Дело № 55-19/2022 (55-750/2021;)

Акты

		Дело № 55-19/2022 (55-750/2021)

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Санкт-Петербург

16 марта 2022 года

    Судебная коллегия по уголовным делам Второго апелляционного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего – Стародубцевой Е.Н.,

судей Быканова П.А., Клюсовой С.А.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем Гоцко Ю.М.,

с участием:

прокурора Мариинской Н.В.,

осужденных Антипова И.А., Зайцева Р.А., Васильева А.В., Демкина О.А., Шашакина И.В.,

защитника осужденного Антипова И.А. - адвоката Ятаева А.Р.,

защитника осужденного Зайцева Р.А. - адвоката Зарбеева Р.А.,

защитника осужденного Васильева А.В. - адвоката Рзаева Т.А.,

защитника осужденного Демкина О.А. - адвоката Барковой А.Н.,

защитника осужденного Шашакина И.В. - адвоката Орловой А.В.,

защитника осужденного Платонова Д.Г. - адвоката Шувалова М.В.,

заинтересованных лиц: Заинтересованное лицо № 2, Заинтересованное лицо № 3, Заинтересованное лицо № 6,

    рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Юхкам А.В. и апелляционным жалобам: осужденного Зайцева Р.А. и в его защиту адвоката Зарбеева Р.А., адвоката Ятаева А.Р. в защиту осужденного Антипова И.А., осужденного Васильева А.В. и в его защиту адвоката Рзаева Т.А., осужденного Демкина О.А. и в его защиту адвоката Ивановой Н.В. - на приговор Ленинградского областного суда от 18 августа 2021 года, постановленный с участием коллегии присяжных заседателей, которым осуждены:

Антипов Иван Александрович, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, гражданин РФ, осужденный: 7 мая 2018 года Пушкинским районным судом г. Санкт-Петербурга по ч.3 ст. 30, п. «г» ч.4 ст. 228.1 УК РФ к 10 годам лишения свободы,

- по ч.5 ст. 228.1 УК РФ - к 18 годам лишения свободы со штрафом в размере 500 000 рублей.

На основании ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний, назначенных по настоящему приговору и по приговору Пушкинского районного суда Санкт-Петербурга от 7 мая 2018 года, окончательно назначено 19 лет лишения свободы со штрафом в размере 500 000 (пятьсот тысяч) рублей, с отбыванием основного наказания в исправительной колонии строгого режима;

Зайцев Роман Александрович, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, гражданин РФ, осужденный 14 января 2021 года Кировским районным судом Санкт-Петербурга по ч.5 ст. 33, п. «б» ч.2 ст. 171 УК РФ к штрафу в размере 200 000 рублей (штраф не оплачен),

- по ч.5 ст. 228.1 УК РФ - к 19 годам лишения свободы со штрафом в размере 900 000 рублей.

На основании ч. 5 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем полного сложения наказаний, назначенных по настоящему приговору и по приговору Кировского районного суда Санкт-Петербурга от 14 января 2021 года, окончательно назначено 19 лет лишения свободы со штрафом в размере 200 000 рублей в качестве основного наказания и в размере 900 000 рублей в качестве дополнительного наказания, с отбыванием основного наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии строгого режима;

Васильев Андрей Валентинович, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, гражданин РФ, ранее судимый: 2 декабря 2008 года Кировским районным судом г. Санкт-Петербурга по п. «г» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ (два преступления), ч.2 ст. 228 УК РФ, с применением ч.3 ст. 69 УК РФ, к 8 годам 6 месяцам лишения свободы; освободился 18 декабря 2012 года условно-досрочно на 2 года 9 месяцев 9 дней,

- по ч.5 ст. 228.1 УК РФ - к 16 годам лишения свободы со штрафом в размере 300 000 рублей.

В соответствии с ч. 1 ст. 70 УК РФ к назначенному наказанию частично, в виде 1 года лишения свободы, присоединена неотбытая часть наказания по приговору Кировского районного суда Санкт-Петербурга от 2 декабря 2008 года и окончательно по совокупности приговоров назначено 17 лет лишения свободы со штрафом в размере 300 000 рублей, с отбыванием основного наказания в исправительной колонии особого режима;

Демкин Олег Алексеевич, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, гражданин РФ, не судимый,

- по ч.5 ст. 228.1 УК РФ - к 15 годам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима;

Шашакин Игорь Владимирович, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, гражданин РФ, не судимый,

- по ч.5 ст. 228.1 УК РФ, с применением ст. 64 УК РФ, - к 9 годам лишения свободы со штрафом в размере 340 000 рублей, с отбыванием основного наказания в исправительной колонии строгого режима;

Платонов Дмитрий Геннадьевич, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, гражданин РФ, не судимый,

- по ч.5 ст. 33, ч.5 ст. 228.1 УК РФ, с применением ст. 64 УК РФ, - к 7 годам лишения свободы со штрафом в размере 350 000 рублей.

На основании ст. 73 УК РФ назначенное Платонову Д.Г. наказание в виде лишения свободы постановлено считается условным с испытательным сроком 5 лет, на период которого на Платонова Д.Г. в соответствии с ч. 5 ст. 73 УК РФ возложены обязанности, указанные в приговоре.

    До вступления приговора в законную силу в отношении Антипова И.А., Зайцева Р.А., Васильева А.В., Демкина О.А., Шашакина И.В. избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.

    Срок отбывания наказания Антипову И.А., Зайцеву    Р.А., Васильеву А.В., Демкину О.А., Шашакину И.В., каждому, исчислен со дня вступления приговора в законную силу.

                На основании ч. 3 ст. 72 УК РФ, из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии, в срок отбытия наказания в виде лишения свободы Антипову И.А., Зайцеву Р.А., Васильеву А.В., Демкину О.А., Шашакину И.В., каждому, зачтено время содержания под стражей в период с 18 августа 2021 года до вступления приговора в законную силу, а также время содержания под стражей в период:

- Антипову И.А. - с 15 декабря 2015 года по 20 апреля 2017 года и наказание, отбытое по приговору Пушкинского районного суда г. Санкт- Петербурга от 7 мая 2018 года в период с 20 апреля 2017 года по 18 августа 2021 года;

- Васильеву А.В. - с 11 июля 2017 года по 6 июня 2018 года;

- Зайцеву Р.А. - с 8 ноября 2017 года по 6 июня 2018 года;

-Демкину О.А. - с 6 октября 2016 года по 22 декабря 2017 года;

        - Шашакину И.В. с 10 февраля 2016 года по 10 августа 2017 года.

Мера пресечения Платонову Д.Г. в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении отменена по вступлении приговора в законную силу.

На основании п. «а» ч. 1 ст.104.1 УК РФ конфисковано и обращено в собственность государства следующее имущество:

- находящиеся в собственности Заинтересованное лицо № 1 земельные участки, расположенные по адресу: <адрес> включительно, площадью <данные изъяты> кв.м каждый, (с кадастровыми номерами - №, №, №, №, №, №, №, №, №);

- находящиеся в собственности Зайцева Романа Александровича: две однокомнатные квартиры, входящие в состав дома по адресу: <адрес>, общей проектной площадью <данные изъяты> кв.м (строительный номер № этаж) и <данные изъяты> кв.м, (строительный номер № этаж), приобретенные в <данные изъяты> по договорам участия в долевом строительстве многоквартирного дома № № от ДД.ММ.ГГГГ и № № от ДД.ММ.ГГГГ; автомобили: Порше CAYENNE TURBOS, VIN- №, г.р.з. <данные изъяты>, <данные изъяты> года выпуска; Мерседес-Бенц GLC 250 D 4MATIC, VIN - №, г.р.з. <данные изъяты>, <данные изъяты> года выпуска; Бентли BENTAYGA, VIN - №, г.р.з. <данные изъяты>, <данные изъяты> года выпуска; Ауди A8L, VIN - №, г.р.з. <данные изъяты>; квартира, расположенная по адресу: <адрес>;

находящаяся в собственности ФИО № 1 квартира по адресу: <адрес>

Решена судьба вещественных доказательств по делу, в том числе:

    - возвращены Заинтересованное лицо № 1: денежные средства в размере 650 000 рублей, изъятые у ФИО № 2; денежные средства Зайцева Р.А. в размере 3 400 долларов США, а также 3 388 500 рублей, в части, которая останется после обращения на них исполнения наказания, назначенного Зайцеву Р.А. в виде штрафа в размере 900 000 рублей и 200 000 рублей;

    - отменен арест и передано в распоряжение Заинтересованное лицо № 1 следующее имущество: нежилое помещение площадью <данные изъяты> кв.м (общая долевая собственность, доля в праве №), по адресу: <адрес> (кадастровый номер - №); жилое помещение площадью <данные изъяты> кв.м, по адресу: <адрес> (кадастровый номер - №); жилое помещение площадью <данные изъяты> кв.м, по адресу: <адрес> (кадастровый номер - №); жилое помещение площадью <данные изъяты> кв.м, по адресу: <адрес> (кадастровый номер - №); земельные участки, расположенные в <адрес>: площадью <данные изъяты> кв.м (кадастровый номер №); площадью <данные изъяты> кв.м (кадастровый №); площадью <данные изъяты> кв.м (кадастровый номер №); площадью <данные изъяты> кв.м (общая долевая собственность, доля в праве <данные изъяты>) (кадастровый номер №); площадью <данные изъяты> кв.м (общая долевая собственность, доля в праве <данные изъяты>) (кадастровый номер №); площадью <данные изъяты> кв.м (кадастровый номер №); площадью <данные изъяты> кв.м (кадастровый номер №); площадью <данные изъяты> кв.м (кадастровый номер №); площадью <данные изъяты> кв.м (общая долевая собственность, доля в праве <данные изъяты>) (кадастровый номер №); площадью <данные изъяты> кв.м (общая долевая собственность, доля в праве <данные изъяты>) (кадастровый номер №); площадью <данные изъяты> кв.м (кадастровый номер №); площадью <данные изъяты> кв.м (кадастровый номер №); площадью <данные изъяты> кв.м (кадастровый номер №); площадью <данные изъяты> кв.м (кадастровый номер №); два жилых дома (здания), расположенных в <адрес> площадью <данные изъяты> кв.м, (кадастровый номер №) и <адрес> площадью <данные изъяты> кв.м (кадастровый номер №); транспортные средства: Мерседес-Бенц, 653420, УАЗ, S2, JYKI, 57641-20, Фольксваген, KNAPENK200, ЛАВ-81018А, (с указанием модели, государственных регистрационных знаков, вин-номера);

    - переданы в распоряжение Заинтересованное лицо № 1 транспортные средства: два автомобиля Фольксваген, два автомобиля Мерседес (с указанием модели, государственных регистрационных знаков, вин-номера);

    отменен арест и переданы в распоряжение Зайцева Р.А. транспортные средства: ЛАВ-81012А, ЛэндРовер, РЕСПО, FUSO CANTER (с указанием модели, государственных регистрационных знаков, вин-номера); катер TARGA 44, заводской номер №;

    отменен арест и переданы в распоряжение Заинтересованное лицо № 2. автомобили Тойота HIGHLANDER и Ауди А6 (с указанием модели, государственных регистрационных знаков, вин-номера);

- переданы в распоряжение Заинтересованное лицо № 2: земельный участок, площадью <данные изъяты> кв.м, (кадастровый номер №) и жилой дом, площадью <данные изъяты> кв.м, (кадастровый номер №), расположенные по адресу: <адрес>; нежилое помещение общей площадью <данные изъяты> кв.м., расположенное по адресу: <адрес> (кадастровый номер №);

    - отменен арест и передана в распоряжение собственника Антипова И.А. однокомнатная квартира площадью <данные изъяты> кв.м, по адресу: <адрес> (кадастровый номер - №);

    - переданы в распоряжение Заинтересованное лицо № 6 транспортные средства: 225503, три автомобиля Фольксваген, два автомобиля Луидор, (с указанием модели, государственных регистрационных знаков, вин-номера);

    - отменен арест и переданы в распоряжение ООО <данные изъяты> транспортные средства: без марки (г.р.з. <данные изъяты>, указан вин-номер), без модели (г.р.з. <данные изъяты>), УАЗ, CARNEHL, четыре автомобиля Мерседес-Бенц, Тойота Ланд Крузер, ШВАРЦМЮЛЛЕР, KNAPENK200, REISCH, ДЖИП без модели (с указанием модели, государственных регистрационных знаков, вин-номера);

    - передан в распоряжение ООО <данные изъяты> вертолет Белл 407 GХ, серийный номер № г.р.з. RА-№;

    - передан в распоряжение Заинтересованное лицо № 3 вертолет типа R-44, серийный №;

    - отменен арест и передан в распоряжение ФИО № 3 автомобиль Мерседес ACTROS 4141 К, VIN – №, г.р.з. <данные изъяты>;

    - передано в распоряжение Заинтересованное лицо № 5 транспортное средство KRAKER CF-ZП/ПР, №, г.р.з. <данные изъяты>;

    - отменен арест на объекты недвижимости и транспортные средства, находящиеся в <адрес>: три земельных участка площадью: <данные изъяты> кв.м., <данные изъяты> кв.м.,<данные изъяты> кв.м на <адрес> (с указанием точного адреса и кадастровых номеров), два земельных участка и объект недвижимости в городе <адрес> (с указанием точного адреса и кадастровых номеров), два автомобиля Мерседес (с указанием модели, вин-номера и регистрационного номера)

    отменен арест, наложенный на счет в Ганноверском народном банке за номером №.

    Заслушав доклад судьи Стародубцевой Е.Н., кратко изложившей существо обжалуемого решения, доводы апелляционного представления государственного обвинителя Юхкам А.В. и поступивших на него возражений от заинтересованных лиц - Заинтересованное лицо № 5, представителя ООО <данные изъяты> Заинтересованное лицо № 4, Заинтересованное лицо № 3, Заинтересованное лицо № 2, а также апелляционных жалоб: осужденного Зайцева Р.А. и в его защиту адвоката Зарбеева Р.А., адвоката Ятаева А.Р. в защиту осужденного Антипова И.А., осужденного Васильева А.В. и в его защиту адвоката Рзаева Т.А., осужденного Демкина О.А. и в его защиту адвоката Ивановой Н.В., поданных на апелляционные жалобы возражений прокурора Юхкам А.В., выслушав выступления осужденных и их защитников, поддержавших апелляционные жалобы и возражавших против апелляционного представления, позицию заинтересованных лиц Заинтересованное лицо № 2, Заинтересованное лицо № 3, Заинтересованное лицо № 6, не согласных с апелляционным представлением в части переданного им имущества, мнение прокурора Мариинской Н.В. об изменении приговора по доводам апелляционного представления и оставлении без удовлетворения апелляционных жалоб осужденных и их защитников, судебная коллегия

установила:

В соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей Антипов И.А., Васильев А.В., Демкин О.А., Зайцев Р.А., Шашакин И.В., каждый, признаны виновными и осуждены за незаконное производство наркотических средств, совершенное организованной группой, в особо-крупном размере, а Платонов Д.Г. - за пособничество, т.е. содействие организованной группе в незаконном производстве наркотических средств, в особо крупном размере.

Преступление совершено в период не позднее ДД.ММ.ГГГГ на территории <адрес> и <адрес> при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Юхкам А.В., не оспаривая вынесенный коллегией присяжных заседателей вердикт и правильность квалификации судом действий осужденных, ставит вопрос об изменении приговора в связи с неправильным применением судом первой инстанции уголовного закона при назначении Антипову И.А., Зайцеву Р.А., Васильеву А.В., Шашакину И.В. и Демкину О.А. наказания, несправедливости приговора в отношении Платонова Д.Г., а также существенного нарушения уголовно-процессуального закона и неправильного применения уголовного закона при разрешении вопросов распоряжения имуществом, зарегистрированным на Зайцева Р.А., Антипова И.А. и других лиц, что выразилось в следующем:

1. Приняв во внимание наличие у Зайцева Р.А. несовершеннолетнего ребенка ДД.ММ.ГГГГ г.р., который находится на его иждивении и проживает с ним совместно, суд необоснованно не учел данное обстоятельство как смягчающее наказание в соответствии с ч. 2 ст. 61 УК РФ, в связи с чем назначенное Зайцеву Р.А. наказание подлежит смягчению.

    2. Придя к выводу об отсутствии оснований для отмены Зайцеву Р.А. условного осуждения по приговору Кировского районного суда г. Санкт- Петербурга от 02.12.2008, суд без достаточных оснований посчитал, что преступная деятельность по настоящему приговору могла быть начата Зайцевым Р.А. в ДД.ММ.ГГГГ году уже после снятия с него судимости, т.е. после ДД.ММ.ГГГГ, тогда как вердиктом коллегии присяжных заседателей на основании представленных им доказательств установлено, что Зайцев Р.А. не позднее ДД.ММ.ГГГГ года привлек к преступной деятельности лицо, в отношении которого уголовное дело выделено в отдельное производство (ФИО № 4), а через него - Платонова Д.Г. Доказательств возможного начала преступной деятельности Зайцевым Р.А. после ДД.ММ.ГГГГ коллегии присяжных заседателей сторонами не представлялось. Таким образом, периодом начала преступной деятельности организованной группы, возглавляемой Зайцевым Р.А. и Антиповым И.А., следует считать весь ДД.ММ.ГГГГ год, без постановки под сомнение каких-либо его периодов. В связи с этим на основании ч. 5 ст. 74, ст. 70 УК РФ условное осуждение в отношении Зайцева Р.А. по приговору Кировского районного суда г. Санкт-Петербурга от 02.12.2008 подлежит отмене с присоединением неотбытой части наказания к наказанию, назначенному по настоящему делу.

    3. При назначении Зайцеву Р.А. и Антипову И.А. наказания по совокупности преступлений в порядке ч. 5 ст. 69 УК РФ, а Васильеву А.В. по совокупности приговоров с применением ст. 70 УК РФ, судом, в нарушение положений ч. 2 ст. 71 УК РФ, не указано на самостоятельное исполнение штрафа.

4. Назначенное Платонову Д.Г. условное наказание является несправедливым ввиду чрезмерной мягкости, поскольку не соответствует характеру и степени общественной опасности совершенного им преступления; в приговоре не приведено мотивов, почему суд пришел к выводу о возможности достижения целей наказания назначением Платонову Д.Г. условного осуждения; принятые судом во внимание обстоятельства не свидетельствуют об уменьшении степени общественной опасности содеянного Платоновым Д.Г. и возможности его исправления без изоляции от общества, поскольку установлено, что Платонов Д.Г. присоединился к организованной группе в первый же год ее создания и оставался активным соучастником на всем протяжении ее преступной деятельности, т.е. его роль при совершении преступления была не менее активна, чем у других соучастников, заслуживших реальное наказание.

    5. Заявление Платонова Д.Г. о собственном участии в совершении преступления и его изобличающие показания в отношении ряда других соучастников не подлежало учету как смягчающее обстоятельство по п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ, а могло быть учтено как иные смягчающие обстоятельства по ч. 2 ст. 61 УК РФ. В обоснование такой позиции автор представления, ссылаясь на п.п. 29, 30 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22.12.2015 № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания», указывает, что явка с повинной Платонова Д.Г. от ДД.ММ.ГГГГ была получена уже после его фактического разоблачения ФИО № 5 и ФИО № 4, а также после проведения в отношении Платонова Д.Г. в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ оперативно-розыскного мероприятия «Прослушивание телефонных переговоров», сам Платонов Д.Г. самостоятельно в правоохранительные органы не обращался, а был застигнут в гараже № <данные изъяты> где хранились химические вещества, предназначенные для использования при незаконном производстве наркотических средств, и фактически информации, имеющей значение для раскрытия и расследования преступления, органу следствия не представил, т.к. обстоятельства дела и круг подозреваемых лиц на тот момент были уже установлены, дальнейшее же сотрудничество Платонова Д.Г. с правоохранительными органами относилось не к расследованию настоящего преступления, а к выявлению иных возможных эпизодов преступной деятельности.

    6. Установив в отношении Платонова Д.Г., Шашакина И.В. и Демкина О.А. наличие смягчающих наказание обстоятельств, предусмотренных п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ, суд, в нарушение требований закона, не сослался на порядок их применения, предусмотренный ч. 1 ст. 62 УК РФ.

    Оспаривая приговор в части разрешении вопросов распоряжения имуществом, зарегистрированным на Зайцева Р.А., Антипова И.А. и других лиц, и полагая, что все возвращенное данным лицам имущество подлежит конфискации, автор представления указывает следующее:

    1. Разрешая вопрос о распоряжении имуществом, зарегистрированным на Зайцева Р.А., Антипова И.А. и других лиц, суд необоснованно, вопреки установленным вердиктом присяжных заседателей обстоятельствам дела, сузил временные рамки периода, когда осужденными мог быть получен преступный доход, - до января-декабря ДД.ММ.ГГГГ года, тогда как преступная деятельность Зайцева Р.А. и Антипова И.А., как организаторов и руководителей группы, была начата не позднее ДД.ММ.ГГГГ года и сопровождалась извлечением дохода с начала преступной деятельности вплоть до ее пресечения. Допущенные в этой связи нарушения ч.ч. 2, 3 ст. 348 УПК РФ повлекли необоснованное освобождение от ареста и возвращение титульным владельцам имущества в виде объектов недвижимости, в том числе в <адрес>, приобретенного до января ДД.ММ.ГГГГ года.

    2. В судебном заседании было установлено, что Антипов И.А. в качестве средства совершения преступления использовал принадлежащий ему автомобиль Тойота НIGHLANDЕR, г.н.з. <данные изъяты>, непосредственно на котором перевозил химические реактивы, прекурсоры и химическое оборудование, предназначенное для незаконного производства наркотических средств, что подтверждено рапортом по результатам ОРМ «Контролируемая поставка» (<данные изъяты> В связи с этим вышеуказанный автомобиль подлежит конфискации в соответствии с п. «г» ч. 1 ст. 104.1 УПК РФ, как средство совершения преступления, принадлежащее обвиняемому.

