Дело № 8Г-9453/2022 [88-14144/2022]

Акты

50RS0021-01-2019-002187-50

    ПЕРВЫЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД

    ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

Дело № 88-14144/2022

№ 2-103/2020

О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

    г. Саратов    23 июня 2022 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Изоткиной И.В.,

судей Козлова А.М., Потеминой Е.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО2 к ФИО3, ФИО4, нотариусу ФИО5 о признании завещания и договора дарения недействительными, включении имущества в наследственную массу, признании права собственности

по кассационной жалобе ФИО2 в лице представителя ФИО1 на решение Красногорского городского суда Московской области от 30 июня 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 29 ноября 2021 г.

Заслушав доклад судьи Козлова А.М., объяснения представителя ФИО2 – ФИО1, поддержавшего доводы кассационной жалобы, ФИО4, просившего в удовлетворении жалобы отказать, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

ФИО2 обратился в суд с иском к ФИО3, ФИО4 и нотариусу ФИО5, просил:

признать недействительным завещание, составленное 30 сентября 2018 г. его матерью ФИО13 в отношении 1/2 доли квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, которым она завещала данный объект недвижимости внуку ФИО3,

признать недействительным договор дарения земельного участка и жилого дома, расположенных по адресу: <адрес>, заключенного 4 декабря 2018 г. между ФИО13 и ФИО4,

включить данные объекты недвижимости в наследственную массу ФИО13, умершей 16 декабря 2018 г. и признании за ним право собственности на долю указанного имущества в порядке наследования по закону.

В обоснование заявленных требований указал, что он и его брат ФИО4 являлись наследниками к имуществу ФИО13 Однако, наследодателем составлено завещание и заключен договор дарения в отношении вышеуказанного недвижимого имущества, которые, по мнению истца, являются недействительными, поскольку ФИО13 страдала онкологическим заболеванием, находилась под действием медицинских препаратов, подавляющих ее волю и сознание, в связи с чем в момент составления завещания и заключения договора не понимала значение своих действий и не могла руководить ими.

Решением Красногорского городского суда Московской области от 30 июня 2020 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 29 ноября 2021 г., в удовлетворении исковых требований отказано.

В кассационной жалобе ФИО2 в лице представителя ФИО1 ставит вопрос об отмене обжалуемых судебных постановлений как незаконных.

При рассмотрении дела судебная коллегия руководствуется частью 1 статьи 3796 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ), согласно которой кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с частью 1 статьи 3797 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких нарушений при рассмотрении настоящего дела судами первой и апелляционной инстанций не допущено.

Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, 30 сентября 2018 г. ФИО13 составлено нотариально удостоверенное завещание, которым 1/2 долю в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, она завещала ФИО3

4 декабря 2018 г. между ФИО13 и ФИО4 заключен договор дарения земельного участка и жилого дома, расположенных по адресу: <адрес>

Сведения о праве собственности ФИО4 на указанные объекты недвижимости внесены в ЕГРН 17 декабря 2018 г.

16 декабря 2018 г. умерла ФИО13

После смерти ФИО13 открылось наследство, состоящее из 1/2 доли в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: <адрес>.

Наследниками первой очереди по закону к имуществу ФИО13 являются ее сыновья ФИО2 и ФИО4, а по завещанию – внук ФИО3

С целью установления психического состояния ФИО13 на момент составления завещания и заключения договора дарения, суд первой инстанции назначил судебную посмертную психолого-психиатрическую экспертизу, проведение которой поручил экспертам ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии им. В.П. Сербского».

Согласно заключению данной экспертизы от 24 декабря 2019 г. № 529/3 ответить на вопрос о способности ФИО13 в юридически значимый период осмысливать ситуацию, осознавать юридические особенности сделок и прогнозировать их последствия, а также адекватно оценивать существо документов и целенаправленно регулировать свои действия не представляется возможным, в связи с отсутствием объективных данных о функционировании познавательной сферы ФИО13 (восприятие, внимание, память, мышление), а также отсутствием описания ее эмоционально-волевых и личностных особенностей (в том числе, наличия у нее признаков повышенной внушаемости и пассивной подчиняемости другим лицам).

При этом комиссия экспертов указала, что у ФИО13 имелось неуточненное органическое непсихотическое расстройство в связи со смешанным заболеванием (сосудистого, метаболического, интоксикационного генеза). Об этом свидетельствуют данные медицинской документации о возникновении у ФИО13 на фоне длительного течения сосудистых и метаболических заболеваний эмоциональный лабильности, церебрастенической симптоматики, когнитивных и мнестических нарушений. В дальнейшем клиническая картина усложнилась за счет присоединения онкологического заболевания, что сопровождалось развитием интоксикационного и болевого синдромов с ноября 2018 года с необходимостью назначения ФИО13 наркотического анальгетика трамал.

Однако, в связи с отсутствием в медицинской документации описаний психического здоровья ФИО13 в юридически значимый период и предшествующее ему время, неоднозначностью свидетельских показаний, дифференцировано оценить характер и степень выраженности имевшихся у нее психических расстройств не представляется возможным.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции, руководствуясь статьями 177, 1118, 1131 Гражданского кодекса Российской Федерации, с учетом показаний свидетелей, исходил из отсутствия доказательств, свидетельствующих о том, что на момент составления завещания и заключения договора дарения ФИО13 не могла понимать значение своих действий и руководить ими вследствие имеющихся у нее заболеваний. Волеизъявление ФИО13 было ясно выражено в завещании, подписанном ею и удостоверенном нотариусом, и договоре дарения, она понимала смысл указанных сделок, желала распорядиться своим имуществом именно указанным способом.

Суд апелляционной инстанции согласился с данными выводами суда первой инстанции и правовым обоснованием.

При рассмотрении дела судом апелляционной инстанции была назначена повторная судебная посмертная психолого-психиатрическая экспертиза, проведение которой поручено экспертам ГБУЗ ПКБ № 1 им. Н.А. Алексеева

Согласно заключению данной экспертизы от 10 июня 2021 г. № 193-4, ФИО13 в юридически значимый период при составлении завещания 30 сентября 2018 г. и договора дарения 14 декабря 2018 г. обнаруживала органическое расстройство личности в связи со смешанными заболеваниями (шифр по МКБ-10 F 07.08).

Об этом свидетельствуют данные медицинской документации о наличии у нее с 2007 года эндокринной патологии (сахарного диабета средней степени тяжести), сосудистой патологии в виде ишемической болезни сердца, гипертонической болезни, постинфарктного кардиосклероза после перенесенного инфаркта миокарда и острого нарушения мозгового кровообращения, астеросклеротического кардиосклероза, церебрального атеросклероза, с присоединением в дальнейшем сосудистого паркинсонизма, нейросенсорной тугоухости и онкологического заболевания – рака прямой кишки с метастазами в печень, легкие 4 ст. (с июня 2018 года).

Указанные заболевания сопровождались церебрастенической симптоматикой (неустойчивость АД, головные боли, головокружение, нарушение сна, снижение настроения, раздражительность, учащенное сердцебиение, одышка, боли в области сердца, перебои в работе сердца, мелькание сушек перед глазами), снижением слуха и памяти на текущие события, вестибулопатией (пощатыванием при ходьбе), что в совокупности позволило диагностировать хроническую ишемию головного мозга и дисциркуляторную энцефалопатию.

Вместе с тем, как следует из представленной медицинской документации, степень выраженности дисциркуляторной энцефалопатии, начиная с 2010 года у ФИО13 описывалась противоречиво, то 2 стадии, то 1-2 стадии, то 3 стадии, снижение когнитивных функций расценивалось то, как выраженное (14 апреля 2016 г.), то не уточнялось вовсе, при этом память, мышление, внимание, интеллект ее не описывались, в ходе стационарного лечения с 16 апреля по 26 апреля 2016 г. в ее психическом состоянии отмечалась лишь эмоциональная лабильность, а с мая 2018 года психические функции ее не описывались, однако указывалось, что была в ясном сознании, ориентирована в месте и пространстве. Выявленное в июне 2018 года онкологическое заболевание сопровождалось болевым синдромом, что привело к назначению ей 24 октября 2018 г. наркотического анальгетика - трамадола. В связи с отсутствием развернутого описания психических функций и противоречивостью констатации в медицинской документации и материалах гражданского дела степени выраженности значимых событий, решить вопрос о ее способности понимать значение своих действий и руководить ими при составлении завещания 30 сентября и договора дарения 4 декабря 2018 г. не представляется возможным.

Каких-либо сведений об особенностях личности ФИО13, которые бы могли повлиять на ее способность к принятию решений в момент совершения сделок, не обнаружено.

Судебная коллегия находит правильными выводы судов обеих инстанций об отсутствии оснований для удовлетворения заявленных истцом требований.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1118 Гражданского кодекса Российской Федерации распорядиться имуществом на случай смерти можно путём совершения завещания.

Согласно пунктам 1 и 2 статьи 1131 Гражданского кодекса Российской Федерации при нарушении положений данного Кодекса, влекущих за собой недействительность завещания, в зависимости от основания недействительности, завещание является недействительным в силу признания его таковым судом (оспоримое завещание) или независимо от такого признания (ничтожное завещание). Завещание может быть признано судом недействительным по иску лица, права или законные интересы которого нарушены этим завещанием.

Как разъяснено в пункте 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 г. № 9 «О судебной практике по делам о наследовании», сделки, направленные на установление, изменение или прекращение прав и обязанностей при наследовании (в частности, завещание, отказ от наследства, отказ от завещательного отказа), могут быть признаны судом недействительными в соответствии с общими положениями о недействительности сделок (§ 2 главы 9 Гражданского кодекса Российской Федерации) и специальными правилами раздела V Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пункту 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершённая гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент её совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате её совершения.

С учётом изложенного, неспособность наследодателя в момент составления завещания и заключения договора дарения понимать значение своих действий или руководить ими является основанием для признания данных сделок недействительными, поскольку соответствующее волеизъявление по распоряжению имуществом отсутствует.

Юридически значимыми обстоятельствами в таком случае являются наличие или отсутствие психического расстройства у наследодателя в момент составления завещания и заключения договора, степень его тяжести, имеющихся нарушений его интеллектуального и (или) волевого уровня.

В соответствии с положениями статьи 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Суды первой и апелляционной инстанции, оценив представленные сторонами доказательства, пришли к обоснованному выводу о том, что они достоверно не подтверждают наличие порока воли ФИО13 при составлении оспариваемого завещания и заключении оспариваемого договора дарения, достаточных доказательств, свидетельствующих о том, что наследодатель, распоряжаясь имуществом, находилась в таком состоянии, когда она не была способна понимать значение своих действий или руководить ими, истцом в нарушение положений статьи 56 ГПК РФ не предоставлено.

С учетом отсутствия достаточных и допустимых доказательств, свидетельствующих об обоснованности заявленных ФИО2 требований, суды правомерно отказали в их удовлетворении.

Доводы заявителя кассационной жалобы о несогласии с заключениями судебных экспертиз судебная коллегия находит несостоятельными.

В соответствии с положениями статьи 86 ГПК РФ заключение эксперта должно содержать подробное описание проведенного исследования, сделанные в результате его выводы и ответы на поставленные судом вопросы.

Согласно части 3 статьи 86 ГПК РФ заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в статье 67 ГПК РФ.

Частью 3 статьи 67 ГПК РФ предусмотрено, что суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Таким образом, заключение эксперта оценивается судом по его внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании каждого отдельно взятого доказательства, собранного по делу, и их совокупности с характерными причинно-следственными связями между ними и их системными свойствами.

Суд оценивает экспертное заключение с точки зрения соблюдения процессуального порядка назначения экспертизы, соблюдения процессуальных прав лиц, участвующих в деле, соответствия заключения поставленным вопросам, его полноты, обоснованности и достоверности в сопоставлении с другими доказательствами по делу.

Оценивая заключение судебных экспертиз, суды пришли к выводу о том, что они являются допустимыми, поскольку эксперты, выполнившие данную экспертизу имеют необходимую квалификацию, опыт и стаж работы, были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, выводы экспертиз являются мотивированными, последовательными.

Несогласие заявителя жалобы с оценкой экспертных заключений направлены на переоценку доказательств и установленных судами первой и апелляционной инстанций обстоятельств, что не входит в компетенцию суда кассационной инстанции с учетом положений части 3 статьи 390 ГПК РФ, согласно которой кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими и определять, какое судебное постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела.

Нарушений либо неправильного применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального или процессуального права, в том числе предусмотренных частью 4 статьи 3797 ГПК РФ, при рассмотрении дела не установлено.

С учетом изложенного кассационная инстанция не находит оснований для отмены обжалуемых судебных актов и удовлетворения кассационной жалобы.

Руководствуясь статьями 390, 3901 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

решение Красногорского городского суда Московской области от 30 июня 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 29 ноября 2021 г. оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО2 в лице представителя ФИО1 - без удовлетворения.

    Председательствующий

    Судьи