Дело № 11а-3648/2020

Определение

Дело № 11а-3648/2020                     Судья Артемьева О.В.

Дело 2а-14/2020

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

24 марта 2020 года                          город Челябинск

Судебная коллегия по административным делам Челябинского областного суда в составе:

председательствующего Аганиной Т.А.,

судей     Ишимова И.А., Абдрахмановой Э.Г.,

при секретаре         Ахмировой А.Р.

рассмотрела в открытом судебном заседании административное дело по административному исковому заявлению Бунтова Виталия Маратовича к ФКУ «Т» ГУФСИН России по Челябинской области, начальнику ФКУ «Т» ГУФСИН России по Челябинской области Леонтьеву Сергею Николаевичу о признании решений, действий незаконными, возложении обязанности,

по апелляционной жалобе Бунтова Виталия Маратовича на решение Верхнеуральского районного суда Челябинской области от 15 января 2020 года.

Заслушав доклад судьи Ишимова И.А., выслушав объяснения Бунтова В.М., поддержавшего доводы апелляционной жалобы, возражения представителя ФКУ «Т» ГУФСИН России по Челябинской области – Степановой О.В. на апелляционную жалобу, судебная коллегия

установила:

Бунтов В.М. обратился в суд с административным исковым заявлением к ФКУ «Т» ГУФСИН России по Челябинской области о признании незаконными действий, решений:

- постановления от 17 октября 2019 года «О переводе в безопасное место на 90 суток Бунтова В.М.»;

- всего периода содержания его в безопасном месте;

- всего периода содержания под постоянным видеонаблюдением в ФКУ «Т» с 04 октября 2019 года;

- дискриминации постоянным видеонаблюдением с 04 октября 2019 года по настоящее время, в сравнении с другими заключёнными в ФКУ «Т», избавленных от постоянного видеонаблюдения за ними в камерах и вмешательства в их права, гарантированные ст. 8 Конвенции;

- нарушения прав, гарантированных ст. 8 Конвенции.

Также Бунтов В.М. просил обязать административного ответчика исправить допущенные нарушения.

Требования мотивированы тем, что 17 октября 2019 года начальником ФКУ «Т» ГУФСИН России по Челябинской области Леонтьевым С.Н. было вынесено постановление о переводе административного истца в безопасное место в связи с неоднократным его переводом из одного исправительного учреждения в другое, созданием конфликтной ситуации с другими осужденными. Также в постановлении указано, что осужденный Бунтов В.М. склонен к созданию конфликтных ситуаций в связи с тем, что имеет высокий уровень конфликтности и при психотравмирующих ситуациях у него возможны вспышки раздражительности и проявления актов агрессии в отношении других осужденных. При ознакомлении с упомянутым постановлением Бунтов В.М. сделал запись в постановлении о том, что не согласен с ним, поскольку оно необъективно, не соответствует действительности. Фактически за 18 лет лишения свободы он не наказывался за вспышки раздражительности и акты агрессии в отношении осужденных. С 2011 года его содержали в общей массе отрядов и в безопасное место не помещали, а также не признавали наличие конфликтных ситуаций, угрожающих чьей-либо безопасности. С момента прибытия в ФКУ «Т» он не контактировал со спецконтигентом, и в данном исправительном учреждении отсутствуют лица, контактировавшие с ним в других исправительных учреждениях. В данном случае администрацией исправительного учреждения нарушены требования ст. 13 Уголовно-исполнительного кодекса РФ (далее – УИК РФ) и гл. 27 Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, согласно которым в безопасное место помещается осужденный, в отношении которого существует реальная, конкретная и непосредственная угроза личной безопасности. С 04 октября 2019 года, то есть с момента прибытия в ФКУ «Т» Бунтова В.М. содержат под круглосуточным видеонаблюдением в камерах исправительного учреждения. Однако никаких постановлений, обосновывающих круглосуточное видеонаблюдение и чрезмерное вмешательство в право на неприкосновенность частной жизни, исправительным учреждением не выносилось и Бунтову В.М. не объявлялось. При этом 90% коридоров и лестниц тюрьмы, а также более 90% камер заключенных не оборудованы видеонаблюдением, а в его камере установлено две видеокамеры. Таким образом, администрацией исправительного учреждения совершена дискриминация в отношении Бунтова В.М., нарушено гарантированное ст.8 Конвенции право на уважение и неприкосновенность частной жизни (л.д.7).

Определением судьи Верхнеуральского районного суда Челябинской области от 21 ноября 2019 года к участию в деле в качестве административного ответчика привлечен начальник ФКУ «Т» ГУФСИН России по Челябинской области Леонтьев С.Н. (л.д. 3).

Решением Верхнеуральского районного суда Челябинской области от 15 января 2020 года в удовлетворении административных исковых требований Бунтова В.М. отказано.

В апелляционной жалобе Бунтов В.М. просит решение суда отменить, направить дело на новое рассмотрение либо принять новое решение о полном удовлетворении всех заявленных им требований. Ссылаясь на приведенные в административном иске обстоятельства, положения ст. 13 УИК РФ, гл. 27 Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, считает, что суд первой инстанции полностью проигнорировал и отверг без рассмотрения все его аргументы, лоббировал интересы административного ответчика, волокитил заявленные ходатайства, что привело к их уничтожению административным ответчиком. Полагает, что административный ответчик представил заведомо ложные и сфабрикованные доказательства, а суд отказался признавать их таковыми, в результате чего было вынесено неправосудное решение. Обращает внимание на согласованное судом и административным ответчиком лишение его (Бунтова В.М.) возможности доказать обоснованность административного иска. Судом искажены смысл и содержание Рекомендации КМСЕ Rec (2003) 23 от 09 октября 2003 года, в которых предписано сдержано и непостоянно применять видеонаблюдение, не нарушая права заключенных. УИК РФ, Правила внутреннего распорядка исправительных учреждений не предусматривают обязательное ведение видеонаблюдения в карантинном отделении и безопасном месте. В решении суда проигнорировано постановление Европейского суда по правам человека «Горлов и другие против России». В нарушение п. 3 ч. 9 ст. 226 Кодекса административного судопроизводства РФ (далее – КАС РФ) суд не истребовал и не изучал документы, подтверждающие полномочия административных ответчиков на государственную деятельность и совершение оспариваемых действий.

Административный ответчик начальник ФКУ «Т» ГУФСИН России по Челябинской области Леонтьев С.Н. в суд апелляционной инстанции не явился, извещен надлежащим образом, в письменном заявлении указал, что не намерен участвовать в судебном заседании, полагая решение суда законным и обоснованным, об отложении судебного заседания не просил. В соответствии с ч. 1 ст. 307, ч. 2 ст. 150 КАС РФ судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в его отсутствие.

Заслушав лиц, принявших участие в судебном заседании суда апелляционной инстанции, изучив доводы апелляционной жалобы, проверив материалы дела, судебная коллегия приходит к следующему.

Как следует из материалов дела, Бунтов В.М. осужден 18 июля 2002 года Хабаровским краевым судом по <данные изъяты> Уголовного кодекса РФ (далее – УК РФ) к пожизненному лишению свободы с отбыванием наказания в исправительном колонии особого режима с конфискацией имущества.

Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 30 октября 2003 года приговор Хабаровского краевого суда от 18 июля 2002 года изменен: <данные изъяты> УК РФ отменена, на основании <данные изъяты> УК РФ Бунтову В.М. назначено наказание к <данные изъяты> годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима с конфискацией имущества. Постановлением Советско-Гаванского городского суда Хабаровского края от 24 сентября 2004 года приговор Хабаровского краевого суда от 18 июля 2002 года и кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда РФ от 30 октября 2003 года изменены: исключено указание о конфискации имущества по <данные изъяты> УК РФ. Начало срока – ДД.ММ.ГГГГ, окончание срока – ДД.ММ.ГГГГ.

05 апреля 2017 года Бунтов В.М. вновь осужден Губахинским городским судом Пермского края по <данные изъяты> УК РФ к <данные изъяты> годам лишения свободы. На основании ст. <данные изъяты> УК РФ частично присоединена неотбытая часть наказания по приговору Хабаровского краевого суда от 18 июля 2002 года, и окончательно назначено наказание <данные изъяты> лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. Начало срока исчислять с ДД.ММ.ГГГГ.

Постановлением Соликамского городского суда Пермского края от 25 марта 2019 года приговор Хабаровского краевого суда от 18 июля 2002 года изменен: на основании <данные изъяты> УК РФ наказание Бунтову В.М. снижено до <данные изъяты> лет <данные изъяты> месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, также изменен приговор Губахинского городского суда Пермского края от 05 апреля 2017 года: по ст. <данные изъяты> УК РФ наказание Бунтову В.М. снижено до <данные изъяты> лет <данные изъяты> месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. Начало срока – ДД.ММ.ГГГГ, конец срока – ДД.ММ.ГГГГ.

Постановлением Соликамского городского суда Пермского края от 05 июня 2019 года Бунтов В.М. переведен в тюрьму на <данные изъяты> года <данные изъяты> месяцев с отбыванием оставшегося срока в исправительной колонии строгого режима. Постановление вступило в законную силу 08 августа 2019 года. Начало тюремного заключения – ДД.ММ.ГГГГ года, конец тюремного заключения – ДД.ММ.ГГГГ года.

Указанные обстоятельства подтверждены справкой по личному делу № <данные изъяты> (л.д. 45), заключением о целесообразности перевода осужденного Бунтова В.М. из ФБУ ИК-4 УФСИН России по Тульской области в исправительное учреждение, расположенное в другом субъекте Российской Федерации (л.д. 76-77), справкой начальника ОУ УФСИН России по Тульской области (л.д. 87-88).

Согласно справке по личному делу № <данные изъяты> Бунтов В.М. прибыл в ФКУ «Т» ГУФСИН России по Челябинской области из ИК-1 ФКУ ОИК-2 ОУХД ГУФСИН России по Пермскому краю 04 октября 2019 года на основании наряда ФСИН России от 03 сентября 2019 года № <данные изъяты> (л.д. 45).

Из рапорта ст. оперуполномоченного оперативного отдела ст. лейтенант внутренней службы ФИО1 от 17 октября 2019 года следует, что в ходе сбора информации в отношении осужденного Бунтова В.М., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, им была получена информация о том, что во время предварительного следствия, согласно рапортов следователя по особо важным делам младшего советника юстиции ФИО2. обвиняемый Бунтов В.М. вел себя агрессивно, выражался грубой нецензурной бранью и высказывал в адрес следователя угрозы физической расправы. Также при ознакомлении с материалами уголовного дела №<данные изъяты> вырвал из тома № <данные изъяты> и уничтожил листы дела номер <данные изъяты> (съел их в присутствии следователя). Из справки начальника оперативного отдела ФКУ ИК-8 УФСИН России по Хабаровскому краю майора внутренней службы ФИО3. установлено, что осужденный Бунтов В.М. склонен к созданию конфликтных ситуаций и написанию жалоб в Генеральную прокуратуру РФ. По материалам личного дела установлено, что осужденный Бунтов В.М. дважды был переведен в другие учреждения в связи с созданием опасности его жизни и здоровью со стороны других осужденных, содержащихся в данных учреждениях. Причиной перевода явилась конфликтная ситуация с осужденными отрицательной направленности. По прибытию в ИК-1 УФСИН России по Тульской области осужденный Бунтов В.М. был изолирован от основной массы осужденных, несмотря на это, исходя из заявлений и жалоб его супруги Бунтовой И.А., у него стали складываться конфликтные ситуации с рядом осужденных, которые могли привести к физической расправе над ним. Исходя из особенностей личности осужденного Бунтова В.М., а также криминальной зараженности осужденных основного контингента и тяжести совершенных ими преступлений, при переводе осужденного Бунтова В.М. в общие камеры существует опасность жизни и здоровья данного осужденного. На основании изложенного выше считает целесообразным перевести осужденного Бунтова В.М. на содержание в безопасное место (л.д. 19).

Согласно рапорту начальника отряда ст. лейтенанта внутренней службы ФИО4. по материалам личного дела установлено, что осужденный Бунтов В.М., отбывая наказание в исправительных учреждениях, создавал конфликтные ситуации с другими осужденными. В связи с тем, что имеет высокий уровень конфликтности при различных ситуациях у него возможны вспышки раздражительности в отношении других осужденных. Исходя из выше изложенного, предложено перевести осужденного Бунтова В.М. на содержание в безопасное место (л.д. 20).

Также из рапорта инспектора отдела режима и надзора ст. лейтенанта внутренней службы ФИО5. от 17 октября 2019 года усматривается, что осужденный Бунтов В.М. неоднократно переводился из одного исправительного учреждения в другое в связи с созданием конфликтной ситуации с другими осужденными. Осужденный Бунтов В.М. склонен к созданию конфликтных ситуаций в связи с тем, что имеет высокий уровень конфликтности и при психотравмирующих ситуациях у него возможны вспышки раздражительности и проявления актов агрессии в отношении других осужденных. Исходя из вышеперечисленного, считает, что размещение осужденного Бунтова В.М. в общих камерах нецелесообразно, ходатайствует о переводе осужденного Бунтова В.М. в безопасное место (л.д. 21).

Постановлением врио начальника ФКУ «Т» ГУФСИН России по Челябинской области Леонтьева С.Н. от 17 октября 2019 года Бунтов В.М. на основании ст. 13 УИК РФ, в целях обеспечения личной безопасности переведен в безопасное место на 90 суток, поскольку неоднократно переводился из одного исправительного учреждения в другое в связи с созданием конфликтной ситуации с другими осужденными, а также склонен к созданию конфликтных ситуаций в связи с тем, что имеет высокий уровень конфликтности и при психотравмирующих ситуациях у него возможны вспышки раздражительности и проявления актов агрессии в отношении других осужденных (л.д. 22).

Данное постановление было объявлено Бунтову В.М. 17 октября 2019 года, о чем свидетельствует его надпись: «С постановлением не согласен, оно не объективно и не соответствует действительности». В безопасное место Бунтов В.М. был помещен 17 октября 2019 года в 19 час. 20 мин.

Разрешая спор по существу, и, отказывая в удовлетворении требований Бунтова В.М., суд первой инстанции пришел к выводу, что у администрации исправительного учреждения имелись основания опасаться за жизнь и здоровье Бунтова В.М. при переводе в общие камеры учреждения, исходя из особенностей его личности, а также криминальной зараженности осужденных основного контингента и тяжести совершенных ими преступлений. Также, принимая во внимание, что видеонаблюдение Бунтова В.М. велось в связи с помещением его первоначально в карантинное отделение, а позже в безопасное место, суд не усмотрел в отношении него дискриминации, нарушения прав, предусмотренных ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, учитывая, что администрация исправительного учреждения вправе использовать такие средства надзора и контроля. Одновременно суд не установил нарушения прав, свобод и законных интересов административного истца помещением его в безопасное место и осуществлением за ним видеонаблюдения.

Оценив представленные в деле доказательства, соотнеся их с нормами права, регламентирующими спорные правоотношения, судебная коллегия не может согласиться с данными выводами суда первой инстанции.

В соответствии с чч. 1, 2 ст. 10 УИК РФ Российская Федерация уважает и охраняет права, свободы и законные интересы осужденных, обеспечивает законность применения средств их исправления, их правовую защиту и личную безопасность при исполнении наказаний. При исполнении наказаний осужденным гарантируются права и свободы граждан Российской Федерации с изъятиями и ограничениями, установленными уголовным, уголовно-исполнительным и иным законодательством Российской Федерации. Осужденные не могут быть освобождены от исполнения своих гражданских обязанностей, кроме случаев, установленных федеральным законом.

Статья 13 УИК РФ закрепляет право осужденных на личную безопасность. Согласно ч. 2 названной статьи при возникновении угрозы личной безопасности осужденного он вправе обратиться с заявлением к любому должностному лицу учреждения, исполняющего наказания в виде принудительных работ, ареста или лишения свободы, с просьбой об обеспечении личной безопасности. В этом случае указанное должностное лицо обязано незамедлительно принять меры по обеспечению личной безопасности обратившегося осужденного. Часть 3 этой же статьи устанавливает, что начальник учреждения, исполняющего указанные в части второй настоящей статьи виды наказаний, по заявлению осужденного либо по собственной инициативе принимает решение о переводе осужденного в безопасное место или иные меры, устраняющие угрозу личной безопасности осужденного.

Приказом Минюста России от 16 декабря 2016 года № 295 утверждены Правила внутреннего распорядка исправительных учреждений, глава XXVII которых регламентирует перевод осужденного в безопасное место.

Пунктами 184-186 указанных Правил предусмотрено, что при возникновении угрозы личной безопасности осужденного со стороны других осужденных и иных лиц он вправе обратиться с устным или письменным заявлением к администрации ИУ, которая обязана незамедлительно принять меры по обеспечению его личной безопасности. Начальник ИУ либо лицо, его замещающее, по такому заявлению либо по собственной инициативе принимает решение о переводе в безопасное место или иные меры, устраняющие угрозу личной безопасности осужденного. Помимо других помещений в этих целях могут быть использованы камеры ШИЗО, ПКТ и ЕПКТ.

В силу пп. 187-189 упомянутых Правил перевод такого лица в безопасное место производится по постановлению начальника ИУ на срок не свыше 90 суток, в случаях, не терпящих отлагательства, - дежурного помощника начальника ИУ до прихода начальника ИУ либо лица, его замещающего, но не более чем на 24 часа. В выходные и праздничные дни дежурный помощник начальника ИУ может продлить срок содержания в безопасном месте еще на 24 часа. Перевод осужденного в безопасное место, в том числе в камеры ШИЗО, ПКТ и ЕПКТ, при возникновении угрозы личной безопасности осужденного со стороны других осужденных и иных лиц наказанием не является. Данный осужденный содержится в тех же условиях, в которых он отбывал наказание до перевода в безопасное место; ограничения, предусмотренные главой XXIV Правил, на него не распространяются.

По смыслу приведенных выше правовых норм перевод осужденного в безопасное место относится к мерам, устраняющим угрозу его личной безопасности со стороны других осужденных или иных лиц, и производится по общему правилу на основании заявления осужденного при возникновении угрозы его личной безопасности либо по инициативе начальника исправительного учреждения (лица, его замещающего) путем вынесения последним соответствующего постановления. При этом такой перевод в безопасное место производится на срок не свыше 90 суток, не является наказанием и не влияет на условия, в которых осужденный отбывал наказание до перевода.

В соответствии с ч. 2 ст. 62 КАС РФ обязанность доказывания законности оспариваемых нормативных правовых актов, актов, содержащих разъяснения законодательства и обладающих нормативными свойствами, решений, действий (бездействия) органов, организаций и должностных лиц, наделенных государственными или иными публичными полномочиями, возлагается на соответствующие орган, организацию и должностное лицо. Указанные органы, организации и должностные лица обязаны также подтверждать факты, на которые они ссылаются как на основания своих возражений.

Частью 11 ст. 226 КАС РФ также установлена обязанность органа, организации, лица, наделенных государственными или иными публичными полномочиями и принявших оспариваемые решения либо совершившие оспариваемые действия (бездействие), доказывать обстоятельства, касающиеся соблюдения требований нормативных правовых актов, устанавливающих: а) полномочия органа, организации, лица, наделенных государственными или иными публичными полномочиями, на принятие оспариваемого решения, совершение оспариваемого действия (бездействия); б) порядок принятия оспариваемого решения, совершения оспариваемого действия (бездействия) в случае, если такой порядок установлен; в) основания для принятия оспариваемого решения, совершения оспариваемого действия (бездействия), если такие основания предусмотрены нормативными правовыми актами; а также соответствие содержания оспариваемого решения, совершенного оспариваемого действия (бездействия) нормативным правовым актам, регулирующим спорные отношения.

Между тем административными ответчиками вопреки установленным требованиям процессуального законодательства и выводам суда первой инстанции не представлено доказательств, подтверждающих наличие предусмотренных нормативными правовыми актами оснований для принятия оспариваемого постановления о переводе осужденного в безопасное место и совершения оспариваемых действий по переводу Бунтова В.М. в безопасное место, а также соответствие содержания указанных решения и действий нормативным правовым актам, регулирующим спорные правоотношения.

Так, в материалах дела отсутствует заявление Бунтова В.М., адресованное должностному лицу ФКУ «Т» ГУФСИН России по Челябинской области с просьбой об обеспечении личной безопасности. Также не имеется доказательств существования конфликтной ситуации между Бунтовым В.М. и другими осужденными указанного исправительного учреждения либо иными лицами, позволяющей судить о возникновении угрозы личной безопасности Бунтова В.М.

Ссылка в оспариваемом постановлении о переводе осужденного в безопасное место на неоднократный перевод Бунтова В.М. из одного исправительного учреждения в другое в связи с созданием конфликтной ситуации с другими осужденными, а также склонность Бунтова В.М. к созданию конфликтных ситуаций в связи с тем, что имеет высокий уровень конфликтности и при психотравмирующих ситуациях у него возможны вспышки раздражительности и проявления актов агрессии в отношении других осужденных является несостоятельной, поскольку сами по себе указанные обстоятельства не свидетельствуют о возникновении угрозы личной безопасности Бунтова В.М. в ФКУ «Т» ГУФСИН России по Челябинской области с момента его перевода в указанное исправительное учреждение.

Не подтверждают возникновение угрозы личной безопасности Бунтова В.М. сведения, изложенные в рапортах ст. оперуполномоченного оперативного отдела ст. лейтенант внутренней службы ФИО6., начальника отряда ст. лейтенанта внутренней службы ФИО7., инспектора отдела режима и надзора ст. лейтенанта внутренней службы ФИО8., поскольку данные сведения касаются обстоятельств агрессивного поведения Бунтова В.М. в период предварительного следствия, проводившегося длительное время назад, жалоб Бунтова В.М. в прокуратуру, предыдущих переводов Бунтова В.М. в другие исправительные учреждения в связи с конфликтными ситуациями с осужденными отрицательной направленности, высокого уровня конфликтности Бунтова В.М.

Указанные обстоятельства никаким образом не подтверждают возникновение угрозы личной безопасности Бунтова В.М. после его в перевода 04 октября 2019 года в ФКУ «Т» ГУФСИН России по Челябинской области. Исходя из заключений о целесообразности перевода осужденного Бунтова В.М. в другое исправительное учреждение, справки начальника ОУ УФСИН России по Тульской области, перевод Бунтова В.М. из одного исправительного учреждения в другое в связи с конфликтной ситуацией с осужденными отрицательной направленности, а также перевод его в безопасное место последний раз имели место в 2010 году.

Кроме того, согласно справке заместителя начальника ОРиН ФКУ «Т» ГУФСИН России по Челябинской области в личном деле осужденного Бунтова В.М. отсутствуют документы о помещении его в безопасное место и совершении им актов агрессии в другим осужденным в период с 2011 года по 17 октября 2019 года (л.д. 23).

Одно только отбывание наказания в ФКУ «Т» ГУФСИН России по Челябинской области 13 осужденных, прибывших из Пермского края, в том числе ФИО9., который в период времени с 19 июня по 06 июля 2019 года содержался как и Бунтов В.М. в ИК-1 ФКУ ОИК-2 ОУХД ГУФСИН России по Пермскому краю, не позволяет установить каким образом данный факт указывает на возникновение угрозы личной безопасности Бунтова В.М. В материалах дела отсутствуют сведения о возникновении конфликтной ситуации между Бунтовым В.М. и 13 осужденными из исправительных учреждений Пермского края, в том числе ФИО10.

Таким образом, оспариваемое постановление о переводе осужденного в безопасное место нельзя признать вынесенным при наличии на это предусмотренных нормативными правовыми актами оснований. Его содержание не соответствует требованиям закона, поскольку изложенные в нем мотивы принятия решения о помещении осужденного в безопасное место не указывают на возникновение угрозы личной безопасности Бунтова В.М.

В силу положений ст. 227 КАС РФ для удовлетворения административного искового заявления об оспаривании решения, действия (бездействия) органа, организации, лица, наделенных государственными или иными публичными полномочиями, суду необходимо установить совокупность условий, а именно нарушение данными решением, действием (бездействием) прав, свобод и законных интересов административного истца, своевременность его обращения в суд, несоответствие решения, действия (бездействия) нормативным правовым актам.

В связи с тем, что оспариваемое постановление не соответствует нормативным правовым актам, нарушает права административного истца на отбывание наказания в общих условиях содержания осужденных в исправительном учреждении, судебная коллегия считает необходимым признать его незаконным.

При указанных обстоятельствах также признаются незаконными действия административных ответчиков по фактическому содержанию Бунтова В.М. в безопасном месте на основании указанного выше постановления.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции Бунтов В.М. сообщил, что по истечении 90 суток (17 января 2020 года) камера, в которой он содержался, утратила статус безопасного места. 11 марта 2020 года он переведен из одиночной камеры в камеру на 4 человека, в которой также установлены камеры видеонаблюдения.

Представитель административного ответчика в судебном заседании указанные обстоятельства не оспорила.

В силу ч. 1 ст. 83 УИК РФ администрация исправительных учреждений вправе использовать аудиовизуальные, электронные и иные технические средства надзора и контроля для предупреждения побегов и других преступлений, нарушений установленного порядка отбывания наказания и в целях получения необходимой информации о поведении осужденных.

Администрация исправительных учреждений обязана под расписку уведомлять осужденных о применении указанных средств надзора и контроля (ч. 2 ст. 83 УИК РФ).

Согласно п. 9 Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений в карантинном отделении осужденные информируются под роспись о применении в ИУ аудиовизуальных, электронных и иных технических средств надзора и контроля, о предусмотренных законодательством Российской Федерации случаях применения физической силы, специальных средств и оружия. Указанные расписки приобщаются к личным делам осужденных.

Из материалов дела усматривается, что об использовании аудиовизульных электронных и иных технических средств надзора и контроля в целях получения необходимой информации о поведении осужденных Бунтов В.М. был уведомлен 04 октября 2019 года, однако от подписи отказался, о чем свидетельствуют акт и расписка (л.д. 92-93).

Факт осуществления в отношении Бунтова В.М. круглосуточного наблюдения посредством размещения в его камере двух видеокамер подтверждается материалами дела, в частности справкой исправительного учреждения (л.д. 47), фотоснимками, сделанными данными камерами (л.д. 48-49), и административными ответчиками не оспаривался.

Между тем Рекомендации № Rec (2003) 23 Комитета министров Совета Европы «Об осуществлении исполнения наказания в виде пожизненного заключения и других длительных сроков заключения администрациями мест лишения свободы», принятые 9 октября 2003 года на 855-м заседании представителей министров, рассматривают использование технических способов, в том числе камер наблюдения, как дополнительные механизмы обеспечения безопасности.

Европейский Суд по правам человека в постановлении от 02 июля 2019 года по делу № 27057/06 «Горлов и другие против России» указал, помещение лица под постоянное видеонаблюдение во время содержания под стражей, которое уже влечет за собой значительные ограничения в личной жизнь лица, должно рассматриваться как серьезное вмешательство в право человека на уважение его или ее неприкосновенности частной жизни, как элемента понятия «частная жизнь», и, таким образом, приводит в действие статью 8 Конвенции.

Также в данном постановлении отмечено, что фактически, как интерпретируют национальные суды, национальная правовая база наделяет администрации центров предварительного заключения и пенитенциарных учреждений неограниченными полномочиями помещать каждого человека под стражу до суда или после вынесения приговора под стражу – это дневное и ночное – видеонаблюдение, безусловно, в любом помещении учреждения, включая камеры, в течение неопределенного периода времени без периодических проверок. В его нынешнем виде национальное законодательство практически не обеспечивает гарантий от злоупотреблений со стороны государственных должностных лиц.

В свете вышеизложенных соображений, хотя Европейский Суд готов признать, принимая во внимание обычные и разумные требования содержания под стражей, что может возникнуть необходимость в мониторинге определенных районов следственных и пенитенциарных учреждений или определенных заключенных на постоянной основе, в том числе с помощью системы видеонаблюдения, он считает, что существующая правовая база в России не может рассматриваться как достаточно четкая, точная и подробная, чтобы обеспечить надлежащую защиту от произвольного вмешательства властей в право заявителей на уважение их права частной жизни.

В то же время Конвенция о защите прав человека и основных свобод в ст. 8 устанавливает недопустимость вмешательства со стороны публичных властей в осуществление права на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц.

В силу ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, положений Конвенции и Протоколов к ней любое ограничение прав и свобод человека должно быть основано на федеральном законе, преследовать социально значимую, законную цель (например, обеспечение общественной безопасности, защиту морали, нравственности, прав и законных интересов других лиц), являться необходимым в демократическом обществе (пропорциональным преследуемой социально значимой, законной цели).

Несоблюдение одного из этих критериев ограничения представляет собой нарушение прав и свобод человека, которые подлежат судебной защите в установленном законом порядке.

По настоящему делу административными ответчиками с учетом установленного судом незаконного перевода Бунтова В.М. в безопасное место не доказана необходимость осуществления в отношении него постоянного, непрерывного видеонаблюдения без принятия соответствующего индивидуального и мотивированного решения и последующего пересмотра этой меры по истечении определенного периода времени, которая могла бы оправдать данную меру в свете преследуемых законных целей.

Следовательно, судебная коллегия приходит к выводу, что оспариваемое действие по содержанию Бунтова В.М. под постоянным видеонаблюдением в исправительном учреждении с 04 октября 2019 года возлагает на него чрезмерные ограничения, что не соответствует международным правовым нормам, принятым на себя Россией согласно ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

По настоящему делу не установлено обстоятельств, которые бы оправдывали совершение в отношении административного истца оспариваемого действия, нарушающего его право на уважение частной жизни, крайней необходимостью и свидетельствовали о его соразмерности правомерной цели. Таким образом, у административных ответчиков отсутствовали достаточные основания для совершения указанного действия.

Учитывая изложенное, судебная коллегия считает необходимым решение суда первой инстанции отменить, принять по делу новое решение об удовлетворении административного иска Бунтова В.М.

Руководствуясь ст.ст. 309, 311 КАС РФ, судебная коллегия

определила:

решение Верхнеуральского районного суда Челябинской области от 15 января 2020 года отменить, принять по делу новое решение.

Административное исковое заявление Бунтова Виталия Маратовича удовлетворить.

Признать незаконными постановление врио начальника ФКУ «Т» ГУФСИН России по Челябинской области Леонтьева Сергея Николаевича от 17 октября 2019 года о переводе осужденного в безопасное место, вынесенное в отношении Бунтова Виталия Маратовича, действия ФКУ «Т» ГУФСИН России по Челябинской области по содержанию Бунтова Виталия Маратовича в безопасном месте, а также по осуществлению в отношении него постоянного видеонаблюдения, начиная с 14 октября 2019 года.

Обязать ФКУ «Т» ГУФСИН России по Челябинской области прекратить осуществление в отношении Бунтова Виталия Маратовича постоянного видеонаблюдения до принятия администрацией исправительного учреждения индивидуального и мотивированного решения о необходимости осуществления в отношении Бунтова Виталия Маратовича видеонаблюдения.

Председательствующий

Судьи