    3. Имущество, зарегистрированное на супругу Антипова И.А. - Заинтересованное лицо № 2., возвращенное той судом, в т.ч. постановлением от ДД.ММ.ГГГГ, приобретено в период брака. Согласно информации органов ФНС, за период ДД.ММ.ГГГГ гг. ни Антипов И.А., ни его супруга Заинтересованное лицо № 2, никакого официального дохода не имели (<данные изъяты>), что, по мнению автора представления, указывает на использование Антиповым И.А. полученных преступных доходов для укрепления материального благополучия семьи.

    4. Представленные Заинтересованное лицо № 1 документы о наличии в ее собственности объектов недвижимости: нежилого помещения и двух жилых помещений по адресу: <адрес> а также земельных участков и жилых домов по адресу: <адрес>, сами по себе не свидетельствуют о приобретении ею указанной недвижимости на собственные средства. Все указанные объекты недвижимости приобретены в браке с Зайцевым Р.А. и в период его преступной деятельности. Пояснения Заинтересованное лицо № 1 о наличии у нее самостоятельного дохода, позволявшего приобрести вышеупомянутое имущество, голословны, документально не подтверждены и, напротив, опровергаются информацией ФНС о том, что официальный доход Заинтересованное лицо № 1 за период ДД.ММ.ГГГГ гг. составил <данные изъяты> руб. <данные изъяты> коп. и <данные изъяты> руб. от продажи собственных транспортных средств (<данные изъяты>), а также представленной стороной обвинения бухгалтерской отчетности возглавляемого Зайцевым Р.А., а в последствии Заинтересованное лицо № 1, ООО <данные изъяты> согласно которой размер доходов названного Общества за ДД.ММ.ГГГГ годы явно недостаточен для приобретения оформленных на него и арестованных по делу транспортных средств (<данные изъяты>). Между тем, ООО <данные изъяты> в период с февраля ДД.ММ.ГГГГ года по ноябрь ДД.ММ.ГГГГ года совершило <данные изъяты> операций на общую сумму около <данные изъяты> млн. рублей, связанных, в том числе, с получением денежных средств по договорам займа от не имеющих достаточного официального дохода Зайцева Р.А. на общую сумму <данные изъяты> млн. рублей и Заинтересованное лицо № 1 на общую сумму <данные изъяты> млн. рублей (<данные изъяты>), а оборот по <данные изъяты> счетам обвиняемого Зайцева Р.А., открытым в <данные изъяты> за период ДД.ММ.ГГГГ гг. составил более <данные изъяты> млн. руб., оборот по <данные изъяты> счетам Заинтересованное лицо № 1, открытым в том же банке, за аналогичный период превысил <данные изъяты> млн. руб. (<данные изъяты>). По мнению прокурора, представленные документы наглядно свидетельствуют об использовании Зайцевым Р.А. денежных средств, полученных преступным путем, для придания правомерного вида имуществу, приобретенному на имя Заинтересованное лицо № 1 и от имени ООО <данные изъяты> а доводы Заинтересованное лицо № 1 о том, что транспортные средства, приобретенные в период, относящийся к преступной деятельности Зайцева Р.А., использовались в коммерческой деятельности названного ООО, не влияют на факт неправомерного получения денежных средств, на которые данные транспортные средства приобретались, а потому не являются основанием для освобождения этих транспортных средств от ареста и возвращения их титульному владельцу.

    5. Вывод суда о недостаточности данных о поступлении на счета в <данные изъяты>», открытых на имя Зайцева Р.А., а также ООО <данные изъяты>», ООО <данные изъяты> <данные изъяты>», учредителями которых он является (<данные изъяты>), и на счет в Ганноверском народном банке (факт принадлежности которого Зайцеву Р.А. установлен соответствующей банковской выпиской – <данные изъяты>), средств именно от Зайцева Р.А. и именно от его преступной деятельности, не основан на исследованных при обсуждении последствий вердикта документах, согласно которым легальный доход Зайцева Р.А. за период ДД.ММ.ГГГГ гг. составил <данные изъяты> руб. <данные изъяты> коп. (<данные изъяты>), чего явно недостаточно для осуществления, в частности:

    - в период до апреля ДД.ММ.ГГГГ года <данные изъяты> операций на общую сумму около <данные изъяты> млн. руб., связанных с покупкой и продажей наличной иностранной валюты и с перечислением денежных средств со счетов, открытых в <данные изъяты> на счета ряда юридических лиц, в т.ч. <данные изъяты> по договорам займа (<данные изъяты>);

    - оборота по <данные изъяты> счетам Зайцева Р.А., открытым в <данные изъяты>», за период ДД.ММ.ГГГГ годов на сумму более <данные изъяты> млн. руб. (выписки по движению денежных средств по счетам Зайцева Р.А. – <данные изъяты>);

    - выдачи Зайцевым Р.А. денежных средств ООО <данные изъяты> на общую сумму <данные изъяты> млн. руб. (<данные изъяты>);

    - выдачи Зайцевым Р.А. соучредителю ООО <данные изъяты> ФИО № 6 денежного займа в размере <данные изъяты> рублей <данные изъяты>).

    Кроме того, автор представления ставит вопрос об отмене принятого по настоящему делу промежуточного судебного решения - постановления от ДД.ММ.ГГГГ, которым было отказано в удовлетворении ходатайства государственного обвинителя об аресте, как полученного преступным путем, следующего имущества:

    - оформленных на супругу Антипова И.А. - Заинтересованное лицо № 2 приобретенных в браке и, по версии следствия, на денежные средства Антипова И.А.: нежилого помещения, общей площадью <данные изъяты> кв.м, расположенного по адресу: <адрес>, и земельного участка площадью <данные изъяты> кв. м. с расположенным на нем жилым домом площадью <данные изъяты> кв. м;

    - оформленного на Заинтересованное лицо № 5 и ранее принадлежащего Зайцеву Р.А. транспортного средства (автоприцепа) КRАКЕR, г.р.з. <данные изъяты>;

    - фактически принадлежащих, по версии следствия, Зайцеву Р.А., но оформленных на Заинтересованное лицо № 3 и ООО <данные изъяты> соответственно, вертолета типа R-44, серийный номер №, и вертолета типа Веll 407, серийный номер №;

    - <данные изъяты> оформленных на Заинтересованное лицо № 6 и ранее принадлежащих Зайцеву Р.А. автобусов, предназначенных для пассажирских перевозок.

    Находя указанное выше постановление незаконным и необоснованным, указывает следующее:

    - принимая решение об отказе в аресте имущества Заинтересованное лицо № 2, суд неверно исходил из недоказанности факта его приобретения на денежные средства Антипова И.А., с учетом наличия у нее достаточных средств в виде накоплений на счете и финансовой помощи отца и брата;

    - в части имущества, оформленного на Заинтересованное лицо № 5, суд основывался на письменном утверждении последнего о неосведомленности об источнике средств, на которые прежний собственник - Зайцев Р.А. его приобретал, однако сам Заинтересованное лицо № 5 по обстоятельствам приобретения указанного имущества, в нарушение ст. 87 УПК РФ, судом допрошен не был;

    - отказывая в аресте оформленного на Заинтересованное лицо № 3 вертолета, суд не принял во внимание, что Заинтересованное лицо № 3, согласно его собственным пояснениям, никогда не имел отношения к авиатехнике, предпринимательской деятельностью не занимался, сам приобретенным вертолетом не пользовался и приобрел его с подачи Зайцева Р.А., что, по мнению прокурора, указывает на использование Зайцевым Р.А. возможности титульного оформления приобретенного на его денежные средства вертолета на другое лицо;

    - отказывая в аресте вертолета, оформленного на ООО <данные изъяты> суд счел факт получения генеральным директором ФИО № 6 от Зайцева Р.А. денежных займов, как физическому лицу от физического лица, недостаточным для утверждения о том, что финансирование приобретения вертолета осуществлялось Зайцевым Р.А., учитывая, что на момент приобретения в ДД.ММ.ГГГГ году вертолета Зайцев Р.А. учредителем либо руководителем ООО <данные изъяты> не являлся, вошел в число соучредителей в ДД.ММ.ГГГГ году. Однако, судом не принято во внимание, что денежный заем был выдан Зайцевым Р.А. непосредственно перед приобретением вертолета, а в состав учредителей ООО <данные изъяты> по версии обвинения, он вошел для контроля за купленным на его денежные средства вертолетом Ве11 407» (<данные изъяты>). Автор представления считает, что истинные обстоятельства приобретения и дальнейшего использования указанного вертолета могли быть установлены только из показаний свидетеля ФИО № 6, который в судебное заседание не явился без уважительных причин и допрошен не был, а представитель ООО <данные изъяты> Заинтересованное лицо № 4 по указанным обстоятельствам дал показания, противоречащие показаниям ФИО № 6 в ходе расследования. Выводы суда о приобретении ООО <данные изъяты> вертолета на собственные средства, полученные законным путем, основаны, в нарушение ст. 87 УПК РФ, на показаниях Заинтересованное лицо № 4, без устранения имеющихся существенных противоречий;

    - отказ в аресте <данные изъяты> автобусов, оформленных на Заинтересованное лицо № 6 и ранее находившихся в собственности Зайцева Р.А., является необоснованным, поскольку указанные транспортные средства являются средствами совершения Зайцевым Р.А. преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 33, п. «б» ч. 2 ст. 171 УК РФ, за которое он осужден вступившим в законную силу приговором Кировского районного суда г. Санкт-Петербурга от 14.01.2021 (с учетом апелляционного постановления Санкт-Петербургского городского суда от 12.04.2021), согласно которому Зайцев Р.А. предоставлял эти автобусы как свои для незаконной организации пассажирских перевозок в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, включая периоды после оформления их в собственность Заинтересованное лицо № 6, т.е. продолжал их использовать в личных целях, в том числе и для совершения другого преступления. По мнению прокурора, указанное свидетельствует, что оформление названных транспортных средств на другое лицо носит очевидно фиктивный характер.

    Автор представления полагает, что отмеченные нарушения уголовного и уголовно-процессуального закона оказали существенное влияние на вынесение законного и обоснованного судебного решения, в связи с чем просит приговор изменить в следующей части:

    1. Признать Зайцеву Р.А. смягчающим наказание обстоятельством наличие у него несовершеннолетнего ребёнка, снизить на 1 месяц размер основного наказания в виде лишения свободы, назначенного ему как по ч. 5 ст. 228.1 УК РФ, так и по правилам ч. 5 ст. 69 УК РФ.

В соответствии с ч. 5 ст. 74 УК РФ отменить Зайцеву Р.А. условное осуждение по приговору Кировского районного суда г. Санкт-Петербурга от 02.12.2008, на основании ст. 70 УК РФ к наказанию по настоящему приговору частично, в виде 1 года лишения свободы, присоединить не отбытое наказание по приговору от 02.12.2008 и окончательно по совокупности приговоров назначить Зайцеву Р.А. наказание в виде 19 лет 11 месяцев лишения свободы со штрафом в размере 900 000 рублей и штраф в размере 200 000 рублей, с отбыванием основного наказания в виде лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, а наказание в виде штрафа исполнять самостоятельно.

2. Указать на самостоятельное исполнение дополнительного наказания в виде штрафа, назначенного Антипову И.А., Васильеву А.В., Платонову Д.Г. и Шашакину И.В.;

3. Исключить явку с повинной из числа обстоятельств, смягчающих наказание Платонову Д.Г. в соответствии с п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ.

В связи с признанием в действиях Платонова Д.Г. в соответствии с п. «и» ч.1 ст. 61 УК РФ активного способствования раскрытию и расследованию преступления, указать о применении положений ч. 1 ст. 62 УК РФ.

Исключить указание об условном осуждении Платонова Д.Г. и считать его осужденным по ч. 5 ст. 228.1 УК РФ, с применением ст. 64 УК РФ, к 7 годам лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, со штрафом в размере 350 000 рублей.

Меру пресечения Платонову Д.Г. изменить на заключение под стражу. Срок наказания исчислять со дня вступления приговора в законную силу и зачесть в него время содержания под домашним арестом из расчета один день нахождения под домашним арестом за один день лишения свободы.

4. В связи с признанием в действиях Шашакина И.В. и Демкина О.А. смягчающих наказание обстоятельств, предусмотренных п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ, указать о применении при назначении наказания положений ч. 1 ст. 62 УК РФ.

5. На основании п. «а» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ конфисковать и обратить в собственность Российской Федерации все имущество, которое обжалуемым приговором возвращено владельцам (приведен подробный перечень объектов недвижимости, с указанием наименований, площади, адресов и кадастровых номеров, а также транспортных средств, с указанием их наименований, марок, моделей, вин-номеров и государственных регистрационных знаков).

6. На основании п. «г» ч. 1 ст. 104.1 УПК РФ конфисковать и обратить в собственность Российской Федерации как средство совершения преступления, принадлежащий обвиняемому Антипову И.А. автомобиль Тойота HIGHLANDER <данные изъяты>.

В остальном приговор оставить без изменения.

    В апелляционной жалобе и в дополнениях к ней осужденный Зайцев Р.А. ставит вопрос об отмене приговора и направлении уголовное дела на новое судебное разбирательство со стадии предварительного слушания ввиду допущенных в ходе судебного разбирательства существенных нарушений уголовно-процессуального закона, повлиявших на вынесение законного и обоснованного вердикта и приговора.

    Так, по мнению осужденного, предъявленное ему обвинение и составленное по делу обвинительное заключение не соответствуют нормам УПК РФ, что являлось основанием к возвращению уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ, а рассмотрение уголовного дела по такому обвинению нарушало принцип состязательности и равноправия сторон, носило обвинительный уклон и в итоге повлекло вынесение незаконного приговора. В обоснование такой позиции указывает следующее:

    - в нарушение требований ст. 73 УПК РФ в описании действий отсутствуют обстоятельства, подлежащие обязательному доказыванию, в том числе точный размер наркотического средства, время и место его передачи, в связи с чем эти обстоятельства не могли являться предметом установления коллегии присяжных заседателей;

    - исходя из материалов дела, наркотическое средство было обнаружено только по месту его изготовления по адресу: <адрес> при задержании лиц, с которыми он не знаком, поэтому отсутствие в обвинении времени и места совершения каких-либо действий конкретно им, лишало его права на защиту и возможности представить доказательства, заявить алиби;

    - предъявленное обвинение имеет существенные противоречия в версиях следствия о происхождении одного и того же количества наркотического средства, что не позволяет определить объем обвинения: так по обвинению в производстве наркотических средств указано, что изготовление всех наркотических средств, обнаруженных ДД.ММ.ГГГГ в лаборатории на участке № в <адрес> было осуществлено ФИО № 7, Демкиным, Шашакиным по указанному в адресу в период с октября до ДД.ММ.ГГГГ, тогда как по обвинению в хранении наркотиков указано, что наркотические средства в размерах 167г, 3050г, 1 278 357г с целью хранения и дальнейшего уничтожения в период с ДД.ММ.ГГГГ года до ДД.ММ.ГГГГ перевозились Демкиным, Шашакиным и ФИО № 7 из гаражей на территории <адрес> и из иных неустановленных мест на участок № <адрес>;

    - согласно обвинению лицами, непосредственно занимавшимися изготовлением наркотических средств, являлись ФИО № 7, который был привлечен к этому в конце лета-начале осени ДД.ММ.ГГГГ года, Демкин - привлечен в сентябре ДД.ММ.ГГГГ года, Шашакин – привлечен в сентябре ДД.ММ.ГГГГ года, в связи с чем представляется невозможным существование группы, занимавшейся производством наркотических средств с ДД.ММ.ГГГГ года, без лиц, которые их изготавливали, как и осуществление указанными лицами действий по перемещению наркотиков с ДД.ММ.ГГГГ года и их хранение, как это указано в обвинении.

    Кроме того, осужденный считает, что вопросный лист составлен судом с нарушениями требований ст. ст. 338, 339, 252 УПК РФ, выразившихся, по его мнению, в следующем:

    - при формулировании вопроса № 1 суд увеличил период совершения действий по непосредственному изготовлению наркотических средств на участке № в <адрес>», указав его - с августа по ДД.ММ.ГГГГ, тогда как в обвинении был указан период с октября по ДД.ММ.ГГГГ, выйдя тем самым за пределы обвинения и нарушив право на защиту, а присяжные заседатели, дав утвердительный ответ этот вопрос, признали всех подсудимых виновными в совершении деяния, по которому государственный обвинитель обвинения не предъявлял;

    - в вопрос № 1 не могли быть включены формулировки о передаче заказчику неустановленного количества наркотического средства, так как по своему смыслу они свидетельствуют о совершении другого преступления - сбыта наркотических средств, что нарушает требования ч. 2 ст. 252 УПК РФ, поскольку в ходе прений сторон государственный обвинитель поддержал обвинение только в производстве наркотических средств, кроме того, такие действия требовали постановки отдельного основного вопроса о доказанности деяния с последующими вытекающими из него вопросами в отношении каждого из подсудимых с описанием конкретно совершенных им действий;

- включение в один основной вопрос разных деяний, совершенных в разные периоды времени и в разных местах, и последующая постановка вопроса в отношении каждого из подсудимых о доказанности совершения им всех описанных в 1-ом вопросе действий, хотя обвинение в совершении таковых не предъявлялось, выходит за рамки предъявленного обвинения; учитывая, что при описании действий подсудимых не конкретизировано, когда и какие действия совершены каждым из них и при совершении какого именно деяния из описанных в 1-ом вопросе, то такая формулировка вводила присяжных заседателей в заблуждение;

- формулировка вопроса № 1 не содержит описания обстоятельств, подлежащих обязательному доказыванию, в связи с чем вывод присяжных о доказанности совершения таких действий основывается исключительно на предположениях, что недопустимо;

- по тем же основаниям (государственный обвинитель не поддержал обвинение и описание действий не содержит обстоятельств, подлежащих обязательному доказыванию), необоснованной является формулировку вопроса № 5, которая к тому же не соответствует материалам дела, т.к. доказательств получения им (Зайцевым) от Антипова и Васильева наркотических средств, либо получения от кого-либо денежных средств за передачу наркотиков, также как и передачи им кому-либо из членов группы денежных средств за действия с наркотиками, в ходе судебного следствия не исследовалось;

- при окончательной формулировке в совещательной комнате вопросного листа председательствующим, в нарушение разъяснений п. 27 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 23, в вопросы №№ 1, 5, 8 были внесены дополнения, которые не были предметом обсуждения сторон, что невосполнимо нарушило права на защиту, положения, предусмотренные ч. 2 ст. 338 и ч. 3 ст. 15 УПК РФ;

- в нарушение ч. 5 ст. 399 УПК РФ в вопросный лист были включены формулировки, не понятные присяжным заседателям и требующие от них собственной юридической оценки действий подсудимых, такие как «сбыт», «произведено», «организовал»;

- из формулировки вопросов нельзя сделать вывод о том, где именно не позднее ДД.ММ.ГГГГ года была создана группа, тогда как место ее создания является одним из элементов, подлежащих обязательному доказыванию в соответствии со ст. 73 УПК РФ;

- в вопросе № 17 присяжным было предложено дать оценку действий Платонова по получению тем за свою деятельность вознаграждения от него (Зайцева), хотя это не соответствовало исследованным в судебном заседании доказательствам, из которых следует, что Платонов вознаграждения за свою деятельность не получал, а его заработок складывался из разницы между ценой покупки веществ и ценой, за которую он продавал их Волкову. Когда присяжные заседатели в своем ответе на данный вопрос исключили из него оказание Платоновым содействия за вознаграждение, председательствующий нашла вердикт противоречивым и дала присяжным ненадлежащие разъяснения, не указав, в чем конкретно выразились противоречия, а фактически выразив свое мнение о недопустимости исключения каких-либо обстоятельств из вопросного листа, после чего присяжные заседатели исключили из своего ответа на 17-ый вопрос обстоятельства, которые первоначально сочли недоказанными, что свидетельствует о непонимании присяжными заседателями поставленных перед ними вопросов.

При этом автор жалобы находит, что обстоятельства, установленные вердиктом присяжных, содержат существенные противоречия, а именно:

- в вопросе № 5 указано, что он, Зайцев, привлек Васильева с ДД.ММ.ГГГГ года по осень ДД.ММ.ГГГГ года, поручив тому, в том числе, перевозку и сбыт наркотических средств путем размещения тайников-закладок на территории <адрес>, хотя в том же вопросе указано, что он, Зайцев, получал от Антонова и Васильева для дальнейшего сбыта изготовленные наркотические средства, что в свою очередь противоречит вопросу № 8, где указано, что Васильев забирал наркотические средства у Антипова, при том, что согласно вопросу № 2 Антипов Васильеву их не передавал и вообще все свои действия Антипов осуществлял без участия в них Васильева;

- обстоятельства, изложенные в вопросе № 8 о том, что Васильев с ДД.ММ.ГГГГ года по осень ДД.ММ.ГГГГ года объединился, в том числе, с Шашакиным, противоречат вопросу № 14, где указывается, что Шашакин объединился, в том числе с Васильевым, в сентябре ДД.ММ.ГГГГ года;

- вопросы №№ 11, 14 в части объединения с ним (Зайцевым), Демкина и Шашакина через ФИО № 7, состоят в противоречии с вопросом № 5, согласно которому он как с указанными лицами, так и с привлекшим их ФИО № 7 для совместных действий не объединялся;

- вопрос № 17, где указывается, что Платонов не позднее ДД.ММ.ГГГГ года договорился оказать содействие, в том числе Демкину и Шашакину, противоречит обстоятельствам, изложенным в вопросе № 11 о том, что Демкин был привлечен в сентябре ДД.ММ.ГГГГ года, и вопросу № 14 о привлечении Шашакина в сентябре ДД.ММ.ГГГГ года, а также вопросу № 1, согласно которому уже не позднее ДД.ММ.ГГГГ года все подсудимые объединились в группу и распределили между собой роли;

- обстоятельства, изложенные в вопросе № 17, в части действий, для которых был привлечен Платонов, противоречат вопросу № 5, из представленной формулировки не ясно, с какой целью он, Зайцев, привлек не знакомого ему Платонова;

- изложенные в вопросе № 17 обстоятельства об обеспечении Платоновым закупок и поставок в лабораторию химических веществ в срок до ДД.ММ.ГГГГ, противоречат вопросу № 1, согласно которому вещества были доставлены в гаражи №№ на <адрес> в сентябре ДД.ММ.ГГГГ года. Кроме того, в ходе судебного следствия было установлено, что покупаемые Платоновым химические вещества, как по названиям, так и по упаковкам, не соответствуют веществам, обнаруженным на участке № в <адрес> которые туда привозил ФИО № 7 и которые, согласно заключению эксперта, использовались для изготовления обнаруженного наркотического средства, в связи с чем в 1-ый вопрос не были включены обстоятельства поставки химических веществ кем-либо из подсудимых на участок № в <адрес> Таким образом, из изложенного в вопросах нельзя сделать вывод, в какую лабораторию Платонов обеспечил закупку и поставку химических веществ, с учетом того, что согласно вопросу № 2 Антипов у Васильева купленные Платоновым химические вещества никогда не получал и никому не отвозил;

- из ответов на вопросы №№ 2, 5, 8, 17 невозможно сделать вывод о том, кем вообще в сентябре ДД.ММ.ГГГГ года были доставлены химические вещества в гаражи №№ на <адрес> для изготовления неизвестного вещества (вопрос № 1), не ясно каким фактически совершенным действиям была дана оценка, как организация поставки в лаборатории, а указание о поставках с ДД.ММ.ГГГГ года в некие иные лаборатории, не указанные в 1-ом вопросе, выходит за пределы обвинения и рамки судебного разбирательства.

Полагает, что при отмеченных выше неясностях и противоречиях вердикта нельзя сделать вывод о том, где и когда были совершены действия, описанные в вопросах, имеют ли отношение к этим действиям подсудимые или такие действия имели место при совершении иных преступлений, выходящих за рамки предъявленного обвинения и не подлежащих установлению присяжными заседателями.

Кроме того, осужденный указывает, что рассмотрение данного уголовного дела повлекло нарушение его права на защиту и право быть не судимым за одно и то же преступление дважды. В обоснование указывает, что на момент начала рассмотрения данного уголовного дела в Ломоносовском районном суде уже рассматривалось уголовное дело по обвинению тех же подсудимых и в совершении тех же преступлений, что и по настоящему делу. Отмечает, что свидетели обвинения в судебном заседании по настоящему делу, в частности ФИО № 5, дали показания, которые существенно противоречили их показаниям по тем же обстоятельствам, данным в Ломоносовском районном суде, однако ввиду того, что уголовные дела рассматривались в разных судах, он был лишен возможности ходатайствовать об оглашении тех показаний, что невосполнимо нарушило его право на защиту.

Судебное следствие, по мнению осужденного, было проведено с обвинительным уклоном, в присутствии присяжных заседателей обсуждались процессуальные вопросы, стороной обвинения с целью введения присяжных в заблуждение исследовались недопустимые и не относимые доказательства, представлялись заведомо ложные сведения, исследовались характеристики по личности подсудимых, на что председательствующий должным образом не реагировал и соответствующих разъяснений присяжным заседателям не давал. В обоснование этого довода указывает следующее:

- в начале судебного заседания гособвинитель, в нарушение требований ст.ст. 273, 335 УПК РФ, регламентирующих оглашение каждого предъявленного обвинения, фактически огласил только одно обвинение - в производстве наркотических средств, после чего просто перечислил статьи УК РФ, по которым квалифицированы действия подсудимых как незаконное производство, покушение на незаконный сбыт и хранение без цели сбыта наркотических средств, хотя обвинение в совершении данных преступлений имеет существенные отличия при описании действий подсудимых и различное время их окончания. Считает, что это ввело присяжных в заблуждение, а также повлекло нарушение его права на защиту, лишив возможности определить объем обвинения;

- сторона обвинения, доведя до сведения присяжных заседателей выводы заключения эксперта (<данные изъяты>), намеренно ввела их в заблуждение относительно результатов изъятия вещественных доказательств с места преступления, поскольку исследованные в ходе данной экспертизы наркотические средства были обнаружены ДД.ММ.ГГГГ в ходе дополнительного осмотра участка № <адрес> <данные изъяты> однако данный протокол в присутствии присяжных заседателей не оглашался, в связи с чем ссылка на него государственного обвинителя в прениях, как и указание на него председательствующим в напутственном слове, нарушают положения ст. 292, ч. 3 ст. 336, п. 3 ч. 3 ст. 340 УПК РФ. В выводах эксперта содержались сведения о большом количестве наркотических средств, что не могло не вызвать у присяжных устойчивого мнения относительно налаженного промышленного масштаба производства такого вещества;

- суд необоснованно отказал стороне защиты в исследовании при присяжных заседателях переписки свидетеля ФИО № 5 с подсудимым Платоновым за ДД.ММ.ГГГГ год о покупках ими химических веществ для ФИО № 4, нарушив тем самым его право на защиту и принцип состязательности сторон, поскольку данное доказательство опровергает версию обвинения и изобличает ряд свидетелей в даче ложных показаний (в частности ФИО № 4, утверждавшего, что вся его деятельность по закупкам химических веществ прекратилась в ДД.ММ.ГГГГ году), но он был лишен возможности ссылаться на это в своем выступлении перед присяжными; кроме того, разъяснения, которые председательствующий при этом дал присяжным заседателям, вводили тех в заблуждения относительно возможного существования других уголовных дел по обстоятельствам ДД.ММ.ГГГГ года;

    - через свидетеля ФИО № 8 государственным обвинителем до сведения присяжных заседателей была доведена не подтвержденная материалами дела информация о хранении в гараже № <адрес> оборудования для изготовления наркотиков, ставшая свидетелю известна со слов следователя, что относит показания в данной части к недопустимым доказательствам;

    - у свидетеля ФИО № 9 государственным обвинителем, сразу после вопросов по событиям ДД.ММ.ГГГГ года, выяснялись обстоятельства его поездки с Платоновым в гараж № <адрес> и их задержания там ДД.ММ.ГГГГ, что не имело отношения к событиям 2015 года и выходило за пределы предъявленного подсудимым обвинения;

- у свидетеля ФИО № 10, на которого был оформлен гаража № <адрес> прокурор выяснял обстоятельства производства с его участием в данном гараже обыска, проведенном ДД.ММ.ГГГГ, в ходе которого были изъяты бочки с химическими веществами, купленными в ДД.ММ.ГГГГ году, что выходило за пределы предъявленного подсудимым обвинения и не имело отношения к делу;

- присяжным были представлены протокол обыска в гараже от ДД.ММ.ГГГГ и протокол осмотра изъятых предметов от ДД.ММ.ГГГГ, которые являются недопустимыми доказательствами, поскольку участвовавший в их проведении в качестве специалиста сотрудник УФСБ без проведения экспертного исследования высказал предположения о наименованиях химических веществ, их массе и возможности использования для изготовления наркотических средств;

- до сведения присяжных заседателей при попустительстве председательствующего стороной обвинения были доведены показания свидетеля ФИО № 7, данные как в судебном заседании, так и на предварительном следствии, которые являются недопустимыми доказательствами, поскольку основываются на предположениях и на сведениях, полученных от следователя и из материалов дела;

- в ходе допроса ФИО № 4 председательствующим и гособвинителем выяснялись сведения о некоем сбыте Зайцевым метадона, тогда как любые сведения о метадоне выходили за рамки предъявленного обвинения;

- суд необоснованно отказал в ходатайстве его защитника о приобщении к делу записок ФИО № 4, в которых содержалось подробное описание деятельности последнего по закупкам у Платонова химических веществ и причинах дачи им ложных показаний. Написание записок ФИО № 4 подтвердил в судебном заседании, а содержащаяся в них информация давала ответ, почему покупаемые Платоновым для ФИО № 4 химические вещества не были обнаружены в лаборатории на участке № в <адрес> и не совпадают с веществами, указанными в формуле ФИО № 7, по которой изготавливалось наркотическое средство;

- после исследования в судебном заседании протокола обыска по месту жительства Васильева от ДД.ММ.ГГГГ, гособвинителем в нарушение закона были оглашены не имеющие отношения к делу сведения, характеризующие личность и имущественное положение Васильева, а также дана оценка доверенности от его (Зайцева) имени на имя Васильева на оплату штрафов, как подтверждающая доверительные отношения между ними, в силу которых Васильев был допущен к местам хранения прекурсоров и производства наркотиков;

- необоснованно в суде был исследован протокол осмотра телефона свидетеля ФИО № 5 от ДД.ММ.ГГГГ с сообщениями с названиями химических веществ, который является неотносимым к данному делу доказательством, поскольку согласно предъявленному обвинению и материалам дела в последний раз в инкриминируемый период до ДД.ММ.ГГГГ ФИО № 5 покупал и привозил химические вещества в гараж № <адрес> ДД.ММ.ГГГГ, последующая переписка не имеет отношения к этой доставке и к делу не относится;

- суд необоснованно разрешил проведение в присутствии присяжных заседателей допроса оперативного сотрудника ФИО № 11 по обстоятельствам написания им рапорта ОРМ «контролируемая поставка», поскольку данный рапорт является подложным и такое ОРМ вообще не проводилось, на что указывает несоответствие в датах подачи рапорта (ДД.ММ.ГГГГ) и упоминаемом в нем проведенном обыске в <адрес> (ДД.ММ.ГГГГ), отсутствие в заключении эксперта в отношении химических веществ, изъятых в ходе данного обыска, вещества с названием, обозначенном в рапорте (контролируемая бочка с прекурсосром «<данные изъяты> отсутствие акта осмотра предмета перед проведением ОРМ и акта его изъятия в рамках ОРМ, отсутствие фототаблицы вещественных доказательств, а также материалы, представленные оперативным сотрудником ФИО № 12, согласно которым проводимое ФИО № 11 ОРМ «контролируемая поставка» не имело отношения к обнаружению лаборатории на участке № <адрес>

- в ходе допроса в присутствии присяжных заседателей ФИО № 11, показания которого на основании ч. 2 п. 2.1 ст. 75 УПК РФ являются недопустимыми доказательствами, в нарушение требований закона: дал негативную характеристику всем подсудимым; сообщил сведения процессуального характера о проведенных им оперативно-розыскных мероприятиях; прокомментировал представленную ему прокурором фототаблицу к протоколу осмотра помещения на участке № <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, сообщив присяжным о внешнем виде вещественных доказательств на фото и ощущавшемся в строении и вокруг него запахе, хотя согласно протоколу не был участником данного осмотра; изложил свою версию процесса изготовления наркотического средства; указал на фото на картонный барабан, как на предмет, контролируемый им в рамках ОРМ и пояснил, что данный барабан был обнаружен в лаборатории, приобщен к материалам дела и хранится на складе вещдоков, - хотя все эти сведения опровергаются протоколом осмотра местности от ДД.ММ.ГГГГ, протоколом осмотра изъятого и приобщением в качестве вещественных доказательств, заключением эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ (<данные изъяты>);

- в присутствии присяжных прокурором были оглашены не являющиеся доказательствами рапорта ОРМ, содержащиеся в томе <данные изъяты> на л.д. <данные изъяты>, просмотрены с участием ФИО № 11 не относимые к данному делу видеозаписи происходящего за гаражом № <адрес> а также исследованы материалы ОРМ «прослушивание телефонных переговоров» о покупке ФИО № 5 химических веществ, на которые ФИО № 11 ссылался комментируя указанную видеозапись, поскольку упоминаемые в них названия приобретенных ФИО № 5 химических веществ отсутствуют как в заключениях экспертов в отношении обнаруженных в лаборатории химических веществ, так и в формуле ФИО № 7 для изготовления наркотических средств;

- присяжным заседателям необоснованно был представлен акт ОРМ «обследование» гаража № в <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, который является недопустимым доказательством, так как: в акте отсутствуют сведения о разъяснении участникам их прав, обязанностей, ответственности, порядка проведения ОРМ; нет фототаблицы, подтверждающей факт обнаружения и изъятия наркотических средств; отсутствует согласие собственника обследуемого помещения ФИО № 13; в списке участников не указан ФИО № 7., хотя в акте есть его подписи; в соответствии с п. 8 ч. 1 ст. 6, ст. 9 ФЗ № 144 и правовой позиции Конституционного Суда РФ, выраженной в Определении от 20.11.2014 № 2557-О, материалы ОРМ не могут быть использованы в качестве доказательств;

    - в ходе допроса свидетеля ФИО № 14 у того в присутствии коллегии присяжных выяснялись обстоятельства совершенного ФИО № 14 совместно с ФИО № 15 другого преступления, за которое те осуждены вступившим в законную силу приговором, а также возможная причастность к этому Зайцева, что нарушало положения ст. 252 УПК РФ и ст. 90 УПК РФ и было направлено на создание у присяжных заседателей предубеждения по отношению к нему, Зайцеву;

    - с той же целью, в нарушение ч. 8 ст. 335 УПК РФ, прокурором были оглашены документы, касающиеся заключения и расторжения им (Зайцевым) брака, и сведения об имущественном положении его бывшей супруги;

    - в ходе допроса свидетеля ФИО № 5 прокурором, под видом вопросов о переписке того с Платоновым в ДД.ММ.ГГГГ году, выяснялись обстоятельства приобретения ФИО № 5 химических веществ в Китае в ДД.ММ.ГГГГ году, что не имело отношения к рассматриваемым событиям. Данное обстоятельство стало бы очевидным при оглашении данной переписки, в исследовании которой суд ему отказал, нарушив тем самым его права на справедливое судебное разбирательство и на предоставление доказательств, опровергающих версию обвинения;

- представленное прокурором присяжным заседателям заключение эксперта № является неотносимым к уголовному делу, поскольку для ответа на вопрос о том, какое количество наркотического средства могло быть получено из химических веществ, обнаруженных в <адрес> ДД.ММ.ГГГГ, эксперт использовал способ, заимствованный им из справочной литературы, не имеющий отношения к формуле, обнаруженной в лаборатории, о чем эксперт ФИО № 16 пояснил в ходе рассмотрения уголовного дела в Ломоносовском районном суде;

- суд необоснованно, в нарушение требований российского и международного законодательства, отказал стороне защиты о вызове в судебное заседание эксперта ФИО № 17, заключение которой противоречит показаниям эксперта ФИО № 16 о том, что вещество, получаемое по формуле, обнаруженной в лаборатории, по которой Иванов, Демкин и Шашакин смешивали химические вещества, включено в перечень запрещенных веществ, но прокомментировать его ФИО № 16 отказался. Лишив подсудимых возможности устранить возникшие противоречия в суждениях экспертов, что в итоге ввело присяжных в заблуждение и оказало на них воздействие при принятии решения, суд нарушил принцип состязательности сторон и право на защиту.

Кроме того, в жалобе осужденный выдвигает основания для сомнений в качестве ряда представленных доказательств, указывая следующее:

- анализируя рапорт ОРМ от ДД.ММ.ГГГГ (<данные изъяты>), где указывается о том, что ФИО № 7 и Демкин были задержаны ДД.ММ.ГГГГ с поличным, постановление о предоставлении следователю результатов ОРД от ДД.ММ.ГГГГ (<данные изъяты>), в котором рапорт о задержании ФИО № 7 и Демкина вычеркнут, копию этого рапорта <данные изъяты> где рапорт присутствует, протоколы допросов ФИО № 7 и Демкина от ДД.ММ.ГГГГ, которые после этого были отпущены с обязательством о явке, приходит к выводу, что то, что обыск места происшествия не был произведен незамедлительно, хотя препятствующих этому обстоятельств не усматривается, а задержанные лица освобождены, свидетельствует о возможной подмене доказательств, т.к. на протяжении полутора суток доступ к месту предполагаемого совершения преступления могли иметь иные лица;

- согласно протоколам осмотров от ДД.ММ.ГГГГ (<данные изъяты>), обнаруженные на месте предметы не опечатывались, а часть предметов, в которых впоследствии были выявлены смеси, содержащие наркотическое средство, не были изъяты незамедлительно, а оставлены на ответственное хранение свидетелю Ивановой, что нарушало п.п. 1,2 ст. 20 ФЗ № «О наркотических средствах и психотропных веществах»;

- ссылаясь на ч. 1 ст. 86, ст. 89 УПК РФ и правовую позицию Конституционного Суда РФ о том, что полученные с соблюдением ФЗ результаты ОРМ могут стать доказательствами только после закрепления их на основе соответствующих норм уголовно-процессуального закона, полагает, что заключение эксперта ФИО № 16 № по исследованию вещества в металлическом сите (<данные изъяты>), не является доказательством и не подлежало исследованию с участием присяжных заседателей, поскольку было получено в результате ОРД и передано следователю на основании постановления о предоставлении результатов ОРД от ДД.ММ.ГГГГ (<данные изъяты>), т.е. с нарушением процедуры признания результата ОРМ доказательством.

Далее осужденный указывает на допущенные, по его мнению, стороной обвинения нарушения норм уголовно-процессуального закона в ходе судебных прений. Так в своей речи гособвинитель с целью вызвать у присяжных предубеждение и оказать на них воздействие при вынесении вердикта:

- ссылался на показания ФИО № 4 о том, что ранее Зайцев и Васильев проходили по одному делу, по поводу которых председательствующий делал свидетелю замечания;

- сообщил ложные сведения и ссылался на неисследованные доказательства, говоря о том, что Зайцев состыковал Васильева с Платоновым, чтобы они общались напрямую по поводу вывоза химии из гаража, тогда как из показаний Платонова и Васильева в суде следует, что их свел ФИО № 4; что Антипов передавал Васильеву готовую продукцию, чему однажды был свидетелем ФИО № 7, хотя последний говорил в суде о передаче прекурсоров и то, только со слов Антипова;

- пояснил, что в отношении Зайцева по определению не может быть много доказательств, и что отсутствие доказательств и есть основное доказательство предъявленного ему обвинения;

- искажал показания ФИО № 4, сообщив, будто тот указывает на Зайцева, как на организатора производства, хотя ФИО № 4 таких показаний не давал;

- ссылался на показания свидетеля ФИО № 14, как на доказательство вины Зайцева, хотя ФИО № 14 обвиняемым или участником совершения каких-либо действий по данному делу не является;

- завершая выступление, сделал ни на чем не основанный вывод, будто именно к Зайцеву соучастники обращаются за помощью после разоблачения лаборатории, и именно Зайцев являлся тем самым сильным покровителем, у которого все под контролем, тогда как в судебном заседании было исследовано совсем иное доказательство – обращение Платонова к ФИО № 4 о помощи в связи с привлечением его по данному делу.

Полагает, что речь прокурора, при отсутствии замечаний со стороны председательствующего, оказывала давление на коллегию присяжных, что повлияло на вынесенный ими вердикт.

Кроме того, по мнению осужденного, решение прокурора, отказавшегося от обвинения подсудимых в хранении и покушении на сбыт наркотических средств и просившего председательствующего учесть это при составлении вопросного листа, должно было быть предметом обсуждения с участием сторон в отсутствии коллегии присяжных, поскольку в начале судебного следствия обвинение в совершении указанных действий прокурором не оглашалось, что создало правовую неопределенность и требовало дополнительных разъяснений со стороны прокурора и суда, которых не последовало. Полагает, что не предоставление судом стороне защиты изложить свое мнение по решению гособвинителя нарушало принцип состязательности сторон и противоречило правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в Постановлении от 08.12.2003 № 18-П.

Помимо этого, считая, что напутственное слово председательствующего не отвечало принципу объективности и беспристрастности, осужденный обращает внимание на следующие допущенные в напутственном слове, с его точки зрения, нарушения:

- разъясняя присяжным заседателям содержание уголовного закона, суд, в нарушение п. 2 ч. 3 ст. 340 и ст. 252 УПК РФ, дал разъяснения и о совершение деяния с наркотическим средством метадон, действия с которым никому из подсудимых не вменялись;

- напоминания об исследованных доказательствах, суд указал на показания ФИО № 4 о приобретении тем химических веществ для изготовления метадона в период до декабря ДД.ММ.ГГГГ года, при том, что в ходе судебного следствия суд запрещал исследовать в опровержение этого доказательства осуществления покупок ФИО № 4 химических веществ в ДД.ММ.ГГГГ году; сослался на показания ФИО № 14 об изготовлении тем совместно с ФИО № 15 с января ДД.ММ.ГГГГ года метадона, что не являлось предметом рассмотрения; приводя показания ФИО № 7, указал на причастность к преступлению ФИО № 18, не являвшегося обвиняемым по данному уголовному делу;

- была искажена позиция его и его защитника, поскольку указывая на отсутствие доказательств о совершении им каких-либо преступных действий, никаких суждений о названиях наркотических средств они не высказывали;

- не нашла отражения позиция стороны защиты о том, что не понятно, как покупаемые ФИО № 4 химические вещества могли поставляться в лаборатории, если согласно заключениям экспертов веществ с такими названиями в лаборатории не обнаружено.

Оценивая постановленный на основании вердикта присяжных приговор, автор жалобы полагает, что:

- суд в приговоре не мог со ссылкой на вердикт указывать о совместной «разработке плана…», совместном «распределении ролей между участниками группы» Зайцевым Р.А. и Антиповым И.А., поскольку согласно ответам присяжных на вопросы 2 и 5 такие действия были осуществлены каждым самостоятельно, без соучастия в них другого, в составе двух разных групп;

- с учетом того, что ответами на вопросы №№ 2 и 8 одновременно признано доказанным, что все свои действия Антипов осуществлял без какого-либо участия в них Васильева, и наоборот, вызывает сомнения доказанность привлечения им, Зайцевым, Васильева и Платонова и организация их в группу;

- поскольку согласно предъявленного обвинения Платонов участником группы не являлся, вывод суда о совершении всеми лицами описанного в приговоре преступления, как участниками одной группы при содействии Платонова, основан на противоречивых обстоятельствах, установленных вердиктом коллегии присяжных заседателей, что ставит под сомнение правильность юридической квалификации действий подсудимых;

- вывод суда в приговоре о получении им денежных средств, вырученных от реализации наркотиков, и приобретение им на эти средства какого-либо имущества, выходит за рамки предъявленного ему обвинения и нарушает положения ст.ст. 14, 15, 252 УПК РФ, так как обвинение в совершении таких действий ему не предъявлялось, доказательств этому в ходе судебного процесса не исследовалось.

Подводя итог, осужденный приходит к выводу, что совокупность приведенных им в апелляционной жалобе нарушений норм уголовно-процессуального и уголовного закона со стороны обвинения и председательствующего судьи, выразившихся в несоблюдении процедуры судопроизводства и представлении присяжным заседателям недопустимых и не относимых доказательств, оказало незаконное воздействие на коллегию присяжных заседателей и существенно повлияло на их мнение по делу и решение о его виновности, в связи с чем просит приговор отменить, уголовное дело направить на новое судебное разбирательство со стадии предварительного слушания.

    Адвокат Зарбеев Р.А. в апелляционной жалобе в защиту Зайцева Р.А. и в дополнении к ней просит об отмене приговора и передаче уголовное дела на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции, считая, что приговор вынесен с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона и является несправедливым.

    В обоснование указывает, что поставив перед присяжными заседателями вопросы о доказанности фактов сбыта наркотических средств и получения денежных средств от их продажи, и установив эти факты в приговоре, суд нарушил положения ст. 252, ст. 339 УПК РФ и вышел за пределы предъявленного обвинения, которое в сбыте наркотиков ни его подзащитному Зайцеву, ни другим подсудимым, не предъявлялось, что является основанием к отмене приговора.

По мнению защитника, судом были допущены иные существенные нарушения уголовно-процессуального закона при постановке вопросов коллегии присяжных заседателей, а именно:

- в вопросах №№ 1, 2, 5, 8 использованы специальные юридические термины, требующие правой оценки: «сбыт», «прекурсор», «наркотическое средство», «организация», «производство», что недопустимо;

- в вопросный лист включены вопросы, которые не были предметом обсуждения с участием сторон, в частности: вопрос № 1 -– в абзацах 6-7, вопрос № 5 – абзац 6, вопрос № 8 – абзац 3;

- вопросный лист содержит существенные противоречия в поставленных вопросах, в связи с чем вердиктом установлены противоречивые обстоятельства: 1) в абзаце 3 вопроса № 5 указано о то, что Зайцевым был привлечен Васильев, которому, среди прочего, были поручены перевозка и сбыт наркотических средств, в то время, как в абзаце 7 того же вопроса указано, что Зайцев сам получал от Васильева и Антипова для дальнейшего сбыта изготовленные наркотические средства; 2) согласно вопросу № 8 Васильев по указанию Зайцева передавал Антипову химические вещества для изготовления наркотического средства и также по поручению Зайцева забирал у Антипова изготовленные и расфасованные наркотические средства и передавал их в распоряжение Зайцева, что находится в противоречии с вопросом № 2, в котором информация о такой роли Васильева отсутствует; 3) в вопросном листе имеют место противоречия относительно времени формирования группы для совместных действий по получению наркотических средств и участия в ней подсудимых: в вопросе № 8 указано, что Васильев с 2011 года по осень 2014 года объединился с Зайцевым, Антиповым, Демкиным, Шашакиным, а также лицом, в отношении которого уголовное дело выделено в отдельное производство, в то же время в вопросе № 14 указано, что Шашакин объединился с Васильевым, Зайцевым, Антиповым, Демкиным в сентябре 2015 года.

Кроме того, адвокат полагает, что суд неправомерно отказал стороне защиты в исследовании с участием присяжных заседателей рукописных записей ФИО № 4 в которых тот подробно указывает причины, по которым дал ложные показания в отношении Зайцева, хотя в судебном заседании ФИО № 4 подтвердил, что данные записи действительно выполнены им, а также переписки ФИО № 5 и Платонова о покупках указанными лицами для ФИО № 4 химических веществ в ДД.ММ.ГГГГ году на том основании, что события после пресечения деятельности преступной группы ДД.ММ.ГГГГ выходят за рамки рассматриваемого периода и не относятся к делу. Считает, что факты, представленные в данной переписке, позволяют сделать вывод о роли ФИО № 4 и проясняют смысл показаний свидетелей ФИО № 10 и ФИО № 9 о деятельности ФИО № 4 в ДД.ММ.ГГГГ года, о которой они упоминали в своих показаниях, тем самым создавая у присяжных заседателей не точное понимание истинной роли ФИО № 4 и Зайцева в исследуемых событиях.

Указывает на допущенные судом процессуальные нарушения при допросе свидетелей ФИО № 11 и ФИО № 14, выразившиеся в том, что: оперативный сотрудник ФИО № 11, не являясь непосредственным свидетелей предполагаемой преступной деятельности Зайцева, тем не менее в присутствии присяжных заседателей неоднократно высказывался о противоправной деятельности Зайцева и его организаторской роли в преступной группе, не указывая при этом источник своей осведомленности, а ссылаясь лишь на свое служебное положение, что, при отсутствии замечаний со стороны председательствующего, создавало у присяжных заседателей предвзятое отношение к роли Зайцева в исследуемых событиях; допрос ФИО № 14, который ни с кем из подсудимых не знаком и не являлся свидетелем событий, являющихся предметом рассмотрения по данному делу, сводился лишь к выяснению причастности Зайцева к преступлению, совершенному ФИО № 14 в ДД.ММ.ГГГГ году на территории <адрес>, хотя согласно вступившему в законную силу приговору в отношении ФИО № 14, Зайцев никакого отношения к тому преступлению не имеет. Полагает, что при отсутствии замечаний со стороны председательствующего, показания указанных свидетелей формировали у присяжных заседателей предвзятое негативное отношение к личности Зайцева и его роли в исследуемых событиях, создавали впечатление о возможном осуществлении Зайцевым межрегиональной преступной деятельности.

Также обращает внимание на то, что в судебном заседании в нарушение законодательного запрета государственным обвинителем в присутствии присяжных заседателей как доказательство причастности его подзащитного Зайцева к инкриминируемым преступлениям были оглашены данные о его личности, сведения о заключении и расторжении бака, а также об имущественном положении бывшей супруги, что при отсутствии соответствующих разъяснений присяжным со стороны председательствующего, повлекло нарушение прав Зайцева.

Кроме того, адвокат указывает на несправедливость приговора, ввиду чрезмерной суровости назначенного наказания, полагая, что судом в недостаточной степени учтены данные о личности Зайцева, его семейном положении и общественной позиции.

Адвокат Ятаев А.Р. в апелляционной жалобе в защиту Антипова И.А. и в дополнении к ней ставит вопрос об отмене приговора, считая его незаконным и несправедливым.

По мнению адвоката, суд неправомерно отказал стороне защиты в удовлетворении ходатайства о возвращении уголовного дела прокурору, заявленного на том основании, что в обвинении указаны обстоятельства совершения членами организованной группы незаконного сбыта наркотических средств, которые не входили в конструкцию инкриминируемых обвиняемым составов преступлений. При этом отмечает, что информация о фактах сбыта была оглашена государственным обвинителем во вступительном заявлении в присутствии коллегии присяжных заседателей, а обжалуемым приговором установлены факты сбыта наркотических средств заказчикам, а также факты получения Антиповым части прибыли от сбыта наркотических средств, хотя обвинение в незаконном сбыте наркотиков ни его подзащитному, ни другим обвиняемым, не предъявлялось, то есть суд вышел за пределы предъявленного обвинения, существенно нарушив положения ст. ст. 252, 339 УПК РФ, что является основанием к отмене приговора.

Указывает на допущенные, с его точки зрения, существенные нарушения уголовно-процессуального закона при постановке вопросов коллегии присяжных заседателей, выразившиеся в следующем:

- в вопросе № 8 указано, что Васильев с ДД.ММ.ГГГГ года по осень ДД.ММ.ГГГГ года объединился с Зайцевым, Антиповым, Демкиным, Шашакиным, а также лицом, в отношении которого уголовное дело выделено в отдельное производство, для совместных действий по получению наркотических средств, что противоречит вопросу № 14, где указано, что Шашакин объединился с Васильевым, Зайцевым, Антиповым, Демкиным в сентябре ДД.ММ.ГГГГ года;

- согласно вопросу № 8, Васильев по указанию Зайцева передавал Антипову химические вещества для изготовления наркотического средства, забирал у него изготовленные и расфасованные наркотические средства и передавал их в распоряжение Зайцева, что противоречит фактам, изложенным в вопросе № 2, в котором информация о подобной роли Васильева отсутствует;

- в абзаце 3 вопроса № 5 указано о том, что Зайцевым был привлечен Васильев, которому, среди прочего, были поручены перевозка и сбыт наркотических средств, в то время, как в абзаце 7 того же вопроса указано, что Зайцев лично получал от Антипова и Васильева для дальнейшего сбыта изготовленные наркотические средства;

- в вопросах допущено использование специальных юридических терминов, требующих от присяжных заседателей правовой оценки, а именно: «сбыт», «производство», «наркотические средства», «прекурсор», что недопустимо;

- при окончательной формулировке вопросного листа в совещательной комнате председательствующий включил в него обстоятельства, которые не были предметом обсуждения с участием сторон, в частности: в абзацы 6-7 вопроса № 1, абзац 6 вопроса № 5, абзаце 3 вопроса № 8.

Кроме того, считает, что суд необоснованно отказал защите в удовлетворении ходатайства об исключении из числа доказательств рапорта по результатам проведения ОРМ «контролируемая поставка» (<данные изъяты>), поскольку в данном случае был нарушен порядок предоставления результатов ОРД, установленный п.п. 9-10 Приказа от 27.09.2013, положения ч. 4 ст. 11 ФЗ от 12.08.1995 «Об оперативно-розыскной деятельности», п. 36.1 ст. 5 УПК РФ.

Полагает, что ряд процессуальных нарушений был допущен и при допросе в качестве свидетеля оперативного сотрудника ФИО № 11, который не являлся непосредственным свидетелем предполагаемой преступной деятельности Антипова, но в присутствии присяжных заседателей неоднократно высказывался об участии Антипова в организованной преступной группе, негативно характеризовал его, ссылаясь лишь на свое служебное положение как на источник осведомленности. При отсутствии замечаний со стороны председательствующего, озвученная свидетелем информация, с учетом его служебного положения, создавала у присяжных заседателей предвзятое отношение к роли Антипова в исследуемых событиях, что является нарушением уголовно-процессуального закона.

Находит неправомерным отказ суда в исследовании в присутствии присяжных заседателей переписки ФИО № 5 и Платонова, в которой обсуждаются покупки указанными лицами химических веществ в ДД.ММ.ГГГГ году, на том основании, что это выходит за рамки рассматриваемого периода, ввиду пресечения деятельности преступной группы ДД.ММ.ГГГГ. Считает, что факты, представленные в данной переписке, напрямую относятся к исследуемым событиям, поскольку позволяют оценить истинные роли обвиняемых, их причастность к совершению преступлений и сделать выводы о составе группы и временном отрезке осуществления предполагаемой преступной деятельности.

Приходит к выводу, что изложенное свидетельствует о том, что обжалуемый приговор вынесен с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, в связи с чем подлежит отмене с передачей дела на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции.

В первоначально поданной жалобе адвокат также указывал на несправедливость назначенного его подзащитному наказания, ввиду его излишней суровости и недостаточного учета судом положительных данных о личности Антипова.

Осужденный Демкин О.А. в первоначально поданной апелляционной жалобе, полностью признавая свою вину и не оспаривая приговор в части признания его виновным и квалификации его действий, указывает на несправедливость назначенного ему наказания, считая его чрезмерно суровым. В обоснование ссылается на то, что он не судим, на учетах у нарколога и психиатра не состоит, вину признал полностью, по месту содержания в СИЗО характеризуется положительно, трудится там на безвозмездной основе по благоустройству изолятора, сожалеет о совершенном преступлении и искренне раскаивается, по месту жительства характеризовался посредственно, отягчающих обстоятельств в отношении него не установлено. Отмечая, что суд признал ему в качестве смягчающего наказание обстоятельства активное способствование раскрытию и расследования преступления, изобличению и уголовному преследованию других соучастников, вместе с тем, считает, что при назначении ему наказания суд не учел, что он помог раскрыть еще два преступления, за которые совершившие их лица были осуждены, данные приговоры были исследованы в судебном заседании в качестве данных, характеризующих личность Антипова. Полагает, что совокупность указанных обстоятельств может быть признана исключительной, свидетельствующей о существенном уменьшении общественной опасности его личности.

Обращая внимание на применение ст. 64 УК РФ при назначении наказания осужденному Шашакину, отмечает, что у него (Демкина), как и у Шашакина, есть престарелая мать, ДД.ММ.ГГГГ г.р., имеющая ряд заболеваний и нуждающаяся в его помощи, которую он и оказывал ей до своего задержания, его и Шашакина роли в совершении преступления одинаковые, они примерно одного возраста, оба ранее не судимы, по месту содержания под стражей характеризуются положительно, в отношении него установлено посткриминальное поведение и дополнительное отмеченное выше смягчающее обстоятельство, которое, по его мнению, является более значимым, чем явка с повинной, установленная в отношении Шашакина.

Просит приговор изменить, назначить ему справедливое наказание, применив ст. 64 УК РФ.

В дополнении к апелляционной жалобе Демкин О.А. указывает на допущенные судом при рассмотрении уголовного дела нарушения норм УПК РФ, повлекшие неверную оценку фактически совершенных им действий и выразившиеся в нарушении ст. 252 УПК РФ при постановке вопросов присяжным заседателям, а именно: в вопросе № 1 указан период совершения действий по изготовлению наркотических средств на участке № <адрес> с ДД.ММ.ГГГГ, тогда как в предъявленном обвинении - с ДД.ММ.ГГГГ что повлекло признание его виновным в совершении преступных действий в ДД.ММ.ГГГГ, которые он не совершал и в этом не обвинялся; в вопрос № 11 не могли быть включены незнакомые ему Васильев и Зайцев, а также обстоятельства передачи им кому-либо их указанных лиц изготовленных наркотических средств и получение за это вознаграждение, поскольку он осуществлял действия только по изготовлению наркотиков, за что получал зарплату от ФИО № 7, наркотики никому не передавал, вознаграждение за это не получал, в сбыте наркотических средств не обвинялся.

Считает, что увеличение в вопросном листе объема совершенных им действий по сравнению с предъявленным обвинением, а также указание об объединении его для совместных действий с незнакомыми ему лицами, увеличивали степень его вины и повлекли неверную оценку его роли в совершении преступлений, что повлекло назначение ему излишне сурового наказания.

Кроме того, по мнению осужденного, существенным обстоятельством, уменьшающим его вину, является его неосведомленность о веществе, которое он изготавливал, а также то, что непосредственно сам наркотик он не производил, а изготавливаемое им вещество являлось токсичным и ядовитым. При этом ссылается на показания ФИО № 7, Шашакина, подтвердивших данные обстоятельства, и на показания эксперта ФИО № 16 о том, что вещество, которое он производил по формуле ФИО № 7, где оно обозначено как «нитрил», является промежуточным продуктом, прекурсором метадона, и не относится к запрещенным.

Просит снизить назначенное ему наказание.

Адвокат Иванова Н.В. в апелляционной жалобе в защиту Демкина О.А. выражает несогласие с приговором в части назначенного ее подзащитному наказания, считая его чрезмерно суровым и не справедливым. В обоснование указывает, что признав Демкину смягчающим наказание обстоятельством в соответствии с п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ активное способствование раскрытию и расследования преступления, изобличению и уголовному преследованию других соучастников, суд фактически признал поведение ее подзащитного после совершения преступления деятельным раскаянием, свидетельствующим о значительном снижении его общественной опасности, но не учел это в должной мере при назначении наказания. Отмечает, что роль Демкина при совершении преступлений была малозначительной и не определяющей деятельность группы, специальными познаниями о процессе изготовления запрещенных веществ он не обладал, информацией о цепочках поставок исходных химических веществ в лабораторию, а также о перемещении и сбыте готового вещества, не располагал. Обращая внимание на характеристику Демкина из СИЗО-5, где тот содержится последние пять лет, согласно которой ее подзащитный характеризуется положительно, стремится загладить нанесенный обществу вред путем безвозмездной добровольной работы по благоустройству изолятора, полагает, что такое поведение должно быть признано смягчающим вину обстоятельством, как иные действия, направленные на возмещение вреда обществу. Считает, что назначая наказание, суд оставил без внимания возраст Демкина, а также то, что тот ранее не судим, свою вину признал еще на этапе предварительного следствия, в содеянном раскаялся. По мнению защитника, совокупность перечисленных обстоятельства должна быть признана исключительной, что влечет применение к Демкину положений ст. 64 УК РФ и смягчение назначенного ему наказания, о чем и просит.

Осужденный Васильев А.В. в своей апелляционной жалобе и в дополнениях к ней просит об отмене приговора, ввиду допущенных в ходе рассмотрения дела существенных нарушений уголовно-процессуального закона, и направлении уголовного дела на новое судебное разбирательство, с вынесением по поводу допущенных нарушений частного определения.

Считает, что обвинительное заключение составлено с нарушением п. 3 ч. 1 ст. 220 УПК РФ, выразившихся в следующем:

- определив временной период совершения им преступных действий с ДД.ММ.ГГГГ, следователь не привел в обвинении сведений о том, откуда и куда в указанный период он перевозил химические вещества;

- при описании его действий по перевозке и передаче наркотических средств отсутствует информация о количестве наркотического средства, времени и месте, откуда он его забирал и когда и куда привозил, не указаны обстоятельства, при которых он передавал наркотическое средство, а также где, когда и в каком размере получал за это обещанное вознаграждение;

- обвинительное заключение содержит множество сведений о мнимых действиях с неустановленным количеством наркотического средства, мифических приобретателях с ДД.ММ.ГГГГ года, изготовлением наркотических средств ФИО № 7, Демкиным и Шашакиным с ДД.ММ.ГГГГ года, тогда как познакомились те только с осени ДД.ММ.ГГГГ года;

- описанные в его обвинении действия по перевозке наркотических средств и передаче их другому лицу за денежное вознаграждение, квалифицированные как единое преступление - производство наркотических средств, выходят за рамки состава данного преступления и подлежат квалификации по иной статье УК РФ, с указанием в обвинении точного времени, места, вида и размера наркотика;

- указанное следователем в обвинении время окончания производства наркотических средств ДД.ММ.ГГГГ, а хранения – ДД.ММ.ГГГГ, нарушает положения ст. 73 УК РФ, поскольку временем совершения преступлений, предусмотренных ст. ст. 228, 228.1 УК РФ, по мнению осужденного, является время обнаружения и изъятия наркотических средств, а согласно материалам дела наркотические средства были обнаружены ДД.ММ.ГГГГ.

Полагает, что такое не конкретизированное обвинение лишало его права на защиту, поскольку он не имел возможности определить объем обвинения, от которого вправе защищаться.

Отмечаетт, что осуществление им указанных действий с осени ДД.ММ.ГГГГ года невозможно, т.к. до декабря ДД.ММ.ГГГГ года он отбывал наказание в исправительной колонии, а в материалах дела отсутствует информация о значительных денежных тратах с его стороны.

Обращает внимание на апелляционное определение Ленинградского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ, которым был отменен приговор Ломоносовского райсуда от ДД.ММ.ГГГГ и уголовное дело возвращено прокурору ввиду аналогичных нарушений при составлении обвинительного заключения. Данное дело было соединено в одно производство с настоящим уголовным делом по производству наркотических средств, т.к. имели место одно место и время совершения преступлений и привлечены были одни и те же обвиняемые.

Приводя выдержки из вступительного выступления государственного обвинителя, отмечает, что прокурор огласил обвинение лишь в части производства наркотических средств, после чего перечислил данную следствием квалификацию действий по трем разным составам преступлений, чем нарушил положения ст. 273 и ст. 335 УПК РФ, а также ч. 3 ст. 389.13 УПК РФ, проигнорировав указания суда апелляционной инстанции, - что является основанием для отмены приговора и возвращения уголовного дела прокурору. При этом находит, что решение председательствующего судьи об отказе в удовлетворении ходатайства адвоката Ятаева о возвращении уголовного дела прокурору, вынесенное без удаления в совещательную комнату, также противоречило указаниям суда апелляционной инстанции от 31.01.2020.

Полагает, что сформулированное прокурором в прениях обвинение лишь в производстве наркотических средств, выходит за рамки предъявленного ему обвинения и нарушает положения ст. 252 УПК РФ, а также противоречит материалам дела, т.к. все наркотические средства были обнаружены на № <адрес> и больше ни у кого не изымались. Считает, что предложенная прокурором формулировка предполагает совершение им другого преступления, хотя и предусмотренного той же статьей, - сбыта наркотических средств, тогда как в ходе судебного следствия доказательств получения им у Антипова наркотических средств, их перевозки и передачи Зайцеву, получению от того вознаграждения, не исследовалось, в связи с чем такая формулировка не могла быть внесена в вопросный лист.

Кроме того, по мнению осужденного, отказ государственного обвинителя в ходе судебных прений от обвинения в хранении и покушении на сбыт наркотических средств свидетельствует о том, что у следователя не мелось законных повода и оснований для возбуждения данных уголовных дел, а материалы, явившиеся поводом для возбуждения дел, являлись фиктивными документами, составленными с целью повышения статистики раскрываемости.

Считает, что при отмеченных выше неясностях в обвинении и допущенных при его составлении нарушениях закона, суд занял обвинительную позицию по делу и сформулировал вопросы для разрешения присяжных заседателей без учета результатов судебного следствия и прений сторон, что повлекло вынесения не ясного и противоречивого вердикта. В обоснование указывает на следующие допущенные, по его мнению, нарушения при составлении вопросного листа:

- в вопросе № 1 указывается об изготовлении неустановленного количества наркотического средства, что не соответствует требованиям ст. 73 УПК РФ;

- в нарушение ч. 1 ст. 338 УПК РФ председательствующий добавил дополнительные формулировки в вопрос № 1, которые не являлись предметом обсуждения с участием сторон;

- вопрос № 8 составлен с нарушением требований ч. 6 ст. 339 УПК РФ, т.к. представленная в нем формулировка предполагает признание его виновным в совершении всех действий, указанных в вопросе № 1, в которых он не обвинялся;

- указание в вопросе № 8 о том, что в период с ДД.ММ.ГГГГ он объединился с не знакомыми ему Демкиным и Шашакиным, противоречит вопросу № 11, где указано, что Демкин объединился с ним в сентябре ДД.ММ.ГГГГ, и вопросу № 14, согласно которому Шашакин объединился с ним только в ДД.ММ.ГГГГ ДД.ММ.ГГГГ года;

- поскольку к уголовной ответственности по делу привлечены 6 лиц, то после постановки вопроса о доказанности события преступления суд должен был поставить вопросы о доказанности совершения деяния в отношении каждого из подсудимых с указанием конкретных действий, в которых они обвинялись;

- включение в вопрос № 8 обстоятельств изготовления и хранения им наркотических средств, также как и указание в вопросе № 5 о том, что он был привлечен Зайцевым с ДД.ММ.ГГГГ года по осень ДД.ММ.ГГГГ года для перевозки и сбыта наркотических средств путем размещения тайников закладок, - выходит за рамки предъявленного ему обвинения и не подтверждается исследованными в суде доказательствами;

        - при формулировке вопроса № 1, нарушая право на защиту и положения ст. 252 УПК РФ, суд вышел за пределы предъявленного обвинения и по собственной инициативе изменил фактический период изготовления наркотического средства на участке № <адрес> с ДД.ММ.ГГГГ, тогда как в обвинении этот период указан с октября по ДД.ММ.ГГГГ;

- указание в вопросе № 8 о том, что он перевозил химические вещества, передавал их Антипову в условленном месту и забирал у того изготовленные и расфасованные наркотические средства, противоречит ответу присяжных на вопрос № 2, согласно которому все действия Антипов совершал без участия Васильева, в связи с чем невозможно сделать вывод, в совершении каких действий он признан виновным;

- указание в вопросе № 8 о том, что ДД.ММ.ГГГГ он забрал из гаража-склада в <адрес> и передал Антипову бочку с химическим веществом ТБАБ, противоречит вопросу № 2, где такие обстоятельства отсутствуют, и вопросу № 1, согласно которому химические вещества были доставлены в гаражи № на <адрес> только в сентябре ДД.ММ.ГГГГ года. При этом в ходе судебного следствия стороной обвинения не представлено доказательств использования данного вещества при производстве изъятого вещества, в допросе свидетеля Иванова и в заключении эксперта № вещество ТБАБ не называется;

- указание в вопросе № 17 о том, что Платонов договорился оказать содействие Демкину и Шашакину не позднее ДД.ММ.ГГГГ года, противоречит обстоятельствам, изложенным в вопросах № 11 и № 14, согласно которым Демкин был привлечен ФИО № 7 в сентябре №, а Шашакин в сентябре №;

- согласно вопросу № 1, химические вещества были доставлены в ДД.ММ.ГГГГ года в гаражи № на <адрес> при этом из вопроса № 2 следует, что Антипов организовал поставки химических веществ в лабораторию, но у него (Васильева), ничего не забирал, а доставку в лабораторию химических веществ с ДД.ММ.ГГГГ, согласно изложенному в вопросе № 17, обеспечивал Платонов. При таких противоречивых обстоятельствах невозможно прийти к выводу, кем были доставлены химические вещества в сентябре ДД.ММ.ГГГГ года в гаражи на <адрес>;

- в нарушение ч. 5 и ч. 8 ст. 339, 334 УПК РФ в вопросный лист включены такие формулировки, как «сбыт», «произведено», «лаборатория», которые являются оценочными и непосредственно связаны с вопросами квалификации действий обвиняемых, подлежащими разрешению председательствующим судьей без участия присяжных заседателей.

Кроме того, осужденный указывает на допущенные, с его точки зрения, в ходе судебного следствия нарушения требований закона, запрещающие в присутствии присяжных заседателей затрагивать вопросы собирания доказательств, их допустимости, процессуальных моментов, которые выразились в следующем:

- в присутствии присяжных заседателей в качестве свидетеля по обстоятельствам проведения ОРМ «наблюдение», «контрольная закупка», осмотр участка № <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ и обследования гаража на указанном участке от ДД.ММ.ГГГГ, был допрошен оперативный сотрудник ФИО № 11, который лично, согласно сведениям в данных документах, участия в них не принимал, но дал присяжным пояснения по всем изъятым в ходе указанных осмотров предметам, сообщил о стойком химическом запахе в гараже, а также, не являясь экспертом в области химии, рассказал технологический процесс изготовления наркотического вещества;

- присяжным заседателям были представлены рапорта о проведении ОРМ, которые, по мнению автора жалобы, были сфальсифицированы, о чем свидетельствует следующее: под одним номером зарегистрированы два разных ОРМ; вещество, за которым наблюдал ФИО № 11 не является запрещенным и находится в свободной продаже; контрольный объект перед началом проведения ОРМ не осматривался (отсутствуют акт осмотра, фото, видеосъемка); на рапорте стоит виза руководителя от ДД.ММ.ГГГГ, тогда как в самом рапорте упоминается обыск, проведенный ДД.ММ.ГГГГ; на видеозаписи ОРМ от ДД.ММ.ГГГГ контролируемый предмет «бочка» не просматривается; показания ФИО № 11 о том, что контролируемый им картонный барабан (бочка) был обнаружен в лаборатории, приобщен к материалам дела и хранится на складе вещдоков, - опровергаются протоколом осмотра местности от ДД.ММ.ГГГГ, протоколом осмотра изъятого и приобщением в качестве вещественных доказательств. Считает, что государственный обвинитель и свидетель ФИО № 11 намеренно представили присяжным ложную информацию об обнаружении картонной бочки с веществом ТБАБ на участке № <адрес> что отразилось при вынесении обвинительного вердикта, а фальсификация ОРМ «контролируемая поставка» была сделана с целью придания видимости законности возбуждения уголовного дела, оснований для проведения осмотра на указанном участке ДД.ММ.ГГГГ и получения санкции на обыск в квартире ФИО № 5;

- присяжным была представлена недостоверная и придуманная следствием версия о том, что ФИО № 5 под руководством ФСБ осуществлял сбор информации, хотя ни одного документа, подтверждающего обращение ФИО № 5 в ФСБ, в деле не имеется, а в судебном заседании в Ломоносовском райсуде ФИО № 5 пояснял, что впервые увидел сотрудников ФСБ при проведении у него дома обыска. Из этого автор жалобы дает вывод, что протокол допроса ФИО № 5 от ДД.ММ.ГГГГ был составлен задним число, вследствие чего является подложным и недопустимым, однако он был оглашен в присутствии присяжных заседателей;

- на протяжении всего судебного процесса сторона обвинения намеренно выдавала действия ДД.ММ.ГГГГ года как имевшие место в ДД.ММ.ГГГГ году: в ходе допроса ФИО № 5 пыталась продемонстрировать присяжным снимок экрана его планшета со списком химических веществ, но председательствующий запретил это; при допросе ФИО № 9 события ДД.ММ.ГГГГ были переведены в плоскость ДД.ММ.ГГГГ года; ФИО № 4 говорил про последнюю закупку химических веществ в начале ДД.ММ.ГГГГ года, но в переписке Платонова и ФИО № 5 именно он («ФИО № 4») фигурирует как спонсор сделки;

- вместе с тем, суд ошибочно исключил из числа допустимых доказательств и отказал в представлении присяжным заседателям переписки между ФИО № 5 и Платоновым за ДД.ММ.ГГГГ год, ограничив права подсудимых на представление доказательств, при этом не вынес отдельного постановления, с приведением мотивов такого решения, хотя данная переписка указывает на взаимодействие по приобретению химических веществ между ФИО № 5 и Платоновым и после пресечения деятельности лаборатории в <адрес> в декабре ДД.ММ.ГГГГ года. Вследствие запрета суда на исследование стороной защиты доказательств за ДД.ММ.ГГГГ года, опровергающих доводы обвинения, он был лишен возможности защищаться, из-за чего отказался от участия в прениях сторон;

- свидетель ФИО № 4 в ходе своего допроса в нарушении ст. 335 УПК РФ намеренно сообщил присяжным, что он, Васильев, отбывал наказание и был подельником с Зайцевым по другому делу, при этом про свои судимости промолчал. В последующем прокурор воспользовалась этим и в прениях напомнила, что биографии Васильева и Зайцева «определенным образом переплетались»;

- в прениях прокурор сообщила ложную информацию о том, что именно Антипов передавал Васильеву готовую продукцию, чему однажды был свидетелем ФИО № 7, хотя при допросе ФИО № 7 сообщил иное.

Приводя в жалобе сравнительную таблицу веществ, изъятых участке № <адрес> и в гараже № <адрес> осужденный обращает внимание на то, что совпадает в них только одно вещество – гексан, но и тот в <адрес> был 200-литровы бочках, а в <адрес> в заводских пластиковых контейнерах <данные изъяты> Также приводит сравнительную таблицу перечней химических веществ, указанных в тетради ФИО № 7, в его телефоне и в планшете, полагая, что это свидетельствует о том, что химические вещества и прекурсоры закупал сам ФИО № 7, в том числе на московских сайтах. Делает вывод, что буквы «СК» на бочке, которую, ФИО № 11 идентифицировал как объект его наблюдения, в полном виде значат «МСК» (Москва), что в совокупности с данными из приведенных им таблиц говорит о том, что ФИО № 7 производил химическое вещество на своем участке в <адрес> намного раньше заказа на 390 кг, полученного, по версии следствия, осенью ДД.ММ.ГГГГ года. Считает, что председательствующий судья незаконно, в нарушение положений ст. 16 УПК РФ, запретила его защитнику использовать эти таблицы перед присяжными в прениях, как не исследованное доказательство, хотя все данные из этой таблицы исследовались и оглашались в судебном заседании.

Кроме того, автор жалобы указывает, что в нарушение положений ч. 1 ст. 75, ст. ст. 334, 335, 340 УПК РФ прокурором в присутствии присяжных заседателей были исследованы доказательства, полученные с нарушением закона, которым председательствующий дал неверную оценку на предмет их допустимости. Так недопустимыми доказательствами, с точки зрения осужденного, являются:

- протокол дополнительного осмотра гаража и бытовки в <адрес>» от ДД.ММ.ГГГГ (<данные изъяты>), т.к. из него следует, что содержимое указанных в протоколе предметов на месте их обнаружения осмотрено не было, в соответствии с требованиями УПК РФ не изымалось и не упаковывалось, было осмотрено лишь в ДД.ММ.ГГГГ году (<данные изъяты>);

- заключение эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ (<данные изъяты>), как основанное на исследовании предметов, изъятых с нарушением закона, а также не иллюстрированное фото, схемами и графиками, что ставит под сомнение факт того, что на экспертизу поступили именно те предметы, которые были изъяты;

- протокол осмотра гаража на участке <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты> и заключение эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ по изъятым в ходе его предметам (<данные изъяты>), ввиду нарушения установленного ч. 3 ст. 177 УПК РФ порядка изъятия обнаруженного в ходе осмотра, т.к. изъятые полимерные бутылки, указанные в п.п. 1,6, не опечатывались, а бутылки, указанные в п. 2 - протоколом вообще не изымались, при этом описание изъятого в протоколе осмотра не соответствует описанию в заключении эксперта;

- заключение эксперта № (<данные изъяты>), т.к. не имеет фототаблицы и поступившие на экспертизу предметы были не опечатаны;

- постановление о представлении результатов ОРД следователю от ДД.ММ.ГГГГ, поскольку в подлиннике данного постановления (<данные изъяты>) вычеркнут рапорт о задержании ФИО № 7 и Демкина, а в его копии, заверенной следователем (<данные изъяты>), нет, что указывает на то, что следователь умышленно внес ложные сведения в данный официальный документ, в результате чего было нарушено его право на защиту, т.к. он был лишен возможности при ознакомлении с делом определить, как в действительности развивались инкриминируемые ему деяния;

- допрос свидетеля ФИО № 11 в суде был проведен в нарушение ч. 1 ст. 278 УПК РФ, поскольку тот в силу своего должностного положения был ознакомлен с материалами дела, вследствие чего не мог быть допрошен в присутствии присяжных заседателей. Допуская допрос ФИО № 11 перед присяжными, суд не проверил его показания на предмет соответствия требованиям закона, в частности ст. 75 УПК РФ и ст. ст. 1, 6 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности». Введение нового свидетеля на стадии судебного разбирательства нарушало право обвиняемого на защиту, поскольку на стадии ознакомления с материалами дела выдвинутая ФИО № 11 перед присяжными версия про обнаружение контролируемого им барабана с вещевом ТБАБ в материалах дела отсутствовала, поэтому он не мог подготовиться к ее опровержению.

Подводя итог, автор жалобы приходит к выводу, что отмеченные им многочисленные нарушения норм уголовно-процессуального закона, допущенные в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства, ограничение и нарушение его прав на защиту, повлияли на мнение присяжных заседателей, повлекли вынесение ими незаконного вердикта и постановление на его основе незаконного приговора, в связи с чем тот подлежит отмене.

Адвокат Рзаев Т.А. в апелляционной жалобе в защиту Васильева А.В. ставит вопрос об отмене приговора, ввиду его незаконности, необоснованности, а также не соответствия принципу гуманности, полагая, что в ходе судебного процесса был допущен ряд нарушений, как в отправлении правосудия присяжными заседателями, так и действиями председательствующего.

    По мнению адвоката, данное уголовное дело изначально не могло быть рассмотрено в суде, так как помимо него в Ломоносовском районном суде Ленинградской области рассматривается фактически идентичное уголовное дело - по тем же самым обстоятельствам, в тот же период времени, с теми же фигурантами, т.е. его подзащитного пытаются осудить дважды по одному и тому же деянию. Отмечает, что сторона защиты заявляла о необходимости возвращения уголовного дела прокурору для объединения его с уголовным делом №, но суд в удовлетворении данного ходатайства отказал.

    Полагает, что председательствующий судья вышла за пределы предъявленного Васильеву обвинения, лишив того права на защиту, т.к. обвинение было не конкретизировано и имело множество несоответствий фактическим обстоятельствам дела. Ввиду этого на стадии судебных прений сам автор жалобы и его подзащитный Васильев фактически отказались от участия в прениях, однако судья посчитала, что право на защиту Васильева не нарушено и продолжила процесс, не сделав замечание защитнику.

    Кроме того, указывает на нарушения, допущенные, с его точки зрения, при постановке вопросов присяжным заседателя, выразившиеся в следующем:

    - составляя вопросный лист, суд объединил в один вопрос сведения по двум деяниям, что противоречит ч. 1 ст. 339 УПК РФ, при этом заявление защиты о необходимости корректировки вопросного листа председательствующий не удовлетворил;

    - судом неверно сформулирован вопрос, из которого следовало, что Зайцев привлек Васильева и поручил тому поставку в лабораторию химических средств, используемых для изготовления наркотических средств, их перевозку и сбыт путем размещения тайников-закладок на территории <адрес>, поскольку такая конфигурация вопроса ввела в заблуждение присяжных заседателей, привела к неправильному пониманию ими сути поставленного вопроса и повлекла утвердительный ответ на него, хотя сбыт наркотических средств Васильеву в вину не вменялся и данные обстоятельства в ходе судебного процесса не исследовались. При этом в приговоре (<данные изъяты> указана иная информация, о том, что якобы Зайцев получал от Антипова и Васильева для дальнейшего сбыта наркотические средства;

    - указанный в вопросном листе период, когда Зайцев привлек Васильева, - с ДД.ММ.ГГГГ, объективно не может соответствовать действительности, т.к. Васильев освободился из мест лишения свободы лишь ДД.ММ.ГГГГ.

    Помимо этого, автор жалобы указывает на чрезмерную суровость назначенного его подзащитному наказания, утверждая, что Васильев не являлся членом организованной группы, не совершал преступление, предусмотренное ст. 228.1 УК РФ, никаких незаконных действий не предпринимал, наркотическое вещество не производил, химические вещества ни в какую лабораторию не поставлял, наркотики не сбывал, давал последовательные показания в суде, социально-адаптирован. Считает, что на момент вынесения обжалуемого приговора Васильев являлся несудимым, а суд первой инстанции, неправильно и вразрез вышестоящим судебным инстанциями трактуя нормы законодательства, пришел к ошибочному выводу о том, что в период инкриминируемых деяний прошлая судимость у Васильева была не снята и не погашена, в связи с чем необоснованно признал в действиях его подзащитного рецидив и присоединил к назначенному наказанию еще 1 год лишения свободы.

    В возражениях на апелляционные жалобы осужденных и их защитников государственный обвинитель Юхкам А.В. просит оставить жалобы без удовлетворения, находя их доводы несостоятельными.

    В возражениях на апелляционное представление государственного обвинителя заинтересованные лица Заинтересованное лицо № 2, Заинтересованное лицо № 4, Заинтересованное лицо № 3, Заинтересованное лицо № 5, приводя свои доводы, просят в удовлетворении представления в части судьбы переданного им имущества отказать.

    Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления, апелляционных жалоб и поступивших на них возражений, выслушав выступления сторон, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

В соответствии со ст. ст. 389.15 и 389.27 УПК РФ судебное решение, вынесенное с участием коллегии присяжных заседателей, может быть отменено или изменено только ввиду существенного нарушения уголовно-процессуального закона, неправильного применения уголовного закона, несправедливости приговора.

    Между тем, нарушений уголовно-процессуального закона при производстве по делу, которые ставили бы под сомнение законность возбуждения и расследования уголовного дела, передачу его на стадию судопроизводства, а в дальнейшем и саму процедуру судебного разбирательства, и влекли безусловную отмену приговора, постановленного с участием коллегии присяжных заседателей, в том числе и нарушений права осужденных на защиту, судебная коллегия по настоящему делу не усматривает.

    Ходатайство адвоката Ятаева А.Р. о возвращении уголовного дела прокурору, поддержанное его подзащитным и другими участниками процесса со стороны защиты, было разрешено судом в установленном законом порядке, в его удовлетворении обоснованно отказано. Изложение принятого судом по данному вопросу решения в протоколе судебного заседания не противоречит положениям ст. 256 УПК РФ.

Вопреки доводам стороны защиты, обвинительное заключение, с которым уголовное дело поступило в суд, соответствует требованиям, предъявляемым ст. 220 УПК РФ, в нем указаны существо обвинения, место и время совершения преступления, его способ, мотив, и другие обстоятельства, входящие в предмет доказывания, а также перечень доказательств, подтверждающих обвинение, и доказательств, на которые ссылается сторона защиты, в связи с чем судебная коллегия приходит к выводу, что оно не имеет таких недостатков, которые бы исключали возможность постановления приговора на его основе.

    Предъявленное обвинение было в достаточной степени конкретизировано в отношении каждого из подсудимых, насколько это было возможно с учетом совершения инкриминируемой им деятельности, связанной с незаконным производством наркотических средств в условиях неочевидности, а его формулировка отнюдь не препятствовала постановке вопросов перед коллегией присяжных заседателей.

    Доводы осужденных Зайцева Р.А., Васильева А.В., их защитников и защитника осужденного Антипова И.В. о том, что подсудимые дважды привлекаются к уголовной ответственности за одно и то же деяние, не соответствуют действительности и опровергаются материалами дела, в том числе представленными в настоящем деле копиями обвинительного заключения по уголовному делу, находящемуся в производстве Ломоносовского районного суда Ленинградской области (следственный №, т. <данные изъяты>), и апелляционного определения Ленинградского областного суда от 31 января 2020 года <данные изъяты>), из которых следует, что на рассмотрении в районном суде, после отмены постановленного им 22 апреля 2019 года приговора, находится уголовное дело по обвинению Антипова И.В., Зайцева Р.А., Васильева А.В., Демкина О.А. и Шашакина И.В. только в покушении на незаконное производство наркотических средств метадона промежуточного продукта (4-циано-2-диметиламино-4,4-дифенилбутанап) и изометадона массой не менее 149 000 грамм, что не входило в объем обвинения по настоящему уголовному делу и в чем соответственно никто из осужденных обжалуемым приговором виновным не признан.

