДД.ММ.ГГГГ, подписанные сотрудником Банка и заверенные печатью Банка.

Надлежащих и бесспорных доказательств, опровергающих факт внесения истцом денежных средств на счет Банка в рамках указанного Договора вклада, ответчиком суду не представлено.Доводы ответчика о том, что представленные договор и банковский ордер не соответствуют внутренним банковским правилам и документам, отклоняется судом по следующим основаниям.

В соответствии с п. 1 Указания Банка России от 24.12.2012 № 2945-У «О порядке составления и применения банковского ордера» (Зарегистрировано в Минюсте России 18.02.2013 года № 27163) банковский ордер (классификатор 04001067) является распоряжением о переводе денежных средств и может применяться Банком России, кредитной организацией (далее при совместном упоминании - банк) в порядке, предусмотренном банком, при осуществлении операций по банковскому счету, счету по вкладу (депозиту) в валюте Российской Федерации и иностранной валюте, открытому в этом банке, в случаях, если плательщиком или получателем средств является банк, составляющий банковский ордер, а также в случаях осуществления кредитной организацией операций по счетам (за исключением перевода денежных средств с банковского счета на банковский счет) одного клиента (владельца счета), открытым в кредитной организации, составляющей банковский ордер.

В соответствии с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в Постановлении от 23.02.1999 № 4-П, граждане-вкладчики как сторона в договоре банковского вклада обычно лишены возможности влиять на его содержание, что для них является ограничением свободы договора и потому требует соблюдения принципа соразмерности, в силу которого гражданин как экономически слабая сторона в этих правоотношениях нуждается в особой защите своих прав, и влечет необходимость в соответствующем правовом ограничении свободы договора и для другой стороны, т.е. для банков, с тем, чтобы реально гарантировать соблюдение конституционного принципа равенства при осуществлении предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности.

При этом, как разъяснил Конституционный Суд Российской Федерации в своем Постановлении от 27.10.2015 № 28-П, риск неблагоприятных последствий несоблюдения требований к форме договора банковского вклада и процедуры его заключения возлагается на банк, поскольку как составление проекта такого договора, так и оформление принятия денежных средств от гражданина во вклад осуществляются именно банком, который, будучи коммерческой организацией, самостоятельно, на свой риск занимается предпринимательской деятельностью, направленной на систематическое получение прибыли (абз. 3 п. 1 ст. 2, ст. 50 ГК РФ), обладает специальной правоспособностью и является - в отличие от гражданина-вкладчика, не знакомого с банковскими правилами и обычаями делового оборота, - профессионалом в банковской сфере, требующей специальных познаний.

В частности, если из обстоятельств дела следует, что договор банковского вклада, одной из сторон которого является гражданин, был заключен от имени банка неуполномоченным лицом, необходимо учитывать, что для гражданина, проявляющего при заключении договора необходимые разумность и добросовестность, соответствующее полномочие представителя может явствовать из обстановки, в которой он действует (абз.2 п. 1 ст. 182 ГК РФ). Например, когда договор оформляется в кабинете руководителя подразделения банка, то у гражданина имеются основания полагать, что лицо, заключающее этот договор от имени банка, наделено соответствующими полномочиями. Подобная ситуация имеет место и в случае, когда договор банковского вклада заключается уполномоченным работником банка, но вопреки интересам своего работодателя, т.е. без зачисления на счет по вкладу поступившей от гражданина-вкладчика денежной суммы, притом что для самого гражданина из сложившейся обстановки определенно явствует, что этот работник действует от имени и в интересах банка.

С учетом неоднократно выраженной Конституционным Судом Российской Федерации позиции, согласно которой суды при рассмотрении дел обязаны исследовать по существу фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, поскольку иное приводило бы к тому, что право на судебную защиту, закрепленное статьей 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации, оказывалось бы существенно ущемленным, это означает, что суд не вправе квалифицировать, руководствуясь пунктом 2 статьи 836 ГК РФ во взаимосвязи с его статьей 166, как ничтожный или незаключенный договор банковского вклада с гражданином на том лишь основании, что он заключен неуполномоченным работником банка, и в банке отсутствуют сведения о вкладе (об открытии вкладчику счета для принятия вклада и начисления на него процентов, а также о зачислении на данный счет денежных средств), в тех случаях, когда - принимая во внимание особенности договора банковского вклада с гражданином как публичного договора и договора присоединения - разумность и добросовестность действий вкладчика (в том числе применительно к оценке предлагаемых условий банковского вклада) при заключении договора и передаче денег неуполномоченному работнику банка не опровергнуты.

В таких случаях бремя негативных последствий должен нести банк, в частности создавший условия для неправомерного поведения своего работника или предоставивший неуправомоченному лицу, несмотря на повышенные требования к экономической безопасности банковской деятельности, доступ в служебные помещения банка, не осуществивший должный контроль за действиями своих работников или наделивший полномочиями лицо, которое воспользовалось положением работника банка в личных целях, без надлежащей проверки.

При этом, на гражданина-вкладчика, не обладающего профессиональными знаниями в сфере банковской деятельности и не имеющего реальной возможности изменить содержание предлагаемого от имени банка набора документов, необходимых для заключения данного договора, возлагается лишь обязанность проявить обычную в таких условиях осмотрительность при совершении соответствующих действий (заключить договор в здании банка, передать денежные суммы работникам банка, получить в подтверждение совершения операции, опосредующей их передачу, удостоверяющий этот факт документ).

Поэтому, с точки зрения конституционных гарантий равенства, справедливости и обеспечения эффективной судебной защиты необходимо исходить из того, что гражданин-вкладчик, учитывая обстановку, в которой действовали работники банка, имел все основания считать, что полученные им в банке документы, в которых указывается на факт внесения им денежных сумм, подтверждают заключение договора банковского вклада и одновременно удостоверяют факт внесения им вклада. Иное означало бы существенное нарушение прав граждан-вкладчиков как добросовестных и разумных участников гражданского оборота.

Таким образом, как указано в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации № 28-П от 27 октября 2015 г. пункт 1 статьи 836 ГК РФ в части, позволяющей подтверждать соблюдение письменной формы договора «иным выданным банком вкладчику документом, отвечающим требованиям, предусмотренным для таких документов законом, установленными в соответствии с ним банковскими правилами и применяемыми в банковской практике обычаями делового оборота», не противоречит Конституции Российской Федерации, поскольку в этой части его положения, закрепляющие требования к форме договора банковского вклада, по своему конституционно-правовому смыслу в системе действующего правового регулирования не препятствуют суду на основании анализа фактических обстоятельств конкретного дела признать требования к форме договора банковского вклада соблюденными, а договор - заключенным, если будет установлено, что прием от гражданина денежных средств для внесения во вклад подтверждается документами, которые были выданы ему банком (лицом, которое, исходя из обстановки заключения договора, воспринималось гражданином как действующее от имени банка) и в тексте которых отражен факт внесения соответствующих денежных средств, и что поведение гражданина являлось разумным и добросовестным.

В рассматриваемом случае, как следует из объяснений стороны истца и представителя третьего лица ФИО5, оформление Договора вклада и передача денежных средств происходили в кабинете руководителя ОО «РУ в гор. Нальчик» Филиала СКРУ ПАО «МИнБанк» - управляющего ФИО5, который разъяснил истцу условия по вкладу. Оснований сомневаться в полномочиях руководителя офиса банка по заключению договора банковского вклада и принятию наличных денежных средств у истца не имелось.

При таких обстоятельствах, риск неправильного оформления договора банковского вклада и платежных документов в части их несоответствия требованиям, предусмотренным для таких документов банковскими правилами, лежит на самом Банке и не может служить основанием для отказа в признании такого договора заключенным, а равно о взыскании суммы вклада, поскольку в силу п. 2 ст. 837 ГК РФ по договору банковского вклада любого вида банк обязан выдать сумму вклада или ее часть по первому требованию вкладчика.

По тем же основаниям отклоняются доводы представителей ответчика о том, что выданные истцу банковские приходные ордера не соответствуют форме, установленной банком, представленный истцом договор не соответствуют форме типового договора, утвержденного для денежных вкладов, а также о том, что денежные средства не поступили в кассу банка, поскольку в этом случае нарушения при оформлении указанных документов допустил работник Банка – должностное лицо – управляющий ОО «РУ в г.Нальчик» Филиала СКРУ ПАО «МИнБанк» ФИО5

Доводы представителей ответчика о том, что по Договору вклада истцу не подлежат выплате денежные средства по той причине, что они в кассу банка не поступали, суд не принимает во внимание, поскольку недобросовестные действия управляющего дополнительным офисом не свидетельствуют о том, что договор банковского вклада не был заключен, и денежные средства не были переданы должностному лицу банка.

Также суд находит необоснованными доводы ответчика о ничтожности сделки ввиду несоблюдения формы договора банковского вклада, поскольку данный договор не противоречат требованиям закона, был заключен сторонами в письменной форме, вклады были приняты уполномоченным работником банка, в связи с чем, несоответствие оформленных управляющим ОО «РУ в гор. Нальчик» Филиала СКРУ ПАО «МИнБанк» ФИО5 документов банковским правилам не исключает ответственности банка перед истцом по возврату ему денежных средств.

Подлинность предоставленных первичных банковских документов (договор банковского вклада, банковский ордер), подтверждающих заключение договора банковского вклада, не была опровергнута, они в установленном законом порядке оспорены и недействительными либо незаключенными не признаны, являются действующими, все существенные условия его сторонами согласованы, что соответствует требования п. 1 ст. 836 ГК РФ к форме договора банковского вклада.

Доводы ответчика о том, что ФИО5 не имел полномочий на получение денежных средств от вкладчиков, также не состоятельны, поскольку данное лицо имело соответствующие полномочия на заключение договоров, являлось руководителем офиса. Поэтому, исходя из обстановки, действия вкладчика по передаче денежных средств являлись разумными и добросовестными.

Отсутствие надлежащего контроля со стороны банка за деятельностью его сотрудников, правильностью оприходования и зачисления на расчетный счет полученных от вкладчика денежных средств не может являться основанием для освобождения банка от ответственности за неисполнение принятых на себя обязательств.

В силу изложенного, исходя из положений ст. ст. 309, 310, 819, 428, 809, 810, 811, 421, ГК РФ, требования ФИО6 о взыскании с Банка суммы вклада по Договору вклада в размере 10 000 000 рублей, процентов по названному договору за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в размере 8 083 410,48 рублей являются обоснованными и подлежащими удовлетворению.

Вместе с тем, требования истца о взыскании процентов по вкладу за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ суд полагает необоснованными и заявленными преждевременно, в связи с чем, не подлежащими удовлетворению.

Статьей 307 ГК РФ установлено, что в силу обязательства одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определенное действие, как-то: передать имущество, выполнить работу, уплатить деньги и т.п., либо воздержаться от определенного действия, а кредитор имеет право требовать от должника исполнения его обязанности; обязательства возникают из договора, вследствие причинения вреда и из иных оснований, указанных в названном Кодексе.

Доводы стороны истца о невыплате ему спорной задолженности ответчиком на дату рассмотрения дела по существу не опровергнуты.

Положениями статьи 309 ГК РФ установлено, что обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований - в соответствии с обычаями делового оборота или иными обычно предъявляемыми требованиями.

Согласно статье 310 ГК РФ односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются, за исключением случаев, предусмотренных законом.

В соответствии с пунктом 1 статьи 395 ГК РФ (в ред. Федерального закона от 03.07.2016 N 315-ФЗ) в случаях неправомерного удержания денежных средств, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате подлежат уплате проценты на сумму долга. Размер процентов определяется ключевой ставкой Банка России, действовавшей в соответствующие периоды. Эти правила применяются, если иной размер процентов не установлен законом или договором.

Проверив расчет процентов, подлежащих взысканию с ответчика за заявленный период, представленный истцом, суд полагает его неправильным и подлежащим корректировке, исходя из того, что неправомерность пользования денежными средствами подтверждается с ДД.ММ.ГГГГ – даты ответа Банка на претензию истца по делу, а также учитывая, что часть требований заявлена за будущий период – по ДД.ММ.ГГГГ, в связи с чем, согласно произведенному судом расчету размер процентов за пользование чужими денежными средствами за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ составляет 205 437 рублей 65 копеек, соответственно, требование о взыскании задолженности в указанном размере подлежит удовлетворению с отказом в превышающей части.

К отношениям, возникшим между сторонами из договора банковского вклада, применяется Закон о защите прав потребителей.

Доводы представителей ответчика об обратном не основаны на законе.

Согласно разъяснениям, изложенным в п. 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей", если отдельные виды отношений с участием потребителей регулируются и специальными законами Российской Федерации, содержащими нормы гражданского права (например, договор участия в долевом строительстве, договор страхования как личного, так и имущественного, договор банковского вклада, договор перевозки, договор энергоснабжения), то к отношениям, возникающим из таких договоров, Закон о защите прав потребителей применяется в части, не урегулированной специальными законами.

При этом гражданским законодательством не урегулированы вопросы территориальной подсудности споров вкладчиков с банковскими учреждениями, в связи с чем, подлежат применению нормы пункта 2 статьи 17 Закона о защите прав потребителей о праве на обращение в суд по месту жительства или пребывания истца.

Кроме того, в п. 3 названного Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации указано, что при отнесении споров к сфере регулирования Закона о защите прав потребителей следует учитывать, что под финансовой услугой следует понимать услугу, оказываемую физическому лицу в связи с предоставлением, привлечением и (или) размещением денежных средств и их эквивалентов, которые выступают в качестве самостоятельных объектов гражданских прав. К числу таких услуг относятся предоставление кредитов (займов), открытие и ведение текущих и иных банковских счетов, привлечение банковских вкладов (депозитов), обслуживание банковских карт, ломбардные операции и т.п.

При этом, в силу части 7 статьи 29 ГПК РФ иски о защите прав потребителей могут быть предъявлены также в суд по месту жительства или месту пребывания истца либо по месту заключения или месту исполнения договора, за исключением случаев, предусмотренных частью четвертой статьи 30 названного Кодекса.

В соответствии с п. 6. ст. 13 Закона о защите прав потребителей при удовлетворении судом требований потребителя, установленных законом, суд взыскивает с изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера) за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере пятьдесят процентов от суммы, присужденной судом в пользу потребителя.

В силу требований пункта 6 статьи 13 Закона о защите прав потребителей, а также пункта 46 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей», при удовлетворении судом требований потребителя в связи с нарушением его прав, установленных Законом о защите прав потребителей, которые не были удовлетворены в добровольном порядке изготовителем (исполнителем, продавцом, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортером), суд взыскивает с ответчика в пользу потребителя штраф независимо от того, заявлялось ли такое требование суду.

Применительно к требованиям пункта 6 статьи 13 Закона о защите прав потребителей с ПАО «МИнБанк» в пользу ФИО6 подлежит взысканию штраф в размере 9 144 424 рублей 07 копеек.

Вместе с тем, суд соглашается с доводами представителей ответчика о наличии оснований для применения в отношении штрафа статьи 333 ГПК РФ, согласно пункту 1 которой, суд вправе уменьшить неустойку, если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства. Если обязательство нарушено лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность, суд вправе уменьшить неустойку при условии заявления должника о таком уменьшении.

Верховный Суд Российской Федерации в пункте 34 постановления Пленума от 28 июня 2012 г. № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей» разъяснил, что применение статьи 333 ГПК РФ по делам о защите прав потребителей возможно в исключительных случаях и по заявлению ответчика с обязательным указанием мотивов, по которым суд полагает, что уменьшение размера неустойки является допустимым.

Аналогичные положения, предусматривающие инициативу ответчика по уменьшению неустойки на основании данной статьи, содержатся в пункте 72 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2016 г. № 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств», в котором также разъяснено, что заявление ответчика о применении положений статьи 333 ГК РФ может быть сделано исключительно при рассмотрении дела судом первой инстанции или судом апелляционной инстанции в случае, если он перешел к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции.

Основаниями для отмены в кассационном порядке судебного акта в части, касающейся уменьшения неустойки по правилам статьи 333 ГК РФ, могут являться нарушение или неправильное применение норм материального права, к которым, в частности, относятся нарушение требований пункта 6 статьи 395 ГК РФ, когда сумма неустойки за просрочку исполнения денежного обязательства снижена ниже предела, установленного пунктом 1 статьи 395 ГК РФ, или уменьшение неустойки в отсутствие заявления в случаях, установленных пунктом 1 статьи 333 ГК РФ (статья 387 ГПК РФ, пункт 2 части 1 статьи 287 АПК РФ).

Таким образом, исходя из смысла приведенных выше правовых норм и разъяснений, а также принципа осуществления гражданских прав своей волей и в своем интересе (статья 1 ГК РФ) размер процентов, штрафа может быть снижен судом на основании статьи 333 ГК РФ только при наличии соответствующего заявления со стороны ответчика, поданного суду первой инстанции или апелляционной инстанции, если последним дело рассматривалось по правилам, установленным частью 5 статьи 330 ГПК РФ.

Помимо заявления о явной несоразмерности суммы, подлежащей взысканию (процентов за пользование, штрафа), последствиям нарушения обязательства ответчик в силу положений части 1 статьи 56 ГПК РФ обязан представить суду доказательства, подтверждающие такую несоразмерность, а суд - обсудить данный вопрос в судебном заседании и указать мотивы, по которым он пришел к выводу об удовлетворении названного заявления.

Подобное заявление от представителей ответчика поступило, однако мотивировано лишь явным несоответствием заявленного размера штрафа последствиям нарушения обязательства со стороны Банка, в связи с чем, суд полагает возможным снизить размер взыскиваемого штрафа до 9 000 000 рублей.

Согласно ч. 1 ст. 103 ГПК РФ, государственная пошлина, от уплаты которой истец был освобожден, взыскивается с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, пропорционально удовлетворенной части исковых требований. В этом случае государственная пошлина зачисляется в соответствующий бюджет согласно нормативам отчислений, установленным бюджетным законодательством Российской Федерации.

Поскольку судом удовлетворены исковые требования имущественного характера, подлежащие оценке, на сумму 27 288 848,13 рублей, согласно пп. 1 п. 1 ст. 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации в доход бюджета городского округа Нальчик с ответчика подлежит взысканию денежная сумма в размере 60 000 рублей.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

исковые требования ФИО6 удовлетворить частично.

Взыскать с публичного акционерного общества «Московский индустриальный банк» в пользу ФИО6 сумму вклада по договору банковского вклада от ДД.ММ.ГГГГ и проценты по названному договору по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ в размере 18 083 410 рублей 48 копеек, проценты за пользование чужими денежными средствами в размере 205 437 рублей 65 копеек, штраф за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя в размере 9 000 000 рублей, а всего 27 288 848 (двадцать семь миллионов двести восемьдесят восемь тысяч восемьсот сорок восемь) рублей 13 копеек.

В удовлетворении остальной части исковых требований ФИО6 о взыскании суммы вклада, процентов и штрафа в большем размере отказать.

Взыскать с публичного акционерного общества «Московский индустриальный банк» в доход бюджета городского округа Нальчик Кабардино-Балкарской Республики государственную пошлину в размере 60 000 (шестьдесят тысяч) рублей.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики путем подачи апелляционной жалобы через Нальчикский городской суд КБР в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

Мотивированное решение суда изготовлено 11 декабря 2020 года.

Председательствующий                        Т.Х. Сохроков

        Копия верна:

Судья Нальчикского городского суда КБР                Т.Х. Сохроков

 

© Павел Нетупский ООО «ПИК-пресс».