Дело № 2-20/2020

Решение

№ 2 – 20/2020

УИД 56RS0032-01-2019-001286-80

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

28 октября 2020 года                              г. Соль-Илецк

Соль-Илецкий районный суд Оренбургской области, в составе:

председательствующего судьи Журавской С.А.,

при секретаре Банниковой С.А.,

с участием: старшего помощника прокурора Соль-Илецкого района Буслаевой Л.Н.,

истца – Еманова Павла Николаевича,

представителя ответчиков – Шарипова Руслана Асхатовича,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Еманова Павла Николаевича к Министерству финансов РФ, ФСИН России, УФСИН России по Оренбургской области, ФКУ ИК-6 УФСИН России по Оренбургской области о признании действий незаконными, взыскании компенсации морального вреда,

У С Т А Н О В И Л

Еманов П.Н. обратился в суд с иском, в котором просил признать незаконными действия администрации ФКУ ИК-6 УФСИН России по Оренбургской области в отношении него, а именно, издевательства, унижение человеческого достоинства, дискриминация по социальному статусу, взыскать компенсацию морального вреда в сумме 1 500 000 руб.

В обоснование своих требований ссылался на то, что в период с 25 марта 2004 года по 04 июля 2019 года он отбывал наказание в ФКУ ИК-6 УФСИН России по Оренбургской области (далее по тексту – ИУ) и постоянно подвергался издевательствам со стороны ответчика. Издевательства, а также физическое и психологическое давление носило массовый и систематический характер.

По прибытии в ИУ он был подвергнут «прописке», то есть, на голову ему одели мешок, руки были сзади в наручниках), сбросили с «автозака», ему заломили руки вверх с двух сторон и били дубинками по разным частям тела. Затем заставили раздеться и мыться холодной водой, затем опять избили и закинули в камеру. Избивали каждый день. Выводили из камеры в коридор, упирали лбом в стену, ноги растягивали в шпагат, руки сзади в наручниках двое сотрудников задирали до упора вверх, а другие двое били дубинками по телу. Однажды наручниками вывихнули запястье и сломали челюсть.

Часто имело место издевательство в виде команд «В исходную», когда осужденные были вынуждены стоять несколько часов.

Били за то, что засорялась канализация, за то, что не опустил глаза при обращение к сотруднику ИУ, за заправленную постель не «по форме».

В 2010 году у него подошел срок перевода со строгих условий на обычные, однако, ему намеренно объявили выговор за жаргонное выражение, которое он не допускал, отодвинув срок перевода на год. Так продолжалось до 2016 года. За отказ написать объяснение осужденных бьют. Его перевели на обычные условия лишь в 2018 году, вместо 2010 года, в связи с чем, он был лишен длительного свидания, а также отодвинулся срок перевода на облегченные условия.

С целью поиздеваться осужденных в ИУ заставляют целыми днями наводить порядок, вытирать пыль, натирать до блеска водопроводные краны, заправлять кровать определенным способом «<данные изъяты>».

Запрещено было заниматься физическими упражнениями, кроме 10 минут утром на зарядку.

Заставляли пользоваться одним бритвенным станком несколько осужденных, способствуя заражению разными болезнями. С той же целью больных <данные изъяты> помещали в камеры к здоровым, прививки и уколы делали одними инструментами.

Осужденных к пожизненному лишению свободы заставляли нашивать на форму белые полоски, летние головные уборы были без козырьков, для специального выделения из числа других осужденных.

Считает, что действия ответчика были направлены на то, чтобы причинить ему моральные вред, унизить, оскорбить, заставить мучиться, расценивает как издевательство, истязания, дискриминация.

Определением суда от 29.11.2019 года судом принято заявление о дополнение требований (л.д. 45, т.1), а именно, истец увеличил сумму компенсации, просил взыскать 6 000 000 руб., из которых:

- за незаконное применение спецсредств – 1 000 000 руб.,

- за унижение человеческого достоинства (пытки) – 1 000 000 руб.,

- за нарушение трудового законодательства – 500 000 руб.,

- за нарушение санитарных норм и правил – 500 000 руб.,

- за лишение права на ежедневную прогулку – 1 000 000 руб.,

- за лишение права выбора на просмотр телепередач – 250 000 руб.,

- за нарушение правил приготовления пищи – 250 000 руб.,

- за нарушение бытовых условий содержания – 250 000 руб.,

плюс ранее заявленные 1 500 000 руб.

В обоснование Еманов П.Н. дополнил, что к нему на протяжении 15-ти лет применялись спецсредства, а именно, при передвижениях за пределами камеры одевались наручники (руки сзади), маска (повязка) на глаза, без законных на то оснований. При этом, передвигались они в согнутом положении, голова на уровне колен, руки в наручниках сзади вывернуты до упора.

Унижение достоинства выражалось в том, что до середины 2004 года вместо маски одевался на голову мешок, поэтому передвигаться приходилось вслепую.

В душ их заставляли бежать по коридорам в трусах, в согнутом положении, руки в наручниках.

Заставляли кричать «<данные изъяты>» за еду, полученное письмо, посылку, подключение электричества к розетке, просмотр телевизора. Если кричали тихо, то били, при этом, осужденные должны были говорить: «<данные изъяты>».

До 2017 года, пока не установили туалетные кабинки, нужду приходилось справлять на виду у всей камеры.

Пищу подавали на деревянной лопате.

При утренних и вечерних проверках присваивали номера осужденным, которые по очереди должны были сделать доклад по форме.

Заставляли не смотреть в глаза сотруднику ИУ, опускать глаза в пол.