    Согласно протоколу судебного заседания, судебное разбирательство проведено в соответствии с требованиями закона.

    Особенности рассмотрения уголовного дела с участием присяжных заседателей и юридические последствия вердикта, а также порядок и пределы обжалования приговора, подсудимым были разъяснены.

    Коллегия присяжных заседателей сформирована с соблюдением требований ст. ст. 327, 328 УПК РФ. Процессуальные права сторон при формировании коллегии присяжных заседателей председательствующим были разъяснены, возможность для реализации этих прав предоставлена, стороны ими воспользовались. Мотивированные отводы кандидатам в присяжные заседатели разрешены председательствующим в соответствии с требованиями ч.ч. 9-11 ст. 328 УПК РФ и с учетом положений ст.ст. 61, 63 УПК РФ. По завершении формирования коллегии присяжных заседателей замечаний по процедуре отбора кандидатов и заявлений о роспуске коллегии ввиду тенденциозности ее состава от сторон не поступило.

Присяжным заседателям были разъяснены их права и обязанности, а также последствия их нарушений. К работе коллегия присяжных приступила после принятия присяги. Данных о том, что кем-либо из присяжных заседателей были нарушены возложенные на них обязанности, либо допущены действия или высказывания, позволяющие усомниться в их беспристрастности, протокол судебного заседания не содержит.

Таким образом, уголовное дело рассмотрено законным составом суда.

Судебное следствие по делу проведено на основе принципа состязательности сторон, с учетом требований ст. 252, ст. 335 УПК РФ, определяющих пределы судебного разбирательства и особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей, а также положений ст. 334 УПК РФ о полномочиях судьи и присяжных заседателей.

Соблюдение указанных положений закона обеспечивалось действиями председательствующего судьи, который разъяснял сторонам о том, какой круг вопросов подлежит выяснению в присутствии присяжных заседателей, снимал не подлежащие выяснению в присутствии присяжных заседателей, а также не относящиеся к делу и повторные вопросы сторон, предлагал в спорных случаях переформулировать содержание вопроса, обосновать его значение для установления фактических обстоятельств дела, запрещал доводить до сведения присяжных заседателей информацию, относящуюся к процедуре получения доказательств и способную вызвать предубеждение присяжных в отношении подсудимых и иных участников процесса, ставить под сомнение законность получения доказательств, об исследовании которых было принято решение, ссылаться на неисследованные доказательства.

В случае отступления кого-либо из участников процесса от указанных правил, председательствующий незамедлительно принимал необходимые меры по ограждению присяжных заседателей от нежелательной информации, обращаясь к ним с соответствующими разъяснениями по ходу судебного процесса, а затем в напутственном слове.

Эти действия председательствующего не выходили за рамки отведенных ему полномочий и их нельзя признать ограничивающими права стороны защиты на выяснение обстоятельств, имеющих значение для дела.

    Вопреки доводам жалоб, содержание вступительного заявления государственного обвинителя соответствует положениям ч.2 ст. 335 УПК РФ и отражает позицию обвинения. Во вступительном заявлении государственный обвинитель Юхкам А.В. изложила существо предъявленного подсудимым обвинения, описав само событие преступления и конкретные действия каждого из соучастников, сообщила, какая юридическая оценка указанным действиям подсудимых дана органами предварительного следствия, а также привела обобщенный перечень доказательств, которые намерена представить.

При этом, как видно из протокола судебного заседания, фактические обстоятельства совершения инкриминируемых подсудимым преступлений были изложены в соответствии с предъявленным обвинением, дословного оглашения которого по отдельности по каждому из трех составов преступлений, большая часть обстоятельств которых совпадает, закон не требует.

Доводы апелляционных жалоб о том, что избранный прокурором способ изложения существа обвинения вводил в заблуждение присяжных заседателей, у которых не сложилось понимание обвинения, а также нарушал право подсудимых на защиту, лишив их возможности определить объем обвинения, судебная коллегия находит несостоятельными и надуманными. Озвученное прокурором обвинение не содержало недостатков, которые бы делали его непонятным для осужденных или присяжных заседателей. Заявлений об этом от коллегии присяжных ни после произнесения сторонами вступительных речей, ни на всем протяжении судебного следствия, ни перед удалением в совещательную комнату для вынесения вердикта, не поступило. Не последовало возражений по поводу характера и содержания вступительного заявления прокурора и от представителей стороны защиты.

Анализ протокола судебного заседания показывает, что председательствующий, сохраняя объективность и беспристрастность, обеспечил равноправие сторон в процессе, создал все необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела. При этом права сторон по представлению и исследованию доказательств, судьей не нарушались, а ходатайства участников процесса разрешались в соответствии с положениями уголовно-процессуального закона, с приведением мотивов, по которым суд принимал решения об отклонении или удовлетворении заявленных ходатайств. Сам по себе отказа в удовлетворении некоторых из заявленных стороной защиты ходатайств, не свидетельствует о необъективности суда.

Часть доводов жалоб осужденных Зайцева Р.А. и Васильева А.В. сводятся к тому, что обвинительный вердикт вынесен коллегией присяжных на основании доказательств, полученных с нарушением уголовно-процессуального закона, либо вовсе не относящихся к рассматриваемому делу, а председательствующий, нарушая принцип состязательности сторон, препятствовал стороне защиты в представлении доказательств.

Судебная коллегия, проверив материалы дела, с этими доводами согласиться не может и приходит к убеждению, что в ходе судебного следствия с участием присяжных заседателей исследовались лишь те доказательства, которые содержали данные о фактических обстоятельствах дела, подлежащих установлению присяжными заседателями, являлись относимыми к делу и были признаны допустимыми с точки зрения их соответствия требованиям закона. Данных о том, что в судебном заседании в присутствии присяжных заседателей исследовались недопустимые и неотносимые доказательства или были ошибочно исключены из разбирательства дела допустимые и относимые доказательства, из материалов дела не усматривается.

    Как следует из протокола судебного заседания, в ходе судебного следствия стороной защиты, а именно адвокатом Ятаевым А.Р. заявлялось ходатайства о признании недопустимым лишь одного доказательства – рапорта по результатам проведением оперативно-розыскного мероприятия «контролируемая поставка» (<данные изъяты>), в том числе и по тем же основаниям, что приводятся в апелляционных жалобах осужденных Зайцева Р.А. и Васильева А.В. <данные изъяты>). Данное ходатайство было рассмотрено председательствующим судьей в установленном законом порядке, в его удовлетворении правомерно отказано с приведением мотивов в обоснование принятого решения (<данные изъяты>), с которыми судебная коллегия соглашается, не усматривая при проведении указанного оперативно-розыскного мероприятия нарушений положений Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» № 144-ФЗ от 12.08.1995 и «Инструкции о порядке предоставления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд», утвержденной Приказом от 27.09.2013. При этом судебная коллегия приходит к выводу, что исходя из всего комплекса проведенных оперативно-розыскных мероприятий, разночтения в регистрационных номерах, указанных в постановлении о предоставлении результатов ОРД и рапорте по результатам проведения ОРМ «контролируемая поставка», в передаче следователю рапорта о задержании ФИО № 7 и Демкина О.А., равно как и ошибочно проставленная при визировании рапорта дата ДД.ММ.ГГГГ, не свидетельствуют о фальсификации материалов проведенного оперативно-розыскного мероприятия и не влекут признания оспариваемого рапорта недопустимым доказательствам. Отмеченные противоречия были выяснены и устранены в суде первой инстанции путем допроса свидетеля ФИО № 11 в отсутствии коллегии присяжных заседателей. Отсутствие акта осмотра контролируемого предмета перед проведением оперативно-розыскного мероприятия, равно как и фототаблицы обнаруженных и изъятых предметов, на что обращается внимание в жалобах Зайцева Р.А. и Васильева А.В., не влечет признание рапорта по результатам проведения ОРМ недопустимым доказательством, т.к. обязательное проведение предварительного осмотра и фотосьемки законом «Об оперативно-розыскной деятельности» не предусмотрено. Вместе с тем, проведенные оперативно-розыскные мероприятия, а в дальнейшем осмотры и обыск, частично сопровождались видео и фотосьемкой, которые были исследованы в судебном заседании.

    Допустимость других доказательств, представленных присяжным заседателями государственным обвинителем, никто со стороны защиты не оспаривал.

Между тем, изучив материалы дела, судебная коллегия пришла к выводу, что все представленные коллегии присяжных доказательства являлись допустимыми и относимыми, а доводы апелляционных жалоб о том, что суд, не проверив и не оценив результаты проведенных оперативно-розыскных мероприятий, не верно оценил их на предмет допустимости и разрешил к представлению присяжным заседателям, являются необоснованными.

Так все результаты оперативно-розыскной деятельности, представленные в материалах настоящего уголовного дела, удовлетворяют требованиям уголовно-процессуального законодательства, предъявляемым к доказательствам, содержат сведения, имеющие значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию, указания на оперативно-розыскные мероприятия, при проведении которых они получены, а также данные, позволяющие проверить в условиях уголовного судопроизводства доказательства, сформированные на их основе.

Вопреки доводам жалоб, представленные в суд материалы ОРД содержат информацию о времени, месте и обстоятельствах изъятия предметов, материалов и документов, видео-аудиозаписей, а также описание индивидуальных признаков предметов и материалов.

Утверждение Зайцева Р.А. о том, что рапорт не может являться доказательством, не основаны на законе, поскольку в соответствии с «Инструкцией о порядке предоставления результатов оперативно-розыскной деятельности дознавателю, органу дознания, следователю, прокурору или в суд», результаты ОРД могут представляться в виде обобщенного официального сообщения, к которым относится, в частности, рапорт, либо в виде подлинников соответствующих оперативно-служебных документов.

Обоснованных доводов для признания недопустимыми доказательствами протокола обыска в гараже № <адрес> и протокола осмотра находящихся в данном гараже бочек от ДД.ММ.ГГГГ (<данные изъяты>) не имеется и в апелляционных жалобах не приведено. Осмотры были проведены с соблюдением требований ст. ст. 176, 177, 166, 180 УПК РФ, при наличии оснований проведения и при соблюдении процессуального порядка. Участвовавший в проведении указанных осмотров в качестве специалиста ФИО № 16, давший пояснения о том, чем являются и для чего используются обнаруженные в гараже вещества, действовал в рамках своей компетенции. В судебном заседании протокол обыска в гараже был исследован в присутствии свидетеля ФИО № 10, непосредственно участвовавшего в следственном действии, которому стороны имели возможность задать необходимые вопросы.

Все представленные присяжным заседателям заключения экспертов, в том числе те, на которые в своих жалобах указывают осужденные Зайцев Р.А. и Васильев А.В., являются допустимыми, поскольку отвечают требованиям ст. 204 УПК РФ, даны компетентными специалистами. При этом ни в ходе предварительного следствия, ни в процессе судебного разбирательства, ходатайств об исключении экспертиз из числа доказательств, как недопустимых, стороной защиты не заявлялось.

Высказываемые Зайцевым Р.А. и Васильевым А.В. в жалобах сомнения в обоснованности выводов эксперта ФИО № 16 и доводы о несогласии с содержанием его показаний в судебном заседании, данных в присутствии присяжных заседателей, основываются на позиции осужденных, отрицающих свою вину, и сводятся к оспариванию достоверности показаний эксперта, в связи с чем не могут быть приняты во внимание, поскольку такая оценка доказательств относится к исключительной компетенции присяжных заседателей. В ходе допроса эксперта все участники процесса имели возможность выяснить интересующие их вопросы в той части, в какой они относились к компетенции присяжных заседателей. Заключение эксперта ФИО № 17 присяжным заседателям было представлено, стороны были вправе ссылаться на него в судебных прениях. Отказ в допросе эксперта ФИО № 17 судом был мотивирован. При этом позиция подсудимых и приведенные в ее обоснование доводы, в том числе и в части оценки стороной защиты заключений эксперта, были доведены до коллегии присяжных заседателей в ходе судебных прений, в связи с чем мнение осужденных о том, что было нарушено их право на защиту и ограничено право на представление доказательств, является несостоятельным.

Протокол осмотра телефона ФИО № 5 также соответствует требованиям ст. ст. 176, 177, 166, 180 УПК РФ. Против исследования данного протокола в присутствии присяжных заседателей, в том числе в части переписки за ДД.ММ.ГГГГ, сторона защиты не возражала. Упомянутые в протоколе осмотра обстоятельства имели непосредственное отношении к организации процесса изготовления наркотических средств, о чем ФИО № 5 был подробно допрошен Зайцевым Р.А. и его защитником Зарбеевым Р.А.

    Из протокола судебного заседания усматривается, что свидетель ФИО № 11, обоснованность допроса которого в присутствии присяжных заседателей оспаривается в жалобах, предварительно был допрошен в отсутствии коллегии присяжных. В ходе этого допроса было установлено, что ФИО № 11, являясь начальником оперативного подразделения, осуществлявшего весь комплекс оперативно-розыскных мероприятия по настоящему уголовному делу, располагает информацией о фактических обстоятельствах, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями. Его осведомленность основана, в том числе, на непосредственном участии в мероприятиях, проводимых сотрудниками ФСБ. В дальнейшем ФИО № 11 был допрошен по обстоятельства проведения оперативно-розыскных мероприятий, результаты которых были отражены в процессуальных документах и приобщенных к ним видеозаписях, являвшихся предметом исследования суда. Исходя из этого, а также учитывая, что показания данного оперативного сотрудника не были связаны с воспроизведением пояснений обвиняемых или свидетелей, данных теми в период предварительного расследования, оснований для признания его показаний недопустимым доказательством не имелось. Вопросы допустимости либо недопустимости имеющихся по делу доказательств, равно как и иные вопросы, не входящие в компетенцию присяжных заседателей, в ходе допроса ФИО № 11 присутствии коллегии присяжных не обсуждались. При этом сторона защиты принимала активное участие в допросе данного свидетеля, выясняя все интересующие обстоятельства. Также сторона защиты не была лишена возможности оспорить показания свидетеля, равно как и представить доказательствам, опровергающие их.

    Кроме того, судебная коллегия находит необходимым отметить, что оспариваемые показания свидетеля не являлись единственными доказательствами, которые оценивались присяжными заседателями, а установленные вердиктом фактические обстоятельства дела, относительно которых дал показания ФИО № 11, основаны на совокупности доказательств, предъявленных коллегии присяжных.

    Все иные свидетели, на которых в своих жалобах указывают Зайцев Р.А. и Васильев А.В., - ФИО № 14, ФИО № 9, ФИО № 8, ФИО № 10, ФИО №7., ФИО № 4, ФИО № 5 также были допрошены в судебном заседании с соблюдением требований закона и по вопросам, относящимся к фактическим обстоятельствам дела. Сторонам была предоставлена возможность задать вопросы всем допрашиваемым лицам, которой они воспользовались. Все свидетели, вопреки утверждениям осужденных, назвали источник своей осведомленности о тех или иных обстоятельствах, подлежащих доказыванию по настоящему уголовному делу.

    Так свидетель ФИО № 14, ссылаясь на получение информации от своего знакомого ФИО № 15, пояснил, что со слов последнего, у Зайцева было две лаборатории по производству наркотиков, и что ФИО № 15 консультировался с Зайцевым по поводу получения в процессе производства метадона вещества с нужным удельным весом.

    Вопросы, которые выяснялись у свидетелей ФИО № 8 и ФИО № 10 по поводу принадлежности гаража № в <адрес> и обнаруженных в нем предметах, не выходили за пределы обстоятельств, подлежащих доказыванию по настоящему уголовному делу. То, что часть информации была получена свидетелем ФИО № 8 от следователя, не влечет признание этих показаний недопустимым доказательством и не может быть расценено как введение коллегии присяжных в заблуждение, т.к. свидетель прямо сообщил об источнике своей осведомленности, а оценка доказательств находится в исключительной компетенции присяжных заседателей.

Показания ФИО № 7 и ФИО № 4 были предельно конкретны и предположений не содержат, задаваемые им вопросы за рамки предъявленного обвинения не выходили. Когда ФИО № 4 в контексте ответов на вопросы о знакомстве с Васильевым А.В. упомянул о том, что тот ранее совместно с Зайцевым Р.А. привлекался к уголовной ответственности, председательствующий судья незамедлительно обратилась с коллегии присяжных с разъяснением не принимать прозвучавшую информацию к сведению.

Доводы апелляционных жалоб осужденных Зайцева Р.А. и Васильева А.В. о том, что ряд допрошенных в судебном заседании лиц, в частности свидетель ФИО № 5 и эксперт ФИО № 16, дали показания, отличные от их же показаний при рассмотрении уголовного дела по тем же обстоятельствам в Ломоносовском районном суде, а невозможность огласить те показания невосполнимо нарушило право подсудимых на защиту, судебная коллегия находит несостоятельными и надуманными, поскольку все свидетели и эксперт были допрошены при рассмотрении настоящего уголовного дела непосредственно в присутствии присяжных заседателей при активном участии стороны защиты, а неудовлетворенность данными допрошенными лицами показаниями, оценка достоверности которых относится к исключительной компетенции коллегии присяжных, не может расцениваться как нарушение прав подсудимых и не является основанием к отмене приговора. Никаких объективных оснований полагать, что версия о самостоятельном обращении ФИО № 5 в ФСБ была вымышленной, а протокол его допроса от ДД.ММ.ГГГГ составлен задним числом, не имеется, доводы Васильева А.В. в данной части голословны и надуманы.

    В целом анализ протокола судебного заседания позволяет сделать вывод, что все вопросы и ответы на них свидетелей касались обстоятельств противоправной деятельности всей организованной группы в сфере незаконного оборота наркотических средств, что относилось к компетенции присяжных заседателей, а потому доведение до них данной информации не может рассматриваться как незаконное воздействие, вызывающее предубеждение.

    В соответствии с требованиями закона, данные о личности подсудимых в присутствии присяжных заседателей исследуются в той мере, в которой это необходимо для установления отдельных признаков состава преступления.

Как следует из протокола, в судебном заседании не было исследовано характеризующих данных, которые могли бы вызвать у присяжных заседателей предубеждение по отношению к подсудимым. В то же время, оглашение государственным обвинителем при коллегии присяжных, в отсутствие возражений стороны защиты, информации о семейном положении Зайцева Р.А. и имуществе его супруги, а также некоторых сведений об имущественном положении Васильева А.В. и изъятии в ходе обыска у него дома доверенности на него от Зайцева Р.А., не противоречило положениям ч. 8 ст. 335 УПК РФ, поскольку было необходимо для установления фактических обстоятельств дела, а именно для доказывания использования при совершении преступления транспортных средств, и в частности использования Васильевым А.В. автомобиля Фольксваген, зарегистрированного на ООО <данные изъяты> директором которого числилась супруга Зайцева Р.А., а также для доказывания устойчивых связей в группе и доступа Васильева А.В. к местам хранения прекурсоров. При этом судебная коллегия находит необходимым отметить, что при произнесении напутственного слова председательствующий попросила присяжных заседателей не принимать во внимание при вынесении вердикта прозвучавшую в судебном заседании информацию об образе жизни, роде занятий и семейном положении подсудимых.

Случаев необоснованного отклонения ходатайств стороны защиты о представлении доказательств либо необоснованного исключения доказательств, которые подлежали исследованию в присутствии присяжных заседателей, по материалам дела не усматривается.

По мнению судебной коллегии, суд правильно отказал стороне защиты в исследовании рукописных записей свидетеля ФИО № 4, поскольку, во-первых, эти записи, носящие характер личных заметок, были получены не процессуальным путем, а изъяты у автора помимо его воли; во-вторых, записки не содержали сведений об обстоятельствах, подлежащих установлению коллегией присяжных заседателей, а приведение в них ссылок на возможные основания для оговора как самого ФИО № 4 со стороны некоего «П», так и ФИО № 4 некоего лица, касались вопроса допустимости показаний свидетеля, который был разрешен председательствующим судьей в соответствии с его компетенцией. При этом нарушений прав подсудимых на защиту и на представление доказательств допущено не было, поскольку ФИО № 4 был непосредственно допрошен в судебном заседании при активном участии сторон, которые имели возможность выяснить у свидетеля все интересующие их обстоятельства а рамках вопросов, отнесенных к компетенции присяжных.

Что касается переписки ФИО № 5 и Платонова Д.Г. за ДД.ММ.ГГГГ года, то из протокола судебного заседания усматривается, что первоначально стороной обвинения действительно был заявлен к исследованию в присутствии присяжных заседателей протокол осмотра мобильного телефона Платонова Д.Г. в полном объеме, при этом никаких возражений от стороны защиты не поступило. Вместе с тем, в процессе представления данного доказательства, в связи с заявлением адвоката Шувалова М.В. о том, что часть данной переписки выходит за пределы рассматриваемых событий, исследование протокола в указанной части было прекращено, а председательствующий незамедлительно обратился к коллегии присяжных заседателей с разъяснением не принимать прозвучавшую от государственного обвинителя информацию относительно переписки по событиям ДД.ММ.ГГГГ года (<данные изъяты>). В последующем по тем же основаниям было отказано в ходатайстве защиты об исследовании данной переписки в части, выходящей за пределы предъявленного обвинения. При таких обстоятельствах доводы апелляционных жалоб о том, что в результате указанных действий государственного обвинителя на присяжных заседателей было оказано незаконное воздействие, что повлияло на вынесение ими вердикта, а председательствующим судьей был нарушен принцип равенства сторон и участники процесса со стороны защиты были ограничены в праве на представление доказательств, опровергающих версию обвинения, несостоятельны.

Утверждения осужденного Зайцева Р.А. о том, что сторона обвинения неправомерно довела до сведения присяжных заседателей выводы эксперта № (<данные изъяты>) по исследованию предметов, изъятых в ходе дополнительного осмотра в <адрес> ДД.ММ.ГГГГ (<данные изъяты>), поскольку данный протокол в присутствии присяжных заседателей на оглашался, а в дальнейшем государственный обвинитель в прениях и председательствующий судья в напутственном слове в нарушение закона сослались на данный протокол, - несостоятельны и не соответствуют действительности. Согласно протоколу судебного заседания, ДД.ММ.ГГГГ указанный протокол дополнительного осмотра участка местности, при отсутствии возражений со стороны защиты, был допущен к исследованию перед присяжными заседателями, а ДД.ММ.ГГГГ коллегии присяжных была представлена фототаблица к указанному протоколу, демонстрирующая результаты проведенного осмотра, в частности обнаруженные в ходе его проведения бочки (<данные изъяты>). При этом подсудимым Шашакиным И.В. были даны пояснения по фото относительно количества бочек и их содержимого. Мнение Зайцева Р.А. о том, что заключение эксперта № могло быть исследовано только после ознакомления присяжных заседателей с протоколом дополнительного осмотра участка местности, не основано на законе. Каждый протокол следственного действия, заключение экспертов, иные документы являются самостоятельными доказательствами и представляются участниками судебного разбирательства по своему усмотрению в необходимой части и вне обязательной взаимосвязи друг с другом. Из выводов экспертизы, озвученных в судебном заседании в присутствии присяжных, следует, что жидкости (с нумерацией с 1 по 24 по количеству бочек), изъятые в ходе дополнительного осмотра ДД.ММ.ГГГГ, являются смесью содержащей наркотические средства. Именно данное обстоятельство и было сообщено присяжным заседателям в напутственном слове председательствующего. Кроме того, произнося напутственное слово, председательствующий судья неоднократно, в том числе и перед тем, как напомнить исследованные доказательства, обращал внимание коллегии присяжных, что при принятии решения они не должны ориентироваться на перечисленные им доказательства, а полагаться только на свою память и свое личное восприятие доказательств.

Завершено судебное следствие было с согласия сторон, по его окончании ни от кого из участников каких-либо ходатайств о его дополнении не поступило.

Проанализировав материалы дела и протокол судебного заседания, в том числе в контексте доводов апелляционных жалоб, судебная коллегия пришла к следующим убеждениям: все допущенные к исследованию с участием коллегии присяжных заседателей доказательства являлись допустимыми и относились к предмету доказывания с учетом круга вопросов, исследуемых с участием данного состава суда; сторона защиты не была ограничена в возможности опротестовать предъявленные государственным обвинением доказательства предусмотренными законом методами; все заявленные сторонами ходатайства ставились судьей на обсуждение сторон, а затем по ним были приняты мотивированные решения, отвечающие требованиям уголовно-процессуального законодательства; необоснованных отказов сторонам в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела, не допущено, при этом позиция председательствующего была обусловлена не процессуальным положением участников судебного разбирательства, а обоснованностью самих ходатайств и вопросов, которые они ставили перед судом; действия председательствующего судьи в части отказа в удовлетворении ряда ходатайств были обусловлены исключительно требованиями закона, в связи с чем их нельзя признать ограничивающими права сторон, как защиты, так и обвинения, на выяснение обстоятельств, имеющих значение для дела, а неудовлетворенность стороны защиты результатом рассмотрения тех или иных вопросов, возникающих в ходе судебного разбирательства, не свидетельствует о предвзятости суда и утрате им объективности и беспристрастности, наличии у него обвинительного уклона.

Таким образом, судебная коллегия констатирует, что нарушений уголовно-процессуального закона, которые бы могли привести к вынесению необъективного вердикта, в ходе судебного следствия допущено не было.

    Прения сторон проведены в соответствии с положениями ст. 336 УПК РФ, в пределах предъявленного обвинения и вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями.

Согласно протоколу судебного заседания, сторона обвинения, как и сторона защиты, в прениях давали свою оценку исследованным в судебном заседании доказательствам в соответствии со своим процессуальным положением, что не противоречит требованиям закона и не может расцениваться как незаконное воздействие на присяжных заседателей.

    Отказ государственного обвинителя от обвинения регламентируется ч.ч. 7, 8 ст. 246 УПК, согласно которым в случае, если прокурор придет к убеждению, что данные судебного следствия не подтверждают предъявленное обвинение, он обязан отказаться от обвинения и изложить суду мотивы своего отказа до удаления суда в совещательную комнату. Требования указанных правовых норм по настоящему уголовному делу были соблюдены. Участники процесса со стороны защиты, выступавшие в прениях после государственного обвинителя, имели возможность выразить свое отношение к его позиции. Мнение осужденного Зайцева Р.А. о том, что отказ прокурора от обвинения должен был стать предметом обсуждения с участием сторон в отсутствии коллегии присяжных заседателей, не основано на законе.

Данных об искажении государственным обвинителем содержания исследованных доказательств, равно как об обосновании им своей позиции по делу доказательствами, которые не были исследованы, не имеется. Изложенная прокурором точка зрения относительно рассматриваемых событий и их доказанности является его собственной оценкой исследуемых обстоятельств, которую он вправе давать в прениях, в том числе, подвергая критике версию этих событий, выдвинутую стороной защиты, а также высказывая недоверие доказательствам, представленным в подтверждение этой версии, что не свидетельствует о нарушении положений ст. 336 УПК РФ. Аналогичное право не согласиться с мнением стороны обвинения и изложить собственное видение тех же доказательств было предоставлено и участникам процесса со стороны защиты.

Кроме того, как уже указывалось выше, в напутственном слове председательствующий разъяснил присяжным заседателям о том, что выступления и заявления сторон не являются доказательствами по делу, в связи с чем утверждения в апелляционных жалобах об искажении обвинением содержания доказательств являются несостоятельными, поскольку каждая из сторон имеет право на свою оценку доказательств, которая, однако, сама по себе доказательством не является.

Данных о том, что стороны находились в неравном положении, либо были необоснованно ограничены в продолжительности выступлений в прениях, в протоколе судебного заседания не содержится.

Доводы жалобы адвоката Рзаева Т.А. о том, что ввиду неконкретизированности предъявленного обвинения он сам и его подзащитный Васильев А.В. фактически отказались от участия в прениях, однако судья не сочла право на защиту Васильева А.В. нарушенным и продолжила процесс, - несостоятельны и опровергаются протоколом судебного заседания, из которого усматривается, что выступление в прениях адвоката Рзаева Т.А. было развернутым и содержательным, со ссылками на исследованные в ходе судебного процесса доказательства и их оценку с точки зрения защиты. Один раз председательствующий, действуя в строгом соответствии с ч. 5 ст. 292 УПК РФ, остановил адвоката, когда тем были затронуты обстоятельства, выходящие за рамки рассматриваемых событий, после чего защитник продолжил свое выступление. Демонстрация в ходе прений, которые представляют собой устное выступление, каких-либо материалов, законом не предусмотрена. Вместе с тем, из речи защитника в прениях следует, что им были приведены сведения о конкретных химических веществах, обнаруженных в <адрес> названных в заключениях экспертиз, а также фигурирующих в тетради ФИО № 7, и их сравнительный анализ, что свидетельствует о том, что позиция подсудимого Васильева А.В. до сведения присяжных заседателей была доведена в полном объеме. (<данные изъяты>).

     Отказ Васильева А.В. от выступления в прениях не может расцениваться как нарушение его права на защиту, поскольку выступление в прениях является не обязанностью, а правом подсудимого, от реализации которого он может отказаться, а принуждение к выступлению противоречило бы принципам уголовного судопроизводства и Конституции РФ. Вместе с тем, позиция Васильева А.В. по делу была доведена до присяжных заседателей через его защитника, а также в последнем слове подсудимого.

    Также всем участникам процесса была предоставлена возможность выступить с репликой. Воспользовались правом реплики государственный обвинитель, подсудимый Зайцев Р.А. и его защитника адвокат Зарбеева Р.А., остальные отказались.

Процедура обсуждения вопросного листа и содержание вопросов присяжным заседателям соответствуют требованиям ст. 338, ст. 339 УПК РФ.     Сторонам была предоставлена возможность и достаточное время на ознакомление с проектом вопросного листа и подготовки на него замечаний и дополнений. При окончательном формулировании вопросного листа судом было принято верное решение об отклонении вариантов вопросов, предложенных стороной защиты, поскольку они искажали суть вмененных осужденным преступных действий. При этом отклонение судом предложений защиты не приводило к ухудшению положения обвиняемых и не ограничивало возможность принятия благоприятного для них решения.

    Вопреки доводам жалоб, вопросы, включенные в переданный присяжным заседателям вопросный лист, основаны на обвинении, которое было предъявлено подсудимым, исследовалось в судебном заседании, являлось предметом обсуждения в прениях сторон, было поддержано государственным обвинителем. Формулировки вопросов конкретны, составлены в понятых выражениях, без использования юридической терминологии, также в них отсутствуют положения, которые требовали бы от присяжных заседателей юридических познаний или могли бы быть расценены, как содержащие в себе предрешение поставленных вопросов.

Обстоятельства, связанные с хранением наркотических средств и его расфасовкой были добавлены председательствующим обоснованно, по предложению стороны обвинение, что подтверждается протоколом судебного заседания.

По смыслу закона под производством понимается как непосредственно сам технологический процесс серийного получения наркотических средств, так и их подготовка к сбыту путем расфасовки, упаковки, передачи другим соучастникам внутри организованной группы, которые относятся к этапу производства, являются его составляющей частью и рассматриваются одним из его доказательств. Поэтому включение в вопросный лист указанных обстоятельств, а также уточнение событий, связанных с перевозкой химических веществ, используемых для изготовления наркотических средств, и в частности бочки с химическим веществом ТБАБ, соответствует требованиям закона и не выходит за рамки предъявленного обвинения и обсуждения проекта вопросного листа с участием сторон.

    Ссылки осужденных и их защитников на нарушение ст. 252 УПК РФ в связи с включением в вопросный лист обстоятельств указывающих на передачу наркотических средств заказчику, а также цели производства, несостоятельны и не основаны на законе. В соответствии со ст. 73 УПК РФ к обстоятельствам, подлежащим доказыванию отнесены, в том числе, виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы. Как следует из существа предъявленного подсудимым обвинения в незаконном производстве наркотических средств, поддержанного государственным обвинителем, подсудимые в целях незаконного извлечения материальной выгоды вступили в преступный сговор между собой на незаконное производство наркотических средств и их последующий сбыт. Таким образом, цель совершения преступных действий, в данном случае – производство наркотических средств для дальнейшего сбыта, также подлежала установлению, а указание этих обстоятельств в вопросах, поставленных перед присяжным заседателями, соответствует требованиям ст. 339 УПК РФ. При этом, вопреки представленному в жалобах мнению, указание на действия, направленные на сбыт наркотических средств, не требовали от присяжных заседателей собственно юридической оценки как сбыт, а потому не свидетельствовали о незаконности формулировки вопросов. В данном случае понятие «сбыт» использовано не в качестве составообразующего или квалифицирующего признака инкриминированных осужденным преступлений, и носит не правовой, а фактологический характер.

Использование в вопросном листе слов «наркотическое средство», «произведено», «сбыт», «лаборатория», на которые имеются ссылки в апелляционных жалобах, не являются исключительно юридическими терминами и не могут расцениваться как требующие от присяжных заседателей юридической оценки. Оснований полагать, что использование данных терминов повлияло на ответы коллегии присяжных, не имеется.

Вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, поставлены в отношении каждого подсудимого отдельно в понятных присяжным заседателям формулировках. Фактические обстоятельства вмененных преступлений судом не искажены. Каких-либо оснований для утверждения о том, что вопросы были непонятны присяжным заседателям, материалы дела не содержат, с просьбой о даче разъяснений по вопросам присяжные заседатели к председательствующему не обращались.

Формулировка вопросов не предопределяла ответы на них и позволяла присяжным заседателям сделать самостоятельный вывод о виновности или невиновности каждого из подсудимых. При этом присяжные заседатели, помимо права ответить в целом отрицательно на поставленные вопросы о доказанности события преступления и о виновности в его совершении кого-либо из подсудимых, имели возможности учесть позицию защиты путем исключения из своего утвердительного ответа тех обстоятельств, которые бы сочли не доказанными.

Данное право и возможность председательствующий судья разъяснил присяжным заседателям в своем напутственном слове, которое соответствует положениям ст. 340 УПК РФ.

Помимо этого, в напутственном слове председательствующий, наряду с другими предусмотренными законом обстоятельствами, также изложил позиции государственного обвинителя и защиты; напомнил об исследованных в суде доказательствах; разъяснил присяжным, что является, а что не является доказательством и основные правила оценки доказательств в их совокупности; сущность принципа презумпции невиновности и положение о толковании неустранимых сомнений в пользу подсудимого; что вердикт не может быть основан на предположениях, а основывается лишь на доказательствах и только на тех, которые были непосредственно исследованы в судебном заседании; что никакие доказательства не имеют заранее установленной силы.

Каких-либо данных, свидетельствующих о нарушении председательствующим принципа объективности и беспристрастности, либо об искажении исследованных в судебном заседании доказательств и позиции сторон, равно как и оценочных характеристик исследованных доказательств с точки зрения их значимости по делу, а также какие-либо наставлений относительно желательного решения по делу, из текста напутственного слова не усматривается.

Присяжным заседателям содержание напутственного слова было понятно, вопросов и заявлений по его поводу у коллегии присяжных не возникло.

После произнесения председательствующим напутственного слова лишь защитник Демкина О.А. адвокат Иванова Н.В. отметила, что не совсем точно была изложена их позиция по делу, после чего судья еще раз обратила внимание присяжных заседателей, что они должны исходить из того, что сами уяснили в ходе данного процесса.

От других участников судебного разбирательства, в том числе и от осужденного Зайцева Р.А., заявлений и возражений в связи с содержанием напутственного слова председательствующего по мотивам нарушения им принципа объективности и беспристрастности, не последовало.

Возникшие при написании апелляционной жалобы мнение осужденного Зайцева Р.А. об искаженной передаче председательствующим исследованных доказательств и позиции стороны защиты, является его субъективным восприятием и не может свидетельствовать о нарушении закона, который предусматривает лишь напоминание присяжным заседателям об исследованных в суде доказательств и озвученных позициях, а не подробное их воспроизведение в напутственном слове. При этом, как указывалось выше, председательствующий не единожды разъяснил присяжным заседателям из чего они должны исходить при принятии решения.

Оснований полагать, что упоминание в напутственном слове при разъяснении понятия наркотические средств термина «метадон» в контексте запрета на свободное обращение как метадона, так и его промежуточного продукта, с учетом повторного изложения в напутственном слове существа обвинения, повлияло на ответы присяжных заседателей, не имеется.

Предусмотренные ст. ст. 341, 343 УПК РФ порядок вынесения вердикта и тайна совещания присяжных заседателей соблюдены.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, вердикт коллегии присяжных, заседателей является ясным и непротиворечивым. Формулировки вердикта позволяют надлежащим образом установить последовательность действий каждого соучастника в рамках реализации общего преступного умысла. Обстоятельства, составляющие объективную сторону преступления, содержатся в вопросном листе и в ответах на вопросы в должной конкретике.

Анализ содержания ответов на вопросы, приведенные в апелляционных жалобах, свидетельствуют о том, что ответы на них не исключают друг друга. Так, поручение Зайцевым Р.А. Васильеву А.В. перевозки и сбыта наркотических средств не исключает собственных действий Зайцева Р.В. по получению изготовленных наркотических средств для их дальнейшего сбыта. Ответ присяжных заседателей о доказанности конкретных действий Зайцева Р.А. и Антипова И.А. не находится в противоречии с ответом относительно действий и роли Васильева А.В., конкретизированных соответственно в вопросе посвященному этому подсудимому. Использование различных формулировок и языковых оборотов при описании конкретных действий соучастников не свидетельствует о противоречивости вердикта.

Вопреки доводам жалобы Васильева А.В., вопрос № 1 правильно поставлен по всем событиям преступления, а в вопросах, относящихся к каждому из подсудимых, конкретизированы непосредственной совершенные ими действия исходя из предъявленного обвинения.

Мнение осужденных о необходимости постановки по настоящему делу нескольких вопросов по событию преступления, несостоятельно и основано на неверном понимании ими норм уголовно-процессуального закона.

Указанный в касающемся события преступления вопросе № 1 период совершения действий по изготовлению наркотических средств с августа по ДД.ММ.ГГГГ соответствует предъявленному обвинению, согласно которому именно не позднее августа ДД.ММ.ГГГГ года Зайцев Р.А., во исполнение достигнутой им предварительной договоренности с неустановленными приобретателями о реализации 390 кг метадона промежуточного продукта (4-циано-2-диметиламсино-4,4-дифенилбутана), изометадона и их смесей, дал указание Антипову И.А. обеспечить производство указанной партии наркотических средств в специально оборудованной для этих целей членами организованной группы лаборатории в <адрес>

Неустранимых противоречий в части времени участия подсудимого Шашакина И.В. в организованной группе вердикт не содержит. Обстоятельства, установленные присяжными заседателями при ответах на вопросы № 8, 11, 14, в том числе формулировка отражающая время организации и совершения конкретных преступных действий, не противоречит предъявленному подсудимым обвинению, согласно которому организованная группа существовала в период с ДД.ММ.ГГГГ, а также обстоятельствам установленным присяжными заседателями при ответе на вопрос № 1 о доказанности события преступления. В вопросе № 14, касающемся доказанности действий Шашакина И.В., период его участия в организованной группе указан верно и за пределы предъявленного ему обвинения не выходит. Ответы присяжных заседателей в своей совокупности позволили председательствующему, исходя из вердикта, правильно установить период совершения преступления каждым из подсудимых и дать правильную юридическую оценку их действиям.

Иные доводы, приведенные в апелляционных жалобах, направленные на оспаривание вердикта коллегии присяжных заседателей, не могут быть приняты во внимание, поскольку исходя из правовой взаимосвязи положений ст. ст. 334, 389.27, 389.15 УПК РФ оценка доказательств на предмет их достоверности и достаточности относится исключительно к компетенции коллегии присяжных заседателей, в связи с чем стороны не вправе обжаловать приговор, постановленный на основе вердикта коллегии присяжных заседателей, по основанию несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела.

Действия председательствующего судьи по изучению заполненного вопросного листа и высказыванию соответствующих замечаний по нему были совершены им в пределах своей компетенции и отвечают требованиям ч.2 ст. 345 УПК РФ.

Найдя вердикт неясным и противоречивым, председательствующий указал старшине коллегии присяжных на допущенные противоречие и недостатки, связанные с оформлением вердикта (подсчетом голосов). При этом, как следует из протокола, данные судьей разъяснения были предельно корректны и не содержали никаких указаний, в том числе и о недопустимости исключения каких-либо обстоятельств из вопросов, в связи с чем доводы осужденного Зайцева Р.А. в данной части явно надуманны и не соответствуют действительности. Мнение осужденного Зайцева Р.А. о том, что председательствующий была обязана указать, в чем конкретно выразилось противоречие, не основано на законе, т.к. такие разъяснения, тем более в присутствии сторон, противоречили бы положениям ст. 334 УПК РФ о полномочиях судьи и присяжных заседателей и положениям ст. 341 УПК РФ о недопустимости разглашения любых сведений о суждениях, высказанных при совещании присяжных заседателей.     Таким образом, судебная коллегия приходит к убеждению, что вердикт коллегии присяжных заседателей вынесен в соответствии с положениями уголовно-процессуального закона.

Постановленный по результатам судебного разбирательства обвинительный приговор отвечает требованиям ст. ст. 348-351 УПК РФ. Изложенные в нем выводы основаны на обязательном для председательствующего вердикте присяжных заседателей и полностью согласуются с установленными этим вердиктом фактическими обстоятельствами, в связи с чем доводы Зайцева Р.А., касающиеся несоответствия изложенных в приговоре обстоятельств вердикту, судебная коллегия признает надуманными и необоснованными.

Оснований для роспуска коллегии присяжных заседателей по основаниям, указанным в ч.5 ст.348 УПК РФ, не имелось.

Правовая оценка, данная действиям каждого из осужденных, является правильной, соответствует описанию в приговоре преступных деяний, в совершении которых осужденные признаны виновными на основе обвинительного вердикта коллегии присяжных заседателей, достаточно мотивирована. Оснований для иной квалификации действий кого-либо из осужденного не имеется.

    Протокол судебного заседания в суде первой инстанции соответствует требованиям ст. 259 УПК РФ, принесенные на него осужденными Васильевым А.В. и Зайцевым Р.А. замечания были рассмотрены председательствующим судьей в установленном законом порядке. Решение судьи об отклонении замечаний мотивировано и содержит обоснование принятого решения, не согласиться с которым оснований не имеется.

    Таким образом, нарушений норм уголовного или уголовно-процессуального закона, влекущих полную отмену приговора и направление дела на новое судебное разбирательство, о чем ставится вопрос в апелляционных жалобах, судебная коллегия не усматривает.

    Исходя из заключений проведенных по делу судебно-психиатрических экспертиз и анализа поведения подсудимых, суд обоснованно признал каждого из них вменяемым, способным нести уголовную ответственность за содеянное.

    Наказание всем осужденным назначено в соответствии с требованиями закона, с учетом характера и степени общественной опасности содеянного ими, конкретных обстоятельств дела, данных о личности каждого, а также всех влияющих на наказание обстоятельств. Вопросы, связанные с назначением наказания, судом исследованы полно и всесторонне, в строгом соблюдении принципа индивидуального подхода к назначению наказания.

В качестве смягчающих наказание обстоятельств суд обоснованно признал и в полной мере учел:

- Антипову И.А. - состояние его здоровья и наличие несовершеннолетнего ребенка;

- Зайцеву Р.А. - наличие малолетних детей, положительные характеристики, активное участие в общественной жизни, состояние здоровья;

- Демкину О.А. - активное способствование раскрытию и расследованию преступления, изобличению и уголовному преследованию других соучастников преступления;

- Шашакину И.В. - явку с повинной, положительные характеристики, состояние здоровья его родителей;

- Платонову Д.Г. - наличие у него малолетних детей, явку с повинной и активное способствование раскрытию и расследованию преступления, изобличению и уголовному преследованию других соучастников преступления, положительные характеристики, активное участие в общественной жизни, состояние его здоровья.

В отношении Васильева А.В. смягчающих обстоятельств обоснованно не установлено.

Наличие у Зайцева Р.А. помимо малолетних детей еще и несовершеннолетнего ребенка, было учтено судом при назначении наказания, что нашло отражение в приговоре. Обязательного признания данного обстоятельства смягчающим закон не требует, в связи с чем с доводами апелляционного представления о признании Зайцеву Р.А. дополнительного смягчающего обстоятельства и смягчении ему в связи с этим назначенного наказания, судебная коллегия согласиться не может.

    Оснований для исключения из числа смягчающих наказание обстоятельств в отношении Платонова Д.Г. явки с повинной <данные изъяты> судебная коллегия не усматривает, поскольку, во-первых, в тексте явки с повинной указаны обстоятельства, которые вошли в объем предъявленного Платонову Д.Г. обвинения и составили объективную сторону инкриминируемого ему преступления; во-вторых, на момент написания явки с повинной Платонов Д.Г. в порядке ст. 91 УПК РФ не задерживался, о проведенных в отношении него негласных оперативно-розыскных мероприятий осведомлен не был, в связи с чем написание им явки с повинной следует расценивать как добровольное сообщение о совершенном им и с его участием преступления. Кроме того, судебная коллегия находит необходимым отметить, что в судебных прениях при обсуждении последствий вердикта государственный обвинитель также просила о признании Платонову Д.Г. явки с повинной в качестве смягчающего наказание обстоятельства.

    Отягчающих обстоятельств в отношении Антипова И.А., Зайцева Р.А., Демкина О.А., Шашакина И.В., Платонова Д.Г. не установлено.

    В отношении Васильева А.В. суд обоснованно признал в качестве отягчающего наказание обстоятельства рецидив преступлений и применил при назначении ему наказания ст. 70 УК РФ, частично присоединив неотбытую часть наказания по приговору Кировского районного суда г. Санкт-Петербурга от 2 декабря 2008 года. Ссылки осужденного и его защитника на постановление Красносельского районного суда Санкт-Петербурга от 14 марта 2017 года, которым судимость по приговору от 2 декабря 2008 года была снята в порядке ст. 400 УПК РФ, несостоятельны, поскольку, исходя из положений ст. 18 и ст. 86 УК РФ, рецидив преступлений и наличие непогашенной судимости устанавливаются на момент совершения преступления, а по делу установлено, что Васильев А.В. совершил преступление до снятия судимости указанным выше судебным решением.

    Вместе с тем, судебная коллегия не может согласиться с доводами апелляционного представления о необходимости отмены осужденному Зайцеву Р.А. условного осуждения по приговору Кировского районного суда г. Санкт-Петербурга от 2 декабря 2008 года, судимость по которому была снята 7 декабря 2011 года, и применении к нему при назначении наказания требований ст. 70 УК РФ. Доводы прокурора о том, что из установленных вердиктом обстоятельств однозначно следует, что периодом начала деятельности организованной группы, возглавляемой, в том числе, Зайцевым Р.А. следует считать весь 2011 года, без постановки под сомнение каких-либо его периодов, несостоятельны и не основаны на материалах дела. Действительно, согласно предъявленному обвинению и вердикту коллегии присяжных заседателей, преступление, в совершении которого Зайцев Р.А. признан виновным, совершено не позднее 2011 года, однако точная дата начала совершения преступления не установлена и в обвинении не указана, в связи с чем нельзя исключить начало преступных действий и после 7 декабря. При таких обстоятельствах, обоснованно трактуя имеющиеся сомнения в соответствии с положениями ст. 14 УПК РФ и ст. 49 Конституции РФ в пользу подсудимого, суд пришел к верному выводу об отсутствии оснований для назначения Зайцеву Р.А. наказания с применением ст. ст. 74, 70 УК РФ.

    С учетом тяжести и конкретных обстоятельств совершенного Зайцевым Р.А., Антиповым И.А., Васильевым А.В., Демкиным О.А. и Шашакиным И.В. преступления, суд сделал правильный вывод об отсутствии оснований для применения к ним ст. 73 УК РФ.

    Вместе с тем, учитывая всю совокупность установленных в отношении Шашакина И.В. обстоятельств, суд обоснованно признал ее исключительной и счел возможным применение к Шашакину И.В. ст. 64 УК РФ и назначение ему наказания ниже низшего предела, предусмотренного санкцией ч. 5 ст. 228.1 УК РФ.

    Оснований для применения ст. 64 УК РФ к Зайцеву Р.А., Антипову И.А., Васильеву А.В., Демкину О.А. не имеется, о чем обоснованно указано в приговоре, с приведением мотивов принятого решения.

    При этом все обстоятельства, на которые в жалобах обращают внимание осужденный Демкин О.А. и его защитник, были известны суду и учтены при назначении наказания в полной мере. Вместе с тем, они не являются достаточными основаниями для применения к Демкину О.А. ст. 64 УК РФ. Ссылки Демкина О.А. на наказание, назначенное Шашакину И.А., не могут быть приняты во внимание, т.к. противоречат принципу строго индивидуального подхода к назначению наказания. Вместе с тем, судебная коллегия находит необходимым отметить, что вопреки доводам Демкина О.А., период его преступной деятельности значительно больше, чем у Шашакина И.В.

    Оценив положительные данные о личности Платонова Д.Г., подробно приведенные в приговоре, его роль в совершении преступления и фактические обстоятельства содеянного конкретно им, суд пришел к правильному о выводу о возможности исправления его без изоляции от общества и назначении наказания с применением ст. 73 УК РФ. Вопреки доводам апелляционного представления, данные выводы суда мотивированы. Принимая такое решение, суд возложил на Платонова Д.Г. обязанности, позволяющие осуществлять надлежащий контроль за его поведением в период испытательного срока. При таких обстоятельствах оснований для удовлетворения апелляционного представления, изменения приговора в данной части и назначения Платонову Д.Г. наказания в виде реального лишения свободы, судебная коллегия не усматривает.

    Требования ч. 1 ст. 62 УК РФ при назначении наказания Платонову Д.Г., Шашакину И.В., Демкину О.А. судом соблюдены, смягчающие обстоятельства, дающие основания для применения указанной правой нормы, в приговоре приведены, а отсутствие в нем ссылки на назначение указанным осужденным наказания с применением ч. 1 ст. 62 УК РФ, не является основанием к изменению приговора.

    Таким образом, судебная коллегия приходит к выводу, что всем осужденным назначено справедливое наказание, которое соразмерно содеянному, чрезмерно мягким или суровым не является. Оснований как для его смягчения, так и для утяжеления в отношении Платонова Д.Г., не имеется.

    По мнению судебной коллегии, учитывая, что при назначении наказания Зайцеву Р.А., Антипову И.А. и Васильеву В.А. общие правила назначения наказания по совокупности преступлений и приговоров, а также правила, установленные для сложения наказаний, в том числе в виде штрафа, соблюдены, то отсутствие в приговоре указания на самостоятельное исполнение наказания в виде штрафа не влечет неясностей и сомнений при исполнении приговора, а при возникновении таковых, они могут быть разрешены судом, постановившим приговор, в порядке ст.ст.396-399 УПК РФ.

    Правовых оснований для назначения осужденным наказания с применением ст. 53.1 УК РФ, равно как и для изменения категории преступления на менее тяжкую в соответствии с ч.6 ст.15 УК РФ, по делу не имеется.

    Вид исправительного учреждения, в котором осужденным надлежит отбывать наказание, определен судом верно, исходя из положений п. «в» и п. «г» ч. 1 ст. 58 УК РФ, Зайцеву Р.А., Антипову И.А., Демкину О.А., Шашакину И.В. - в исправительной колонии строгого режима, а Васильеву А.В. - в исправительной колонии особого режима.

    Правильно разрешены судом и вопросы о мере пресечения осужденных на апелляционный период, начале исчисления срока назначенного наказания в виде лишения свободы и о зачете в этот срок времени содержания осужденных под стражей.

    Вместе с тем, судебная коллегия находит приговор подлежащим изменению, по следующим основаниям.

    Решая в приговоре вопрос о судьбе имущества, принадлежащего как подсудимым Антипову И.А. и Зайцеву Р.А., так и иным физическим и юридическим лицам, и придя к выводу, что имущество, приобретенное подсудимыми до января ДД.ММ.ГГГГ года не может рассматриваться как приобретенное на денежные средства, полученные от продажи наркотических средств, в связи с чем не подлежит конфискации, суд не учел положения ст. 104.1 УК РФ, предусматривающие и иные основания для конфискации имущества, помимо предусмотренного п. «а» ч. 1 указанной статьи.

    Так в соответствии с п. «в» ч.1 ст. 104.1 УК РФ и исходя из разъяснений Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 14.06.2018 № 17 «О некоторых вопросах связанных с применением конфискации имущества в уголовном судопроизводстве» (п. 5), деньги, ценности и иное имущество, используемые или предназначенные для финансирования, в том числе, организованной группы, подлежат конфискации независимо от их принадлежности.

    Вердиктом коллегии присяжных заседателей и постановленным на его основе приговором установлено, что Зайцев Р.А., объединившись с Антиповым И.А., создали организованную преступную группу для совместных действий по получению партиями наркотических средств - метадона промежуточного продукта, изометадона и их смесей с целью последующей их продажи. При этом Зайцев Р.А. передал Антипову И.А. денежные средства на приобретение и обустройство лаборатории в гаражах № и №, расположенных по адресу: <адрес>, и в дальнейшем финансировал изготовление наркотических средств.

    Согласно п. «г» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ конфискации также подлежат орудия, оборудование или иные средства совершения преступления.

Как усматривается из протокола, в ходе судебного заседания были исследованы ряд доказательств, подтверждающих, что на принадлежащем Антипову И.А. автомобиле Тойота HIGHLANDER г.р.з. <данные изъяты> перевозились химические реактивы, прекурсоры и химическое оборудование, предназначенное для незаконного производства наркотических средств.

Однако, все указанные обстоятельства остались без внимания и оценки суда при решении вопроса о конфискации имущества, в связи с чем принятое в приговоре решение об отмене ареста на имущество и передаче его владельцам нельзя признать законным, обоснованным и мотивированным.

Поскольку суд нарушил требования главы 15.1 Общей части УК РФ, касающиеся оснований для конфискации имущества, и не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на его выводы о разрешении судьбы вещественных доказательств и конфискации имущества, то в соответствии с п. 1 ч.1 ст. 389.18, п. 2 ст. 389.16, п.п.1,3 ст. 389.15 УПК РФ приговор в этой части подлежит отмене с направлением на новое рассмотрение в суд первой инстанции в порядке, предусмотренном ст. ст. 397, 399 УПК РФ, в ходе которого необходимо проверить и оценить как доводы апелляционного представления о необходимости конфискации имущества, так и возражений на него заинтересованных лиц, выявить и оценить правовые основания, необходимые для решения вопроса о конфискации имущества, принять законное и обоснованное решение.

Учитывая, что в силу ст. 88 УПК РФ все собранные по делу доказательства подлежат оценке судом первой инстанции, судебная коллегия не находит возможным восполнить указанный пробел в суде апелляционной инстанции и принять свое решение по существу о судьбе вещественных доказательств и имущества. При этом судебная коллегия учитывает, что именно в суде первой инстанции представители сторон могут полнее реализовать свои права по представлению по данному вопросу дополнительных свидетельств и материалов, а также по представлению возражений на них.

Принимая во внимание, что все имущество, в наложении ареста на которое было отказано постановлением суда от 16 июля 2021 года, признано по делу вещественными доказательствами и его судьба окончательно разрешена в обжалуемом приговоре, который в этой части отменяется с направлением на новое рассмотрение в порядке ст. ст. 397, 399 УПК РФ, то учитывая настоящую стадию судебного разбирательства оснований для отмены указанного промежуточного судебного решения судебная коллегия не усматривает, а доводы апелляционного представления, приведенные в обоснование отмены постановления суда от 16 июля 2021 года, подлежат оценке при новом рассмотрении судом первой инстанции вопроса о судьбе вещественных доказательств по существу.

Вместе с тем, поскольку указанным постановлением суда был наложен арест на имущество Антиповой Я.А. и Зайцевой Е.М., который отменен обжалуемым приговором, то судебная коллегия находит необходимым установить срок ареста на это имущество на 2 месяца, для того, чтобы суд первой инстанции имел возможность принять решение о его судьбе по существу.

    На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.15, 389.18, 389.20, 389.26, 389.28 и 389.33 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

приговор Ленинградского областного суда от 18 августа 2021 года, постановленный на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, в отношении Антипова Ивана Александровича, Зайцева Романа Александровича, Васильева Андрея Валентиновича, Демкина Олега Алексеевича, Шашакина Игоря Владимировича, Платонова Дмитрия Геннадьевича изменить:

        отменить приговор в части разрешения судьбы следующих вещественных доказательств:

    - денежные средства Зайцева Р.А. в размере 3400 долларов США и 3 388 500 рублей;

    - денежные средства в размере 650 тыс. руб., изъятые у ФИО № 2;

    - автомобили Тойота HIGHLANDER VIN № <данные изъяты> и Ауди А6 VIN – №, <данные изъяты> (переданные Заинтересованное лицо № 2);

    - земельный участок площадью <данные изъяты> кв.м, (кадастровый номер №) и жилой дом, площадью <данные изъяты> кв.м, (кадастровый номер №), расположенные по адресу: <адрес>;

    - нежилое помещение общей площадью <данные изъяты> кв.м., расположенное по адресу: <адрес> (кадастровый номер №);

    - однокомнатная квартира, площадью <данные изъяты> кв.м, расположенная по адресу: <адрес> (кадастровый номер - №);

        нежилое помещение, площадью <данные изъяты> кв.м (общая допевая собственность, доля в праве <данные изъяты>), по адресу: <адрес> (кадастровый номер - №);

        жилое помещение, площадью <данные изъяты> кв.м, по адресу: <адрес> (кадастровый номер - №);

        жилое помещение, площадью <данные изъяты> кв.м, по адресу: <адрес> (кадастровый номер - №);

        жилое помещение, площадью <данные изъяты> кв.м, по адресу: <адрес> (кадастровый номер - №);

    - земельные участки, расположенные в <адрес>: площадью <данные изъяты> кв.м (кадастровый номер №); площадью <данные изъяты> кв.м (кадастровый номер №); площадью <данные изъяты> кв.м (кадастровый номер №); площадью <данные изъяты> кв.м (общая долевая собственность, доля в праве <данные изъяты>) (кадастровый номер №); площадью <данные изъяты> кв.м (общая долевая собственность, доля в праве <данные изъяты>) (кадастровый номер №); площадью <данные изъяты> кв.м (кадастровый номер №); площадью <данные изъяты> кв.м (кадастровый номер №); площадью <данные изъяты> кв.м (кадастровый номер №); площадью <данные изъяты> кв.м (кадастровый номер №); площадью <данные изъяты> кв.м (общая долевая собственность, доля в праве <данные изъяты>) (кадастровый номер №); площадью <данные изъяты> кв.м (кадастровый номер №); площадью <данные изъяты> кв.м (кадастровый номер <данные изъяты>); площадью 1043 кв.м (кадастровый номер №); площадью <данные изъяты> кв.м (кадастровый номер №);

    - два жилых дома (здания), расположенных в <адрес> площадью <данные изъяты> кв.м, (кадастровый номер №) и <адрес> площадью <данные изъяты> кв.м (кадастровый номер -№);

- автомобили (переданные Заинтересованное лицо № 6): Фольксваген 2EKZ CRAFTER, VIN – №, <данные изъяты>; автомобиль ЛУИДОР-22360С, VIN – №<данные изъяты> автомобиль Фольксваген 2EKZ CRAFTER, VIN – №, <данные изъяты>; ЛУИДОР-22360C, VIN – №, <данные изъяты>; автомобиль Фольксваген 2EKZ CRAFTER, VIN – №, <данные изъяты>; автомобиль 225503, VIN – №, <данные изъяты>

- автомобили (переданные в распоряжение Зайцева Р.А.): автомобиль ЛАВ-81012А, VIN – №, г.р.з. <данные изъяты>; автомобиль Ленд Ровер DEFENDER, VIN – №, <данные изъяты>, автомобиль РЕСПО V45L, VIN – №, <данные изъяты>; автомобиль FUSO CANTER FE85DJ, VIN - №, <данные изъяты>;

- катер TARGA 44, заводской номер №;

- транспортные средства (переданные в распоряжение Заинтересованное лицо № 1): Мерседес-Бенц ACTROS 1841 LS, VIN – №, <данные изъяты>; 653420, VIN – №, <данные изъяты>; УАЗ 390995-04, VIN – № г.р.з. <данные изъяты>; S2, VIN – №, <данные изъяты>; JYKI V42-TJ110, VIN – №, <данные изъяты>; №, VIN – №, <данные изъяты>; Мерседес-Бенц Actros 264, VIN – №, <данные изъяты>; KNAPEN K200, VIN – №<данные изъяты>; ЛАВ- 81012А, VIN - №, <данные изъяты>; Джип без модели VIN № <данные изъяты>; Фольксваген 2EK, VIN – №, <данные изъяты>; Мерседес-Бенц 22360С, VIN – № <данные изъяты> Мерседес-Бенц 22360С, VIN – №, <данные изъяты>; Фольксваген 225503, VIN - № <данные изъяты>

    - транспортные средства (переданные в распоряжение ООО <данные изъяты> БЕЗ МАРКИ, VIN – №, <данные изъяты>; БЕЗ МОДЕЛИ, VIN – №, <данные изъяты>; УАЗ 390945, VIN – №, <данные изъяты>; Мерседес-Бенц ACTROS, VIN – №, <данные изъяты>; Мерседес-Бенц ACTROS 1841LS, VIN – №, <данные изъяты>; CARNEHL, VIN – №, <данные изъяты>; Мерседес-Бенц 1841LS, VIN – №, г.р.з. <данные изъяты>; Тойота LAND CRUISER 200, VIN – №, <данные изъяты>; ШВАРЦМЮЛЛЕР, VIN – №, <данные изъяты>; KNAPENK200, VIN – №, <данные изъяты>; Мерседес-Бенц ACTROS 1844LS, VIN – №, <данные изъяты>; REISCH, VIN – №, <данные изъяты>;

    - вертолет типа Bell 407 (Bell-№), серийный №, государственный и регистрационный знаки - RA-01615 (переданный в распоряжение ООО <данные изъяты>

    - вертолет типа R-44, серийный № (переданный в распоряжение Заинтересованное лицо № 3);

    - автомобиль Мерседес ACTROS 4141 К, VIN – №, <данные изъяты> (переданный в распоряжение ФИО № 3);

    - транспортное средство KRAKER CF-CП/ПР, VIN – №, <данные изъяты> (переданное в распоряжение Заинтересованное лицо № 5);

        а также в части отмены ареста на счет в Ганноверском народном банке за номером № и на следующее имущество, находящееся в <адрес>:

    - земельный участок площадью <данные изъяты> кв.м, по адресу: <адрес> (кадастровый номер №);

    - земельный участок площадью <данные изъяты> кв.м, расположенный по адресу: <адрес> (кадастровый номер №);

    - земельный участок площадью <данные изъяты> кв.м, расположенный по адресу: <адрес> (кадастровый номер №);

    - автомашина MERCEDES-BENZ Viano, VEST: №. <данные изъяты>;

    - автомашина MERCEDES-BENZ E220CD, VIN: №, <данные изъяты>;

    - объект недвижимости по адресу: <адрес>);

    - земельный участок по адресу: <адрес>;

    - земельный участок по адресу: <адрес>.

    Направить уголовное дело в этой части на новое рассмотрение в порядке ст. ст. 397, 399 УПК РФ в суд первой инстанции в ином составе суда.

    Установить срок ареста на имущество Антиповой Я.А. и Зайцевой Е.М., арест на которое отменен обжалуемым приговором, на 2 месяца – по 16 мая 2022 года.

    В остальном приговор в отношении Антипова Ивана Александровича, Зайцева Романа Александровича, Васильева Андрея Валентиновича, Демкина Олега Алексеевича, Шашакина Игоря Владимировича, Платонова Дмитрия Геннадьевича оставить без изменения, а апелляционное представление государственного обвинителя Юхкам А.В., апелляционные жалобы осужденных Зайцева Р.А. и в его защиту адвоката Зарбеева Р.А., адвоката Ятаева А.Р. в защиту осужденного Антипова И.А., осужденного Васильева А.В. и в его защиту адвоката Рзаева Т.А., осужденного Демкина О.А. и в его защиту адвоката Ивановой Н.В., - без удовлетворения.

    Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ, в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в течение шести месяцев со дня вступления приговора в законную силу, а осужденными, содержащимися под стражей, - в тот же срок со дня вручения им копии приговора, вступившего в законную силу, путем подачи кассационной жалобы через суд первой инстанции, а в случае пропуска срока обжалования или отказа в его восстановлении – непосредственно в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда РФ.

В случае кассационного обжалования, осужденные вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи