Дело № 8а-10825/2020 [88а-12233/2020]

Постановления

№ 88а-12233/2020

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Челябинск                                                                                             21 июля 2020 г.

          Судебная коллегия по административным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Степанова П.В.,

судей                                Загайновой А.Ф. и Трапезниковой И.И.

         рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу федерального казённого учреждения «Тюрьма Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Челябинской области» на апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Челябинского областного суда от 24 марта 2020 года по административному делу № 2а-14/2020 по административному иску Бунтова Виталия Маратовича об оспаривании решения о переводе осужденного в безопасное место, признании действий незаконными, возложении обязанности.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Степанова П.В., объяснения представителей ФКУ Т ГУФСИН России по Челябинской области Панова А.С., Степановой О.В., Судебная коллегия по административным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции,

установила:

Бунтов В.М. обратился в суд с иском к федеральному казённому учреждению «Тюрьма Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Челябинской области» (далее – учреждение) о признании незаконным постановления врио начальника данного учреждения от 17 октября 2019 г. о переводе осуждённого в безопасное место на 90 суток, вынесенного в отношении административного истца, также просил признать противоречащим закону период содержания его в безопасном месте и период содержания под постоянным видеонаблюдением в учреждении с 04 октября 2019 г. по настоящее время.

Полагал, что помещение его в безопасное место и осуществление постоянного видеонаблюдения нарушает его права и не соответствует закону.

Решением Верхнеуральского районного суда Челябинской области от 15 января 2020 г. в удовлетворении административного иска отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Челябинского областного суда от 24 марта 2020 г. указанное решение суда отменено и по административному делу принято новое решение, которым оспариваемое постановление, действия учреждения по содержанию Бунтова В.М. в безопасном месте, а также по осуществлению в отношении него постоянного видеонаблюдения, начиная с 14 октября 2019 г. признаны незаконными.

На учреждение возложена обязанность прекратить осуществление в отношении административного истца постоянного видеонаблюдения до принятия администрацией исправительного учреждения индивидуального и мотивированного решения о необходимости такого наблюдения.

В кассационной жалобе, поданной учреждением в кассационный суд общей юрисдикции, ставится вопрос об отмене апелляционного определения судебной коллегии по административным делам Челябинского областного суда, как незаконного, вынесенного с нарушением норм материального и процессуального права.

В судебном заседании суда кассационной инстанции представители ФКУ Т ГУФСИН России по Челябинской области Панов А.С., Степанова О.В. наставили на удовлетворении кассационной жалобы по основаниям, в ней изложенным.

Административный истец, отбывающий уголовное наказание в виде лишения свободы, представителя в судебное заседание кассационного суда общей юрисдикции не направил, об обеспечении участия в дела посредством применения систем видеоконференц-связи не просил.

В соответствии с частью 2 статьи 326 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации дело рассмотрено судом кассационной инстанции в отсутствие неявившихся лиц, поскольку неявка участвующих в деле лиц, своевременно извещенных судом кассационной инстанции о времени и месте рассмотрения дела, препятствием к рассмотрению кассационной жалобы не является.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, Судебная коллегия по административным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции находит жалобу не подлежащей удовлетворению, поскольку оснований для отмены в кассационном порядке обжалуемого судебного постановления не имеется.

Основаниями для отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов, изложенных в обжалованном судебном акте, обстоятельствам административного дела, неправильное применение норм материального права, нарушение или неправильное применение норм процессуального права, если оно привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта (часть 2 статьи 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации).

Судебная коллегия считает, что судом апелляционной инстанции такого рода нарушений не допущено.

Частью 1 статьи 13 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что осужденные имеют право на личную безопасность.

В соответствии с частью 3 статьи 13 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации начальник учреждения, исполняющего указанные в части второй данной статьи виды наказаний, по заявлению осужденного либо по собственной инициативе принимает решение о переводе осужденного в безопасное место или иные меры, устраняющие угрозу личной безопасности осужденного.

Указанные нормы направлены на защиту законных интересов осужденных, в том числе их права на личную безопасность (часть первая статьи 10 и часть первая статьи 13 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации), реализация которого не носит произвольный характер,

Согласно пункту 184 Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений, утвержденных Приказом Минюста России от 16 декабря 2016 года N 295, при возникновении угрозы личной безопасности осужденного со стороны других осужденных и иных лиц он вправе обратиться с устным или письменным заявлением к администрации ИУ, которая обязана незамедлительно принять меры по обеспечению его личной безопасности.

В силу пункта 185 вышеуказанных Правил начальник ИУ либо лицо, его замещающее, по такому заявлению либо по собственной инициативе принимает решение о переводе в безопасное место или иные меры, устраняющие угрозу личной безопасности осужденного.

Поводом для перевода административного истца в безопасное место послужило то, что он неоднократно переводился из одного исправительного учреждения в другое, в связи с созданием конфликтной ситуации с другими осужденными, склонен к созданию конфликтных ситуаций, в связи с тем, что имеет высокий уровень конфликтности и при психотравмирующих ситуациях у него возможны вспышки раздражительности и проявления актов агрессии в отношении других осужденных.

Суд апелляционной инстанции, проанализировав указанные мотивы и правильно применив положения Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации пришел к выводу о том, что по существу Бунтов В.М. был переведен в безопасное место со ссылкой на его предшествующее поведение в других исправительных учреждениях и в отсутствие конкретных данных, свидетельствующих о наличии угрозы личной безопасности осужденного в учреждении.

Оснований не согласится с такими выводами у Судебной коллегии, не имеется.

Доводы кассационной жалобы со ссылкой на необоснованность таких выводов фактически направленны на переоценку выводов суда апелляционной инстанции, правильно применившего к спорным правоотношениям нормы материального права.

В соответствии с Уголовно-исполнительным кодексом Российской Федерации при исполнении наказаний, включая лишение свободы, осужденным гарантируются права и свободы граждан Российской Федерации с изъятиями и ограничениями, установленными уголовным, уголовно-исполнительным и иным законодательством Российской Федерации (часть вторая статьи 10). В частности, согласно данному Кодексу администрация исправительных учреждений вправе использовать аудиовизуальные, электронные и иные технические средства надзора и контроля для предупреждения побегов и других преступлений, нарушений установленного порядка отбывания наказания и в целях получения необходимой информации о поведении осужденных (часть первая статьи 83), что обусловлено режимом содержания таких лиц в исправительных учреждениях, его основными целями, включая охрану и изоляцию осужденных, постоянный надзор за ними (часть первая статьи 82), и что преследует конституционно значимые цели (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 19 октября 2010 года N 1393-О-О и от 23 апреля 2013 года N 688-О).

Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, применение к лицу, совершившему преступление, наказания в виде лишения свободы, имея целью защиту интересов государства, общества и его членов, предполагает изменение привычного уклада жизни осужденного, его отношений с окружающими и оказание на него определенного морально-психологического воздействия, чем затрагиваются его права и свободы как гражданина и изменяется его статус как личности; в любом случае лицо, совершающее умышленное преступление, должно предполагать, что в результате оно может быть лишено свободы и ограничено в правах и свободах, т.е. такое лицо сознательно обрекает себя и своих близких на ограничения, в том числе в правах на общение с членами семьи, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну.

Право администрации исправительных учреждений использовать технические средства контроля и надзора является частью механизма, обеспечивающего личную безопасность осужденных и персонала соответствующего учреждения, режим содержания осужденных, соблюдение их прав и исполнение ими своих обязанностей (часть первая статьи 82 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации), а потому само по себе осуществление видеонаблюдения не может рассматриваться как несоразмерно ограничивающее права.

Таким образом, суд апелляционной инстанции пришел к правильному выводу о том, что администрация исправительного учреждения вправе круглосуточно использовать средства видеонаблюдения для контроля за поведением осужденных, однако с учетом Постановление ЕСПЧ от 02.07.2019 "Дело "Горлов и другие (Gorlov and Others) против Российской Федерации" (жалоба N 27057/06 и две другие жалобы) и конкретных обстоятельств данного дела, помещение административного под постоянное видеонаблюдение должно быть основано на индивидуальном и обоснованном решении с указанием причин, которые оправдывали бы рассматриваемую меру с учетом преследуемых законных целей, поскольку помещение лица под постоянное видеонаблюдение во время содержания под стражей, которое само по себе влечет значительные ограничения личной жизни человека, должно рассматриваться как серьезное вмешательство в право человека на уважение его приватность, как элемента понятия "личной жизни", и, таким образом, приводит в действие статью 8 Конвенции.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 г. N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации", под общепризнанными принципами международного права следует понимать основополагающие императивные нормы международного права, принимаемые и признаваемые международным сообществом государств в целом, отклонение от которых недопустимо (пункт 1 этого постановления).

Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении Российской Федерации (статья 1 Федерального закона от 30 марта 1998 г. N 54-ФЗ "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней"), поэтому применение судами вышеназванной конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод (пункт 10 названного постановления).

Доводы, изложенные в кассационной жалобе, аналогичны позиции административного ответчика в судах, были предметом рассмотрения, им дана надлежащая правовая оценка, аргументированно изложенная в обжалуемом судебном акте, не согласиться с которой у Судебной коллегии по административным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции оснований не имеется.

Руководствуясь статьями 328, 329 и 330 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, Судебная коллегия по административным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции,

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Челябинского областного суда от 24 марта 2020 года оставить без изменения, кассационную жалобу федерального казённого учреждения «Тюрьма Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Челябинской области» – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи