Дело № 22-4788/2023

Акты

Судья г/с: Вязникова Л.В. Дело № 22-4788/2023

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Кемерово 08 ноября 2023 года

Судебная коллегия по уголовным делам Кемеровского областного суда в составе:

председательствующего Воробьевой Н.С.,

судей Климовой Н.А., Матвеевой Л.Н.,

при секретаре судебного заседания Мальцевой Е.С.,

с участием прокурора Сыроватко А.В.,

защитников-адвокатов Кадочникова И.В., Аникиной В.П.,

рассмотрела в открытом судебном заседании материалы уголовного дела по апелляционным жалобам осуждённого Сибирского М.А., адвоката Кадочникова И.В. в защиту интересов осуждённого Сибирского М.А., апелляционному представлению прокурора г. Берёзовский Пузырькова Р.С. на приговор Берёзовского городского суда Кемеровской области от 26 апреля 2023 года, которым:

Сибирский Максим Александрович, <данные изъяты>, несудимый,

осуждён по п.,п. «а», «г» ч. 2 ст. 163 УК РФ к 03 годам лишения свободы.

На основании ст. 73 УК РФ назначенное Сибирскому М.А. наказание считать условным, с испытательным сроком 04 года, с исчислением испытательного срока с момента вступления приговора в законную силу.

Возложены следующие обязанности: не менять постоянного места жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего исправление осужденных, 1 раз в месяц являться в этот орган на регистрацию.

Меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении Сибирскому М.А. оставлена без изменений.

Копориков Григорий Николаевич, <данные изъяты>, несудимый,

осуждён по п.,п. «а», «г» ч. 2 ст. 163 УК РФ к 03 годам лишения свободы.

На основании ст. 73 УК РФ назначенное наказание Копорикову Г.Н. считать условным, с испытательным сроком 04 года, с исчислением испытательного срока с момента вступления приговора в законную силу.

Возложены следующие обязанности: не менять постоянного места жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего исправление осуждённых, 1 раз в месяц являться в этот орган на регистрацию.

Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении Копорикову Г.Н. оставлена без изменений.

Взыскано с Копорикова Г.Н. в пользу федерального бюджета РФ процессуальные издержки, связанные с вознаграждением адвоката Гейер Т.Ю. в ходе предварительного следствия, в размере 4 322 рубля 50 копеек.

    Разрешен вопрос о процессуальных издержках и судьбе вещественных доказательств.

Заслушав доклад председательствующего Воробьевой Н.С., выслушав адвокатов Кадочникова И.В., Аникину В.П., поддержавших доводы апелляционных жалоб, возражавших против удовлетворения апелляционного представления, мнение прокурора Сыроватко А.В., полагавшую необходимым приговор суда изменить по доводам апелляционного представления, апелляционные жалобы оставить без удовлетворения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

приговором суда Сибирский М.А. и Копориков Г.Н. осуждены за вымогательство, то есть требование передачи чужого имущества под угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего, иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам и законным интересам потерпевшего, совершённое группой лиц по предварительному сговору, в крупном размере.

Преступление имело место быть в г. <данные изъяты> при обстоятельствах, изложенных в описательно-мотивировочной части приговора.

В апелляционном представлении прокурор г. Берёзовский Пузырьков Р.С. считает приговор суда незаконным и подлежит изменению, в связи с неправильным применением уголовного и уголовно-процессуального закона, несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, чрезмерной мягкостью назначенного наказания.

Ссылается в апелляционном представлении на положения ч. 2 ст. 297, ст. 389.15, ч. 2 ст. 389.18 УПК РФ, ст. 6, 60 УК РФ и считает, что данные требования закона при назначении Сибирскому М.А. и Копорикову Г.Н.. наказания судом в полной мере не выполнены. При назначении наказания подсудимым с применением ст. 73 УК РФ, судом не в должной степени и формально учтены характер и степень общественной опасности совершённого преступления, обстоятельства совершения преступления, а также поведение подсудимых после совершения преступления.

Указывает, что сложившаяся судебная практика исходит из того, что условное осуждение может применяться в исключительных случаях. Однако, по данному уголовному делу подсудимые вину не признали, не раскаялись в содеянном тяжком преступлении, не загладили вред перед потерпевшим путём принесения извинений, в связи с чем, полагает, что требования ст. 73 УК РФ каждому из подсудимых применены судом необоснованно.

Просит приговор суда изменить, исключить из приговора указание на применение положений ст. 73 УК РФ в отношении Сибирского М.А. и Копорикова Г.Н.

В апелляционной жалобе с дополнениями осуждённый Сибирский М.А. считает приговор суда незаконным, необоснованным, подлежащим отмене по основаниям, предусмотренным ст.389.15 УПК РФ.

По мнению осуждённого, суд, в нарушении ст. 307 УПК РФ, сославшись в приговоре на исследованные письменные доказательства, протоколы осмотров предметов, детализацию телефонных соединений, не раскрыл их содержание и не указал, какая конкретно информация, содержащаяся в них, свидетельствует о его виновности.

Отмечает, что показания осуждённых об отсутствии сговора и умысла на вымогательство, суд признал недостоверными, однако, полагает, что такой подход суда к оценке показаний не соответствует положениям ст. 14 УПК РФ.

Считает, что доводы защиты о действиях подсудимого в мотивах полученного права к потерпевшему в рамках выполненных работ по утеплению квартиры не опровергнуты, указанные обстоятельства, влияющие на правильность квалификации действий, надлежащим образом не исследованы и не оценены. Однако, суд первой инстанции не проверил правильность квалификации действий осуждённых с учётом не оспариваемого потерпевшим факта проведения данных работ по утеплению в квартире Копорикова и требованием последнего к возврату данного долга.

Указывает, суд в обосновании доказательств его виновности сослался на письменные материалы: протоколы осмотров предметов и документов от 4 апреля 2020 года (т. 5 л.д. 166-173), от 3 ноября 2020 года (т.5 л.д. 184-187), от 19 августа 2020 года (т. 5 л.д. 189-197), 11 марта 2021 года (т. 8 л.д. 18-23), которые по его мнению не соответствуют требованиям ст. 166, 176, 179, 180 УПК РФ, поскольку содержат сведения, которые получены следователем не в результате следственного действия в рамках ст. 179 УПК РФ, а созданы следователем искусственно, путём отражения следователем своих собственных выводов, что в силу ст. 75, ст.83 УПК РФ не допускается в качестве доказательств.

Считает, что данные протоколы осмотров, содержат собственные выводы и умозаключения лица, проводившего осмотр, а именно следователь, нарушая процедуру приобщения и осмотра предметов и доказательств указал, что из анализа документов он делает вывод о систематической подаче Сибирским жалоб и обращений в органы надзора на ненадлежащее обращение и отсутствие услуг по содержанию и ремонту.

Отмечает, что в соответствии с заключённым договором между ООО «<данные изъяты>» и собственниками помещений (том 2 л.д. 211-224), он как собственник помещения, расположенного по адресу <данные изъяты>, своими жалобами и обращениями отстаивал свои права. Однако, судом эти действия расценены как порча репутации и способ вымогательства.

Полагает, что суд в обвинительном приговоре ошибочно признал, основанные на договорных отношениях действия Сибирского М.А инструментом вымогательства.

Считает, что заключение экспертизы (т. 1 л.д. 134-235) получено с нарушением уголовно-процессуального закона, поскольку эксперту не были разъяснены его права и обязанности, предусмотренные ст. 16, 17 73-ФЗ Федеральный закон от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ (ред. от 01.07.2021) «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», ст. 307 УК РФ. Также подписка свидетелей должна быть составлена отдельно для каждого эксперта в день до начала проведения экспертизы. В заключении отсутствуют сведения о наличии сертификации используемого программного обеспечения при проведении исследований, а также какие программы использовал эксперт соответствуют ли они стандартам и имеют ли сертификацию в соответствии с правилами и нормами проведения экспертизы.

Ссылается на показания специалиста Ф.1 данные ей в судебном заседании в части описания видеофайлов предоставленных на DVD+R/ <данные изъяты> диске, и считает, что поскольку данный диск не приобщён к материалам уголовного дела, то не может являться доказательством, а содержащиеся на нём файлы неизвестного происхождения.

Указывает, что доводы суда о том, что эксперты В. и К.1 не заметили фактов нарезки файлов, что записи были непрерывными, являются неосновательными и опровергаются его же показаниями в части того, что они не являются экспертами по выявлению монтажа, опровергаются заключением экспертизы №96/16/3-442 от 25 ноября 2020 года, согласно выводам которой на вопрос о наличии монтажа ответить не представилось возможным, а также показаниями специалиста Ф.1 и показаниями свидетеля Н.

Ссылается на показания свидетеля Н., данные им в судебном заседании, о том, что файлы на данном диске были обрезаны в начале и середине разговора между Сибирским и Ч.

Указывает, что при таких обстоятельствах считает, что представленные на экспертизу нарезки файлов отсутствие исследования их на предмет монтажа, могли существенно повлиять на выводы экспертов при производстве лингвистической экспертизы, что повлекло нарушение его права на защиту лишая его возможности доказать суду свою непричастность и невиновность к предъявленному обвинению.

Считает, что выводы суда (лист приговора 54) об отсутствии неустранимых сомнений что голоса и изображенные на видео принадлежат подсудимым и потерпевшему, не основаны на фактических обстоятельствах дела, поскольку лингвистические исследования проводились только по аудиофайлам, видеофайлы не исследовались.

Указывает, что доводы суда о том, что при назначении экспертизы подсудимые и защитники не делали замечаний по назначению и проведению экспертизы не соответствует действительности, поскольку данный вывод противоречит поданным ходатайствам защитника Кадочникова И.В. и сделанным замечаниям Сибирского М.А, которые уже в ходе предварительного расследования указывали на монтаж файлов, предоставленных на экспертизу, на необходимость проведения файлов на предмет монтажа (вопрос 9 экспертизы), и неоднократно указывали на недопустимость как доказательств предоставленных на экспертизу предметов исследования. Стороной защиты в судебном заседании также были заявлены ходатайства на проведение экспертизы на предмет наличия монтажа файлов, представленных на экспертизу, а также ходатайства о недопустимости данной экспертизы (т. 1 л.д.111, 112, 237, 238).

По мнению осуждённого, заключение экспертов В. и С.2 №96/16/3-442 от 25 ноября 2020 года получено с нарушением ФЗ от 31 мая 2001 г. N 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», а также с нарушением уголовно-процессуального закона, а именно не отвечает требованиям ст. 87,195, 204 УПК РФ. Экспертам не были разъяснены права, в том числе предусмотренное 307 УК РФ, не взята подписка, которая должна быть составлена отдельно для каждого эксперта в день до начала проведения экспертизы. А соблюдение процессуального порядка оформления подписки является одним из гарантов допустимости заключения эксперта, как доказательства.

Считает, что предоставленная экспертиза от 25 ноября 2020 года № 96/16/3-442 является не полной, поскольку удовлетворение ходатайства его защитника о постановке перед экспертами вопроса о наличии в файлах монтажа было удовлетворено (том 1 л.д. 112,115), в постановлении о назначении экспертизы отражено (том 1 л.д. 121, 22,) но на вопрос №9 экспертизы о наличии в файлах монтажа экспертиза не проводилась, в самом заключении от 25 ноября 2020 года № 96/16/3-442 отсутствует, по причинам того, что в штате ЭКЦ отсутствует специалист для проведения подобных исследований (том 1 л.д. 138). Экспертиза проводилась по фонограммам, и у эксперта была достаточная квалификация для проверки фонограмм на монтаж, но проверки не было сделано.

Оспаривает квалификацию действий и полагает, что действия Копорикова следует квалифицировать как самоуправство, то есть требование с приобретенным правом возврата денег с Ч.; а в его же (Сибирского) действиях отсутствует состав как вымогательства так и самоуправства, поскольку предлагал Ч. оформление законного установления выплаты и сбора денег на нужды многоквартирного дома, личных средств от Ч. не требовал, угроз не высказывал.

Считает, что судом не конкретизировано время и место совершения предварительного сговора.

Ссылается на свои показания и показания Копорикова в части отсутствия в их действиях состава преступления, предусмотренного ст.163 УК РФ, и считает, что их показания последовательны, не противоречивы и согласуются между собой и судом не опровергнуты.

Считает, что аудиозаписи телефонных переговоров (т.1 л.д.82-84, 85-86), между ним и Копориковым, а также между Копориковым и Ч., свидетельствуют о том, что именно Копориков пытается организовать ему встречу с Ч. (т.1 л.д.85-86, 88).

Также ссылается на оглашённые показания Ч. (т.1 л.д.240-248) относительно периода встречи его и Копорикова с Ч. (январь 2019 года). При этом, суд же, вопреки указанным обстоятельствам, пришёл к выводу, что он и Копориков вступили в предварительный сговор, направленный на совершение вымогательства «не позднее января 2018».

Считает, что выводы суда о его виновности в совершении квалифицированного вымогательства в крупном размере основаны исключительно на предъявленном ему обвинении, которые продублированы судом в обвинительном приговоре.

Отмечает, что из приговора неясно, от какого «сбора» он вместе с Копориковым требовали у Ч. денежные средства в размере 20% и 15%.

Также, суд в обвинительном приговоре не привёл доказательств совместного требования с Копориковым о передачи денежных средств потерпевшим в размере 20 % от суммы сбора за 2019 и 2020 года, что составляет 276 400 рублей, из которых 140 000 рублей они получили, в том числе 115 000 рублей, которые были переданы Ч. при проведении ОРМ «оперативный эксперимент».

Указывает, что судом не дана оценка исследованной в судебном заседании справки о размерах платежей собственников, проживающих в многоквартирном доме <данные изъяты> находящихся под управлением ООО «<данные изъяты>» за период 2020 года, (т.6 л.д.64), которая содержит информацию о размере платежей собственников, с указанием тарифа 17.88 рублей за полные периоды 2019 и 2020 годов, установленного с 1 июля 2019 года (т.6 л.д.109-112). При этом, данная справка сведений о размерах платежей собственников, находящихся под управлением ООО «<данные изъяты>» (т.6 л.д.64), была неоднократно оспорена, заявлялось ходатайство о недопустимости данной справки 30.01.2023, подписана ликвидатором, указана площадь дома 3221 кв.м, когда в техническом паспорте т.6 л.д. 74 указана другая площадь и не соответствует указанной в справке.

Отмечает, что сведения, изложенные в справке о размерах платежей собственников, проживающих в многоквартирном доме по пр. <данные изъяты> и сведений о размерах платежей собственников, находящихся под управлением ООО «<данные изъяты>» (т.6 л.д.64), не отвечают требованиям ст. 84 УПК РФ, поскольку не имеют значения для установления обстоятельств, указанных в ст. 73 УПК РФ, поскольку потерпевший Ч. В.В. никогда не являлся ликвидатором ООО «<данные изъяты>» и данный документ не подписывал, а также согласно выписке ЕГРЛ с 28 августа 2020 года ООО «<данные изъяты>» находилась в стадии ликвидации и банкротства ГНР, соответственно никакой деятельности по обслуживанию и содержанию дома в период 2020 года не осуществляла.

Отмечает, что в материалах дела, согласно договору от 15 сентября 2020 года многоквартирный дом пр. <данные изъяты> перешёл под управление другой компании.

Обращает внимание, что данная справка не оформлена надлежащим образом, не заверена подписью главного бухгалтера учреждения, не подкреплена сведениями финансово-бухгалтерской деятельностью и соответственно не является доказательством, поскольку в нарушение ч.4 ст. 84, ч.1 ст.81 УПК РФ, не осмотрена в порядке ст.82 УПК РФ и не признана вещественным доказательством органом следствия.

Считает, что размер денежных средств в сумме 276 400 рублей, не подтверждается совокупностью доказательств, поэтому, суд неправильно применил уголовный закон, квалифицируя его действия указав на крупный размер.

Указывает, что расчёты в 2019 году не соответствуют действительности, отсутствует пояснения и расшифровка данных, указанных в расчётах, данные из этой справки взяты следствием и судом для расчёта суммы требований к потерпевшему, что противоречит нормам уголовного-процессуального права, и не может являться доказательством вины.

Выражает несогласие с выводами суда в части того, что Сибирский М.А. не является председателем многоквартирного дома, что относится критически к показаниям свидетелей <данные изъяты>, указывая, что свидетели узнали от самого Сибирского, что он является председателем, поскольку данный вывод суда противоречит показаниям свидетелей, которые пояснили, что лично присутствовали на собрании и выбирали Сибирского М.А. председателем, заполняли бюллетени.

Считает, что суд вышел за пределы предъявленного обвинения, давая оценку протоколу общедомового собрания собственников от 19 июня 2019 года (том 4 л.д. 183-186), который содержит сведения о наделении Сибирского М.А полномочиями, в том числе и на осуществление действий от имени собственников, наделение юридическими и другими правами по взаимодействию с управляющей компанией.

Полагает, что суд проигнорировал законные права Сибирского М.А., как собственника квартиры, которые ему даны нормами Жилищного кодекса РФ, исказил требования собственников как отсутствие права на требование и исполнение обязательств по выполнению договорных условий. Судом также игнорируются показания собственников, которые более 5 лет подряд избирают Сибирского М.А. председателем многоквартирного дома, игнорируется прямая заинтересованность работников в искажении обстоятельств.

Указывает, что суд проигнорировал тот факт, что между ним, Коприковым и Ч. в лице представителя юридического лица ООО «<данные изъяты>», был заключён договор (т. 2 л. д. 211-224), который указывает на наличие обоюдных обязательств, содержащихся в п.2.2.1 данного договора. Его действия были мотивированы возвратом уплаченных средств на содержание и ремонт того же многоквартирного дома, в котором он имеет собственность с 2012 года по праву собственности. Он указывал на нарушения содержания дома, требуя за свои внесённые средства выполнение условий договора, однако Ч. не исполнял взятые на себя обязательства.

Считает, что выводы суда о том, что Сибирский М.А. не являлся председателем, необоснованны, опровергаются показаниями свидетелей, которые пояснили, что находились на собрании и голосовали за него как за председателя многоквартирного дома. Их показания последовательны и согласуются между собой.

Цитируя свои показания, а также осуждённого Копорикова Г.Н., бухгалтера ООО «<данные изъяты>» С.1, полагает, что они подтверждают действия Копорикова Г.Н. по возврату долговых обязательств, возникших между ним и потерпевшим Ч. по возврату незаконно оплаченных им денежных средств в сумме 140 000 рублей за утепление квартиры.

Считает, что суд пришёл к неправильному выводу, отказывая расценивать действия Копорикова - как самоуправство, сославшись на факт отсутствия проведения в квартире Копорикова инструментального обследование сотрудниками управляющей компании и якобы Копориков утеплил квартиру за свой счёт. Однако, именно это обстоятельство, по его мнению, послужило основанием требовать деньги обратно, чем Копориков и занимался. А обязательство по утеплению швов лежало на управляющей компании, однако Ч. просто убедил Копорикова оплатить ремонт за свой счёт, мотивируя это отсутствием денег на лицевом счёте многоквартирного дома.

Также судом ошибочно указано, что у него отсутствует законное право вести переговоры с управляющей компанией о выплате денежного вознаграждения ему, как председателю многоквартирного дома.

По мнению осуждённого, выводы суда относительно того, что давление на потерпевшего происходило путём массовых систематических жалоб в управляющую компанию, администрацию города <данные изъяты>, а также государственную жилищную инспекцию, являются надуманными и голословными, что недопустимо при вынесении приговора.

Указывает, что суд не учёл факт введения подсудимых в заблуждение действиями потерпевшего Ч. <данные изъяты> при общении с потерпевшим, т.к последний не имел никакого влияния и полномочий при решении вопросов по дому в котором проживали Сибирский и Копориков, не имел права подписи и не являлся руководящим лицом, продолжал общение с Копориковым делая вид, что договоренности исполняются и деньги Копорикову будут возвращены.

Указывает, что суд в приговоре не раскрыл формулировку того, что обращения в органы надзора имели общественную огласку в средствах массовой информации, порочили честь и достоинство Ч. <данные изъяты>., не дал оценку самим коллективным обращениям, не указал, чем данные обращения, принимаемые в соответствии с действующим законодательством, порочили потерпевшего, что подразумевает суд под оглаской в СМИ, какими материалами дела это подтверждено, и какое отношение имеют подсудимые к этой огласке.

Кроме того, суд не указал в приговоре способ распространения сведений, не установил круг и личности лиц, которым было распространены сведения и какие именно сведения, и как лица, которым распространили, какие-то сведения, воспринимали эту информацию.

Судом установлено, что подсудимые довели до Ч. <данные изъяты> информацию о возможном прекращении распространения сведений за денежное вознаграждение, при этом материалами дела и показаниями установлено, что ведение переговоров идёт о выплате вознаграждения председателю совета дома, и вопрос о прекращении подачи жалоб и обращений от собственников не ставился.

Указывает, что суд в приговоре указывает на тот факт, что Ч. согласился передавать денежные средства Копорикову для решения вопроса с Сибирским, в то время как материалами дела и показаниями потерпевшего установлено, что сумма 35 000 рублей передавалась Копорикову за решения проблем с Сибирским, при этом еще задолго до событий с Сибирским и выдвижением требований об оплате услуг председателя дома.

Отмечает, что суд, основываясь на выводах заключения экспертизы, указывает, что подсудимые требовали 276000 рублей, угрожали Ч. распространением сведений, однако, выводы экспертов носят предположительный характер, поскольку экспертами установлена лишь возможность восприятия Ч. слов Копорикова в телефонном разговоре как угрозы. Судом не представлено доказательств прямой угрозы потерпевшему, поскольку он не участвовал в телефонном разговоре при выдвижении данных якобы возможных угроз Ч..

Указывает, что показания осуждённых об отсутствии у них сговора и умысла на вымогательство, суд признал недостоверными, однако такой подход суда к оценке показаний не соответствует положениям ст. 14 УПК РФ.

Полагает, что судом не раскрыта объективная сторона вымогательства, а именно требование чужого имущества под угрозой распространения сведений, при этом требование отдельно от угрозы не может являться вымогательством, поскольку как видно из видео и меморандумов Ч. никто и никогда не угрожал, потерпевший сам сделал вывод что в действиях и общении Копорикова есть причинно-следственная связь к вымогательству, после того как Копориков предложил дать ему денег для решения проблем Ч. и воздействия на Сибирского.

Указывает, что штраф был наложен на организацию ООО «<данные изъяты>» и не может быть финансовыми потерями индивидуального предпринимателя Ч. <данные изъяты>

Обращает внимание, что судом не установлено каким образом обращения собственников повлияли на Ч., не установлена взаимосвязь обращений с опороченной честю и достоинством Ч., не установлено каких людей настраивал Сибирский против Ч. и как это повлияло на потерпевшего.

Предварительный сговор не конкретизирован в предъявленном обвинении и не доказан органом следствия,.

Указывает, что судом не дана оценка действиям Копорикова по требованию суммы 35 000 рублей с потерпевшего за оказание давления на Сибирского. Денежные средства переданы Копорикову потерпевшим Ч. частями – 20 000 рублей и 5 000 рублей в счёт возврата возникшего долга, ещё до разговора с Сибирским, который состоялся 23 января 2020 года.

Судом не учтена характеристика и противоправная деятельность потерпевшего Ч. <данные изъяты>, а также наличие долговых обязательств перед подсудимыми.

Указывает, что в судебном заседании от 30 сентября 2021 года судом было удовлетворено его ходатайство о допуске второго защитника-адвоката Россия-Горская, однако, суд не разъяснил защитнику её права, не предоставил возможности и информации о способе ознакомления с приговором, не вручил копии приговора, что повлекло нарушение его права на защиту.

Указывает, что ходатайства от 30 сентября 2021 года, 03 ноября 2022 года, заявленные им, защитниками Кадочниковым И.В. и Медведевой Л.В., были разрешены на месте, без выхода в совещательную комнату, что повлекло нарушение нормы ст. 256 УПК РФ, при этом, суд не дал оценку приведённым в ходатайстве фактам и нарушенным нормам права, перечислил всё что заявлялось в ходатайстве, отказал в удовлетворении сославшись, на что формальный порядок подписания соблюдён, то есть принял сторону обвинения, не давая должной оценки фактическим обстоятельствам, изложенным в ходатайствах.

Считает, что в ходе допроса экспертов суд допустил нарушения ч.1 ст. 282 УПК РФ, не учёл разъяснения, содержащиеся в п. 15 постановления Пленума Верховного Суда от 19 декабря 2017года №51 «О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции», отказав в заявленном ходатайстве о проведении экспертизы.

Указывает, что в судебном заседании от 14.02.2023 им было заявлено ходатайство о приобщении письменных показаний к материалам дела, но данное ходатайство было проигнорировано судом, не разрешено по существу, не приобщено к материалам дела, что повлекло нарушение права на защиту.

Отмечает, что согласно протоколу судебного заседания от 26 августа 2022 года в суде были оглашены показания свидетеля Ф. (л.д. 64-66 без номера тома), однако, суд в приговоре ссылается на показания, данного свидетеля которые не оглашались (том 10 л.д. 142-145).

Не согласен с решением суда в части уничтожения изъятого у него мобильного телефона, признанного вещественным доказательством, поскольку приобретал его законно и использовал в повседневной жизни, а необоснованное уничтожение его собственности принесёт существенный ущерб на сумму более 15000 рублей. В судебном заседании не был исследован телефон Копорикова, однако, несмотря на это, суд сослался на данные доказательства в приговоре.

Просит приговор суда отменить, вернуть материалы уголовного дела прокурору для устранения ошибок, препятствующих рассмотрению данного уголовного дела судом и вынесения обоснованного законного приговора.

В апелляционной жалобе адвокат Кадочников И.В., выступающий в защиту интересов осуждённого Сибирского М.А., выражает несогласие с приговором суда, считает его незаконным, необоснованным, подлежащим отмене и приводит следующие доводы.

По мнению адвоката, был нарушен принцип равенства сторон, выразившийся в принятии судом доказательств, которые стороной защиты оспаривались, в частности показания свидетеля Н. в части наличия признаков монтажа видео и аудиофайлов; а также в отказе в производстве судебной экспертизы для установления наличия либо отсутствия фактов данного монтажа в других видео аудиофайлах. Считает, что данный свидетель Н. является заинтересованным лицом, поскольку в судебном заседании пояснил, что совершил обрезку видеофайлов. Данное обстоятельство суд счёл достаточным, указав что свидетель убрал лишнее, которое не относится к делу.

Ссылается на фабулу предъявленного обвинения и указывает, что требования были направлены в адрес юридического лица, где Ч. <данные изъяты> не являлся ни руководителем, не имел права первой подписи в ООО «<данные изъяты>», в деле отсутствуют доверенности на представление интересов ООО «<данные изъяты>», приказы о назначении Ч. на какую-либо должность в данном юридическом лице, в связи с чем, он не может являться потерпевшим. Кроме того, данные денежные средства не являются доходом ООО «<данные изъяты>», поскольку это денежные средства, собираемые с жильцов на обслуживание дома.

По мнению защитника, сумма ущерба, принятая судом, не является бесспорной. Так, справка которую суд указывает в приговоре, в качестве доказательств (т. 6 л.д. 64-65) не была проверена специалистами. При этом ни Ч. <данные изъяты> ни Ч.1 не смогли определить лицо, подписавшее данную справку. Они показали, что не подписывали данные документы.

Кроме того, в данной справке расчёт производится от общей полезной площади многоквартирного дома - 3221 кв.м. Однако в техническом паспорте (т. 6 на л.д. 74) имеется исправление, при этом изначально данная площадь составляла 3211.7 кв.м. Согласно показаниям бухгалтера К.3., начисления производятся исходя из жилой площади, а не общей. Поэтому полагает, что имеются сомнения в правильности расчётов, поскольку приведённые расчеты не учитывают субсидии и муниципальное жилье, что снизило бы общую сумму.

Указывает, что бухгалтер К.3 суду пояснила, что начисления производятся исходя из жилой площади, а не общей. Суд, же отталкиваясь от расчётов неизвестных лиц, не исследовал финансовые итоги предприятия за 2019 и 2020 годам. Не были проведены ни аудиторские проверки, ни бухгалтерские экспертизы, для выяснения сумм реально собираемых денежных средств. Кроме этого, исходя из материалов дела, а именно разговора состоявшегося 23.01.2020 года с участием Ч., Сибирского и Капорикова, речь велась о сумме, собираемой на ремонт МКД, которая судом так же не была установлена.

Указывает, что в деле отсутствуют какие-либо доказательства о том, что Ч. <данные изъяты> получал угрозы от подсудимых, ему лично угроз не озвучивали.

Полагает, что указание суда на телефонные переговоры с Копориковым это очередное подтверждение обвинительного уклона, поскольку Ч. сам был инициатором данных телефонных переговоров, поскольку он сам звонил Капорикову. Также стороной защиты заявлялось ходатайство об истребовании у сотового оператора полной информации о переговорах Капорикова и Ч., однако судом было отказано в его удовлетворении.

Обращает внимание, что согласно фабуле обвинения Сибирский распространял среди жителей многоквартирного дома по <данные изъяты> сведения, порочащие честь и достоинство потерпевшего, а также сведения, которые могут причинить существенный вред его правам и законным интересам, при этом суд не указал в чём данные нарушения выразились и каким образом им причинён существенный вред. Кроме того, в материалах уголовного дела (том № 2 л.д. 93, 95-97, 99,101,105, 158) содержатся коллективные жалобы в управляющую компанию на неудовлетворительную работу по обслуживанию и ремонту многоквартирного дома по адресу в г<данные изъяты>, а также фототаблица от 22 ноября 2019 года Муниципального жилищного контроля, (том 2 на л.д. 127-134), где зафиксированы обнаруженные нарушения и недостатки как в подъездах дома, так и в квартирах.

Далее защитник цитирует показания свидетелей <данные изъяты>., подтверждающих неудовлетворительную работу Управляющей компании и наличия проблем у жильцов с состоянием квартир в многоквартирном доме №<данные изъяты> (продуваемые и протекаемые панельные швы, сырые стены, грибок, плесень, протечки, тёмные пятна на стенах).

Считает, что суд признавая Сибирского М.А. виновным, нарушил его конституционные права, предусмотренные ст.,ст. 33, 42, 45 Конституции РФ.

Указывает, что не нашло своего подтверждения утверждение суда о систематических обращениях Сибирского М.А. в административные органы, поскольку в ходе судебного следствия подтвердилось, что фактически Сибирский обратился лишь в прокуратуру г. <данные изъяты>, которая затем разослала его обращение в другие административные органы. Данное обстоятельство также подтверждается показаниями свидетелей М. и Е.

Отмечает, что нет ни одного финансового документа, подтверждающих, что ООО «<данные изъяты>» оплатило наложенный штраф. Штраф управляющей компании вынесли только потому, что нарушение было повторно.

Считает, что утверждение суда о том, что Сибирский М.А. умышленно повредил штукатурно-малярный слой стены, замки и люки выхода в чердачное помещение подъезда, что привело к ухудшению сохранности общедомового имущества и привело к наложению административного штрафа на ООО «<данные изъяты>», опровергается материалами уголовного дела, показаниями свидетелей Ч.1 <данные изъяты> письменными материалами (протоколом осмотра предметов и документов от 3 сентября 2020 года в т.5 л.д. 181) и вещественными доказательствами. Сибирский пояснял, что таким образом он акцентировал внимание инспектора на отслоении данного слоя.

Кроме того, выездная проверка государственной жилищной инспекции проводилась в конце ноября 2019 года, а не с 20 по 21 января 2020 года, что подтверждается справкой-меморандумом ПТП между Копориковым и Сибирским от 21 января 2020 года, согласно которому Сибирский находится на работе, а также видеофайлом от 20 января 2020 года фиксирующим встречу Ч. и Копорикова, согласно содержания которого Копориков совершает звонок Сибирскому с целью выяснения его местонахождения чтобы встретиться.

По мнению защитника, судом не приведено ни одного доказательства о преступном сговоре подсудимых, а вывод, что данный сговор состоялся не позднее января 2018 года является голословным, ни один документ в материалах уголовного дела не подтверждает данное обстоятельство.

Далее защитник ссылается на показания подсудимого Копорикова Г.Н. в части необоснованного получения в пользу ООО «<данные изъяты>» выплаты с Копорикова на ремонт межпанельных швов в размере 138 900 рублей.

Указывает, что в материалах уголовного дела отсутствуют какие-либо документы свидетельствующие о финансово-хозяйственной деятельности ООО «<данные изъяты>» и аффилированных с ней юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, подтверждающих устранение данных нарушений до июня 2019 года. Наоборот, из показаний свидетелей <данные изъяты> следует, что данная проблема в установленном законом порядке ООО «<данные изъяты>» стала устраняться только после подачи Сибирским М.А. жалобы как председателем многоквартирного дома.

Также указывает, что в материалах уголовного дела отсутствуют документы, свидетельствующие об устранении проблем в квартире Копорикова после июня 2019 года, так и по другим квартирам. Наоборот, был истребован материал о проводимой проверке по заявлению Копорикова, из которого видно было проведено обследование, выявившее факт промерзания межпанельных швов, заключён договор на ремонт и утепление межпанельных швов, содержащий смету на сумму 138 900 рублей, имеется расписка кассира в получении этих денег в кассу, имеется фотографии фасада со стороны квартиры Копорикова, свидетельствующие о выполнении работ. Данные обстоятельства подтверждаются показаниями свидетелей <данные изъяты> данными в судебном заседании.

Указывает, что суд не принял во внимание, что фактически жильцами многоквартирного дома, Сибирский считался председателем, протокол собрания наделял его правами выступать от имени жильцов дома, в решениях административных органов Сибирский именуется как председатель МКД.

Считает, что данное уголовное дело подлежит возвращению прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ в связи с тем, что обвинительное заключение не было согласовано с руководителем следственного органа, а также надзирающим прокурором. Так, в частности распоряжением № <данные изъяты> (т. 10 л.д. 174), <данные изъяты> следователь <данные изъяты> К. была направлена в следственный отдел Отдела МВД <данные изъяты> без освобождения от выполнения основных служебных обязанностей на 15 суток, то есть с 29 июля 2021 года по 13 августа 2021 года. Постановлением от 2 августа 2021 года (т. 10 л.д. 173) уголовное дело № <данные изъяты> было изъято у следователя К. и передано для организации дальнейшего расследования начальнику следственного отдела <данные изъяты>. Однако, с 29 июля 2021 года К. была командирована с данным делом в распоряжение начальника следственного отдела <данные изъяты>. Фактически К. в следственный отдел <данные изъяты> не командировалась и рабочее место ей не выделялось, так как К. продолжала выполнять свои обязанности в СЧ <данные изъяты>.

Считает, что перечисленные факты говорят о том, что командировка К. носила фиктивный характер, поскольку фактически она продолжала нести службу в СЧ <данные изъяты>, и, соответственно, руководителем следственного органа являлся врио начальника <данные изъяты> Л. с которым и надлежало согласовывать обвинительное заключение по данному уголовному делу.

Полагает, что с учётом изложенного обвинительное заключение согласовано ненадлежащим лицом, то есть составлено с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения, акта или постановления.

Таким образом, просит приговор суда отменить, уголовное дело в соответствии со ст. 237 УПК РФ возвратить прокурору для устранения нарушений, препятствующих его рассмотрению судом.

Проверив материалы уголовного дела и приговор, выслушав участников процесса, обсудив доводы апелляционных жалоб и представления, возражений, судебная коллегия приходит к следующему.

Так, выводы суда о виновности осуждённых Сибирского М.А. и Копорикова Г.Н. в совершении инкриминируемого деяния подтверждаются достаточной совокупностью достоверных и допустимых доказательств, собранных на предварительном следствии, исследованных в судебном заседании с участием сторон, надлежащим образом проверенных и оценённых судом, подробно изложенных в приговоре. Достоверность и допустимость доказательств сомнений у судебной коллегии также не вызывает.

Существенных противоречий между обстоятельствами дела, как они установлены судом, и доказательствами, положенными судом в основу приговора, не имеется. Фактические обстоятельства дела судом установлены правильно и полно изложены в приговоре.

Вопреки доводам жалоб, приговор соответствует требованиям ст. 307 УПК РФ, при этом суд в своём решении подробно изложил описание преступного деяния, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов и последствий преступления, а также привёл доказательства, на которых основаны выводы суда, изложенные в приговоре, мотивы решения всех вопросов, относящихся к назначению уголовного наказания и обоснование принятых решений по другим вопросам.

Проанализировав все собранные по делу доказательства, дав им оценку в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, суд привёл в приговоре основания, по которым отверг доводы стороны защиты, подробно указав в приговоре мотивы принятых решений, не согласиться с которыми судебная коллегия оснований не находит.

Несогласие стороны защиты с выводами суда о виновности осуждённых само по себе не свидетельствует о необоснованности этих выводов. Судебная коллегия не находит повода не согласиться с убедительными выводами суда первой инстанции, изложенными в приговоре.

Так, в судебном заседании и на предварительном следствии (том № 4 л.д. 119-120, л.д. 126-127, л.д. 141-147, л.д. 213-216, том № 8 л.д. 40-42, 48-57, том № 10 л.д. 151-156, том № 3 л.д. 240-245) осуждённый Сибирский М.А. показал, что является собственником <данные изъяты> <данные изъяты>. С августа 2017 года домом управляет ООО «<данные изъяты>». За данное время работ по содержанию и ремонту дома фактически не проводилось. Он неоднократно подавал жалобы и обращения в управляющую и обслуживающую компанию ООО «<данные изъяты>» на проблемы с квартирой, промерзанию стен, течи воды с крыши. У жильцов дома № <данные изъяты> были аналогичные проблемы, они совместно написали коллективное обращение в прокуратуру г. <данные изъяты> с указанием замечаний, жалоб и претензий. По результатам обращения в ГЖИ проводились проверки. 19 июня 2019 года по инициативе управляющей компании состоялось собрание собственников дома, на котором он был избран председателем совета многоквартирного дома № <данные изъяты>, был составлен протокол собрания. Впоследствии данный протокол и решение собственников он передал в управляющую компанию ООО «<данные изъяты>». Однако, ООО «<данные изъяты>» данные протоколы не передавало в ГЖИ. Акты выполненных работ ООО «<данные изъяты>» за 2018 год содержали нарушения, подписи собственников подделаны или поставлены не существующими жителями. По выявленным нарушениям 04 июля 2019 года он обратился в отдел полиции по г. <данные изъяты>, написав заявление. В ноябре 2019 года к нему обратился собственник квартиры <данные изъяты> Копориков Г.Н., предложив встречу с Ч. <данные изъяты> по вопросу решения проблем по ремонту. Он согласился. На встречу пришли с Копориковым Г.Н. в первый раз в декабре 2019 года по приглашению Ч. <данные изъяты>., вели разговор о ненадлежащем исполнении Ч. своих обязанностей, угроз не высказывали, сведений, порочащих Ч. <данные изъяты>., не распространяли. 20 января 2020 года состоялась вторая встреча с Ч. <данные изъяты>. по поводу претензии, написанной на собрании собственниками дома. Никаких угроз не высказывали, требований не предъявляли. Они договорились, что управляющая компания устранит все претензии, а он предложил 20 % от собираемой суммы за календарный год в счёт оплаты за выполнение услуг и работы по подписанию актов и документов, решению проблем с собственниками, за не взаимодействование с другими председателями многоквартирных домов. Ч. <данные изъяты> отказал и предложил 10 % от собираемой суммы, в итоге остались на 15 %, что приблизительно составляет 105 000 рублей за один календарный год. 12 февраля 2020 года им была написана претензия в ООО «<данные изъяты>» по поводу невыполнения работ, обещанных Ч. <данные изъяты> 13 февраля 2020 года по просьбе потерпевшего, Копориков снова пригласил его к Ч. <данные изъяты> чтобы обсудить вопрос по устранению недостатков в выполненных работах управляющей компанией, в процессе разговора Ч. достал деньги из портфеля и положил их на стол. О передаче Ч. денег он не знал. Копориков забрал деньги, и в этот момент в кабинет зашли сотрудники правоохранительных органов, он был доставлен в здание ФСБ <данные изъяты>. Он встречался с Ч. В.Л., поскольку Копорикову Г.Н. необходимо было вернуть денежные средства в размере около 140 000 рублей, которые тот оплачивал через бухгалтерию для оказания услуг по ремонту и утеплению квартиры. Его вопросы с Ч. <данные изъяты> касались размера вознаграждения за работу председателя совета дома - 15% денежных средств от суммы общего сбора, которые пошли бы на восстановление дома, на замену счётчиков, дверей, окон. Ч. <данные изъяты> не отрицал наличие долговых обязательств за незаконное получение денежных средств от Копорикова Г.Н. и готов был вернуть деньги Копорикову Г.Н.

Осуждённый Копориков Г.Н. в судебном заседании показал, что в феврале 2018 года обратился в управляющую компанию с заявлением, так как в его квартире <данные изъяты> промерзали межпанельные швы. Был составлен акт. В конце лета 2018 года ему прозвонил Ч. <данные изъяты> и предложил заплатить 140000 рублей за работы по утеплению квартиры. Он в бухгалтерии управляющей компании заплатил 140 000 рублей. В начале лета 2019 года проводилось собрание жильцов дома, на котором он присутствовал, председателем был выбран Сибирский М.А., велся протокол собрания. Все жильцы жаловались на управляющую компанию, высказывали недовольство работой руководителя. В конце собрания он подошёл к Сибирскому М.А. и сообщил, что заплатил в управляющую компанию за ремонт швов в квартире. На что Сибирский М.А. сообщил, что управляющая компания должна была бесплатно утеплить швы в его квартире. Он понял, что Ч. <данные изъяты> его обманул и в октябре-ноябре 2019 года он обратился к Ч. <данные изъяты> с этим вопросом. Ч. <данные изъяты> сказал, что вернёт деньги наличными, если он решит вопрос с Сибирским М.А., который не подписывает акты выполненных работ управляющей компании, препятствует работе. Ч. <данные изъяты> в течение декабря 2019 года ему звонил, просил, чтобы он поговорил с Сибирским М.А. После новогодних праздников 23 января 2020 года Ч. <данные изъяты> на встрече с ним и Сибирским отдал ему 20 000 рублей и 5 000 рублей в счёт возврата 140 000 рублей, уплаченных им за ремонт швов. В процессе разговора он ничего у Ч. <данные изъяты> не требовал. Когда они с Сибирским М.В. пришли к Ч. <данные изъяты> в кабинет, Ч. <данные изъяты> вернул ему оставшуюся часть долга в размере 115 000 рублей за ремонт швов. Сговора с Сибирским М.А. не было, он выступал в качестве посредника между Сибирским М.А. и Ч. <данные изъяты>., так как напрямую друг с другом они не общались. Ч. <данные изъяты> Сибирскому М.А. деньги не передавал.

Выводы суда о виновности Сибирского М.А. и Копорикова Г.Н. в совершении преступления, предусмотренного п.,п. «а», «г» ч. 2 ст. 163 УК РФ, за которое они осуждены, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным в ходе судебного разбирательства, и, кроме показаний самих осуждённых, подтверждаются совокупностью доказательств, исследованных в судебном заседании, а именно:

- показаниями потерпевшего Ч. <данные изъяты>., данными в судебном заседании и в ходе предварительного следствия (том № 1 л.д. 240-248, том № 3 л.д. 225-227, 228-232, 235), из которых следует, что он являлся учредителем ООО «<данные изъяты>» по 2020 год. Под управлением компании находилось 105 многоквартирных домов в г. <данные изъяты>, в том числе дом <данные изъяты>, в котором проживают Сибирский М.А. и Копориков Г.Н. С середины 2019 года от Сибирского М.А. стали массово поступать жалобы и претензии по качеству предоставляемых ООО «<данные изъяты>» услуг во все контролирующие органы. Жалобы были необоснованные, подавались с целью подрыва его репутации, как руководителя ООО «<данные изъяты>», так и депутата Городского совета, которые повторялись и создавались искусственно (путём срыва замков, вскрытия оборудования общедомовых приборов учёта холодной и горячей воды, намеренной порчи общедомового имущества). Затем Сибирский М.А. стал агитировать жителей г. <данные изъяты> к разжиганию в отношении него ненависти, распространять лживые сведения о нарушении им законодательства, хищении денежных средств жителей. В разгар конфликта ночью были повреждены покрышки колёс автомобиля его сына Ч.1. Кроме того, негативная информация размещалась на страницах социальных сетей в сети «Интернет», в том числе в «<данные изъяты>». Сибирский М.А. никогда не являлся председателем совета дома № <данные изъяты>, поскольку в установленном законом порядке им не избирался, протокола собрания об избрании Сибирского таковым не было. Сибирский М.А. сам себя провозгласил председателем совета дома, препятствовал в подписании актов выполненных работ по содержанию и текущему ремонту, настраивал других собственников против подписания данных актов. На коллективном собрании жильцов дома в декабре 2019 года Сибирский М.А. со своей матерью Б. активно настраивали против него жильцов многоквартирных домов, предлагали сменить управляющую компанию. Он в течение полугода в 2019 году предлагал Сибирскому встретиться. Копориков Г.Н. являлся переговорщиком между ним и Сибирским М.А. В декабре 2019 года он впервые встретился с Сибирским М.А. в своём офисе, куда тот пришёл с Копориковым Г.Н. На встрече Сибирский М.А. высказывал претензии к плохой работе ООО «<данные изъяты>», а также лично к нему. ДД.ММ.ГГГГ к нему в офис пришёл Копориков Г.Н., предложил урегулировать конфликт с Сибирским М.А. за 35000 рублей, а в последующем он должен был Копорикову и Сибирскому платить «откат» - определённый процент за прекращение подрывной деятельности. После этой встречи он понял, что весь негатив в отношении него, жалобы и претензии на оказание услуг по управлению многоквартирными домами, дискредитирующие его деятельность, были с целью вымогательства денег. С этой целью Сибирский М.А. проводил систематические встречи с жителями других домов для создания негативного представления в отношении управляющей компании и его лично, подрывал деятельность управляющей компании. Копориков Г.Н., действуя сообща с Сибирским М.А., выступал в роли посредника, постоянно ему звонил, требовал передачи денег. Сибирский М.А. обращался с многочисленными жалобами, в результате чего 21 января 2020 года на управляющую компанию был наложен административный штраф на сумму 250000 рублей. Он обратился в правоохранительные органы. 20 января 2020 года к нему вновь пришёл Копориков Г.Н., сказал срочно нужно 20000 рублей, а вопрос с Сибирским М.А. он закрыл, требования Сибирского М.А. - примерно 10% от суммы, собираемой предприятием, которая составляет 8 000 000 рублей, вычисляется из квартплаты, оплачиваемой жильцами за услуги, осуществляемые управляющей компанией. Он испугался угроз и требований, и передал Копорикову Г.Н. 20000 рублей. 23 января 2020 года в его офис пришли Копориков Г.Н. и Сибирский М.А., Сибирский М.А. дал чётко понять, что если он откажется платить, то он продолжит дальше распространять компрометирующие в отношении него сведения, понимал, что Сибирский М.А. будет склонять жителей к смене управляющей компании. Все это негативно могли сказаться на карьере, вызвать недоверие граждан, препятствовать депутатской и предпринимательской деятельности. Сибирский М.А. и Копориков Г.Н. потребовали, чтобы он платил за каждый год, начиная с 2019 года, по 20% от суммы, собираемой с жителей дома <данные изъяты>, в котором те проживают. Он возражал, просил Сибирского М.А. снизить до 10%, однако Копориков Г.Н. потребовал платить 15% от суммы, собираемой с жителей дома № <данные изъяты>. В 2019 году сумма составила около 105 000 рублей и к концу 2020 года он должен отдать не менее этой суммы. Из расчёта стоимости общей площади дома № <данные изъяты> площадью 3221 м2, умноженной на стоимость 17.88 рублей за квадратный метр, которое получается 3221 х 17.88 х 12 месяцев = 691097,76 рублей. Таким образом, по расчётам и по требованиям Сибирского М.А., он должен был передать за 2019 год 15% - 103650 рублей, и 15% за 2020 год. Он опасался за свою жизнь и здоровье, а также за жизнь и здоровье своей семьи, так как Копориков Г.Н. постоянно звонил и писал смс-сообщения, угрожая от имени Сибирского М.А. отобрать бизнес путём перевода домов в ООО «<данные изъяты>», фактическим руководителем которой является <данные изъяты>, член ОПГ <данные изъяты>, в которую также входит Копориков Г.Н., также продолжить писать в инспектирующие органы и обеспечить продолжение наложения взысканий, продолжить распространять компрометирующую информацию. За этот период Копорикову Г.Н. он перевёл ещё 5000 рублей через «<данные изъяты>-онлайн». В результате всего происходящего он сильно переживал, нервничал, у него ухудшилось здоровье. В последующем обратился к сотрудникам УФСБ. В его кабинете при передаче денежных средств Сибирскому М.А. и Копорикову Г.Н. их задержали, денежные средства изъяли у Копорикова Г.Н. из карманов куртки. Задолго до событий межпанельные швы в квартире Копорикова утеплялись, оплачивал ли ремонт Копориков ему неизвестно;

- показаниями свидетеля Ч.1, пояснившего в судебном заседании, что он работал директором ООО «<данные изъяты>», а единоличный управляющий - его отец Ч. От Сибирского М.А. сначала стали поступать устные жалобы, претензии на работу управляющей компании ООО «<данные изъяты>», на управляющего Ч. <данные изъяты>, он негативно отзывался о работе управляющей компании и Ч. <данные изъяты> возникла конфликтная ситуация. Сибирский М.А. заявлял жителям дома, что он разберётся с затратами по ремонтным работам со стороны ООО «<данные изъяты>». Все нарушения создавались искусственно. Межпанельные швы в квартире Копорикова Г.Н. утепляли ранее, задолго до конфликта. Кроме жалоб, в социальных сетях, в том числе в «<данные изъяты>», размещался негативный контент – «Ч. <данные изъяты>. – вор, мошенник». Со слов Ч. <данные изъяты> ему известно, что примерно с середины января 2020 года Сибирский М.А. и Копориков Г.Н. неоднократно приходили в ООО «<данные изъяты>», встречались с Ч. <данные изъяты>, требовали денежные средств за подписание документов, актов выполненных управляющей компанией работ, требовали 100000-150000 рублей, также угрожали Ч. <данные изъяты>, что станут распространять порочащие и позорящие сведения, систематически направлять жалобы, тем самым мешать нормальной работе ООО «<данные изъяты>». Сибирский М.А. председателем совета МКД № <данные изъяты> не являлся, каких-либо документов, подтверждающих избрание Сибирского М.А. председателем не было;

- аналогичными показаниями свидетеля Ч.2 – супруги потерпевшего Ч. <данные изъяты> об обстоятельствах требований передачи денежных средств Сибирским М.А. и Копориковым Г.Н., а также о распространении компрометирующей информацию, порочащей честь и достоинство супруга;

- показаниями засекреченного свидетеля под псевдонимом «<данные изъяты>.», данными в судебном заседании, из которых следует, что Сибирский М.А. вёл активные переговоры с управляющей компанией. Летом 2019 года она видела протокол собрания, в котором не обсуждался вопрос об избрании председателя совета дома. Сибирский М.А. не избирался председателем совета дома <данные изъяты>. От Сибирского М.А. ей известно, что они с Копориковым Г.Н. требовали от Ч. <данные изъяты> 100 000 рублей, Копориков Г.Н. звонил Ч. <данные изъяты>., они вдвоём ходили в ООО «<данные изъяты>», требовали у Ч. <данные изъяты> деньги;

- показаниями свидетеля К.4 из которых следует, что дом № <данные изъяты> обслуживается ООО «<данные изъяты>», работы выполняются ООО «<данные изъяты>». Сибирский постоянно инициирует претензии, жалобы на работу управляющей компании. О том, что Сибирский является председателем, знает с его слов, никаких документов, не видела. Все недостатки были ликвидированы, вновь составлялся акт о выполненных работах, который она старалась подписать тремя жильцами. Никаких разъяснений по выплате вознаграждений Сибирскому М.А. не давала. Осенью 2019 года Сибирский М.А. самовольно в её присутствии, а также инспектора государственной жилищной инспекции и представителя ООО «<данные изъяты>» Ч.1, находясь в подвальном помещении дома № <данные изъяты>, подошёл к прибору учёта тепла в доме, сдернул замок на ящике прибора, получив свободный доступ. В марте – апреле 2021 года ей стало известно от жильцов дома № <данные изъяты> о том, что к ним подходил Сибирский М.А. и просил отказаться от своих подписей в актах выполненных работ;

- показаниями свидетеля Н. из которых следует, что в январе 2020 года в УФСБ обратился управляющей ООО «<данные изъяты>» Ч. <данные изъяты>., сообщил, что Сибирский М.А. и Копориков Г.Н. вымогают у него денежные средства. Ч. <данные изъяты> являлся депутатом Совета народных депутатов г. <данные изъяты>, поэтому было принято решение о проведении оперативно-розыскных мероприятий, изначально проводилось наблюдение. Ч. <данные изъяты> был проинструктирован в целях недопущения провокации по форме и методам ОРД. С помощью Ч. <данные изъяты>. по логину и паролю получили доступ к аудио и видео записям бесед Ч. <данные изъяты> с Копориковым Г.Н. и Сибирским М.А. Видео и аудио просматривали. Ход и результаты ОРМ были задокументированы;

- показаниями свидетеля К.2 и Е.1, данными на предварительном следствии, из которых следует, что 13 февраля 2020 года они участвовали в качестве понятых при проведении оперативно-розыскного мероприятия «оперативный эксперимент», где в помещении управляющей компании были задержаны Сибирский М.А. и Копориков Г.Н., там же находился Ч. <данные изъяты>, один из задержанных из кармана куртки выдал денежные средства. Изъятые денежные средства в их присутствии были упакованы в конверт, все участвующие лица расписались;

- показаниями свидетеля С. пояснившего в судебном заседании, что в июне 2019 года проводилось собрание жильцов дома <данные изъяты>, протокол собрания был составлен некорректно, однако Сибирского М.А. все устроило. Местом хранения протокола было указано место жительства Сибирского М.А. Официально Сибирский М.А. председателем совета дома не являлся, так как не был избран в установленном законом порядке;

- чеком по операции «<данные изъяты> от 26 января 2020 года на сумму 5000 рублей, подтверждающим факт перечисления Ч. <данные изъяты> по требованию Копорикова Г.Н. денежных средств в сумме 5000 рублей (том № 1 л.д. 250);

- скриншотами смс-сообщений и сообщений в мессенджерах «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>» переписок между потерпевший Ч. <данные изъяты> и обвиняемым Копориковым Г.Н., подтверждающими факт направления Копориковым Г.Н. смс-сообщений Ч. <данные изъяты> с требованиями передачи требуемых денежных средств, а также комментарии пользователей «<данные изъяты>», содержащие негативные высказывая в адрес ООО «<данные изъяты>» и Ч. <данные изъяты> (том № 1 л.д. 251-259);

- протоколом задержания подозреваемого Сибирского М.А. от 14 февраля 2020 года, в ходе которого изъят находившийся в пользовании Сибирского М.А. мобильный телефон марки «<данные изъяты> с сим-картой оператора сотовой связи «<данные изъяты>». В IMEI <данные изъяты> регистрировался абонентский номер <данные изъяты> (т. 4 л.д. 116-117);

- протоколом задержания подозреваемого Копорикова Г.Н. от 14 февраля 2020 года, в ходе которого изъят находившийся в пользовании Копорикова Г.Н. мобильный телефон марки «<данные изъяты> с сим-картой оператора сотовой связи «<данные изъяты>». В IMEI <данные изъяты> регистрировался абонентский номер <данные изъяты> (т. 5 л.д. 119-120);

- протоколом осмотра предметов (документов) – признанных и приобщенных к уголовному делу в качестве вещественных доказательств вышеуказанных мобильных телефонов с сим-картами (т. 5 л.д. 175-176, 177);

- из результатов оперативно – розыскной деятельности, оперативно - розыскных мероприятий «Опрос», «Наблюдение», «Прослушивание телефонных переговоров» и «Оперативный эксперимент» получены сведения о совершении Сибирским М.А. и Копориковым Г.Н. вымогательства в отношении Ч. <данные изъяты>., аудиозаписей телефонных переговоров Копорикова Г.Н., а также расшифровкой и описанием содержания телефонных переговоров между Сибирским М.А., Копориковым Г.Н. и Ч. <данные изъяты> в период с 20.01.2020, 23.01.2020, 24.01.2020, 04.02.2020, 07.02.2020, 11.02.2020 (т.1 л.д.35-36, 37, 39-41, 42, 43, 44, 46, 47-48, 50, 51, 52, 53, 62, 64, 65, 66, 67-73, 74-75, 76-77, 78-79, 80-81, 82-101, т.8 л.д. 27-29);

- рапортом, справкой-меморандумом о содержании аудиозаписей, полученных при проведении ОРМ «Наблюдение», «Прослушивание телефонных переговоров» и «Оперативный эксперимент», в отношении Копорикова Г.Н. и Сибирского М.А. (том № 1 л.д. 50, 62);

- справкой по результатам проведения ОРМ «исследование предметов и документов», аудиозаписей телефонных переговоров Копорикова Г.Н. (т. 1 л.д. 82-101);

- аудиозаписями телефонных переговоров Копорикова Г.Н. за период с 26 ноября 2019 года по 27 января 2020 года с Сибирским М.А. и Ч. <данные изъяты>., содержащаяся на оптическом носителе информация - видеозаписи встреч Сибирского М.А. и Копорикова Г.Н. с потерпевшим Ч. <данные изъяты> 20.01.2020, 23.01.2020, 05.02.2020, 13.02.2020, и аудиозаписи телефонных переговоров (фонограмма) Копорикова Г.Н. за период с 20.01.2020 по 13.02.2020 с Сибирским М.А. и Ч. <данные изъяты> содержащиеся на оптическом носителе информации. Детализациями абонентских номеров <данные изъяты>, зарегистрированных имя <данные изъяты> находившихся в пользовании Копорикова Г.Н. и Сибирского М.А. (том № 6 л.д. 147-148, 150-151, 153);

- протоколами осмотров предметов (документов), результатов оперативно-розыскной деятельности, актов, псрвок, аудиозаписей телефонных переговоров и видеозаписей, содержащихся на оптических дисках, в ходе осмотра которых установлено наличие имевших место быть разговоров между Копориковым Г.НН., Сибирским М.А. и Ч. <данные изъяты> (том № 5 л.д. 160-163, 164, 166-171, 174, 184-187, 188, том № 8 л.д. 24-26);

- заключением эксперта № 96/16/3-442 от 25 ноября 2020 года, согласно которому установлено дословное содержание фонограмм, содержащихся на DVD+R диске, рег. № ЭБ/4860/DVD+R от 13.02.2020; голос и устная речь Ч. <данные изъяты> имеется на фонограммах, зафиксированных в следующих расположенных на DVD+R диске, <данные изъяты> Разговоры, зафиксированные в файлах «102740213», «102740347», «102889525», «102889684», «102889939», «102890011», «102929386», «102951335», «102952812», «102952863», «23.01.2020 разговор Ч с К», «05.02.2020 встреча Ч с К», посвящены обсуждению выполнения обязательств Ч. <данные изъяты> (передача денежных средств «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>»), обсуждению действий «<данные изъяты>» в случае невыполнения обязательств Ч. <данные изъяты> а именно действий, нежелательных для Ч. <данные изъяты> связанных с отправлением документов в прокуратуру, посещение некоего приема «Сибирским».

В разговорах, зафиксированных в файлах «102889684», «102890011», «102952863», состоявшихся между «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>», «<данные изъяты>» выражает крайнее неудовольствие тем, что Ч. <данные изъяты> не выполняет свои «обещания», не отдаёт им денежные средства. «<данные изъяты>» говорит: «<данные изъяты>», что, если Ч. <данные изъяты> не отдаст деньги, то он отправится в прокуратуру, скинет все документы, а прокуратура проверит деятельность компании Ч. <данные изъяты> «<данные изъяты>» также раскрывает «<данные изъяты>» суть требования «бумажки».

В результате лингвистического исследования диалогов установлены высказывания, имеющие лингвистические признаки побуждения:

- высказывания «<данные изъяты>», содержащие: побуждение Ч. <данные изъяты> дать ему («<данные изъяты>») «двадцатку, побуждение Ч. <данные изъяты> к взаимодействию с ними («<данные изъяты>») на определенных условиях - за денежное вознаграждение; побуждение Ч. <данные изъяты> к передаче денежных средств; побуждение Ч. <данные изъяты> (в форме вопроса, а также требования с лингвистическими признаками угрозы негативными последствиями для Ч. <данные изъяты>.) выполнить свои обязательства в соответствии с договоренностью между ними, а именно, передать им («<данные изъяты>») денежные средства;

- высказывания Ч. <данные изъяты>., содержащие: побуждения «<данные изъяты>» решить его (Ч. <данные изъяты>.) проблемы под условием дать «<данные изъяты>» «двадцатку»; решить вопрос таким образом, чтобы «Сибирский» не ходил на прием; побуждение «<данные изъяты>» (через «<данные изъяты>» - «<данные изъяты>») к совместной встрече с целью поговорить об одной «бумажке», с просьбой не «торопиться» по ней, а обсудить «без телефона»; побуждение (в форме просьбы) «<данные изъяты>» (через «<данные изъяты>» - «<данные изъяты>») предоставить ему (Ч. <данные изъяты>.) ещё время для подготовки необходимой суммы; побуждение «<данные изъяты>» сказать «<данные изъяты>», чтобы со стороны «<данные изъяты>» не было никаких действий; побуждение (в форме приглашения) «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>» подъехать к нему (Ч. <данные изъяты>.);

- высказывания «<данные изъяты>», содержащие: побуждение Ч. <данные изъяты> к взаимодействию (в форме предложения) за денежное вознаграждение; побуждение Ч. <данные изъяты> (в форме предложения) пользоваться его («<данные изъяты>») услугами при соблюдении всех договоренностей со стороны Ч. <данные изъяты>

В результате лингвистического исследования установлены высказывания «<данные изъяты>», адресованные Ч. <данные изъяты>., имеющие лингвистические признаки угрозы действиями, нежелательными для Ч. <данные изъяты>., которые могут наступить при условии невыполнения обязательств Ч. <данные изъяты>., а именно передачи им («<данные изъяты>») денежных средств (том № 1 л.д. 134-234).

-показаниями экспертов <данные изъяты> подтвердивших, что монтажа звука не обнаружили;

- информацией, представленной ООО «<данные изъяты>», о размерах платежей собственников многоквартирного дома по адресу: <данные изъяты> согласно которой общая сумма платежей за календарный год составляет 691 000 рублей; 10 % от общей суммы платежей составляет 69 100 рублей; 15 % от общей суммы платежей составляет 103 560 рублей (т. 6 л.д. 64);

- а также другими письменными, вещественными доказательствами, приведенными в приговоре.

Представленные суду доказательства, положенные судом в основу приговора в подтверждение виновности осуждённых, полученные в строгом соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, всесторонне, полно и объективно проанализированные судом, согласуются между собой, и в своей совокупности с достоверностью подтверждают виновность Сибирского М.А. и Копорикова Г.Н. в совершении инкриминируемого им преступления.

    Достоверность и допустимость доказательств, положенных в основу приговора, у судебной коллегии сомнений также не вызывает. Каких-либо существенных противоречий они не содержат и в своей совокупности явились достаточными для обоснования выводов суда о виновности осуждённых в совершении описанного в приговоре преступления.

    Вопреки доводам жалоб, в приговоре приведены как доказательства, на которых основаны выводы суда, так и мотивы, по которым суд принял одни из этих доказательств и отверг другие, признав их недостоверными. Данные выводы мотивированы и не вызывают сомнений у суда апелляционной инстанции.

Каких-либо неясностей или противоречий в содержании приведённых в приговоре доказательств, которые бы порождали сомнения в виновности Сибирского М.А. и Копорикова Г.Н. и требовали бы истолкования их в его пользу, не имеется.

Судом дана оценка показаниям потерпевшего, который на протяжении длительного времени с момента возбуждения уголовного дела и в суде, давал логичные и последовательные показания об обстоятельствах вымогательства у него Сибирским и Копориковым денежных средств, при этом, суд привёл убедительные мотивы, по которым признал их достоверными и использовал при вынесении обвинительного приговора. Именно они соответствуют фактическим обстоятельствам преступления и подтверждаются совокупностью собранных по делу доказательств. Не согласиться с данными выводами оснований нет.

Оснований для оговора осуждённых со стороны потерпевшего судом обоснованно не установлено. Корыстной заинтересованности Ч. <данные изъяты> не имел, поскольку при обращении в правоохранительные органы до момента проведения оперативно-розыскных мероприятий никаких долговых обязательств перед осуждёнными не имел.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, показания потерпевшего носят последовательный характер, не противоречат иным исследованным доказательствам, при отсутствии данных для оговора осуждённых и не доверять им оснований не имеется.

Указанные и иные доказательства полно и объективно исследованы в ходе судебного разбирательства, их анализ, а равно оценка подробно изложены в приговоре. Все изложенные в приговоре доказательства суд, в соответствии с требованиями ст.,ст. 87, 88 УПК РФ, проверил, сопоставив их между собой, и каждому из них дал оценку с точки зрения относимости, допустимости и достоверности.

Судебная коллегия отмечает, что доводы апелляционных жалоб об отсутствии доказательств, подтверждающих виновность Сибирского М.А. и Копорикова Г.Н. в совершении описанного в приговоре преступления, отсутствия в их действиях состава преступления, являются аналогичными суждениями, заявленными стороной защиты в суде первой инстанции.

Эти доводы и версия защиты были тщательно проверены судом и обоснованно признаны несостоятельными. Данные выводы суда, как того требует закон, основаны на исследованных в судебном заседании с участием сторон доказательствах, которые приведены в приговоре и получили надлежащую оценку, оснований не согласиться с выводами суда первой инстанции судебной коллегией не установлено.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, суд пришёл к верному выводу о том, что Сибирский М.А. и Копориков Г.Н., руководствуясь корыстными побуждениями, требовали у Ч. <данные изъяты> передачи им в будущем денежных средств в крупном размере под угрозами распространения сведений, позорящих потерпевшего, сведений, которые могут причинить существенный вред правам и законным интересам потерпевшего.

Результаты оперативно-розыскных мероприятий обоснованно признаны судом допустимыми доказательствами, так как они получены в соответствии со ст.,ст. 2, 7 Федерального закона от 12 августа 1995 года № 144-ФЗ «Об оперативной деятельности», а обстоятельства их проведения свидетельствуют об отсутствии провокации со стороны сотрудников оперативных органов.

Факт вымогательства осуждёнными денежных средств у Ч. <данные изъяты> подтверждается не только показаниями свидетелей и потерпевшего, но и результатами прослушивания телефонных переговоров и видеозаписями.

Содержание записей переговоров и видеозаписи, принадлежность имеющихся на аудиозаписях голосов и изображенные на видеозаписи лица, а также обстоятельства изъятия у потерпевшего Ч. <данные изъяты> сотрудником УФСБ <данные изъяты> видеозаписей камеры видеонаблюдения, установленной в офисе потерпевшего, наличие которой подтвердили сами осуждённые, не вызывают сомнений, поскольку подтверждаются показаниями потерпевшего, свидетелей <данные изъяты> изображение на видеозаписях встреч с Ч. <данные изъяты> именно Сибирского М.А. и Копорикова Г.Н. проверено судом непосредственно при исследовании видеозаписей в судебном заседании. Кроме того, Сибирский М.А. и Копориков Г.Н. не оспаривали ни даты, ни время телефонных разговоров между ними, и факты участия во встречах с Ч. <данные изъяты>

Квалифицирующий признак «группой лиц по предварительному сговору» установлен судом верно, поскольку нашёл своё подтверждение в судебном заседании. В ходе судебного разбирательства установлено, что такой сговор между соучастниками преступления имел место до начала их действий, непосредственно направленных на хищение имущества потерпевшего. Совместный и согласованный характер действий Сибирского М.А. и Копорикова Г.Н. свидетельствует о предварительной договорённости на совершение вымогательства, их действия совершались в соответствии с достигнутой договорённостью и распределением ролей, направленных на достижение общего преступного результата. Характер совершаемых каждым из осуждённых действий был понятен и очевиден для другого. Потерпевшим совершаемые каждым из осуждённых действий воспринимались как единое преступление, выполняемое по ранее достигнутой между ними договорённости, что следует из показаний потерпевшего. Несмотря на доводы Сибирского М.А. об обратном, и Сибирским М.А., и Копориковым Г.Н. совместно выдвигались требования в адрес потерпевшего о передаче им денежных средств, обоюдно поддерживались высказанные требования, совместно и одновременно встречались с Ч. <данные изъяты> Таким образом, осуждённые согласовано выполнили действия, направленные на вымогательство денежных средств у потерпевшего, а действия каждого из соучастников дополняли друг друга.

Наличие корыстного мотива совершения Сибирским М.А. и Копориковым Г.Н. преступления судом установлено правильно, поскольку стремление удовлетворить свои материальные потребности за чужой счёт путём требования от потерпевшего передачи денежных средств в их пользу, не имея для этого законного основания.

На основании анализа приведённых в приговоре доказательств, показаний потерпевшего, свидетелей судом обоснованно установлено отсутствие законных требований Сибирского М.А. к Ч. <данные изъяты> о выплате денежного вознаграждения Сибирскому М.А., якобы за работу в качестве председателя совета многоквартирного дома, учитывая отсутствие решений общего собрания собственников помещений дома о выборе Сибирского М.А. председателем совета дома и о выплате вознаграждения Сибирскому М.А. в качестве председателя совета дома, так как такое вознаграждение назначается только в результате принятия решения о выплате вознаграждения на общем собрании собственников жилья за счёт их средств, а не средств уплаченных в адрес управляющей компании.

Каких-либо законных требований Сибирского М.А. о выплате вознаграждения как председателю совета дома к самому Ч. <данные изъяты> не установлено, в связи с чем, выводы суда об отсутствии оснований для квалификации действий Сибирского М.А. как самоуправства являются обоснованными, а доводы апелляционных жалоб в данной части несостоятельными. Осуждённому Сибирскому М.А. было достоверно известно об отсутствии у него действительного или предполагаемого права на получение денежных средств лично от Ч. <данные изъяты>

При этом, доводы апелляционной жалобы о претензиях Сибирского М.А. к управляющей компании как юридическому лицу, а не к самому Ч. <данные изъяты>., судебная коллегия считает необоснованными, поскольку из совокупности установленных в ходе судебного разбирательства обстоятельств следует, что требования по передаче денежных средств выдвигались осуждёнными в адрес самого Ч. <данные изъяты> при отсутствии законных оснований на данные денежные средства.

Кроме того, судом на основании последовательных показаний потерпевшего Ч. <данные изъяты> контекста содержания записей разговоров Сибирского и Копорикова между собой и с потерпевшим, достоверно установлено отсутствие у Ч. <данные изъяты> личных долговых обязательств перед Копориковым Г.Н. Кроме того, отсутствие долговых обязательств Ч. <данные изъяты> перед Копориковым Г.Н. подтверждается также постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела от 11 сентября 2022 года, из которого следует, что в действиях Ч. <данные изъяты> отсутствуют признаки состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 159 УК РФ.

Факт привлечения Ч. <данные изъяты> к уголовной ответственности приговором Березовского городского суда от 29 июня 2020 года не имеет отношения к фактическим обстоятельствам инкриминируемого Сибирскому и Копорикову преступления, и не свидетельствует об отсутствии в действиях осуждённых состава преступления, совершённого в отношении потерпевшего.

Версия Копорикова Г.Н. о том, что Ч. <данные изъяты> должен был вернуть ему 138900 рублей, якобы уплаченных осуждённым в ООО «УК «<данные изъяты>» за ремонт в 2018 году, была тщательно проверена судом в ходе судебного разбирательства, не нашла своего подтверждения, и обоснованно расценена судом в качестве версии защиты от предъявленного обвинения. С обоснованными выводами суда об этом судебная коллегия полностью согласна, и доводы апелляционных жалоб в данной части признаёт несостоятельными. У Копорикова Г.Н. также отсутствовало действительное или предполагаемое право на получение денежных средств лично от Ч. <данные изъяты>

Таким образом, судебная коллегия считает, что суд обоснованно пришёл к выводу о виновности осуждённых Сибирского М.А. и Копорикова Г.Н., каждого из них, в предъявленном обвинении и их действия правильно квалифицированы по п.,п. «а», «г» ч. 2 ст. 163 УК РФ.

Несмотря на утверждения стороны защиты, изложенные в апелляционных жалобах осуждённым Сибирским М.А. и его адвокатом, судом достоверно установлено, что совершение Сибирским М.А. и Копориковым Г.Н. вымогательства денежных средств у Ч. <данные изъяты> имело место быть исключительно в целях личного незаконного обогащения посредством избранного ими способа, а обстоятельства осуществления управляющим ООО «<данные изъяты>» Ч. <данные изъяты> деятельности по управлению многоквартирным домом № <данные изъяты> были использованы осуждёнными для достижения своего преступного результата, что следует из контекста разговоров между Сибирским М.А., Копориковым Г.Н. и Ч. <данные изъяты> в ходе встреч и по телефону.

Вопреки доводам жалоб осуждённого и его защитника, для квалификации деяния Сибирского М.А. и Копорикова Г.Н. как вымогательства не имеют значения факты недобросовестного исполнения своих обязанностей по управлению многоквартирным домом управляющей компанией ООО «<данные изъяты>», поскольку как установлено в ходе судебного разбирательства данные факты осуждённые использовали в качестве предлога и угроз при совершении вымогательства денежных средств.

Также судебная коллегия считает установленным в судебном заседание наличие квалифицирующего признака «в крупном размере». Первоначальное требование о передаче денежных средств в сумме 276 400 рублей, которую впоследствии Сибирский и Копориков уменьшили по собственной инициативе в результате уговоров потерпевшего, свидетельствует о цели получения имущества виновными в крупном размере.

По смыслу уголовного закона, вымогательство является оконченным преступлением с момента, когда предъявленное требование, соединённое с указанной в ч. 1 ст. 163 УК РФ угрозой, доведено до сведения потерпевшего. Таким образом, невыполнение потерпевшим этого требования в полном объёме, обещания передачи денежных средств в будущем, а равно как передача части требуемых денежных средств в рамках ОРМ не влияет на юридическую оценку содеянного как оконченного преступления.

Доводы осуждённого Сибирского и его защитника об отсутствии доказательств выдвижения требований по передаче денежных средств в крупном размере, а именно в сумме 276 400 рублей, со ссылкой на не установление судом общей полезной площади дома (3221 или 3211 кв.м), размера сбора за содержание и обслуживание многоквартирного дома, факта перевода дома <данные изъяты> из управляющей компании ООО «<данные изъяты>» в другую управляющую компанию в 2020 году, процедуры ликвидации ООО «<данные изъяты>» в 2020 году, признаются судебной коллегией несостоятельными по следующим основаниям.

Так, в ходе судебного разбирательства из показаний потерпевшего Ч. <данные изъяты>., содержания зафиксированых в аудио и видеозаписях разговоров и встреч между Копориковым Г.Н., Сибирским М.А. и Ч. <данные изъяты>., было установлено, что в ходе встречи 23 января 2020 года, происходившей между указанными лицами, Сибирский выяснял у потерпевшего сколько денежных средств по оплате за содержание и ремонт многоквартирного дома (<данные изъяты>), исходя из квадратных метров площади, при тарифе 17 рублей, поступает в управляющую компанию. Исходя из предложенного Сибирским расчёта Ч. после разговора с сотрудницей по телефону сообщил Сибирскому и Копорикову расчёт получаемых управляющей компанией денежных средств по оплате за содержание и ремонт дома: 3221,2*17,88 руб.*12 месяцев, что равно 691000 рублей за год. С данным расчётом, с учётом озвученной потерпевшим общей полезной площади дома, размера тарифа в 17,88 рублей, Сибирский и Копориков согласились, и исходя из указанной суммы, полученой управляющей компанией за содержание и ремонт многоквартирного дома в 2019 году, выдвинули требование Ч. <данные изъяты> по передаче им 20% от суммы 691000 рублей за 2019 и 2020 годы.

Таким образом, доводы стороны защиты об иной полезной площади дома, размера тарифа, и в связи с указанным отсутствия требований к крупном размере, являются несостоятельными, поскольку требования по передаче денежных средств в крупном размере, а именно в сумме 276 400 рублей, имели место быть исходя из фактически озвученных денежных сумм в ходе встречи между Копориковым Г.Н., Сибирским М.А. и Ч. <данные изъяты> 23 января 2020 года.

Показания потерпевшего Ч. <данные изъяты>., информация, зафиксированная в записи разговоров и встреч между Копориковым Г.Н. и Ч. <данные изъяты>., Копориковым Г.Н. и Сибирским М.А., Ч. <данные изъяты>., Копориковым Г.Н. и Сибирским М.А., заключение экспертизы прямо свидетельствует о том, что требование передачи денежных средств сопровождались высказыванием угрозы распространения сведений, позорящих потерпевшего, иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам и законным интересам потерпевшего, которые последний воспринимал реально и опасался их осуществления, о чем также свидетельствуют и последующие действия потерпевшего Ч. <данные изъяты>., который обратился с соответствующим заявлением о противоправных действиях подсудимых в органы ФСБ.

Именно под угрозой распространения сведения, позорящих потерпевшего, иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам и законным интересам потерпевшего, осуждённые склоняли потерпевшего к согласию передать им денежные средства, что подразумевало отсутствие добровольности в действиях Ч. <данные изъяты>. и является вымогательством.

Данных о том, что предварительное следствие проведено предвзято либо неполно, из материалов уголовного дела не усматривается. Органами следствия при производстве предварительного расследования и судом при рассмотрении дела в судебном заседании каких-либо нарушений процессуального закона, влекущих отмену приговора или могущих повлиять на законность, обоснованность и справедливость судебного решения, допущено не было. Дело расследовано и рассмотрено всесторонне, полно и объективно.

Вопреки доводам жалоб в судебном заседании исследованы все существенные для решения по делу доказательства, представленные сторонами, разрешены все заявленные ходатайства. Нарушений принципа состязательности сторон, необоснованных отказов осуждённым и их защитникам в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для дела, нарушений процессуальных прав участников, повлиявших или которые могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, по делу не допущено.

Оснований полагать, что суд проявил необъективность при рассмотрении настоящего уголовного дела, рассмотрел дело с обвинительным уклоном, не имеется.

Как следует из протокола судебного заседания, все заявленные участниками процесса ходатайства, в том числе и ходатайства стороны защиты о назначении судебных экспертиз, были рассмотрены судом первой инстанции в установленном порядке, с приведением мотивов принятых решений, с учётом мнения участников процесса, в соответствии с нормами уголовно-процессуального закона. Оснований полагать, что отказ в удовлетворении ходатайств повлёк нарушение права на защиту осуждённых, не имеется.

Рассмотрение судом ходатайств путём вынесения постановления об отказе в их удовлетворении на месте, без удаления в совещательную комнату и изготовления отдельного постановления, не является нарушением требований уголовно-процессуального закона, поскольку указанным законом допускается принятие решений устно, путём занесения их в протокол судебного заседания, что не препятствует участникам процесса обжаловать его одновременно с итоговым решением по делу при несогласии.

Выводы экспертиз также получили надлежащую оценку в приговоре в совокупности с иными собранными и подробно изложенными в приговоре доказательствами. Оснований для признания заключений экспертиз недопустимыми доказательствами у суда не имелось, не находит таковых и судебная коллегия. Заключения даны компетентными специалистами, имеющими соответствующие познания, высшее образование и стаж работы в экспертной деятельности. Несмотря на доводы осуждённого Сибирского, эксперты были предупреждены за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК РФ перед проведением исследования, что подтверждается содержанием заключений и наличием собственноручных подписей специалистов. Противоречий, неясностей заключения экспертиз не содержат, сомнений в их обоснованности не возникает.

Кроме того, судебная коллегия полагает доводы апелляционной жалобы защитника о необходимости возврата уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ необоснованными, поскольку в порядке ст.,ст. 221, 222 УПК РФ обвинительное заключение составлено, согласовано и утверждено должностными лицами, в компетенцию которых это входит; по своему содержанию и форме соответствует требованиям закона, а основания для возврата уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом отсутствовали. У судебной коллегии отсутствуют основания сомневаться в законности процессуального решения прокурора по утверждению обвинительного заключения, как и в правомочности должностных лиц, проводивших расследование и согласование обвинительного заключения.

Вопреки доводам осуждённого Сибирского М.А., судебная коллегия признаёт решение суда первой инстанции об уничтожении изъятого у осуждённого мобильного телефона обоснованным и соответствующим требованиям ст. 81 УПК РФ. Из фактических обстоятельств дела, изъятый у осуждённого Сибирского мобильный телефон использовался последним в целях совершения доказанного преступления, следовательно, является орудием совершения преступления и подлежит уничтожению после вступления приговора в законную силу в соответствии с п. 1 ч. 3 ст. 81 УПК РФ.

Доводы апелляционных жалоб, как и доводы, приведённые в судебном заседании суда апелляционной инстанции, по существу сводятся к переоценке собранных по уголовному делу доказательств, к чему оснований у судебной коллегии не имеется.

В силу ч. 3 ст. 240 УПК РФ приговор суда может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании.

Как следует из содержания приговора, в качестве доказательств вины осуждённых судом приведены показания свидетеля Ф.. в томе № 10 л.д. 142-145 об обстоятельствах приобретения сим-карт от мобильных телефонов, однако, данные доказательства в ходе судебного следствия не исследовались, не оглашались и это не нашло своё отражение в протоколе судебного заседания, что в соответствии с требованиями ч. 3 ст. 240 УПК РФ исключало возможность их использования в качестве доказательств по уголовному делу.

При таких обстоятельствах, ссылка суда в описательно-мотивировочной части на приведённые доказательства подлежит исключению, что не ставит под сомнение обоснованность приговора, поскольку совокупность иных, имеющихся и исследованных судом доказательств, является достаточной для разрешения дела по существу.

Доводы Сибирского М.А. о нарушении его права на защиту судом, в связи с не разъяснением процессуальных прав субсидиарному защитнику Россия-Горской, судебная коллегия находит несостоятельными, поскольку как следует из материалов дела, после судебного заседания, в котором суд удовлетворил ходатайство Сибирского М.А., допустил к участию в деле в качестве его субсидиарного защитника Россия-Горскую, последняя более участия не принимала. Стороны, в том числе осуждённый Сибирский М.А., возражений не имел продолжить и закончить судебное следствие, проводить прения сторон в отсутствие защитника Россия-Горской. Указанный защитник в праве на участие в судебном разбирательстве, получении и обжаловании приговора ограничена судом не была. Защиту прав и интересов Сибирского М.А. осуществлял профессиональный защитник – адвокат Кадочников И.В. В связи с чем, оснований полагать, что права Сибирского М.А., в том числе на защиту, каким-либо образом были ограничены судом не имеется, доводы жалобы в этой части не обоснованы.

Наказание осуждённым Сибирскому М.А. и Копорикову Г.Н. назначено судом в соответствии с требованиями ст.,ст. 6, 60 УК РФ, с учётом характера и степени общественной опасности содеянного, личности осуждённых, обстоятельств, смягчающих наказание, влияния назначенного наказания на исправление осуждённых и на условия жизни его семьи.

В качестве обстоятельств, смягчающих наказание, суд учёл: в отношении Сибирского М.А. - совершение преступления впервые, возраст, состояние здоровья, наличие на иждивении <данные изъяты> ребёнка, состояние здоровья матери <данные изъяты>; в отношении Копорикова Г.Н. - совершение преступления впервые, возраст, состояние здоровья.

Иных смягчающих обстоятельств, предусмотренных ч. 1 ст. 61 УК РФ, и подлежащих обязательному учёту при назначении наказания осуждённым, по настоящему делу не установлено, не усматривает их и судебная коллегия.

Обстоятельств, отягчающих наказание подсудимых, судом обоснованно не установлено.

Вывод суда об отсутствии оснований для применения положений ст. 64 УК РФ, судебная коллегия находит правильным, поскольку каких-либо исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступлений, поведением осуждённых во время и после совершения преступлений, и других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности содеянного, по делу не установлено.

Оснований для изменения категории совершённого преступления в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ, ч.1 ст.62 УК РФ у суда не имелось, с данными выводами судебная коллегия полностью согласна.

Назначение дополнительного наказания в виде штрафа либо ограничения свободы, обосновано судом не усмотрено, не усматривает их и судебная коллегия.

Необходимость назначения осуждённым наказания в виде лишения свободы и наличие при этом оснований для применения положений ст. 73 УК РФ, суд в приговоре мотивировал надлежащим образом, с чем судебная коллегия полностью согласна.

Судебная коллегия считает, что вид и размер назначенного наказания осуждённым Сибирскому М.А. и Копорикову Г.Н., в том числе в виде условного осуждения с применением ст. 73 УК РФ, в полной мере соответствует характеру и степени общественной опасности содеянного, личностям осуждённых, требованиям закона, и целям наказания, предусмотренным ст. 43 УК РФ, является справедливым и соразмерным содеянному, поскольку исправление осуждённых возможно без реального отбывания наказания.

Все заслуживающие внимания обстоятельства, известные суду на момент постановления приговора, были надлежащем образом учтены при решении вопроса о виде и размере наказания за совершённое преступление, которое отвечает требованиям ст. 6, 60 УК РФ, в связи с чем, судебная коллегия признаёт доводы апелляционного представления об отмене ст. 73 УК РФ Сибирскому М.А. и Копорикову Г.Н. необоснованными. Никаких новых обстоятельств, которые не были учтены судом первой инстанции при назначении наказания осуждённым в апелляционном представлении не приведено, в суде апелляционной инстанции не заявлены, поэтому представление прокурора г. <данные изъяты> Пузырькова Р.С. об исключении требований ст. 73 УК РФ, направленное на переоценку установленных судом обстоятельств, подлежит отклонению, в связи несостоятельностью.

Доводы автора апелляционного представления о том, что Сибирский М.А. и Копориков Г.Н. вину не признали, не раскаялись в содеянном, не загладили вред перед потерпевшим путём принесения извинений, не могут являться основанием для исключения требований ст. 73 УК РФ при назначении наказания, поскольку не опровергают обоснованные выводы суда о возможности исправления и перевоспитания осуждённых без изоляции от общества.

Существенных нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену либо изменение приговора, судом первой инстанции не допущено.

На основании изложенного, руководствуясь ст.,ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

приговор Берёзовского городского суда Кемеровской области от 26 апреля 2023 года в отношении Сибирского Максима Александровича и Копорикова Григория Николаевича изменить.

Исключить из описательно-мотивировочной части приговора показания свидетеля Ф. в томе № 10 на л.д. 142-145 об обстоятельствах приобретения сим-карт от мобильных телефонов, как доказательства виновности.

В остальной части приговор оставить без изменений.

Апелляционное представление, апелляционные жалобы осуждённого Сибирского М.А., адвоката Кадочникова И.В. оставить без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции в порядке, предусмотренном гл. 47.1 УПК РФ, в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу приговора, а осуждёнными – в тот же срок со дня вручения им копии судебного решения, вступившего в законную силу, через суд первой инстанции, при этом, жалоба, представление рассматриваются в порядке, предусмотренном ст. ст. 401.7, 401.8 УПК РФ.

Осуждённые вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий: Н.С. Воробьева

Судьи: Н.А. Климова

    

Л.Н. Матвеева