Дело № 2-4/2023

Акты

П Р И Г О В О Р

Именем Российской Федерации

07 июля 2023 года                                                                                г. Саратов

Саратовский областной суд в составе:

председательствующего судьи Бодрова О.Ю.,

при секретаре Трофименко (Николаевой) Н.А.,

с участием государственного обвинителя Вербина В.А.,

обвиняемого Белова М.В.,

его защитника – адвоката Колодяжной О.И., представившей удостоверение № 2983 и ордер № 03,

рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела в отношении

Белова М.В., 29 ноября 1975 года рождения, уроженца <адрес>, гражданина РФ, со средним образованием, не женатого, не работавшего, зарегистрированного по адресу: <адрес>, судимого:

29.01.2018г. Заводским районным судом г. Саратова по ч.2 ст.228 УК РФ к 6 годам лишения свободы, окончание срока 16.02.2022г., не отбытый срок наказания составляет 1день, (задержан по данному делу 15.02.2022г.),

обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного 210.1      УК РФ,

у с т а н о в и л:

Подсудимый Белов М.В. совершил особо тяжкое преступление - занятие высшего положения в преступной иерархии при следующих обстоятельствах.

Отрицая общепринятые моральные принципы и правила поведения, Белов М.В., желая самореализоваться в уголовно-преступной среде и имея умысел занять высшее положение в преступной иерархии, определяющей структуру подчинения и взаимоотношений участников криминальной среды, не позднее апреля 2020 года, решил придерживаться традиций и обычаев уголовно-преступной среды.

Не позднее апреля 2020 года, Белов М.В. в целях соблюдения пропаганды традиций и обычаев криминальной субкультуры, нанес себе на средний палец правой руки, а также на указательный и средний пальцы левой руки татуировки, свидетельствующие о том, что носитель этих татуировок является представителем - сторонником криминальной, тюремной субкультуры.

В период времени с 01 февраля по апрель 2019 года Белов М.В., во время отбывания наказания в виде лишения свободы в ФКУ ИК-7 УФСИН России по Саратовской области, расположенном по адресу: <адрес> (далее ИК-7), путем распространения так называемых «маляв» и «прогонов», адресованных представителям уголовно-преступной среды и выполненных неустановленными лицами от имени и по поручению лица, занимающего высшее положение в преступной иерархии так называемого «вора в законе» КБЗ, отбывавшего наказание в ИК-7, был представлен осужденным указанного исправительного учреждения как «бродяга», то есть лицо, имеющее преступный опыт, активно пропагандирующее традиции и обычаи уголовно-преступной среды, разрешающее отдельные конфликтные ситуации и стремящееся занять высшее положение в преступной иерархии.

Примерно в апреле 2020 года Белов М.В., отбывая наказание в ИК-7 и доказав свою приверженность к криминальной идеологии, желание соблюдать и пропагандировать понятия криминальной субкультуры, оправдывающие и поощряющие преступный образ жизни, проявив соответствующие качества и навыки, по решению так называемого «вора в законе» ОТА (уголовное прозвище - «Дато Кувалда»), дистанционно, посредством конференц-связи с помощью мобильных устройств и сложившейся законспирированной системы коммуникации, используемой в Федеральных казенных учреждениях Федеральной службы исполнения наказания России (далее - учреждениях и местах принудительной изоляции от общества), в результате проведения процедуры, основанной на криминальных традициях, был назначен так называемым «положенцем», то есть лицом, занимающим высшее положение в преступной иерархии, и стал занимать данное положение в пределах ИК-7. После этого Белов М.В., организовал «сходку» участников уголовно-преступной среды из числа осужденных, отбывающих наказание в ИК-7, сообщил им о наличии у него криминального статуса «положенец» и необходимости выполнения лицами уголовно-преступной среды, обладающими более низкими криминальными статусами, его указаний и распоряжений в соответствии с традициями и правилами криминальной субкультуры.

При этом Белов М.В., имея статус так называемого «положенца» и занимая высшее положение в преступной иерархии, был наделён следующими функциями:

- координация деятельности участников уголовно-преступной среды, обеспечение поддержки указанных лиц и их деятельности, а равно руководство ими при использовании своего криминального авторитета и статуса «положенца»;

- выступление в качестве «третейского судьи» при разрешении споров между представителями уголовно-преступной среды, в том числе между лидерами преступных групп;

- аккумулирование и учёт преступных доходов, контроль, обеспечение пополнения и распределение «общака», которым является совокупность материальных ценностей и денежных средств, накапливаемых в целях ресурсной и финансовой поддержки отдельных представителей уголовно-преступной среды, членов организованных преступных формирований, в том числе содержащихся в учреждениях и местах принудительной изоляции от общества;

- организация, проведение и личное участие в так называемых «сходках», сборах лидеров уголовно-преступной среды с целью решения вопросов, связанных с реализацией организационно-распорядительных, нормативно-регулирующих и дисциплинарных функций в криминальной среде, реализуемых путем личных встреч, посредством конференц-связи с помощью мобильных устройств, либо путем переписки и написания «маляв» и «прогонов»;

- присвоение высшего криминального статуса - «смотрящий», то есть назначение лиц, уполномоченных выполнять отдельные организационно-распорядительные, нормативно-регулирующие и дисциплинарные функции в уголовно-преступной среде в пределах заранее определенных объектов, территорий и отрядов в ИК-7, а также понижение в преступной иерархии этих лиц и лишение их криминального статуса «смотрящий»;

- наложение запретов на употребление наркотических средств, алкогольных напитков, употребление пищи (объявление голодовок) в отношении лиц, отбывающих наказание в ИК-7;

- соблюдение и пропаганда «воровских», преступных традиций и обычаев уголовно-преступной среды, формирование антисоциальных и преступных ценностей;

- выполнение иных организационно-распорядительных, нормативно-регулирующих и дисциплинарных функций в уголовно-преступной среде, позволяющих контролировать различные направления деятельности уголовно-преступной среды и обеспечивать ее существование.

В период времени с апреля 2020 года по <дата>,          Белов М.В., отбывая наказание в ИК-7 и реализуя полномочия так называемого «положенца», в целях утверждения своего положения и распространения влияния криминальной идеологии, распределил сферы влияния в уголовно-преступной среде в пределах ИК-7, присвоив высшие криминальные статусы своим доверенным лицам из числа осужденных, отбывавших наказание в указанном исправительном учреждении, которых посредством сложившейся законспирированной системы коммуникации, используемой в учреждениях и местах принудительной изоляции от общества, назначил «смотрящими» ОГМ, ХПП, ПТА, ПАЮ, ЖАА, ЗСА, ШАА, АСС, ПЕИ, ПТЭ, РББ, ЧДН, АДГ, МПС, уполномоченными выполнять отдельные организационно-распорядительные и нормативно-регулирующие функции в уголовно-преступной среде в пределах территорий и отрядов ИК-7.

В этот же период времени Белов М.В., во время отбывания наказания в ИК-7, занимая высшее положение в преступной иерархии, в целях утверждения своего положения и распространения влияния криминальной идеологии, выполнил организационно-распорядительные и иные регулирующие и дисциплинарные функции в уголовно-преступной среде:

- в период времени с <дата> по <дата>, Белов М.В. дистанционно, с помощью не установленных мобильных устройств и сложившейся законспирированной системы коммуникации, используемой в учреждениях и местах принудительной изоляции от общества, наложил запрет на употребление спиртных напитков в отношении осужденных, отбывающих наказание в ИК-7;

- в период времени с августа 2020 года по октябрь 2021 года Белов М.В. посредством ЖАА, реализующего функции «смотрящего» в пределах промышленной зоны ИК-7, а также СИА находящейся на свободе, организовал нелегальную доставку на территорию ИК-7 предметов запрещенных «Правилами внутреннего распорядка исправительных учреждений», утвержденными приказом Министерства юстиции Российской Федерации от <дата> №, к использованию в учреждениях и местах принудительной изоляции от общества для скрытого использования и потребления их осужденными, отбывающими наказание в ИК-7;

- в период времени с 22.00 часов <дата> до 00 часов 20 минут <дата>, Белов М.В. с целью ослабления режима содержания со стороны администрации ИК-7 в отношении себя и других осужденных, дистанционно, с помощью не установленных мобильных устройств и сложившейся законспирированной системы коммуникации, используемой в учреждениях и местах принудительной изоляции от общества, дал указание о распространении среди лиц, содержащихся в ИК-7 его установки по выходу осужденных, занимающих низшее положение в уголовно-преступной среде, на плац со спальными принадлежностями, после чего группа осужденных в количестве около 150 человек, проживающих в разных отрядах вышеуказанного учреждения вышла из расположений жилых помещений к зданию дежурной части ИК-7 со спальными принадлежностями и, только после принятых администрацией ИК-7 мер, около 04 часов 20 минут <дата> данная группа осужденных вернулась в расположения отрядов;

- в период времени с апреля 2020 года по <дата>,              Белов М.В. занимая высшее положение в преступной иерархии и реализовывая свои функции, посредством межкамерного общения и сложившейся законспирированной системы общения, используемой в учреждениях и местах принудительной изоляции от общества, а также путем распространения «маляв» и «прогонов» активно развивал среди осужденных ИК-7 и участников уголовно-преступной среды «воровские», преступные традиции и обычаи уголовно-преступной среды, формировал антисоциальные и преступные ценности.

Лица, содержащиеся в ИК-7 в период времени с апреля 2020 года по           <дата>, безоговорочно воспринимали Белова М.В. как лицо, занимающее высшее положение в преступной иерархии, имеющее неформальный криминальный статус «положенец», подчинялись его воле, указаниям, распоряжениям и выполняли его требования.

Назначенные Беловым М.В. так называемые «смотрящие», под его руководством, осуществляли на вверенных им территориях внедрение и развитие криминальной идеологии среди лиц, отбывающих наказание в     ИК-7; разрешали спорные вопросы, в том числе по взысканию долгов; осуществляли сбор денежных средств в так называемый «общак» и дальнейшее их распределение между собой и другими лицами уголовно-преступной среды.

<дата> в связи с убытием из ИК-7 в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Саратовской области, Белов М.В. прекратил выполнять отдельные организационно-распорядительные, нормативно-регулирующие и дисциплинарные функции «положенца» в пределах ИК-7 Красноармейского района.

Указанными действиями Белов М.В. совершил преступление, предусмотренное ст. 210.1 УК РФ.

Подсудимый Белов М.В. в судебном заседании свою вину в этом преступлении не признал, от дачи показаний отказался, воспользовавшись своим правом, предусмотренным ст.51 Конституции РФ. При этом в ходе судебного разбирательства, обращаясь к суду с заявлениями указал, что никакого высшего положения в преступной иерархии не занимал и не занимает, «положенцем» не является. Наличие у него на руках татуировок не означает отнесение его к представителям криминальной субкультуры и занятие им высшего положения в преступной иерархии, были сделаны им более двадцати лет назад при отбывании наказания, за совершение преступления в несовершеннолетнем возрасте. Он не выполнял каких-либо функций в уголовно-преступной среде, не совершал инкриминируемых ему действий и не имел фактической возможности общаться с другими осужденными и пользоваться мобильными телефонами, по причине того, что находился под постоянным строгим контролем со стороны сотрудников исправительного учреждения и в изолированном помещении колонии.

Несмотря на отрицание Беловым М.В. своей вины в содеянном, суд находит виновность подсудимого в совершении им преступления, описанного в приговоре, установленной совокупностью следующих исследованных в судебном заседании доказательств, достаточных для разрешения дела.

Так в соответствии с постановлением от <дата> и приложенными к нему документами, начальник ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Саратовской области предоставил в СЧ ГСУ ГУ МВД России по Саратовской области копии «прогона и малявы», выполненные осужденным КБЗ и адресованные так называемому «вору в законе» по кличке «костя Костыль», полученные в 2019 году в ходе оперативно-розыскного мероприятия «наведение справок» (т.2 л.д.6-9).

Как следует из протокола осмотра от <дата>, в вышеуказанных «прогоне» и «маляве» осужденный КБЗ представил Белова М.В. как «бродягу», то есть лицо, имеющее преступный опыт, активно пропагандирующее традиции и обычаи уголовно-преступной среды, разрешающее отдельные конфликтные ситуации, стремящееся занять высшее положение в преступной иерархии. В конце этих писем указано, что они выполнены от имени «вора Б.Р.» (т. 2 л.д.10-14).

Согласно приговору Саратовского областного суда от 30 ноября           2021 года КБЗ признан виновным в том, что он занимал высшее положение в преступной иерархии и был так называемым «вором в законе» по кличке «Б.Р.», за что был осужден по ст.210.1 УК РФ (т. 8 л.д.16-31).

Эти процессуальные документы и тексты «прогона» и «малявы» свидетельствуют о том, что Белов М.В., отбывая в 2019 году наказание в         ИК-7, имел статус «бродяга».

Свидетель ЦЛВ (начальник колонии ИК-7 с весны 2020 года по ноябрь 2021 года) сообщил суду, что Белов М.В. с 2018 года отбывал наказание в колонии, имея криминальный статус «бродяга» и осужденные, о его статусе, знали. Белов М.В. придерживался воровских традиций, состоял на учете как склонный к систематическому нарушению порядка отбывания наказания, за что неоднократно подвергался взысканиям и водворялся в штрафной изолятор. По оперативной информации стало известно, что в апреле 2020 года так называемый «вор в законе» О. по кличке «Д.К.» наделил Белова М.В. статусом «положенец», о чем последний сообщил в колонии и стал осуществлять свою деятельность по контролю за действиями осужденных, отбывавших наказание в колонии.

Это же следует из показаний свидетелей под псевдонимами «С», «И.Н,», «Л.», «Ф.», «К.», «К.» пояснивших суду, что после убытия из ИК-7 осужденного М., имевшего статус «положенца», в связи с лидерскими качествами и высоким криминальным авторитетом среди других осужденных, Белов М.В. в апреле 2020 года решением «вора в законе» О. по кличке «Д.К.» был наделен статусом «положенец» в ИК-7, о чем Белов М.В. сам сообщил осужденным, после чего он осуществлял свою деятельность до момента убытия из колонии (ноябрь 2021 года).

Свидетель под псевдонимом «С.» подтвердил, что по прибытии в колонию Белов М.В. имел статус «бродяга», а весной 2020 года, после убытия из колонии «положенца» М., так называемый «вор в законе» О. по кличке «Д.К.» назначил подсудимого статусом «положенец» в ИК-7.

Свидетель КОЮ (сотрудник ФСИН России) также сообщил суду, что по оперативной информации ему известно, что после отбытия из ИК-7 осужденного по кличке «Б.», который ранее занимал статус «положенца», в апреле 2020 года так называемый «вор в законе» О. по кличке «Д.К.» наделил Белова М.В. статусом «положенец», после чего тот стал контролировать положение дел в колонии, выполнять возложенные на него функции в уголовно-преступной среде в пределах ИК-7 и пропагандировать среди заключенных воровские, преступные традиции. Выше имевшегося у Белова М.В. статуса на период с апреля 2020 года по ноябрь 2021 года в колонии ни у кого из осужденных не было. При этом пояснил, что в октябре 2021 года во время проверки колонии ИК-7 он беседовал с Беловым М.В. и в это время к ним приходил дневальный по имени Ю., который обратившись к Белову М.В. сообщил ему, что в связи с длительным отсутствием подсудимого, заключенные в других камерах бунтуют и предполагают, что с Беловым М.В. что-то происходит. В ответ Белов М.В. дал указание Ю. сообщить осужденным, что все нормально и с ним ничего не происходит. После этого Ю. ушел и через некоторое время, вернувшись, сообщил Белову М.В., что выполнил его указание, заключенные успокоились и будут вести себя тихо, пока он – Белов М.В. не подаст им сигнал.

Данное обстоятельство объективно подтверждается:

- письмом из УФСИН России по Саратовской области от <дата>, согласно которому следствию предоставлены фрагменты видеозаписей с участием Белова М.В., записанные на два диска (т.1 л.д.79);

- протоколом осмотра предметов от <дата>, согласно которому осмотрены два диска, на них имеются 4 файла с видеозаписями и текстами разговоров между Беловым М.В. и КОЮ, между       Беловым М.В. и дневальным Ю., между дневальным Ю. и лицами, находящими в камерах (т. 6 л.д.1-7);

- просмотренными в суде 4 файлами с видеозаписями, содержащимися на двух дисках, на которых имеется изображение разговора между         Беловым М.В. и КОЮ, в ходе которого к ним заходит дневальный по имени Ю. и, Белов М.В. дает ему указание о передаче всем, что у него все хорошо и нормально, после чего Ю. идет по коридору и, проходя мимо нескольких камер, говорит, что у М. все нормально и он общается, после чего осужденные спокойно реагируют на данную ситуацию.

Изложенные в данной ситуации обстоятельства, при которых осужденные колонии беспокоятся и переживают за происходящее с Беловым М.В., свидетельствует о том, что для них он является лидером и авторитетом в преступной среде, что указывает о высоком положении Белова М.В. и наличии у него статуса «положенец».

Исходя из показаний специалиста ВВА иерархия преступной среды это порядок взаимного подчинения лицами отрицательной направленности по мере имеющихся у них статусов. Так называемый «вор в законе» вправе назначить осужденного, поддерживающего воровские традиции и обычаи уголовно-преступной среды «положенцем», который в отсутствие вора в законе, занимает высшее положение в преступной иерархии и отвечает за свою территорию, в том числе за исправительное учреждение в котором отбывают наказание заключенные. Он назначает смотрящих, которые подчиняются ему, руководит лицами, поддерживающим криминальный образ жизни, ставит задачи перед ними, судит за нарушение данными лицами воровских понятий, разрешает различные споры, собирает и контролирует сбор денег, ценностей и другого имущества в воровской общак, а также распределяет из него расходы, пропагандирует воровские понятия, распространяет прогоны от имени воров в законе различными способами. Сам «положенец» не может себя лишить своего статуса.

Свидетель ФКА (врио начальника ИК-7) сообщил суду, что у него в кабинете ИК-7 состоялись разговоры с Беловым М.В., в ходе которых подсудимый сообщал о том, что он назначал смотрящих за отрядами и различными зонами в колонии, ставил запреты для осужденных на употребление алкоголя, оспаривал указания воров, был «положенцем» и руководил колонией, но ему затруднительно это было делать, так как он содержится в изоляции. Указывал, что осужденные его слушались, присланные в колонию 4 осужденных со статусом «бродяга» ему не ровня и не смогли пошатнуть его авторитет. Белов М.В. также просил выпустить из штрафного изолятора осужденных по кличкам «Ч» и «М».

В соответствии с постановлениями от <дата> и <дата>, врио начальника УФСИН России по Саратовской области предоставил в ОБОП УУР ГУ МВД России по Саратовской области компакт-диски, содержащие аудиозаписи разговоров с участием Белова М.В. от <дата> и <дата>, полученные в ходе оперативно-розыскных мероприятий «наблюдение» с применением аудиозаписи (т.1 л.д.22-23, 53-55).

Как следует из протоколов осмотра и прослушивания фонограмм от <дата> и от <дата>, в них имеются разговоры           Белова М.В. с ФКА, содержащие информацию о полномочиях и действиях Белова М.В. (т. 1 л.д. 162-175; т. 3 л.д. 21-31).

В судебном заседании были прослушаны аудиозаписи, после чего ФКА пояснил, что на них зафиксированы разговоры, имевшие место в ИК-7 между ним и Беловым М.В. Подсудимый также не отрицал, что эти разговоры у него происходили с ФКА

Согласно заключению комплексной психолого-лингвистической экспертизы № от <дата>, Белов М.В., чей голос зафиксирован на аудиозаписи разговора от <дата>, позиционирует себя как лицо, включенное в иерархию криминальной (воровской, уголовно-преступной) среды, имеющее в данной среде властные полномочия, а именно как лицо, имеющее статус «положенца» в криминальной (воровской, уголовно-преступной) среде.

В высказываниях и речевом поведении Белова М.В., чей голос зафиксирован на аудиозаписи разговора от <дата>, имеются признаки наличия у данного диктора властных полномочий в криминальной (воровской, уголовно-преступной) среде.

Признаков психологического воздействия собеседников друг на друга (в форме принуждения к изменению позиции, принуждения к каким-либо действиям, угроз, шантажа и т.п.) в высказываниях и коммуникативном поведении, зафиксированном на аудиозаписи, не выявлено (т.1 л.д.189-203).

По заключению комплексной психолого-лингвистической экспертизы № от <дата>, Белов М.В., чей голос зафиксирован на аудиозаписи с наименованием «<дата>-<дата>», позиционирует себя как лицо, включенное в иерархию криминальной (воровской, уголовно-преступной) среды, занимающее в ней высшее положение, обладающее в данной среде властными полномочиями.

В высказываниях Белова М.В., чей голос зафиксирован на аудиозаписи с наименованием «<дата>-<дата>», выявлены следующие побуждения (просьбы) в адрес собеседника (ФКА): снизить строгость содержания для заключенных, называемых «М.», «Ч.»; устроить Белову М.В. встречу с заключенным, обозначенным как «К.»; сообщить сотруднику колонии по фамилии Е. о том, что Белов М.В. продолжает регулировать ситуацию в зоне, что он обладает характеристиками и авторитетом среди заключенных, необходимых для контроля за благополучным функционированием зоны.

Признаков психологического воздействия собеседников друг на друга (в форме принуждения к изменению позиции, принуждения к каким-либо действиям, угроз, шантажа и т.п.) в высказываниях и коммуникативном поведении, зафиксированном на данной аудиозаписи, не выявлено             (т.3 л.д.50-73).

Как следует из фоноскопической судебной экспертизы № от <дата> признаки неситуационных изменений в виде нарушения последовательности звуковых сигналов, в виде изменения качества (маскирования) звуковых сигналов, в виде инсценировки разговора в звукозаписи на файле «18 11 2021 15 37», содержащей разговор Белова М.В. от <дата>, записанной в ФКУ ИК-7 УФСИН России по Саратовской области, предоставленной на компакт-диске формата CD-R 03.12.2021           (исх. №/ТО/11- 21067), отсутствуют.

Признаки неситуационных изменений в виде нарушения последовательности звуковых сигналов, в виде изменения качества (маскирования) звуковых сигналов, в виде инсценировки разговора в звукозаписи на файле «<дата>-<дата>», содержащей разговор         Белова М.В. от <дата>, предоставленной на компакт-диске формата CD-R <дата> (исх. №/ТО/11-22332), отсутствуют.

Таким образом показания вышеуказанных лиц, а также объективные данные, указанные выше, свидетельствуют о том, что в апреле 2020 года Белов М.В. занял высшее положение в преступной иерархии, и ему был присвоен так называемый статус «положенец».

Наличие у Белова М.В. на пальцах рук татуировок в целях соблюдения, пропаганды традиций и обычаев криминальной субкультуры подтверждается следующим.

В соответствии с постановлением от <дата>, начальник УФСИН России по Саратовской области предоставил в СЧ ГСУ ГУ МВД России по Саратовской области компакт-диск, содержащий фото изображения перманентных рисунков на теле обвиняемого Белова М.В., полученные в ходе оперативно-розыскного мероприятия «наблюдение»           (т.4 л.д.202-203).

Указанный диск был осмотрен, признан и приобщен к материалам уголовного дела в качестве вещественного доказательства. В ходе осмотра диска было обнаружено 4 файла с содержащимися на них фотографиями с изображением татуировок на пальцах Белова М.В. (т.4 л.д. 204-209).

    Согласно протоколу получения образцов для сравнительного исследования от <дата>, у обвиняемого Белова М.В. путем фотографирования получены образцы изображений стойких перманентных рисунков (татуировок), помещенные на флэш накопитель (т.6 л.д.129-130).

Как следует из заключения эксперта № от <дата>, совокупность представленных на исследование изображений перманентных рисунков (татуировок) на теле носителя может свидетельствовать о том, что данный носитель является представителем/сторонником криминальной (преступной), тюремной субкультуры.

Изображение перманентного рисунка (татуировки) на среднем пальце левой руки проксимальной фаланге может свидетельствовать о том, что его носитель противопоставляет себя принятым нормам и правилам поведения, символизирует антиобщественную настроенность («неисправимый», «отрицала») (т.6 л.д.162-170).

Выполнение Беловым М.В. организационно-распорядительных, иных регулирующих и дисциплинарных функций в уголовно-преступной среде в пределах ИК-7 после занятия им высшего положения в преступной иерархии подтверждается следующими доказательствами.

В соответствии с показаниями свидетеля ЦЛВ, после занятия Беловым М.В. статуса «положенец» последний придерживался и пропагандировал воровские традиции, назначал смотрящих за отрядами и различными зонами учреждения. Контролировал и организовал сбор денег с осужденных колонии на нужды криминального мира, так называемый «воровской общак». Сбор денег осуществлялся как лично с осужденных, так и путем перевода денежных средств родственниками осужденных на банковские карты и определенные счета. Организовал доставку в колонию запрещенных предметов, в частность алкоголь, наркотические средства, мобильные телефоны. Доставка этих предметов в колонию осуществлялась грузовыми машинами, отправляемых гражданской женой Белова - С., с которой руководство колонии в тот период времени заключило договор на изготовление металлических оград. Эти машины завозили металл на промышленную зону учреждения, и оттуда спрятанные в машинах запрещенные предметы забирал поставленный Беловым М.В. смотрящий за промышленной зоной Ж.. Досмотр этих машин проводился не всегда качественно, и по этим фактам проводились служебные проверки. За то, что сотрудники колонии не выявляли факты доставок запрещенных предметов, они привлекались к ответственности. Впоследствии запрещенные предметы распределялись по колонии среди осужденных. Также запрещенные предметы с согласия и под контролем ФИО1 доставлялись в колонию путем переброса через ограждение учреждения, через посылки и вещи, передаваемые осужденным. В некоторых случаях факты поставки запрещенных предметов фиксировались в журналах, и предметы изымались. Также в ходе проведенных в колонии обысков изымались мобильные телефоны. По указанию Белова М.В., смотрящие за отрядами несколько раз в месяц собирали осужденных на так называемые сходки, на которых доводились указания Белова и решались поставленные им задачи. Белов сам также разрешал различные конфликтные ситуации между осужденными и всегда последнее слово, по разрешению конфликта, было за ним. Пояснил, что у Белова было большое влияние, его указания выполнялись всеми лицами, содержащимися в колонии, и большего положения и статуса, чем у него, среди осужденных в учреждении не было. Белов состоял на учете как склонный к дезорганизации деятельности колонии и за нарушения порядка отбывания наказания отбывал его, находясь практически все время в штрафном изоляторе, откуда и осуществлял свою деятельность «положенца», которая негативно сказывалась на обстановке в ИК-7. В ноябре 2021 года Белов М.В. с целью ослабления режима содержания, дал указание назначенным им смотрящим вывести осужденных на плац со спальными принадлежностями. Его указание было исполнено, и более сотни осужденных в ночь с 13 на <дата> вышли на плац, где простояли несколько часов. Он как начальник колонии приходил к ним, пытаясь выяснить, что послужило причиной их выхода из отрядов, но каких-либо вразумительных пояснений он не услышал. При этом несколько осужденных просили его пойти в штрафной изолятор и пообщаться с Беловым М.В., но он отказался. Подтвердил свои показания, данные на предварительном следствии, относительно назначения Беловым лиц, указанных в описательной части приговора, смотрящими за отрядами и различными зонами в исправительном учреждении.

Свидетель ССА (следователь следственного комитета) пояснил, что он проводил процессуальную проверку по факту выхода осужденных на плац в ИК-7 в ноябре 2021 года. В ходе проверки было установлено, что осужденные отрицательной направленности, в частности Я, Р., Ж., П. и А., по указанию подсудимого Белова М.В., занимающего в колонии статус «положенца», в ночь с <дата> на <дата> вывели из отрядов на плац более сотни осужденных. При этом цель выхода на плац осужденным никто не пояснял. В ходе проведения проверки, осужденные для дачи объяснений приходили по двое-трое, чтобы слышать, что каждый из них рассказывает для того, чтобы в дальнейшем об этом сообщать смотрящим, с целью контроля за обстановкой в исправительном учреждении. При этом ряд осужденных из-за боязни перед Беловым М.В. отказывались сообщать свои данные и рассказывать интересующую следствие информацию. На момент проведения проверки в каждом отряде и в различных зонах исправительного учреждения имелись смотрящие за осужденными, которые докладывали обо всем происходящем в колонии и подчинялись Белову М.В., а тот в свою очередь контролировал происходящие события в колонии и давал различные указания. Пояснил, что без указаний Белова в колонии ничего не происходило, и его положение и статус были выше, чем у других осужденных, содержащихся в учреждении.

Из показаний свидетеля под псевдонимом «С.» следует, что Белов М.В., осуществляя свои функции «положенца», назначал приближенных ему лиц смотрящими за отрядами и различными зонами в колонии, в частности П. - за жилой зоной, Ж. - за промышленной зоной, М., Р., Прокудина и других - за разными отрядами, которые по указанию Белова собирали различные сборы денежных средств с осужденных с целью пополнения так называемого «воровского общака». Также Белов М.В. устанавливал для заключенных различные запреты и организовал для них сходки, на которых смотрящие доводили до осужденных требования подсудимого. Указания и требования Белова М.В. были обязательны для всех осужденных, и в случае нарушения смотрящие различными способами наказывали провинившихся лиц, в том числе избиением. <дата> с целью послабления режима, Белов М.В. используя мобильную связь, дал указание смотрящим о выводе лиц категории «красных» и «обиженных» на плац, и последние вынужденно выполнили данные указания, выйдя в ночное время к дежурной части учреждения, простояв там несколько часов. Через промышленную зону, с помощью Ж., отвечавшего за данный участок колонии, а также своей сожительницы И. организовал доставку запрещенных предметов на территорию учреждения, в частности наркотических средств, мобильных телефонов, колюще-режущих предметов, алкоголя. Белов М.В. собирал сходки со смотрящими, на которых решал различные вопросы, в том числе касающиеся сбора денег с осужденных и определения статуса последних. Отбывал наказание Белов М.В. в изолированном помещении и оттуда осуществлял свою деятельность до ноября 2021 года с помощью межкамерной связи, мобильных телефонов, а также «маляв» и «прогонов», адресованных смотрящим. При отбывании наказания Белов М.В. пропагандировал воровские традиции и обычаи уголовно-преступной среды. За период с апреля 2020 года и до момента убытия Белова М.В. из колонии <дата> он был самым авторитетным из лиц, отбывавших наказание в учреждении, и выше него по статусу в колонии никого не было.

Свидетели под псевдонимами «П.П.» и «У.» сообщили суду, что с момента прибытия Белова М.В. для отбывания наказания в ИК-7 он имел статус «бродяга», а в <дата> года стал занимать статус «положенец». После этого подсудимый имел самое высокое положение в колонии, поддерживал воровские традиции и распространял их среди осужденных, пользовался у них авторитетом и давал им указания не поддерживать режим содержания, призывал соответствовать воровскому укладу. С целью контроля за осужденными назначал смотрящих за отрядами, жилой и промышленной зонах. Все возникающие вопросы среди заключенных решались через Белова М.В., и тот разрешал их через свой близкий круг общения. Организовал и контролировал сбор денежных средств, и осужденные перечисляли деньги в так называемый «воровской общак» как лично, так и путем перевода денежных средств на банковские карты через своих родственников. При этом требования Белова М.В. были обязательны для всех осужденных и неукоснительно выполнялись осужденными, а смотрящие отчитывались перед ним. Также он организовал доставку в колонию запрещенных предметов – алкоголь, наркотические средства, мобильные телефоны, часть из которых в последующем изымалась в ходе проведенных обысков. Доставка этих предметов осуществлялась как с помощью перебросов через ограждение учреждения, так и с помощью жены И., с которой руководством колонии был заключен договор на изготовление металлических оград, и та отправляла машины с металлом в промышленную зону колонии, в которых находились спрятанные запрещенные предметы. Эти предметы в последующем забирал назначенный Беловым смотрящий за промышленной зоной Ж.. В последующем эти предметы под контролем Белова М.В. распространялись среди осужденных. Также Белов М.В. устанавливал для заключенных различные запреты, в частности на употребление алкоголя, и в случае нарушения запретов через поставленных им смотрящих, наказывал этих лиц, разрешал различные конфликтные ситуации, происходящие между осужденными. За многочисленные нарушения порядка отбывания наказания подсудимый отбывал наказание в штрафном изоляторе, откуда и осуществлял свою деятельность, путем распространения так называемых «воровских прогонов», межкамерной связи с заключенными, а также с использованием мобильных телефонов. В связи с введением уголовной ответственности по ст.210.1 УК РФ Белов М.В. дал указание осужденным, чтобы они не сообщали сотрудникам правоохранительных органов о наличии в колонии смотрящих и положенца.

Свидетель под псевдонимом «У.» также пояснил, что в ночь с 13 на <дата> Белов М.В., с целью ослабления режима содержания, с помощью смотрящих организовал выход осужденных на плац, после чего более сотни заключенных вышли на плац и простояли там несколько часов.

Свидетели под псевдонимами «Л.», «Б.», «А.», С.» подтвердили суду показания свидетеля под псевдонимом «П.П.» и пояснили, что Белов М.В. с весны 2020 года имел в ИК-7 высокий криминальный авторитет среди осужденных и большего статуса, чем у него, ни у кого из лиц, отбывавших наказание, в учреждении не было. В криминальных кругах он обладал лидерскими качествами, способный принять любое решение и повлиять на массу осужденных. Используя свое положение, подсудимый назначал смотрящих и через них контролировал происходящие события в колонии, организовал сбор денежных средств с осужденных, в том числе за пользование мобильными телефонами, давал различные указания, которые беспрекословно выполнялись всеми осужденными. Организовал через промышленную зону колонии, а также другими способами доставку в учреждение телефонов, алкоголя и наркотических средств, которые в последующем под руководством подсудимого распределялись среди осужденных. Все возникающие вопросы среди заключенных решались через Белова М.В., и тот разрешал их через свой близкий круг общения.

Кроме того свидетели под псевдонимами «А.» и «С.» сообщили, что Белов, с целью ослабления режима содержания, через своих доверенных лиц – смотрящих в ночь с <дата> на <дата> организовал выход осужденных на плац, после чего более сотни заключенных вышли на плац и простояли там несколько часов. При этом несколько из этих осужденных просили начальника колонии ЦЛВ пойти к           Белову М.В. и поговорить с ним. С помощью назначенных им смотрящих, Белов М.В. организовал сходки, в ходе которых смотрящие доводили до осужденных указания Белова М.В., после чего об итогах сходок докладывали подсудимому. Пояснили, что подсудимый устанавливал различные запреты осужденным, и в случае их нарушения к лицам, нарушившим их, применялись различные меры, вплоть до избиения.

Также свидетель под псевдонимом «А.» пояснил, что в связи с систематическими нарушениями порядка отбывания наказания Белов М.В. постоянно находился в штрафном изоляторе, откуда с помощью доверенных лиц, приходивших к подсудимому, осуществлял свою деятельность по контролю за осужденными, указанную выше.

То, что Белов М.В. занимал в ИК-7 высшее положение среди осужденных и руководил ими, сообщил суду и свидетель под псевдонимом «Ф.». При этом Белов стал «положенцем» взамен другого осужденного, имевшего такой же статус и убывшего из колонии. Пояснил, что Белов был наделен и выполнял функции по назначению смотрящих из числа отрицательно настроенных осужденных и близких к его кругу окружения. Организовал различные сборы денежных средств с осужденных в так называемый «воровской общак». Устанавливал запреты на употребление алкоголя и наркотических средств для осужденных. Указания и требования Белова М.В. были обязательны для всех заключенных в колонии и, при неисполнении его указаний, Белов М.В. назначал осужденным различные наказания, в том числе в виде штрафов и избиений. Организовал различными способами доставку в колонию алкоголя, наркотических средств и мобильных телефонов, в том числе с помощью своей гражданской жены И., а также сотрудников колонии, которые в настоящее время уволены. При этом без согласования с Беловым М.В. никто из заключенных не мог осуществить доставку в колонию запрещенных предметов. По указанию Белова М.В. в отрядах проходили «сходки» осужденных, на которых обсуждались и решались поставленные подсудимым задачи. Осенью         2021 года Белов М.В. перестал обозначать себя как «положенец» опасаясь привлечения к уголовной ответственности по ст.210.1 УК РФ, но также продолжал контролировать происходящее в колонии. Администрацией колонии к Белову М.В. неоднократно применялись меры взыскания за нарушения им установленного порядка отбывания, за что он помещался в штрафной изолятор.

Свидетели под псевдонимами «К.» и «К.» дали показания, аналогичные показаниям свидетелей под псевдонимами «Ф. «П.П.», «А.» пояснив при этом, что без ведома Белова М.В. и согласования с ним в учреждении ИК-7 ничего не происходило. Выше подсудимого по статусу и положению среди осужденных, отбывавших наказание в колонии, не было, и все его указания и требования были обязательны для заключенных.

Свидетель под псевдонимом «К.» также сообщил суду, что Белов М.В. назначил смотрящими за различными зонами в учреждении своих доверенных лиц, отрицательной направленности, по кличкам «М.», «К.», «З.» и «Ш.», которые контролировали отведенные им участки и обо всем происходящем сообщали подсудимому. С целью ослабления режима содержания, Белов М.В. через своих доверенных лиц – смотрящих в ночь с <дата> на <дата> организовал выход более сотни осужденных на плац, которые простояли там несколько часов. При этом часть вышедших на плац осужденных требовала от начальника колонии ЦЛВ, чтобы тот сходил на разговор к Белову М.В.

Факт того, что Белов М.В. в период с апреля 2020 года по ноябрь 2021 года осуществлял деятельность «положенца» и выполнял возложенные на него функции, подтвердил в суде и свидетель под псевдонимом «И.Н.», указав также об организации Беловым М.В. доставки через промышленную зону, с помощью Ж., отвечавшего за данный участок колонии, а также своей сожительницы И. на территорию учреждения - наркотических средств, мобильных телефонов и алкоголя. Пояснил, что его и других осужденных в ночь с 13 на <дата>, по указанию Белова М.В., смотрящие вывели на плац, где они простояли несколько часов. Под руководством Белова М.В. в колонии проходили сходки осужденных, на которых смотрящие говорили о требованиях подсудимого. Был организован различный сбор денежных средств с заключенных, путем удержания денег с заработной платы и переводов на банковские карты. Для осужденных вводились запреты на употребление алкоголя и пользование мобильными телефонами. Все эти действия происходили с ведома и под контролем Белова М.В. Его указания и требования были обязательны для всех осужденных, и в случае их нарушения к провинившимся лицам применялись различные меры, вплоть до избиения.

Аналогичные сведения сообщил суду и свидетель под псевдонимом «Махеев», подтвердив, что без ведома и согласия ФИО1, занимавшего статус «положенца», в колонии ничего не происходило.

Из показаний свидетелей ИИА, БОВ, БРМ, под псевдонимом «С.» (ранее отбывавших наказание в ИК-7) следует, что по прибытии в колонию им сообщили, что колонией руководит          Белов М.В., который имел статус «положенца», и последнее слово среди осужденных за ним. В колонии был организован сбор денежных средств с осужденных, в так называемый «воровской общак», и в случает отказа платить деньги, для осужденных создавались невыносимые условия отбывания наказания. Устанавливались различные запреты для осужденных, в частности употреблять алкоголь и пользоваться телефонами в случае приезда проверок в колонию. Несколько раз в месяц проходили сходки, на которых смотрящие, назначенные Беловым и с согласия последнего, обсуждали различные вопросы, возникавшие между заключенными, а также сообщали требования, исходившие от Белова М.В. За провинности или невыполнение требований Белова М.В. смотрящие различными способами наказывали заключенных. В частности свидетель ИИА сообщил, что был избит смотрящим по промышленной зоне Ж. и другими осужденными отрицательной направленности за то, что потребовал выплаты ему зарплаты за выполняемую работу.

Кроме того свидетели ИИА и БРМ пояснили, что Белов М.В. организовал через промышленную зону, с помощью Ж. отвечавшего за данный участок колонии, а также своей сожительницы И. доставку в колонию алкоголя, наркотических средств, мобильных телефонов, сигарет.

ИИА также сообщил, что лично забирал из машины и относил Живаеву алкоголь, мобильные телефоны, сигареты. Подтвердил свои показания на предварительном следствии относительно назначения Беловым лиц, указанных в описательной части приговора, смотрящими за отрядами и различными зонами в исправительном учреждении.

БРМ пояснил, что его родственники неоднократно переводили деньги на указанную ему банковскую карту.

При этом данные свидетели категорически утверждали, что все вышеуказанные действия происходили с согласия и под контролем       Белова М.В., и без его ведома в колонии ничего нельзя было сделать.

Показания вышеуказанных свидетелей о том, что в ИК-7 была организована доставка мобильных телефонов, которые в последующем изымались в ходе обысков, подтверждается справкой об изъятии средств мобильной связи в ФКУ ИК-7 УФСИН России по Саратовской области, согласно которой в 2020 году изъято 48 мобильных телефонов, а также сим-карты и зарядные устройства, в 2021 году изъято 155 мобильных телефонов, а также сим-карты и зарядные устройства (т.2 л.д. 202-204, т.8 л.д. 47).

Все имеющиеся и изложенные выше в описательной части приговора доказательства по уголовному делу были проверены и оценены судом с точки зрения их относимости и допустимости, в результате чего установлено, что они собраны без нарушения требований норм уголовно-процессуального закона, а, следовательно, являются допустимыми, правдивыми и достоверными.

    Исследованные судом доказательства однозначно подтверждают, что подсудимый, начиная с весны 2020 года, когда он занял высшее положение в преступной иерархии в ФКУ ИК-7 УФСИН России по Саратовской области и до убытия из данного учреждения <дата> последовательно и целенаправленно осуществлял действия и придерживался правил поведения с целью подтвердить и укрепить свой статус и влияние.

Показания свидетелей, приведенные выше, не содержат существенных противоречий, согласуются между собой и с другими приведенными выше доказательствами, оснований не доверять им у суда не имеется, доводы стороны защиты о противоречивости и недостоверности этих показаний, оговоре, являются несостоятельными, оснований для оговора ими Белова М.В. суд не усматривает.

Сведения, которые сообщены свидетелями обвинения, основаны не на слухах и недостоверных источниках информации, а стали им известны в силу их служебной деятельности либо общения с Беловым М.В. и иными лицами, отбывавшими наказание в ИК-7 в период инкриминируемый подсудимому. Свидетели сообщили свои источники осведомленности, за исключением случаев, когда они составляют охраняемую государством тайну (оперативно-розыскная деятельность), либо их раскрытие могло повлечь рассекречивание личности свидетелей, допрашиваемых в условиях, исключающих их визуальное наблюдение участниками судебного разбирательства.

Как следует из показаний свидетелей ЦЛВ, ФКА и свидетелей под псевдонимами «С.», «И.Н.», «Л.», «Ф.», «К.», «К.», подсудимый во время своего нахождения в колонии подтверждал путем так называемых устных «прогонов» свой криминальный статус и сообщил осужденным, что решением «вора в законе» О. по кличке «Д.К.» он наделен статусом «положенца» в ИК-7. После чего Белов М.В. принимал меры по усилению своего влияния и авторитета в преступной среде путем наделения других осужденных определенными статусами в преступной среде, предоставляющих им негласные полномочия в отношении лиц, находящихся в местах лишения свободы, а также подтверждения наличия у него высшего статуса в преступной иерархии у осужденных.

При этом Белов М.В. никогда не собирался отказываться от высшего положения в преступной иерархии, а напротив, делал все для его укрепления.

Исходя из показаний указанных выше свидетелей, подсудимый назначал смотрящих за отрядами и различными зонами учреждения, для оказания влияния на осужденных, установил негласный сбор денежных средств с осужденных колонии на нужды криминального мира и имел доступ к аккумулируемым в так называемом «общаке» финансовым и иным ресурсам, организовал доставку в колонию запрещенных предметов - алкоголя, наркотических средств, мобильных телефонов. По его указанию происходили сходки осужденных, на которых доводились требования Белова М.В., он разрешал различные конфликтные ситуации между осужденными, налагал запреты на употребление наркотических средств и алкогольных напитков. В ноябре 2021 года дал указание смотрящим вывести осужденных на плац, и более сотни осужденных в ночь с 13 на <дата> были выведены на плац, активно распространял воровские понятия и традиции и придерживался их.

Кроме того в судебном заседании бесспорно установлено, что у       Белова М.В. имелась возможность использовать средства сотовой связи, которой он неоднократно пользовался для негласных, в обход установленного порядка, коммуникаций с другими лицами. Данное обстоятельство подтверждается показаниями свидетелей ИИА, БОВ, БРМ, свидетелей под псевдонимами «С.», «П.П.», «У.», «А.», «С.», «К», «К,».

Как следует из исследованных судом показаний свидетеля         ФКА, протоколов осмотра и прослушивания фонограмм от <дата> и от <дата>, содержащих разговоры между Беловым М.В. с ФКА, и аудиозаписей этих разговоров, прослушанных в судебном заседании, Белов М.В. открыто признавал, что занимает высшее положение в преступной иерархии и является обладателем негласного криминального статуса «положенец».

Анализ содержания его диалога со свидетелем ФКА, с учетом выводов заключений психолого-лингвистических судебных экспертиз, однозначно свидетельствует, что целью Белова М.В. было убедить ФКА в разрешении подсудимым различных вопросов среди осужденных колонии ИК-7 и довести до его сведения, что он занимает высшее положение в преступной иерархии.

    Таким образом, сам факт данного диалога и инициативные действия Белова М.В. по убеждению ФКА подтверждают, что подсудимый понимал и осознавал, что он занимает высшее положение в преступной иерархии является обладателем данного статуса, и предпринимал активные и целенаправленные действия для его укрепления и реализации предоставляемых этим статусом негласных полномочий.

Эти обстоятельства подтверждены в судебном заседании показаниями допрошенных в суде свидетелей, указанных выше, а также письменными материалами дела, что позволяет суду сделать вывод о том, что ФИО1 занимал высшее положение в преступной иерархии и активно использовал возможности, предоставленные данным статусом.

Как следует из показаний свидетелей ЦЛВ, ФКА, КОЮ, ИИА, БОВ, БРМ, свидетелей под псевдонимами «С», «И.Н.», «Л.», «Ф.», «К.», «С.», «К.», аудиозаписей разговоров и видеозаписей с участием Белова М.В. в ИК -7, осужденные, содержащиеся в данной колонии в 2020-2021 годах, были осведомлены о криминальном статусе Белова М.В., воспринимали его именно как лицо, занимающее высшее положение в преступной иерархии, исполняя его указания и требования. При этом сам подсудимый, исходя из повелительной тональности и содержания его общения с другими заключёнными в ИК-7, что зафиксировано на исследованных судом видеозаписях и следует из показаний свидетеля КОЮ, также осознавал, что они воспринимают его именно как «положенца».

Таким образом, об отнесении Белова М.В. к числу лиц, занимающих высшее положение в преступной иерархии, свидетельствуют показания не только сотрудников правоохранительных органов и органов системы исполнения наказаний, но и лиц, непосредственно причастных к криминальной среде.

    Умышленное противопоставление себя администрации исправительного учреждения, угрозы и шантаж в адрес сотрудников УФСИН и демонстративное поведение подсудимого при общении с ними, что зафиксировано на исследованных судом видеозаписях, отказ от соблюдения правил внутреннего распорядка, многочисленные (более 50) дисциплинарные взыскания, отказ от трудоустройства, позволяет сделать суду вывод о том, что Белов М.В. последовательно, начиная с апреля 2020 года и до момента убытия из ИК-7 <дата>, позиционировал себя как лицо, занимающее высшее положение в преступной иерархии, и совершал указанные действия в целях подтверждения и укрепления своего статуса, повышения авторитета в глазах других осужденных.

    Об этом же свидетельствует и следование Беловым М.В. в общении              с осужденными, сотрудниками правоохранительных органов правилам поведения, так называемому «воровскому ходу», а также наличие у      Белова М.В. татуировок, носящих скрытый, зашифрованный, но понятный смысл для лиц, приверженных криминальной идеологии.

Утверждение Белова М.В. о том, что татуировки на пальцах рук не означают, что он является представителем криминальной субкультуры, опровергается выводами заключения эксперта № от <дата>, согласно которой совокупность представленных на исследование изображений перманентных рисунков (татуировок) на теле носителя может свидетельствовать о том, что данный носитель является представителем/сторонником криминальной (преступной), тюремной субкультуры.

Анализируя выводы заключений проведенных по делу экспертиз, подтвержденных показаниями допрошенных судом свидетелей, суд считает, что, исходя из содержания вышеуказанных разговоров Белова М.В. и смысла нанесенных на руки подсудимого татуировок, он относит себя к лицам, занимающим высшее положение в преступной иерархии.

Вышеуказанное позволяет суду сделать вывод о том, что Белов М.В. занимал высшее положение в преступной иерархии и активно использовал все возможности, предоставленные данным статусом.

В связи с изложенным, доводы стороны защиты об отсутствии в действиях Белова М.В. состава преступления, предусмотренного                   ст. 210.1 УК РФ, являются необоснованными, поскольку опровергаются приведенными в приговоре доказательствами, и вопреки доводам защиты позволяют суду сделать вывод об отсутствии оснований, предусмотренных ст. 237 УПК РФ, для возвращения уголовного дела в отношении Белова М.В. прокурору ввиду якобы наличия препятствий его рассмотрения судом.

Версия защиты о том, что осужденные вышли на плац в связи с незаконными действиями сотрудников УФСИН, якобы связанными с проведением обысков, опровергается показаниями свидетелей           ССА, ЦЛВ, БРМ, свидетелей под псевдонимами «С.», « У.», «А.», С.» «И.Н.», «К.», «К.», пояснивших суду, что на плац вышли вынужденно и по указанию Белова М.В. осужденные категорий «красные» и «обиженные». Кроме того, свидетель защиты А. также указал другую причину выхода на плац.

Согласно результатам проверки выхода осужденных на плац было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от             <дата>, в котором указано что в действиях сотрудников ФКУ ИК-7 УФСИН России по Саратовской области, связанных с проведением ими обысковых мероприятий в колонии, отсутствуют составы преступлений, предусмотренных ст.ст.285, 286 УПК РФ (т.7 л.д.217-220).

Просмотренная же в судебном заседании по ходатайству защиты видеозапись с имеющейся в ней файлом «видео с плаца» не свидетельствует о какой-либо причине нахождения осужденных на территории колонии.

Кроме того, по факту выхода осужденных в ночь на <дата> на территорию колонии ИК-7 была проведена проверка, по результатам которой было установлено, что причиной выхода явилось недовольство осужденных режимом содержания в учреждении, установленным порядком отбывания наказания (т.7 л.д. 3-12).

    К показаниям:

    - свидетелей ЖАА, ПЕИ, ШАА и           АСС (отбывающих наказание в местах лишения свободы), которые отрицали наличие у Белова М.В. статуса «положенец» и высшего положения среди осужденных, содержащихся в ИК-7, наделение их подсудимым функциями по руководству и контролю над другими осужденными, отсутствие в колонии воровских правил и традиций;

    - свидетелей КАС, ЧАА, БГМ,          ССВ и ОВВ (ранее отбывавших наказание в ИК-7), отрицавших наличие у Белова М.В. высшего положения среди осужденных, отсутствие в ИК-7 воровских правил и традиций;

    - свидетелей КИП, ГАВ и ГВС (отбывавших наказание в СИЗО-1), отрицавших у Белова М.В. высшего положения среди осужденных;

    - свидетелей СИА и ГАВ (поставлявших металл в ИК-7), отрицавших, что они поставляла запрещенные предметы в ИК-7;

    - свидетелей КВВ и ААВ (водителей завозивших металл в ИК-7), отрицавших, что они завозили в ИК-7 запрещенные предметы, суд относится критически.

    Показания этих лиц опровергаются пояснениями свидетелей, указанных в приговоре выше, не доверять которым оснований не имеется, поскольку они подтверждаются другими доказательствами по делу.

Показания свидетелей КИП, ГАВ и ГВС, пояснивших о событиях, происходящих в СИЗО-1, суд не берет во внимание, поскольку государственный обвинитель отказался от обвинения Белова М.В. в части совершения им каких-либо действий, имевших место в СИЗО-1, в связи с чем показания данных лиц не имеют какого-либо доказательственного значения по делу.

Свидетели СИА и ГАВ пояснили, что длительное время знакомы и между ними хорошие отношения, поэтому учитывая, что СИА была женой, а в настоящее время является гражданской женой БИА, суд считает, что показания этих лиц являются надуманными и не соответствующими действительности.

Что касается показаний свидетелей КВВ и ААВ, то они пояснили, что погрузкой и выгрузкой металла, поставляемого в ИК-7, они не занимались и после въезда в промышленную зону колонии из машины не выходили. Согласно же показаний свидетелей ЦЛВ, ИИА, БРМ, свидетелей под псевдонимами «С.», «П.П.», «У.», «И.Н.», запрещенные предметы прятались в скрытых местах автомашин, в том числе и в завозимом металле. Кроме того в колонию отвозили металл машины не только под управлением КВВ и ААВ, но и машины под управлением других лиц.

    Анализируя показания свидетелей ЖАА, ПЕИ, ШАА и АСС, суд исходит из того, что сообщение ими в судебном заседании правдивых сведений о том, что они были наделены ФИО1 определенными негласными управленческими функциями в преступной среде, повлечет отрицательные последствия, как со стороны правоохранительных органов, так и преступного сообщества.

Кроме того из показаний специалиста ВАВ следует, что по «воровскому» понятию осужденный не вправе дать показания против «положенца», что объективно подтверждается фактом того, что ряд свидетелей дали показания, только после того, как сведения об их личности были сохранены в <данные изъяты> в соответствии с ч.9 ст.166 УПК РФ.

Свидетели же КАС, ЧАА, БГМ, ССВ и ОВВ ранее отбывали наказание в местах лишения свободы и, исходя из пояснений специалиста ВАВ, не вправе давать показания изобличающие лицо, занимающее высшее положение в преступной иерархии.

Поэтому показания свидетелей ЖАА, ПЕИ, ШАА, АСС, КАС, ЧАА, БГМ, ССВ, ОВВ, СИА, ГАВ,                КИП, ГАВ, ГВС КВВ и ААВ суд оценивает критически, данные ими с целью облегчить положение Белова М.В. и помочь ему избежать уголовной ответственности за совершение особо тяжкого преступления.

    Доводы же защиты об оказании давления на свидетелей со стороны органов предварительного расследования и сотрудников ФСИН являются голословными и несостоятельными. Напротив, допрошенные в судебном заседании под различными псевдонимами 14 свидетелей, сведения о личности которых были сохранены в <данные изъяты> в соответствии с ч. 9 ст. 166      УПК РФ, указывали суду на необходимость обеспечения их собственной безопасности в связи с участием в уголовном деле в отношении Белова М.В.

Заключения специалистов СЕН и СОИ, фактически оспаривающих заключения проведенных по делу лингвистических и фоноскопической экспертиз, не могут быть приняты во внимание по следующим основаниям.

В соответствии с положениями ч.1 ст. 58 УПК РФ и правовой позиции, сформулированной в пункте 20 постановления Пленума ВС РФ от 21 декабря 2010 года №28 «О судебной экспертизе по уголовным делам», специалист не проводит исследование и не формулирует выводы, а лишь высказывает суждение по вопросам, поставленным перед ним сторонами, поэтому в случае необходимости проведения исследования должна быть проведена судебная экспертиза.

В заключениях специалистов СЕН и СОИ содержатся конкретные выводы, направленные на переоценку заключений проведенных по делу лингвистических и фоноскопической экспертиз, несмотря на то, что специалисты не правомочны проводить исследование и формулировать выводы.

Исходя из этого суд считает, что специалисты СЕН и           СОИ при подготовке своих исследований и соответственно заключения вышли за пределы предоставленных им уголовно-процессуальным законом полномочий, поскольку ответили на вопросы, являющиеся предметом экспертных исследований.

Кроме того в распоряжение данных специалистов не представлялись копии иных материалов уголовного дела, оценка допустимости, относимости и достоверности которых входит исключительно в компетенцию суда.

Поэтому суд принимает во внимание и оценивает в совокупности с имеющимися в деле доказательствами выводы экспертов, содержащиеся в заключениях № 10 от 01 февраля 2022 года, № 160 от 17 июня 2022 года и № 1591 от 18 мая 2023 года.

В этих заключениях экспертов подробно описаны исследования, которые проведены, и отражены их результаты, указаны методики, выводы надлежаще оформлены, получены ответы на поставленные вопросы, которые обоснованы, указана использованная литература, эксперты в установленном законом порядке предупреждены об уголовной ответственности по статье 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения.

Выводы экспертов аргументированы, понятны, каких-либо противоречий, как между собой, так и по отношению к другим доказательствам, указанным в приговоре, не имеют. Экспертизы, по данному делу были назначены и проведены в соответствии с требованиями статей 195, 196 и 201 УПК РФ, а дополнительная фоноскопическая экспертиза, была проведена при наличии оснований предусмотренных статьей 207           УПК РФ.

Что касается экспертного исследования специалиста СЕО           № 115, то оно лишь раскрывает понятие и смысл словосочетаний, имевших место в уголовно-преступной среде, и не свидетельствует о виновности либо невиновности Белова М.В. в каком-либо преступлении.

При этом суд исходит из показаний специалиста ВАВ, пояснившего в суде о статусе «положенца» и его полномочиях.

Суд не может согласиться и с доводом подсудимого и его защитника о нарушении их прав при предоставлении доказательств по делу. Стороне защиты были созданы все необходимые условия для исполнения своих процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. Все заявленные стороной защиты множественные ходатайства были разрешены судом, и по ним приняты решения, основанные на требованиях уголовно-процессуального закона. Имеющиеся же в процессуальных документах неточности в датах их составления свидетельствуют лишь о допущенных в них технических ошибках, которые не влияют на существо и исход имеющихся в деле документов и отраженных в них процессуальных действиях.

В судебном заседании бесспорно установлено, что Белов М.В., заняв в апреле 2020 года высшее положение в преступной иерархии, осуществлял предоставленные этим положением организационно-распорядительные, иные регулирующие и дисциплинарные функции в уголовно-преступной среде.

Таким образом, суд квалифицирует действия Белова М.В. по ст.210.1 УК РФ – как занятие высшего положения в преступной иерархии.

При этом суд с учетом позиции государственного обвинителя, изменившего объём обвинения в сторону смягчения, и принимая во внимание, что в ходе судебного разбирательства не установлено доказательств того, что Белов М.В. после убытия <дата> из ИК-7 и нахождения до <дата> в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Саратовской области продолжил активно пропагандировать среди подозреваемых, обвиняемых и осужденных, содержащихся в СИЗО-1             г. Саратова, и участников уголовно-преступной среды «воровские», преступные традиции и обычаи уголовно-преступной среды, а также то, что он с помощью ГАВ организовал нелегальную доставку на территорию ИК-7 запрещенных предметов, суд исключает из обвинения Белова М.В. совершение им этих действий, как излишне предъявленных и не нашедших своего подтверждения.

Психическое состояние подсудимого судом проверено.

В соответствии с заключением амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы № 652 от <дата>, Белов М.В. обнаруживает органическое расстройство личности смешанного генеза (травматического, токсического) с синдромом зависимости от опиоидов в стадии вынужденной ремиссии (психические и поведенческие расстройства в результате употребления опиоидов в стадии вынужденной ремиссии) и обнаруживал его во время инкриминируемого ему деяния, имеющиеся психические нарушения выражены незначительно. В период, относящийся к инкриминируемому ему деянию, он в состоянии какого-либо временного болезненного расстройства психической деятельности не находился и мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий либо руководить ими. По своему психическому состоянию не представляет собой опасности для себя и других лиц либо возможности причинения им иного существенного вреда. В применении принудительных мер медицинского характера не нуждается (т. 2 л.д. 213-216).

Выводы экспертов аргументированы, основаны на тщательном изучении личности подсудимого и обстоятельств дела, поэтому сомнений не вызывают. Исходя из этого, и с учетом конкретных обстоятельств дела, суд признает Белова М.В. вменяемым, подлежащим уголовной ответственности и наказанию.

Назначая наказание подсудимому, суд, руководствуясь принципом справедливости, в достаточной степени и полной мере учитывает характер, степень общественной опасности совершенного Беловым М.В. преступления, данные характеризующие подсудимого и его отношение к содеянному, обстоятельства, предусмотренные ст.ст. 6, 60 УК РФ, влияние наказания на исправление подсудимого и на достижение иных целей, таких как восстановление социальной справедливости и предупреждение новых преступлений.

В соответствии со ст. 15 УК РФ совершенное подсудимым преступление относится к категории особо тяжких.

Применение положения части 6 ст. 15 УК РФ суд считает нецелесообразным с учетом общественной опасности совершенного преступления, связанного с общественной безопасностью.

Обстоятельств, смягчающих наказание Белова М.В., суд не усматривает.

Учитывая, что Белов М.В. ранее судим за совершение тяжкого преступления и вновь совершил особо тяжкое преступление, в соответствии с требованиями п. «а» ч.1 ст. 63 УК РФ, при назначении подсудимому наказания суд признает отягчающим обстоятельством наличие у него рецидива преступлений, который в силу положений ст.18 УК РФ является опасным.

Учтено судом состояние здоровья подсудимого и наличие у него заболеваний.

Как личность подсудимый по месту регистрации по адресу <адрес> со слов соседей характеризуется отрицательно, по месту отбывания наказания в ФКУ ИК-7 УФСИН России по Саратовской области Белов М.В. зарекомендовал себя с отрицательной стороны, являлся лидером осужденных отрицательной направленности, активно и сознательно нарушал установленный порядок отбывания наказания, за время отбывания наказания получил 51 дисциплинарное взыскание, признан злостным нарушителем и переведен в строгие условия отбывания наказания.

Таким образом, в достаточной степени и в полной мере учитывая приведенные обстоятельства дела, данные о личности подсудимого и состояние его здоровья, обстоятельства совершения Беловым М.В. особо тяжкого преступления, суд не находит оснований для применения в отношении него положений ст.ст. 64, 73 УК РФ и считает необходимым назначить ему наказание только в виде лишения свободы в пределах санкции ст.210.1 УК РФ. При этом, принимая во внимание требования п. «в» ч.1 ст.58 УК РФ, отбывание наказания ему следует определить в исправительной колонии строгого режима.

Учитывая данные о личности подсудимого, его имущественное положение, отсутствие у него работы и постоянного источника дохода, суд считает возможным не назначать Белову М.В. дополнительное наказание в виде штрафа, предусмотренное ст.210.1 УК РФ, так как не усматривает к тому достаточных оснований и полагает, что его исправление будет достигнуто назначением основного наказания.

Как следует из материалов настоящего дела, мера пресечения в виде заключения под стражу Белову М.В. избрана 15 февраля 2022 года, а по приговору Заводского районного суда г. Саратова от 29 января 2018 года окончание срока отбывания наказания Белова М.В. – 16 февраля 2022 года. Следовательно, на момент окончания срока не отбытая часть наказания составляла 1 день, в связи с чем окончательное наказание ему следует назначить в соответствии со ст.70 УК РФ.

Таким образом, Белову М.В. следует оставить меру пресечения в виде заключения под стражу без изменения до вступления приговора в законную силу, поскольку в случае её изменения на иную, не связанную с заключением под стражу, он может скрыться от правосудия.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 296-299, 302-304, 307-309 УПК РФ, суд

п р и г о в о р и л:

Белова М.В. признать виновным в совершении преступления, предусмотренного ст.210.1 УК РФ, и назначить ему наказание в виде лишения свободы сроком на 9 (девять) лет с отбыванием в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы сроком на 2 (два) года.

На основании ст.53 УК РФ установить Белову М.В. следующие ограничения: не изменять места жительства или пребывания и не выезжать за пределы территории соответствующего муниципального образования без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы; не уходить из места постоянного проживания (пребывания) ежедневно с 22 до 6 часов; не посещать места проведения массовых и иных мероприятий и не участвовать в указанных мероприятиях; возложить обязанность 2 раза в месяц являться на регистрацию в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы.

На основании ст.70 УК РФ по совокупности приговоров к назначенному наказанию полностью присоединить не отбытое Беловым М.В. наказание по приговору Заводского районного суда г. Саратова от <дата> и окончательно назначить Белову М.В. 9 (девять) лет 1 (один) день лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы сроком на 2 года.

На основании ст.53 УК РФ установить Белову М.В. в период отбывания наказания в виде ограничения свободы следующие ограничения: не изменять места жительства или пребывания и не выезжать за пределы территории соответствующего муниципального образования без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы; не уходить из места постоянного проживания (пребывания) ежедневно с 22 до 6 часов; не посещать места проведения массовых и иных мероприятий и не участвовать в указанных мероприятиях; возложить обязанность 2 раза в месяц являться на регистрацию в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы.

Срок отбывания наказания Белову М.В. исчислять с момента вступления приговора в законную силу.

Зачесть в срок отбывания наказания время содержания Белова М.В. в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Саратовской области с <дата> до дня вступления приговора в законную силу.

Меру пресечения Белову М.В. до вступления приговора в законную силу оставить прежнюю - содержание под стражей.

В соответствии с п. «а» ч. 3.1. ст.72 УК РФ время содержания          Белова М.В. под стражей с <дата> по день вступления приговора в законную силу засчитать в срок лишения свободы из расчета один день нахождения в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Саратовской области за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

        Вещественные доказательства:

        - хранящиеся при деле: копии «прогона» и «малявы»; восемь компакт дисков, со сведениями, полученными в результате оперативно-розыскных мероприятий; три флэш-накопителя: с надписью «Центр развития экспорта Нижегородской области»; представленный защитником Колодяжной О.И.; с изображениями перманентных рисунков на теле Белова М.В.; три копии договоров, изъятых из ФКУ ИК-7 УФСИН России по Саратовской области - оставить при уголовном деле.

- хранящиеся в камере вещественных доказательств СЧ ГСУ ГУ МВД России по Саратовской области: тетрадь в клетку с обложкой зеленого цвета, бусины овальной формы, нанизанные на нить – вернуть СИА

Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в судебную коллегию по уголовным делам Четвертого апелляционного суда общей юрисдикции через Саратовский областной суд в течение 15 суток со дня его провозглашения, а осуждённым в тот же срок со дня вручения ему копии приговора.

В течение 15 суток со дня вручения копии приговора осуждённый вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции, о чем он должен указать в своей апелляционной жалобе, и в тот же срок со дня вручения ему апелляционного представления или апелляционной жалобы, затрагивающих его интересы, осуждённый вправе подать свои возражения в письменном виде и ходатайствовать об участии в рассмотрении дела судом апелляционной инстанции.

Председательствующий                                                                   О.Ю. Бодров

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Четвертого апелляционного суда общей юрисдикции от <дата> приговор Саратовского областного суда от <дата> в отношении Белова М.В. изменен;

- указать во водной части приговора, что Белов М.В. не имеет места регистрации и местом его жительства является квартира по адресу:                         <адрес>;

- уточнить ограничения, наложенные судом в порядке ст. 53 УК РФ при назначении дополнительного наказания, указав, что территорией соответствующего муниципального образования является территория муниципального образования, где осужденный будет проживать после отбывания лишения свободы;

- ограничения в виде запрета уходить из места постоянного проживания (пребывания) ежедневно с 22 до 6 часов; не посещать места проведения массовых и иных мероприятий и не участвовать в указанных мероприятиях дополнить указанием «без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы».

В остальной части приговор оставлен без изменения, апелляционные жалобы без удовлетворения.

Председательствующий                                                        О.Ю. Бодров

Копия верна

Судья                                          О.Ю. Бодров