В 2008 году он был трудоустроен, однако, за 10 лет работы его заработная плата никогда не достигала МРОТ. Считает, что труд осужденных использовали как рабский. Не выплачивали ему и уральский коэффициент. Норма выработки была завышена, они работали сверхурочно, оплата в выходные и праздничные дни никак не отличалась от будних дней.

Швейное производство является вредным, однако, обедать им приходилось на рабочих местах в пыли и грязи.

Душ принимали лишь один раз в неделю, в то время, как положено два раза.

Рацион питания не был полным при вредном производстве. Баков с питьевой водой не было ни в жилых, ни в рабочих камерах.

Было нарушено право на ежедневную прогулку. Все, кто был занят на производстве, были лишены прогулки, а он сам – 10 лет. На его обращения к ответчику был ответ, что прогулочных двориков не хватает. Их заставляли «добровольно» отказываться он прогулок.

Был лишен возможности выбрать канал телевидения или телепередачи для просмотра, что попирало его права.

Со стороны администрации ИУ и медсанчасти не осуществлялся контроль за приготовлением пищи. В результате непрофессионализма сотрудников пищеблока пищу невозможно было есть, попадались песок, кишки, овощные очистки и прочее. 15 лет он принимал пищу с риском для здоровья, приобретя болезни – <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>.

Трижды его пытались заразить <данные изъяты>, переводя к нему в камеру лиц с указанным заболеванием.

Во всех камерах, где он находился, за исключением корпуса №, бытовые условия были ужасными, унижающими человеческое достоинство: унитаз не огорожен, окно маленькое и естественного освещения не хватало, электролампа одна над дверью и написать что-то за столом невозможно.

Искусственной вентиляции не было, летом стояла жара и духота. К окну подойти нельзя из-за отсекающей решетки.

Тумбочек и шкафов для хранения вещей и продуктов не хватало. Скамья рассчитана на двоих. Личного пространства не хватало, тесно.

Горячая вода в камерах не предусмотрена. Емкости с питьевой водой отсутствовали.

В рабочей камере также не хватало естественного и искусственного освещения, туалет не отгорожен. Шкафы для хранения вещей и посуды отсутствовали, хранили все в грязных сумках.

В судебном заседании истец – Еманов П.Н. заявленные требования поддержал по изложенным в иске основном и дополнительном основаниям.

Представитель ответчиков – Шарипов Р.А., действующий на основании доверенностей (в деле), возражал по заявленным требованиям (л.д. 16-26, т.3).

В обоснование возражений пояснил, что спецсредства применяются к осужденному, если есть основания полагать, что он склонен к побегу, суициду. Сведения, что в отношении истца применялись спецсредства, отсутствуют. Проверки проводят два раза в день, при которых осужденные должны повернуться лицом к стене, руки находятся за спиной. Если осужденные говорят «<данные изъяты>» за что-то, это их право так выражать благодарность, никто не принуждает. Швейное производство не является вредным. Еманов П.Н. получал оплату труда, в зависимости от нормы выработки, что соответствует положениям частям 2 и 3 ст. 105 УИК РФ. Трудился в дневную смену, без превышения норм рабочего времени, для работы в праздники и выходные дни не привлекался. Задолженность перед истцом отсутствует. Помывка в банном боксе осуществлялась два раза в неделю. В жилых камерах санузел отделен перегородкой, окна из ПВХ с механизмом проветривания, ключ от которого осужденные могут просить. Средства гигиены у осужденных индивидуальные. В столовой работают осужденные со строгого режима, которые имеют санитарные книжки и прошли необходимое обучение, заведующий – вольнонаемный. Сотрудник медсанчасти ежедневно снимает пробу приготовленной пищи, случаев отравления не было. Порядок заправки кровати осужденными утвержден начальником УФСИН по Оренбургской области. Одежда для осужденных к ПЛС предусмотрена в виде робы черного цвета с белыми нашивками, для опознания в случае побега и для особого внимания, если он передвигается без сопровождения. Просил применить срок исковой давности к заявленным требованиям.

Представитель – Министерства финансов РФ в судебное заседание не явился. Согласно ранее предоставленному заявлению, просил разрешить дело в его отсутствие, в иске к нему отказать, поскольку не является надлежащим ответчиком (л.д. 71-73, т.3).

На основании ч. 5 ст. 167 ГПК РФ суд считает возможным разрешить дело при указанной явке.

Выслушав пояснения сторон, свидетелей, исследовав материалы дела, суд приходит к следующему выводу.

Согласно ч. 3 ст. 55 Конституции РФ права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Судом установлено, что Еманов П.Н. в период с 25.03.2004 года по 04.07.2019 года отбывал наказание в виде пожизненного лишения свободы в ФКУ ИК-6 УФСИН России по Оренбургской области, для дальнейшего отбывания наказания этапирован в ФКУ ИК-6 УФСИН России по Хабаровскому краю.

По доводам истца, его по прибытии в ФКУ ИК-6 УФСИН России по Оренбургской области и в последствии часто избивали, однако, медицинская карта Еманова П.Н. опровергает наличие телесных повреждений, переломов и вывихов (л.д. 80-86, т.1).

Также, согласно справке филиала МЧ-6 ФКУЗ МСЧ-56 ФСИН России, с 25.03.2004 года по 04.07.2019 года у Еманова П.Н. телесных повреждений и травм в журнале учета телесных повреждений, травм и отравлений не зафиксировано (л.д. 91, т.1).

Приказом № от 01.02.2017 года утвержден образец заправки спальных мест осужденных к пожизненному лишению свободы, отбывающих наказание в ФКУ ИК-6 УФСИН России по Оренбургской области (приложение №), л.д. 87, 88, т.1.

Аналогичный образец утвержден приказом № от 14.08.2019 года (л.д. 89,90, т.1).

Из пояснений истца установлено, что именно указанная форма заправки спального места подразумевается в иске.

Представитель ответчиков дал разъяснения, что форма образца связана, прежде всего, с мерами безопасности, чтобы ничто не мешало визуальному просмотру пространства под спальным местом.

С доводами истца в той части, что он был вынужден целыми днями наводить порядок в жилой камере, суд не может согласиться, поскольку утверждения противоречат распорядку дня (л.д. 57-60, т.2), а также пояснениям самого истца, подтвердившего, что в течение дня имели место: физзарядка, рабочая смена, просмотр телепередач.

Разрешая требование истца в части компенсации морального вреда за нарушение права на своевременный перевод со строгих на обычные условия отбытия наказания, а затем и облегченные, суд исходит из следующего.

Согласно ч. 3 ст. 127 УИК РФ в строгие условия отбывания наказания по прибытии в исправительную колонию особого режима помещаются все осужденные, перевод из строгих условий отбывания наказания в обычные условия отбывания наказания производится по отбытии не менее 10 лет в строгих условиях отбывания наказания. Если в период пребывания в следственном изоляторе к осужденному не применялась мера взыскания в виде водворения в карцер, срок его нахождения в строгих условиях отбывания наказания исчисляется со дня заключения под стражу.

Перевод из строгих условий отбывания наказания в обычные производится не ранее чем через один год при отсутствии взысканий за нарушения установленного порядка отбывания наказания (ч. 6 ст. 124 УПК РФ).

В силу положений ч. 8 ст. 117 УИК РФ, если в течение года со дня отбытия дисциплинарного взыскания осужденный не будет подвергнут новому взысканию, он считается не имеющим взыскания.

Начало срока отбывания наказания для Еманова Н.П. – 29.01.2000 года (л.д. 115, т.1).

Сведения о привлечении истца к дисциплинарной ответственности в период его содержания под стражей в СИЗО материалы дела не содержат, следовательно, для исчисления срока перевода из строгих на обычные условия отбывания наказания необходимо брать дату заключения под стражу, то есть, 29.01.2000 год.

Как следует из справки о поощрениях и взысканиях истца, в период с 19 января по 15 июня 2011 года, с 11.10.2012 года по 22.08.2013 года, с 31.12.2015 года по 21.09.2016 года у него не было взысканий (л.д. 116 – 117, т.1).

Однако, из строгих условий отбывания наказания возможен перевод в обычные условия отбывания наказания, только при наличие совокупности требований, предусмотренных ч. 3 ст. 127 УИК РФ.

Одним из обязательных требований для перевода является отсутствие у осужденного взысканий за нарушение установленного порядка отбывания наказания.

Вторым обязательным условием для перевода является фактическое отбытие не менее 10 лет в строгих условиях отбывания наказания.

Следует отметить, что перевод на более мягкие условия отбывания наказания является не обязанностью, а правом администрации исправительной колонии.

При этом, в ч. 6 ст. 124 УИК РФ отсутствует указание на обязательность перевода из строгих условий отбывания наказания в обычные через один год при отсутствии взысканий, поскольку максимальный срок нахождения осужденных в строгих условиях отбывания наказания законодательством не установлен.

Постановлением ФКУ ИК-6 УФСИН России по Оренбургской области от 15.10.2018 года Еманов П.Н. был переведен из строгих в обычные условия отбывания наказания (л.д. 27, т.2).

Учитывая, что административный истец в период отбытия наказания в ФКУ ИК-6 УФСИН России по Оренбургской области года 13 раз был привлечен к дисциплинарной ответственности, оснований, предусмотренных ч. 6 ст. 124 УИК РФ, для его перевода из строгих в обычные условия отбывания наказания у ответчика в указанный в иске период не имелось

Таким образом, совокупность оснований для признания незаконными оспариваемых действий (бездействия) ответчика судом не установлена, из чего следует, что отсутствуют основания и для взыскания компенсации морального вреда.

Разрешая вопрос о нарушение трудовых прав Еманова П.Н., суд учитывает, что в силу ч. 2 ст. 9 УИК элементами наказания в виде лишения свободы и средствами исправления осужденных являются, в частности, установленный порядок исполнения и отбывания наказания, воспитательная работа и общественно полезный труд.

В соответствии с подпунктом "с" пункта 2 статьи 2 Конвенции МОТ от 28 июня 1930 N 29 относительно принудительного или обязательного труда привлечение осужденных к общественно полезному труду не может расцениваться как принудительный или обязательный труд, поскольку он осуществляется вследствие приговора, вынесенного судом, который, назначая наказание в виде лишения свободы, предопределяет привлечение трудоспособных осужденных к общественно полезному труду как одному из средств воспитания и исправления.

Таким образом, правоотношения, возникающие в связи с осуществлением трудовой деятельности осужденными в местах отбытия наказания в виде лишения свободы, - это специфические отношения, которые регулируются нормами как уголовно-исполнительного, так и трудового законодательства.

В соответствии с ч. 1 ст. 103 УИК РФ каждый осужденный к лишению свободы обязан трудиться в местах и на работах, определяемых администрацией исправительных учреждений. Администрация исправительных учреждений обязана привлекать осужденных к труду с учетом их пола, возраста, трудоспособности, состояния здоровья и, по возможности, специальности, а также исходя из наличия рабочих мест. Осужденные привлекаются к труду в центрах трудовой адаптации осужденных и производственных (трудовых) мастерских исправительных учреждений, на федеральных государственных унитарных предприятиях уголовно-исполнительной системы и в организациях иных организационно-правовых форм, расположенных на территориях исправительных учреждений и (или) вне их, при условии обеспечения надлежащей охраны и изоляции осужденных.

Согласно п. 6 ст. 103 УИК РФ осужденным запрещается прекращать работу для разрешения трудовых конфликтов. Отказ от работы или прекращение работы являются злостным нарушением установленного порядка отбывания наказания и могут повлечь применение мер взыскания и материальную ответственность.

Из анализа указанных выше норм закона следует, что трудоустройство осужденных в местах отбытия ими наказания по приговору суда не является результатом свободного волеизъявления осужденного и обусловлено его обязанностью трудиться в период отбытия наказания.

Минимальный размер оплаты труда устанавливается одновременно на всей территории Российской Федерации федеральным законом и не может быть ниже величины прожиточного минимума трудоспособного населения.

Месячная заработная плата работника, полностью отработавшего за этот период норму рабочего времени и выполнившего нормы труда (трудовые обязанности), не может быть ниже минимального размера оплаты труда, что следует из положений ст. 133 ТК РФ.

Положения ч. 2 ст. 105 УИК РФ не противоречат указанной норме, закрепляя, что размер оплаты труда осужденных, отработавших полностью определенную на месяц норму рабочего времени и выполнивших установленную для них норму, не может быть ниже установленного минимального размера оплаты труда.

Статья 129 ТК РФ определяет заработную плату (оплата труда работника) как вознаграждение за труд в зависимости от квалификации работника, сложности, количества, качества и условий выполняемой работы, а также компенсационные выплаты (доплаты и надбавки компенсационного характера, в том числе за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, работу в особых климатических условиях и на территориях, подвергшихся радиоактивному загрязнению, и иные выплаты компенсационного характера) и стимулирующие выплаты (доплаты и надбавки стимулирующего характера, премии и иные поощрительные выплаты) и дает понятия тарифной ставки, оклада (должностного оклада), базового оклада (базового должностного оклада), базовой ставки заработной платы.

Пунктом первым Постановления Госкомтруда СССР и ВЦСПС от 2 июля 1987 года N 403/20-155 "О размерах и порядке применения районных коэффициентов к заработной плате рабочих и служащих, для которых они не установлены, на Урале и в производственных отраслях в северных и восточных районах Казахской ССР" утвержден районный коэффициент к заработной плате рабочих и служащих предприятий, организаций и учреждений, расположенных в районах Урала, для которых эти коэффициенты в настоящее время не установлены, в размере 1,15 в районах и городах Оренбургской области.

В соответствии с п. 4 указанного Постановления введение районного коэффициента не образует новых тарифных ставок и должностных окладов. Районный коэффициент применяется к месячному заработку без учета вознаграждения за выслугу лет и персональных надбавок.

Указанный коэффициент применяется к заработной плате работников самостоятельных предприятий и организаций, условия оплаты труда которых предусмотрены Постановлением ЦК КПСС, Совета Министров СССР и ВЦСПС от 17 сентября 1986 г. N 1115 (кроме находящихся в составе этих предприятий и организаций работников охраны, жилищно-коммунального хозяйства, просвещения, здравоохранения, торговли и общественного питания, науки, культуры и т.п., к заработной плате которых применяются коэффициенты, установленные в указанных областях для соответствующих отраслей народного хозяйства).

Исходя из действующего трудового законодательства, названный коэффициент нельзя считать коэффициентом, установленным в соответствии со статьями 315, 316 Трудового кодекса РФ, так как он не является коэффициентом за работу в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностей. Поэтому правила, предусмотренные главой 50 Трудового кодекса РФ, в части начисления работникам организаций, расположенных в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностей, районного коэффициента к заработной плате, размер которой должен составлять не меньше установленного федеральным законом минимального размера оплаты труда, на возникшие правоотношения не распространяются.

Согласно ч. 3 ст. 155 Трудового кодекса РФ при невыполнении норм труда, неисполнении трудовых (должностных) обязанностей по вине работника оплата нормируемой части заработной платы производится в соответствии с объемом выполненной работы.

По смыслу приведенных положений оплата труда работника производится работодателем за исполнение трудовых обязанностей.

Суд считает, что действующими нормативными актами в сфере трудового законодательства и уголовного исполнительного права процентная надбавка к заработной плате в виде коэффициента за работу в особых климатических условиях предусмотрена только лицам, работающим по трудовому договору на предприятиях, в организациях и учреждениях Оренбургской области.

Между тем, лица, отбывающие наказание в местах лишения свободы, расположенных в районе Оренбургской области, находятся в районах с неблагоприятными природно-климатическими условиями на основании вступившего в законную силу приговора суда, привлекаются к исполнению трудовых обязанностей в соответствии со ст. 103 УИК РФ без заключения с ними трудового договора, поскольку труд осужденного к лишению свободы в силу части 2 статьи 9 Кодекса является одним из средств его исправления.

Учитывая изложенное, основания для начисления уральского коэффициента к оплате труда осужденного отсутствуют.

Судом установлено, что приказом от 08.10.2008 года Еманов П.Н. был назначен на должность рабочего пошивочного цеха (л.д. 138, т.1).

Приказом от 20.09.2018 года - на должность швей-моториста (л.д. 45-46, т.2).

Приказом от 28.06.2019 года Еманов П.Н. снят с должности швей –моторист 04.07.2019 года (л.д. 143-144, т.1).

В период трудоустройства Еманов П.Н. выполнял работу по сдельной оплате труда и его заработная плата зависела от нормы выработки.

Суд оценивает доводы истца по недоначислению ему заработной платы до размера МРОТ и не может с ними согласиться.

Так, из материалов дела следует, что за все периоды работы Емановым П.Н. не выполнялись установленные нормы выработки.

Расценки и нормы времени утверждены начальником ИУ на изготовление продукции (л.д. 171-219, т.2), которые самостоятельным предметом оспаривания не являются, в связи с чем, взяты судом за основу.

Например, март 2018 года: в графе «Задание – количество» указана норма, а в графе «Исполнение – чел – дней по норме» то, что сделано и сумма оплаты за работу. Поскольку в бригаде 17 человек, то сумма делится на 17. При сопоставлении видно, что норма не выполнена.

<данные изъяты> / 17 = <данные изъяты> руб.

Поскольку не у всех было одинаковое количество отработанных часов, при пересчете Еманову П.Н. начислено <данные изъяты> руб., после удержаний (НДФЛ, питание) выплачено <данные изъяты> руб. (аванс <данные изъяты> руб., зарплата – <данные изъяты> руб.).

Указанная сумма была перечислена на лицевой счет осужденного, что указано в своде начислений и удержаний (л.д. 96, 177, т.1).

Аналогично за апрель – декабрь 2018 года (л.д. 97-114, т.1), январь – июнь 2019 года (л.д. 166-176, т.1).

При этом, из свода начислений удержаний и выплат истцу за 2018 – 2019 годы следует, что ежемесячно Еманову П.Н. зачислялось на лицевой счет не менее 25% от начисленной суммы (л.д. 177, 178, т.1).

По мнению суда, истцу обоснованно не производилась доплата до минимального размера оплаты труда, а начисление заработка происходило за фактически отработанный труд и объем выполнения - норму выработки, что действующему законодательству не противоречит.

Труд лиц, осужденных к лишению свободы, является принудительной мерой исправления, их обязанностью, а не правом. Такие лица не состоят в договорных отношения с учреждениями (организациями, предприятиями), в которых работают и, следовательно, нормы трудового законодательства РФ к ним могут быть применимы только в части, оговоренной положениями уголовно-исполнительного законодательства РФ.

Согласно ч. 1 ст. 102, ст. 103, ч. 1 ст. 104, ч. 1 ст. 105 УИК РФ законодательство РФ о труде распространяется на осужденных лишь в части материальной ответственности, продолжительности рабочего времени, правил охраны труда, техники безопасности, производственной санитарии, оплаты труда.

Доводы истца о том, что работал в выходные и праздничные дни ничем не подтверждены.

Его несогласие с установленными нормами времени и выработки, суд не учитывает, поскольку предметом спора локальные нормативные акты не являются.

Также не нашли своего подтверждения и доводы истца о вредных условиях труда на швейном производстве.

Суду предоставлен протокол исследований (испытаний) и измерений шума, выполненного ООО «ЭкспертТехник-НТ», в соответствии с которым, при проверке рабочего места – рабочий швейных машин, 15 июня 2015 года установлен класс условий труда – 2 (для уровня звука), л.д. 148, т.2.

Был также составлен протокол исследований и измерений тяжести трудового процесса, заключение по идентификации на рабочем месте, согласно которому гарантии и компенсация рабочим на швейном производстве не полагаются, в виду класса условий труда – 1, уровень вредного фактора соответствует гигиеническим нормативам (л.д. 149-150, т.2).

Согласно ч. 1 ст. 14 Федерального закона от 28.12.2013 N 426-ФЗ "О специальной оценке условий труда" условия труда по степени вредности и (или) опасности подразделяются на четыре класса - оптимальные, допустимые, вредные и опасные условия труда.

Допустимыми условиями труда (2 класс) являются условия, при которых на работника воздействуют вредные и (или) опасные производственные факторы, уровни воздействия которых не превышают уровни, установленные нормативами (гигиеническими нормативами) условий труда, а измененное функциональное состояние организма работника восстанавливается во время отдыха или к началу следующего рабочего дня (смены) - ч. 3.

Возражения истца о том, что неизвестно в какой камере проводили испытания, судом отклонены, поскольку в силу ст. 16 вышеуказанного ФЗ, при выявлении аналогичных рабочих мест специальная оценка условий труда проводится в отношении 20 процентов рабочих мест от общего числа таких рабочих мест (но не менее чем двух рабочих мест) и ее результаты применяются ко всем аналогичным рабочим местам.

В данном случае, на аналогичные рабочие места заполнена одна карта специальной оценки условий труда (л.д. 145-147, т.2).

Аналогично по карте специальной оценки условий труда рабочего упаковки (л.д. 33-38, т.3).

Срок действия декларации соответствия условий труда нормативным требованиям - пять лет. По истечении этого срока в случае отсутствия в период действия декларации несчастных случаев или случаев профессиональных заболеваний, причиной которых явилось воздействие на работников вредных и (или) опасных производственных факторов, срок действия данной декларации считается продленным на следующие пять лет. В противном случае действие декларации прекращается и проводится внеплановая специальная оценка условий труда (ст. 17 Закона о специальной оценке условий труда).

Согласно данным, предоставленным суду стороной ответчика, кустовой лабораторией по охране окружающей среды при систематических проверках ФКУ ИК-6 УФСИН России по Оренбургской области на предмет соответствия температуры и влажности воздуха, освещения жилых и рабочих помещений, в период 2012 – 2019 годов, нарушений не выявлено (л.д. 51-67, т.3).

Согласно ст. 108 ТК РФ на работах, где по условиям производства (работы) предоставление перерыва для отдыха и питания невозможно, работодатель обязан обеспечить работнику возможность отдыха и приема пищи в рабочее время. Перечень таких работ, а также места для отдыха и приема пищи устанавливаются правилами внутреннего трудового распорядка.

В течение рабочего дня (смены) работнику должен быть предоставлен перерыв для отдыха и питания продолжительностью не более двух часов и не менее 30 минут, который в рабочее время не включается (ч. 1 ст. 108 ТК РФ).

В данном случае, как следует из пояснений представителя ответчика, прием пищи осужденными производится в камерах, а в рабочее время - на производственных объектах, что не противоречит действующему законодательству.

Вопреки доводам истца об антисанитарных условиях на рабочем месте, эксперты в своем заключении (л.д. 37-39, т.3) указали, что уровень вредного фактора на рабочем месте соответствует гигиеническим нормативам.

Судом учтено также, что обязанность поддержания чистоты и порядка на рабочем месте лежит на работнике.

Из пояснений представителя ответчиков и представленных им документов следует, что помывка в бане осужденных производится два раза в неделю.

При этом, п. 5.1 Инструкции Минюста РФ от 08.11.2001 «По организации государственного санитарно-эпидемиологического надзора за банно-прачечным обеспечением осужденных» (л.д. 50, т.2) предусмотрена помывка не реже одного раза в семь дней со сменой белья.

Осужденные к лишению свободы имеют право ежедневной прогулки, время зависит от условий содержания (ч. 4 ст. 69 УИК РФ).

В данном случае, в распорядке дня осужденного к ПЛС указано время прогулки с 09.00 до 12.00 ч. (л.д. 57-60, т.2).

Доводы истца в той части, что он был лишен этой возможности, ничем не подтверждены. Обращение с жалобами на действия (бездействия) ответчика отрицает.

Суд приходит к выводу, что пользование правом прогулки принадлежит исключительно истцу, и если он не имеет желание этим правом воспользоваться, то принуждать его никто не может.

Согласно распорядку дня, утвержденному начальником ИУ в 2017, 2019 году, прогулка имело место.

С доводами истца в той части, что прогулочные дворы отсутствовали, суд не может согласиться. Так, из предоставленных документов следует, что у ответчика в оперативном управлении находится сооружение с наименованием «прогулочные дворы», площадью <данные изъяты> кв.м. (л.д. 199-201, т.1).

Согласно ч. 1 ст. 94 УИК РФ, осужденным к лишению свободы демонстрируются кинофильмы и видеофильмы не реже одного раза в неделю.

Из предоставленных суду материалов следует, что программа трансляции по сети кабельного телевидения утверждается заместителем руководителем ИУ, согласно которой каналов ТВ несколько, а не один, вопреки доводам истца. Осужденным ПЛС разрешается просмотр телевизора в течение дня в разное время, для занятых на производстве, - дополнительно в выходные и праздничные дни (л.д. 127-133, т.1).

То есть, положения вышеуказанной нормы УИК РФ не нарушаются.

Вопреки доводам истца, приготовлением пищи в ИУ занимаются специалисты – осужденные, прошедшие курс соответствующего обучения и имеющие свидетельство по профессии «Повар» (л.д. 162-164, т.1).

В ходе рассмотрения дела представителем ответчиков были предоставлены свидетельства о присвоении квалификации от 2019 года поварам.

Тот факт, что за предыдущие периоды не было нареканий к работникам пищеблока подтверждается заключением санитарно-эпидемиологической (гигиенической) оценки ФБУЗ «Центр гигиены и эпидемиологии в Оренбургской области» от 16-17.01.2019 года, протоколами лабораторных исследований за 2018 – 2019 годы, что пробы по исследуемым показателям соответствуют требованиям Технического регламента Таможенного союза «О безопасности пищевой продукции» (л.д. 154-161, т.1).

При этом, ведется журнал учета, установлен ответственный от руководства и медсанчасти, за снятие проб приготовленной пищи (л.д. 220-243, т.2).

Как следует из пояснений ФИО8 (врач-терапевт ФКУЗ МСЧ-56 ФСИН России), ежедневный контроль за качеством пищи ведут дежурный помощник начальника колонии и медработник, о чем расписываются в журнале. В ИУ диетолог составляет расписание питания на месяц, пища диетическая (л.д. 4-5, т.3).

Суд не может согласиться с доводами истца, что в период отбытия наказания в ФКУ ИК-6 УФСИН России по Оренбургской области он приобрел заболевание – <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, поскольку медицинская амбулаторная карта Еманова П.Н. данной информации не содержит.

Наоборот, сведения указывают на то, что на дату прибытия в ФКУ ИК-6 УФСИН России по Оренбургской области диагноз: «<данные изъяты>» у него уже имелся (л.д. 80, т.1).

Действительно, Еманов П.Н. трижды был взят за период отбывания наказания в ФКУ ИК-6 УФСИН России по Оренбургской области на учет как контактный по <данные изъяты>, получал профилактический курс лечения и снят с учета по окончании срока наблюдения (л.д. 80-86, т.1).

При этом, диагноз «<данные изъяты>» не выставлялся, также, как и <данные изъяты>.

Организация и предоставление лечебно-профилактической и санитарно-профилактической помощи осужденным к лишению свободы регулируются нормами статей 12, 101 УИК РФ.

По мнению суда, Емановым П.Н. не представлено доказательств того, что в результате виновных действий ФКУ ИК-6 УФСИН России по Оренбургской области были нарушены его права, а именно, что он был подвергнут угрозе заражения <данные изъяты>, данные доводы истца опровергаются исследованными судом материалами дела, в том числе медицинскими документами.

Принимавшиеся ответчиком действия в рамках профилактики <данные изъяты>, наоборот, выполнялись в интересах истца, в целях предотвращения его инфицирования, что соответствует требованиям ч. 6 ст. 12 УИК РФ.

Опрошенный судом в качестве свидетеля ФИО8 (врач-терапевт ФКУЗ МСЧ-56 ФСИН России) пояснил, что тех, кто находился в контакте с заболевшим <данные изъяты>, в течение двух лет наблюдают и проводят профилактическое лечение. Больные содержатся отдельно, намеренное помещение здоровых лиц к ним исключено. Для больных выделен пост №.

Из фотографий, предоставленных стороной ответчика, установлено, что в жилых камерах ИУ имеются 4 спальных места, стол и скамья, полка, дополнительные полки, отсекающая решетка от окна, санузел огорожен перегородкой, умывальник с водопроводным краном, посуда складирована под спальным местом на полу, над столом в некоторых камерах есть дополнительное освещение – лампа (л.д. 180-197, т.1).

Приказом Минюста России от 02.06.2003 № утверждена Инструкция по проектированию исправительных учреждений УИС, где в п. 14.53 указано, что в камерах на 2 и более мест напольные чаши (унитазы) следует размещать в отдельных кабинах, которые должны иметь перегородки высотой 1 м от пола уборной (л.д. 36, т.2).

Данное правило соблюдается ответчиком. С 2017 года стали устанавливать кабины, что подтверждается фотографиями.

В период 2016 – 2017 года ответчиком велся ремонт режимного объекта, с установкой унитазов и глухих панелей (л.д. 65-170, т.2).

Суд соглашается с доводами стороны ответчика, что приватность соблюдается, поскольку до установки туалетных кабинок имелись перегородки, в жилых камерах содержатся осужденные одного пола.

Согласно Инструкции по режиму содержания и организации надзора за осужденными к ПЛС, утвержденной в 2006 году начальником УФСИН России по Оренбургской области, одноразовый бритвенный станок выдается во время проведения бани, используется под контролем дежурного по посту (л.д. 38, т.2).

Доводы истца о том, что приходилось пользоваться бритвенным станком после кого-то, ничем не подтверждены.

Голословны утверждения истца и о том, что медицинские процедуры (уколы, прививки) производили не одноразовыми шприцами, провоцируя заражение разными заболеваниями.

При этом, в медицинской карте истца данные об инфекционных заболеваниях отсутствуют.

Истец не отрицал, что в рабочих камерах емкости для питьевой воды нет, ее приносили сотрудники ИУ в пластиковых бутылках, воды лишены не были (л.д. 61, т.1).

В жилой камере баки отсутствуют для питьевой воды, однако, есть водопровод, что следует из фотографий и не оспаривалось истцом.

Вода, согласно лабораторным исследованиям кустовой лаборатории УФСИН по Оренбургской области, соответствует ГОСТ (л.д. 53-67, т.3).

Нормы УИК РФ не предусматривают обязательности обеспечения в жилой камере горячей воды осужденным. Два раза в неделю осужденные посещают баню (л.д. 150, 151, т.3), имеется возможность подогреть воду при необходимости электронагревателем, в связи с чем, суд нарушений условий содержания не усматривает.

Согласно свидетельству о регистрации права, 4-х этажное с подвалом здание режимного корпуса, литер №, общей площадью <данные изъяты> кв.м., по адресу: <адрес>, находится в оперативном управлении ФКУ ИК-6 УФСИН России по Оренбургской области (л.д. 198, т.1).

По схеме, представленной ответчиком, площадь каждой жилой камеры, в среднем, <данные изъяты> кв.м. (л.д. 202-207, т.1).

В силу ч. 1 ст. 99 УИК РФ, на каждого осужденного к лишению свободы в исправительных колониях не может быть менее двух квадратных метров.

В данном случае, суд приходит к выводу, что поскольку в жилой камере проживают четверо, то нормы вышеуказанной статьи соблюдены.

По протоколу измерения воздуха рабочей зоны от 15.02.2018 года, проведенной кустовой лабораторией по охране окружающей среды, швейный участок (пост №), швейно-обувной корпус, посты №, №, промзона, температуры и влажность промышленной зоны соответствует СанПин 2.2.4.3359-16 (л.д. 29-32, т.3).

Вопреки доводам истца, микроклимат помещений и участков рабочей зоны (в холодный и теплый период), температура и влажность помещений, освещенность в жилых и производственных помещениях ФКУ ИК-6 УФСИН России по Оренбургской области соответствуют санитарным нормам. Замеры берутся два раза в год (л.д. 152, т.3).

Относительно запрета заниматься физическими упражнениями, суд находит доводы истца надуманными.

Так, в распорядок дня физическая зарядка включена (л.д. 57-50, т.2). В личное время запрета заниматься физическими упражнениями нет. Фотографии, предоставленные стороной ответчика (л.д. 146-149, т.3), подтверждают позицию последнего, что во время прогулок осужденные могут заниматься физической нагрузкой, для этого оборудованы спортивные снаряды.

Представитель ответчиков не отрицал, что для ускорения процесса помывки осужденным предлагается переходить из жилой камеры в банный бокс в нижнем белье, поскольку в день необходимо помыть от 80 до 100 человек. При следование осужденных в банный бокс на постах присутствуют инспекторы - мужчины, температура воздуха, как ранее было установлено судом, соответствует санитарным нормам. При таких обстоятельствах, суд не усматривает нарушений прав истца.

Из пояснений представителя ответчиков следует, что в ФКУ ИК-6 УФСИН России по Оренбургской области осужденным к пожизненному лишению свободы выдается одежда черного и синего цвета, с тремя белыми полосами из ткани, а летние головные уборы без козырьков. Это обусловлено тем, что в ИУ отбывают наказание осужденные разных режимов (строгий, особый, колония - поселение), с целью возможности их визуального наблюдения, для обеспечения безопасности, было принято решение о разности образцов одежды.

Суд не усматривает нарушение прав истца в том, что одежда и головной убор у осужденных к ПЛС отличается от осужденных иных режимов. При этом, вышеуказанное отличие не является унизительным.

Судом по инициативе истца были опрошены свидетели ФИО9, ФИО10, которые подтвердили его позицию.

Однако, суд критически оценивает их пояснения, поскольку утверждения ФИО9 об оказании на него давления со стороны ответчика в ходе проверки не подтвердились (л.д. 222, т.1), а свидетель ФИО10 в настоящее время содержится в одной камере с истцом по месту отбытия наказания и его пояснения основаны на мнение последнего, а не из личных наблюдений.

При этом, свидетель ФИО11, который с 2010 по 2014 годы работал вместе с истцом, пояснил, что осужденные передвигались в прямом положении.

Свидетель Свидетель №1, который служит в ФКУ ИК-6 УФСИН России по Оренбургской области, пояснил, что в рабочих камерах есть холодная вода, душа и горячей воды нет. Вещи осужденных хранятся в сумках, на стеллажах. При проверке и конвоировании осужденные ходят прямо, руки за спиной, без наручников (л.д. 10-11, т.2).

Из исследованных в ходе судебного разбирательства доказательств, суд приходит к выводу, что доводы истца о применении к нему пыток, а именно, ношение мешка на голое или маски на глазах при передвижении вне камеры, наручники, поза, при которой руки сзади высоко подняты, а голова на уровне колен, неудобная поза при проверках, ничем не подтверждены.

Представитель ответчиков вышеуказанные утверждения отрицал.

Суд не может согласиться с утверждением истца, что при проведение проверок осужденным присваивались номера. Согласно п. 39 Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений (утв. Приказом Минюста России от 16.12.2016 N 295), проверки наличия осужденных в исправительных учреждениях осуществляются ежедневно утром и вечером в часы, определенные распорядком дня.

Первым, как следует из пояснений сторон, докладывает дежурный по камере, а далее осужденные в порядке очередности, что не является унизительным.

Вышеуказанными Правилами не предусмотрена обязательность выражения благодарности представителям администрации ИУ со стороны осужденных за те или иные действия. Представитель ответчиков отрицал факт принуждения последних к их оглашению. Доказательств обратного суду не представлено.

Как следует из Наставления по оборудованию инженерно-техническими средствами охраны и надзора объектов уголовно-исполнительной системы (утв. Приказом Минюста России от 04.09.2006 N 279 (ред. от 17.06.2013), таблица 4.12, в камерах ИУ устанавливаются отсекающие решетки от дверей и окон, преграждающих свободный доступ к ним (л.д. 180-187, т.1).

В целях удобства и соблюдения безопасности, как для сотрудников ИУ, так и для осужденных (во избежание ожогов), предусмотрена передача пищи, медикаментов при помощи приспособления, позволяющего максимально приблизить предмет к осужденному. Вопреки доводам истца, указанное осуществляется не для унижения осужденных и причинения им моральных страданий.

В соответствии со ст. 1069 ГК РФ вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Указанный вред подлежит возмещению по общим правилам, предусмотренным ст. 15 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Из данных норм следует, что обязательным условием наступления ответственности является совокупность таких элементов как наличие вреда; вина причинителя вреда; причинная связь между наступившим вредом и действиями (бездействием) причинителя вреда; противоправность действий (бездействия) причинителя вреда.

Таким образом, истец, заявляя требование о возмещении вреда, должен доказать противоправность действия (бездействия) ответчика, факт и размер понесенного ущерба и причинную связь между действиями ответчика и возникшим вредом.

По мнению суда, на момент указанных в иске событий Еманов П.Н. и не подозревал о нарушении своих прав, в то время, как моральный вред это оценочная категория самого человека в момент восприятия события, а не позже.

Также, суд находит заявление истца о причинении ему названного вреда не убедительным. Вывод основан на имеющихся доказательствах, оцененных в совокупности с требованиями ст. 67 ГПК РФ.

Пребывание гражданина в пенитенциарных учреждениях неизбежно связано с различными лишениями и ограничениями, в частности с недостатком личного пространства. Поэтому не всякие ссылки истца на подобные лишения и ограничения объективируются в утверждение о том, что он подвергся бесчеловечному или унижающему достоинство обращению со стороны государства.

Суд отмечает длительное отсутствие заявления истцом своих претензий по условиям его содержания в местах лишения свободы.

За то время, пока истец полагал свои личные неимущественные права не нарушенными, документы, содержащие объективные сведения (видеозаписи), в установленном порядке уничтожены за истечением 30-ти дневного срока хранения (л.д. 165, т.1). Иные нарушения опровергнуты ответчиками документально.

Согласно позиции Европейского суда по правам человека, высказанной в постановлениях от 22.12.2009 "Дело "М. против Российской Федерации (жалоба №), от 03.12.2009 "Дело "К.А. против Российской Федерации" (жалоба №), даже оценочное суждение должно иметь достаточную фактическую основу, чтобы представлять собой добросовестное высказывание. В рассматриваемом случае подобного у истца не наблюдается.

При таких обстоятельствах, суд приходит к выводу, что незаконность действий (бездействия) со стороны ответчиков не установлена, факт причинения нравственных и физических страданий Еманову П.Н. действиями (бездействием) ответчиков не нашел свое подтверждение в ходе судебного разбирательства по делу, в связи с чем, исковые требования, в силу положений статей 150, 151 ГК РФ, с учетом разъяснений пп. 1, 7, 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 N 10, не подлежат удовлетворению.

Руководствуясь ст. ст. 194 – 199 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л

Еманову Павлу Николаевичу в удовлетворении исковых требований к Министерству финансов РФ, ФСИН России, УФСИН России по Оренбургской области, ФКУ ИК-6 УФСИН России по Оренбургской области о признании действий незаконными, взыскании компенсации морального вреда, отказать.

Решение может быть обжаловано в Оренбургский областной суд, через Соль-Илецкий районный суд, в течение одного месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.                          

Судья                             Журавская С.А.

Мотивированный текст решения изготовлен 30 октября 2020 года